Ночь с отступником

— Хладнокровный копирующий ниндзя, Шаринган Какаши-сан! Его низкий голос приятно ласкает слух. Интонация нетерпеливая, в ней кое-как улавливается задор. Они оба ждали этой встречи долгих семь недель. — Ну-ну, Забуза-кун, простого «Какаши» было бы достаточно, не чужие всё-таки. Какаши зарёкся больше никогда не встречаться с ним, не думать о нём, всячески избегать даже случайных встреч. Но он не мог просто так унять своего желания ощутить этот непонятный азарт, адреналин, страх и трепет внутри. Забуза — отступник, возглавивший переворот в родной деревне. Забуза верен своим идеалам, несмотря на провал, несмотря на все встающие перед ним сложности, несмотря на вечную охоту за его головой. Все его знают как жестокого, расчётливого, кровожадного Демона Кровавого Тумана, однако Какаши смотрел глубже. Забуза — превосходный наставник, достойный противник, замечательный союзник и головокружительный любовник. Какаши благодарил волю случая, что каких-то пару лет назад, в их первую встречу, он не являлся для Забузы целью, которую стоило убить. И как же Какаши ненавидел всё ту же волю случая, которая привела их обоих к этим сомнительным отношениям. Какаши не называет свои чувства любовью, потому что не хочет мучить себя лживыми мечтами о полноценных отношениях с Забузой. Забуза не называет свои чувства любовью, потому что хочет держать марку Демона не только перед окружающими его людьми, но и перед собой. Какаши знает, что Забузе также тяжело даются эти эмоции. Знает, что они оба мечтают хотя бы неделю просыпаться вместе в одной постели, вместе идти в душ, вместе завтракать. И эта мечта грызёт их изнутри. Они пытались прекратить встречи, но их тянет друг к другу словно магнитом. Эти встречи опасны для их жизней, а в случае Какаши — и для будущего его деревни. — Ну, ты рассеешь технику? Я был бы рад тебя увидеть. — Какаши вглядывается в густой туман, через мгновение резко оборачивается, чтобы оказаться лицом к лицу с Забузой. Такой отчётливый запах человеческой крови на Кубикирибочо он ни с чем не перепутает. — Ты и так знаешь, где я нахожусь, — рыкнул Забуза, утыкаясь лбом в лоб Какаши. — Теперь тебе меня видно? Тот мило улыбается, кладёт ладонь на макушку Забузы, взъерошивает его колючие волосы. Какаши соскучился по его недовольному выражению лица, по уверенному взгляду, по кривой усмешке на скрытых под повязками губах. Он чувствует, как широкая ладонь опускается на его шею, пальцы грубо сминают ткань кофты. Забуза тянет высокий ворот вниз, хочет обнажить лицо Какаши и жадно поцеловать его в губы, однако тот не даётся. Быстро выпутывается из наглой хватки, через маску целует Забузу в переносицу. — Видно. И видно очень хорошо, — Какаши утыкается носом в шею Забузы, вдыхает. Он пахнет приятной сыростью, кровью, целебными травами. — В этот раз твой черёд выбирать место. Ну, где у нас всё это произойдёт? — Сегодня, так уж и быть, всё как у нормальных людей, — недовольно произносит Забуза. Он отстраняет Какаши за волосы, потирает место, где всего пару секунд назад находился его нос. — Ками-сама, если ты о гостинице, то я тебе… — он хоть и пытается говорить спокойно, но в его интонации с лёгкостью прослеживаются нотки воодушевления. В большинстве случаев всё происходило как-то не так. То в странной пещере, то у дерева, то на скрипучем полу в заброшенной хижине. В этом, бесспорно, есть свой шарм, но жуть как неудобно. —…то мы просто побудем немного вдвоём, — Забуза ему снисходительно улыбнулся. — Это то, чего нам давно не хватало. — Говори за себя, Копирующий. Я на эти твои нежности не падкий. — Он абсолютно не романтичен, однако в проявлении заботы и внимания очень хорош, хоть и не признаёт, что делает нечто подобное. Но Какаши всегда улавливал эти мотивы. Забуза укрывал его холодными ночами, чтобы тот не замёрз. Забуза помнил каждую мелочь о нём, вплоть до рисунка на его постельном белье. Забуза всегда учитывал его мнение и желание. Какаши ценит каждый его взгляд, жест, каждое сказанное слово. Сердце Какаши начинает гулко стучать в груди, когда он подходит к гостинице, в которой всё должно произойти. Им пришлось разойтись — типичная схема, хоть и не очень надёжная. Какаши так точно постоянно переживал из-за их методов для относительно комфортных встреч. Обычно они маскировались, но вот Забузу уговорить сделать это становилось всё труднее и труднее, потому тот запросто пробирался в номер своими