Моменты в звоне стали

1. — Как ты могла, Эни! 2. Эни, не отводя взгляда уже с десяток минут, смотрит, как Оби чистит доспехи. Смущает. Женщина не подаёт вида, что её как-то отвлекает внимание Скайуокер. Но надолго ли её хватит? — Ты похожа на ангела. Карающего справедливым мечом. И явно взвалившего на себя слишком много. — Что за лирические настроения? — Кеноби упорно не поднимает глаз от нагрудника. Упрямство — их общая черта. — Помнится, в детстве ты называла ангелом сэра Наберри. Эни возмущённо вдыхает, чем вызывает смешок собеседницы. — Я была маленькой! А ты не была такой занудой. — Прости-прости. Считай, я приняла комплимент. Кеноби, наконец, смотрит в ответ. 3. Удары становятся отчаяннее, несмотря на нарастающую усталость. Или, скорее, как раз из-за усталости. Шаг назад, меч бывшей наставницы по касательной проходится по наплечнику. Надо нанести удар сейчас, пока она открылась! Руку свело, пальцы холодные, будто мёртвые, сжимают горячую рукоять. Разве так должно быть? Резкий взмах, сталь бьётся о сталь, Кеноби оступается, но тут же снова возвращается в стойку. Смотрит прямо в глаза, с пламенем различных эмоций. Красивая. Как и всегда. Красива в спокойствии, превосходна в ярости, невероятна в отчаянии. Столь же прекрасна она будет и бездыханной. 4. Оби находит бывшую ученицу поодаль от домов, у кромки леса. В тени дерева Эни почти дремлет. Солнце весь день палит без малейшей жалости, и женщина готова признать, что тоже с радостью укрылась бы от его лучей, блаженно прикрыв глаза. Скайуокер приподнимает голову, заслышав шаги. Конь девушки незаинтересованно поглядывает одним глазом. — Что скажет магистр Винду, если узнает, как ты проводишь служебное время? — Во-первых, он не узнает, если ты не расскажешь, — Эни демонстративно зевает и улыбается. — Во-вторых, я уже закончила с объездом. В третьих... — Что же? Эни садится и похлопывает по траве рядом с собой. Кеноби продолжает стоять, не шелохнувшись. Лишь двигает бровью и улыбается краем губ так незаметно, что кажется, будто это лишь игра воображения. — Ты можешь присоединиться ко мне! Ложись, земля тёплая. Хочешь, сплету тебе венок? — Твои венки вечно разваливаются, как коснутся головы. Кеноби зачёсывает пальцами волосы назад и отводит взгляд в сторону города. Самая неприступная рыцарская красота Корусанта. — Ты такая глупая, Оби. «Да. Знаю». 5. Какая ты глупая, Оби! Откуда эта ненависть, чтобы так рьяно кидаться в бой, вкладывать в удары столько гнева, обиды, непонимания? Одна из них должна погибнуть. Но если Кеноби суждено проиграть, то только так, от меча, который столько раз спасал от врагов в десятках битв. От меча самой Скайуокер. — Эни, одумайся! Девушка с гортанным рыком снова бросается вперёд, резко делает разворот всем телом, инерцией удваивая силу удара. Обманный манёвр почти достигает цели, но Кеноби в последний момент отражает выпад. Она явно сражается не в полную силу. Ничего. Скоро у неё не останется выбора. 6. Кеноби не успевает отметить, когда праздник из церемониального пира в честь окончания рыцарского турнира превращается в обыкновенное шумное застолье. Возможно, в тот момент, когда зал покинули Его Величество, а потом и Магистры Йода и Винду. Музыку почти заглушает смех и звон посуды, а рыцари, недавно сражавшиеся друг с другом, перебратались по несколько раз. Но лучше так, чем пьяный мордобой. Приличнее всех ведут себя члены Ордена Джедаев, но и те достаточно пьяны, чтобы кто-то уже порывался забраться на стол. Оби старательно делает вид, что ничего не замечает. — А ты, как всегда, отвратительно серьёзна, — замечает Эни, подкравшаяся к женщине со спины и уже нагло закинувшая локоть на её плечо. — Может, тоже выпьешь? — Может, — вздыхает Оби и, не отводя взгляда от музыкантов, продолжает. — Досадно, что победительница турнира покинула нас в самом начале. Даже шлема не сняла. Я бы с удовольствием познакомилась со столь искусной воительницей. Жаль, ты не видела. — Да, точно, жаль. Полагаю, у неё были свои причины скрывать личность. — Например, негласный отказ рыцарей-джедаев от участия в подобных мероприятиях? Скайуокер быстро и как-то неловко убирает руку с плеча. Кеноби смеётся. — Как быстро ты поняла? — Только под конец. Это был не твой привычный стиль боя, но некоторые связки ты пробовала на наших тренировках, так что я догадалась. Новая песня галопом несётся по стенам залы, а Эни, кажется, думает о том, кто ещё из Ордена мог догадаться о её участии. Неподалёку взрывается хохотом группа рыцарей, и Оби решает, что сейчас можно не думать ни о чём. Хотя бы сегодня. Она так устала держать лицо. — Пойдём, — женщина подхватывает Эни под локоть и тянет подальше от столов к немногим танцующим. Ошарашенная Эни собирается было задать несколько глупых, совершенно ненужных вопросов, но Кеноби уже обхватывает её талию руками. Удивительно, но всегда ловкая и подвижная Скайуокер просто ужасна в танцах — до этого конкретного момента они не казались ей хоть сколько-то привлекательными. Но следуя за движениями Оби, она понимает их прелесть. Все вокруг чертовски пьяны и не заинтересованы в них. Зато они заинтересованы друг в друге. Если бы Эни знала, что получит первый поцелуй от Кеноби в подобной ситуации, то давно бы упросила Его Величество помочь ей с участием в ежегодном рыцарском турнире. 7. Теперь они обе не сдерживают сил. Железо звенит отвратительно громко, от этого звука тошнит — каждый удар может оказаться последним. Но если конец означает смерть одной из них, то Кеноби предпочтёт биться в этой тягучей агонии вечно. Один манёвр — и Скайуокер уже катится по земле, тут же вскакивая на ноги снова. Часть волос липнет к лицу, лезет в глаза, мешает. — Предательница, — голос девушки почти сорван, она смотрит на Кеноби так зло, непривычно, что сердце женщины в очередной раз сжимается спазмом фантомной боли. — Ты и весь Орден! — Орден? Разве ты не видишь, чего хочет король? Это не помощь, он лишь сеет хаос и жестокость, оставляет после своей армии только разруху! — Джедаи клялись в верности королевской семье. Скайуокер снова бросается вперёд, но каждый удар парируется клинком Кеноби. — Но не жестокому диктатору, Эни! Орден — защитник мира. — Пустые слова. Орден никого не может защитить, и ты это знаешь. Ещё немного и Оби не сможет больше сопротивляться отчаянию, которое накрывает её неукротимыми морскими волнами. 8. — Его Величество планирует выступить к северной границе через месяц. Совет так и не дал окончательного ответа — окажет ли Орден Джедаев поддержку в этом походе? Голос Эни спокоен, но Кеноби чувствует, что сама девушка натянутой тетивой готова сорваться, едва только найдёт повод. — Герольдом Его Величества ты стала отныне, рыцарь Скайуокер? Йода не столько спрашивает, сколько хочет осадить. Оби пытается придумать, как снизить накал происходящего, но не может. — Лишь его голос в Совете, — девушка чеканит каждое слово. — Вы не можете игнорировать вопросы. Моё пребывание здесь — воля Его Величества. — Только поэтому ты ещё здесь, — говорит магистр Винду. На несколько секунд они сталкиваются взглядами. В зале становится тихо, только шорох одежд неприятно тревожит слух, подчёркивает этот неуютный момент. — Так каков ваш ответ? — Нет его у нас пока. Обсудить собирались его. Позовут тебя, когда к решению придём. — Вы выгоняете меня? — Эни искренне ошарашена. — Вы не можете! Теперь я член Совета! — Можем, — Винду скрещивает руки на груди и смотрит так, что даже стоящей в стороне Кеноби становится не по себе. — Этот вопрос решат магистры. Оби хочет что-то сказать, чтобы хоть немного успокоить бывшую ученицу, но та уже резко разворачивается на пятках и идёт к дверям. Звук её шагов отражается от стен и бьёт по ушам. Правильно ли отпускать её вот так? 9. Мысли не успевают за движениями, и Эни совершенно теряется во времени. Она не может сказать, сколько времени прошло с начала их поединка, как не может и ответить на вопрос, зачем вообще его начала. Да, точно. Его Величество может доверять только ей одной из всех рыцарей. Но почему Оби не хочет принять нужную сторону? Почему Оби никогда не хочет выбрать её?! — Я любила тебя! Слова Кеноби эхом отдаются в голове, мешаясь с точно такими же, собственными мыслями Скайуокер. Очередное движение меча — и оружие Эни отлетает в сторону, а Оби делает ещё один, последний выпад. Клинок окрашивается кровью. Силы, чтобы хотя бы стоять, покидают девушку слишком быстро. В объятьях Оби удобно, но, вопреки обыкновению, холодно. Она бы хотела чувствовать тёплое прикосновение ладони, но получает только касание перчатки. — Я любила тебя.