способами. Сегодня Какаши себя никаким образом не страховал. Он понимал, как сильно рискует, но и времени у них в обрез. Разумеется, он может «заблудиться» на несколько часов, возвращаясь с миссии, но даже этой пары часов будет мало. На счету каждая минута. Он снимает гостиничный номер, поднимается, пытается унять тревожность. Угораздило же привязаться душой и сердцем к отступнику. — Опаздываешь, Копирующий, — усмехается Забуза, который уже вальяжно разлёгся на футоне. — Через окно зашёл? Как неоригинально, в прошлый раз, на источниках, ты через вход для персонала пробрался, — тихо смеётся, на ключ запирает дверь. — Как поживает твой мальчишка? Забуза недовольно рычит, потягивается. Слышно, как хрустят его суставы, слышно его шумное дыхание. Он поднимается с футона, стремительно приближается, сгребает Какаши в крепкие объятия. — Хаку? — Забуза ненадолго задумывается, забираясь руками под жилет джонина. — Кажется, он до сих пор не может окончательно привыкнуть к нашей деятельности. Ему всё ещё тяжело убивать. Даже тех, кто достоин этого. — Признайся, ты и сам не можешь свыкнуться с этим, Забуза, — хмыкает Какаши, прижимается к нему, пытается распутать тугие повязки на его лице. Пальцы дрожат, сделать это достаточно сложно. Какаши стягивает свою маску, нетерпеливо хватается зубами за бинт на щеке Забузы. Тянет ткань на себя, она с треском рвётся, и он наконец спокойно её снимает. Чужое лицо тронуто мелкими шрамами, лёгкой щетиной, редкими ожогами. — Не смеши, я в этом котле с самого детства. Как и ты, — выдыхает, впивается жадным поцелуем в губы Какаши. Забуза стягивает с него водолазку, чтобы открыть себе доступ к длинной шее. Как же он любит её касаться. Обводит языком кадык, сжимает зубы на нежной коже сбоку. Какаши хватается за его плечи, приоткрывает рот в полустоне. Приятная боль расползлась от места укуса по всему телу, он слегка подрагивает и довольно скулит, ощущая, как горячий язык Забузы обводит слегка кровоточащие отпечатки зубов. Какаши возбуждённо выдыхает, подталкивает его к футону. Забуза скалит белые клыки в довольной усмешке, элегантно падает на мягкую поверхность спиной, как бы невзначай раздвигает ноги. Ему приятно чувствовать на себе голодный взгляд Какаши, приятно осознавать, как сильно этот законопослушный гражданин хочет его, Демона Кровавого Тумана, опасного отступника, подмять под себя. Какаши суетливо снимает с себя кофту, сетку, штаны… В эти моменты он ненавидит нужду носить так много одежды. Забуза уже полуголый — на каждую встречу он приходит лишь в широких светлых штанах, да в простых пятнистых рукавах. — Стой, — рыкнул Забуза, когда уже обнажённый любовник пытался стянуть с него единственную одежду. — Сделай это зубами, пёсик. Последнее слово он произносит так властно, что Какаши чуть ли не тает. Он слишком возбуждён, ему хочется почувствовать Забузу как можно скорее, а тот мучительно тянет время. Какаши послушно хватается зубами за край рукава, слегка треплет этот странный элемент одежды, стягивает с мускулистой руки. Аналогичное он проделывает и со вторым рукавом, непроизвольно оставляя на ткани небольшую дырку от зубов. — Хорошая собачка, — хвалит его Забуза, широкой ладонью похлопывает по щеке. — Теперь ниже. — Он хватается за его густые волосы, прижимает лицом к своему паху. Какаши шумно вздыхает, хватается губами за ткань, с помощью языка и зубов расстёгивает все пуговицы. Он чувствует, как сильно Забуза возбужден, трётся щекой о натянутую ткань трусов. Заглядывает в его глаза, усмехается, видя, как тот жмурится от нетерпения. Какаши стягивает с его бёдер штаны и нижнее бельё, ладонью оглаживает изгибы его тела, невесомо проводит по паху. — Давай уже приступать, — суетливо выдыхает Забуза, протягивая Какаши в руки тюбик смазки. — Какой ты нетерпеливый, — он усмехается, проводит языком от паха до пупка. — Переворачивайся. Забуза фыркает, но тем не менее послушно перекладывается на живот, подкладывает под него подушку. Какаши с удовольствием сжимает в ладонях его упругие ягодицы, мнёт их. Замечает на спине Забузы несколько свежих шрамов от глубоких порезов — они ещё розовые, слишком чёткие. Какаши наклоняется чтобы провести по ним языком, выцеловывает каждый сантиметр. По спине Забузы пробежали мурашки, он сам тяжело дышит, ерзает от нетерпения. — Какаши, чёртова псина, да выеби ты меня наконец, — рявкает он настолько резко, что Какаши аж вздрагивает. И верно, пора