***

Сердце, кажется, бьётся о грудную клетку с такой силой, что вот-вот проломит её. Скайуокер открывает мокрые глаза, рвано вдыхает, снова и снова. Воздуха не хватает. Она чувствует остаточный отклик боли в ране, нанесённой ей во сне. Постельное бельё влажное от пота и холодит горячую кожу. Плеча касается чужая ладонь. — Что такое, Эни? Плохой сон? Девушка кивает, не в состоянии справиться с сухостью во рту, и поворачивается набок, чтобы по-детски уткнуться в грудь Кеноби. — Это из-за решения Совета? Милая, подожди немного, нужно только разобраться со всем, — голос тихий, немного взволнованный, но всё равно успокаивающий. Она гладит кудрявые волосы, легко касаясь их губами в промежутке между словами. — Орден должен принимать решения мудро. Но у него... не всегда хватает этой мудрости. Уверена, всё… Оби может долго вещать. Эни пытается заставить её замолчать, обнимая ещё крепче. Не хочется говорить об этом. Не этой ночью, когда она чуть не потеряла всё, что имела. Пусть и во сне. — Я люблю тебя, — бормочет Эни. — Почему мы до сих пор так и не сказали этого вслух? Кеноби ненадолго замирает, а потом обнимает в ответ, касаясь подбородком чужой макушки. — Потому что нам стоило быть умнее. Моё сердце, мой меч… они твои. — А мои — твои. Сердце и меч — это всё, что у них есть.