бы уже приступать. Он отстраняется, разглядывает покорно лежащего перед собой Забузу. Раздвигает его ягодицы, наносит лубрикант, с лёгкостью вводит палец. Какаши знает, что тот готовился. Он нависает над Забузой, упирается одной рукой о его лопатку, второй направляет член и наконец проникает им внутрь. Забуза довольно рычит, выгибается навстречу. Какаши для него мучительно медлителен, но от этого ещё приятнее. Каждый его толчок бёдрами заставлял стонать сквозь зубы — Забуза не особо любит раскрепощаться как нижний, но каждый раз не контролирует это. Как и сейчас. Какаши очень обходительный, нежный, а этого очень не хватает в жизни Забузы. Ему всё ещё непривычен такой островок спокойствия в их непонятных отношениях. — А ты сегодня необычайно эмоциональный, Забуза-кун, — игриво шепчет ему на ухо Какаши, щекочет своим дыханием. Хочется ответить в грубой форме, но выходит только возмущенный вздох. Какаши ускоряется, но совсем незначительно. Он играется, мучает Забузу сменой темпов — то ритмично двигает бёдрами, то замедляется так, будто его что-то удерживает. Забуза уже не сдерживается, натурально скулит под ним. Хочет большего, но Какаши оканчивает быстрее, чем хотелось бы. Он покидает его тело, дразняще щёлкает зубами у самого уха, быстро целует в шею. Забуза собирается что-то возмущенно рявкнуть о своей неудовлетворённости, но Какаши словно предугадывает это. Он вытаскивает из-под него подушку, помогает перевернуться на спину и припадает губами к его ключицам. Забуза возбуждённо выдыхает, скалится, ведь хочет чтобы Какаши ласкал его гораздо ниже. Он кладёт ладонь на его спутаные светлые волосы, сжимает их в кулаке. Они щекотно касаются лица и шеи. — Ну и гнездо у тебя, Копирующий, — прирыкивает Забуза, приподнимается на локтях и надавливает на его макушку, заставляя быстро спуститься. Какаши устраивается между раздвинутых ног. Проводит языком по выпуклой жилке в области паха, слегка её покусывает, поцелуями продвигается ниже. Обхватывает губами головку члена, следом заглатывает его наполовину. Забуза заставляет взять глубже, грубо придерживает за волосы. Какаши стонет, поднимает возбужденный взгляд на Забузу. Тот опрокинул голову назад, приоткрыл рот в полустоне. Какаши довольно фыркает, заглатывает полностью, начинает быстрее двигать головой. — Какой же ты услужливый пёсик, — подаёт Забуза хриплый голос, чуть сильнее сжимает его волосы. Какаши ненадолго отстраняется, проводит языком от основания и до головки. — Назови меня так ещё раз, прошу. — Тебе нравится, когда я называю тебя псом, да, Какаши? — довольно посмеивается Забуза. — Нравится быть моей послушной псиной? Он мягко ущипывает его за щёку, треплет за ухом, после чего вновь прижимает лицом к своему члену. Какаши ничего не остаётся кроме как обхватить его губами, заглотить, начать ласкать языком, изредка постанывая, чтобы обострить ощущения. Через несколько мгновений до Какаши доносится протяжный, хриплый стон Забузы, во рту чувствуется его вязкая сперма. Он отстранился, чтобы проглотить и слизать её остатки с головки. — А ты готовился, да? — хитро подмечает Какаши, облизываясь. — Не знал, что ты любишь фрукты. — Заткнись, — лениво бурчит Забуза, пытаясь опомниться. Он притягивает Какаши к себе, благодарно целует в губы, приглаживает его растрёпанные волосы. Какаши обнимает Забузу руками и ногами, прижимается, проводит ладонями по его рёбрам, бёдрам. — Мне скоро должны назначить новую команду выпускников академии, — делится Какаши, утыкаясь носом в шею Забузы. — Думаю, ну, в этот раз они пройдут, и я обзаведусь своей командой. — Береги их, Какаши, — тяжело вздыхает Забуза. — Они — продолжение тебя, как шиноби и как человека. От тебя зависит то, кем они станут в будущем. — Я хочу, — Какаши отстраняется, чтобы заглянуть Забузе в глаза, — чтобы они когда-нибудь смогли оказаться в твоём справочнике. Забуза снисходительно улыбается, крепче обнимает Какаши. Каждая встреча для них как последняя, они лежат вместе и не хотят друг от друга уходить. Только в такие моменты они поддавались потоку мыслей о том, что их утомила жизнь шиноби, утомили правила и устои, утомил их образ жизни и законы, утомило вечно скрываться и шифроваться, утомило бояться разоблачения. — Я надеюсь, что нам с Хаку никогда не удастся увидеть твою команду в качестве помехи для нашей миссии. Какаши грустно улыбается, расцеловывает лицо Забузы. О таком раскладе не хотелось даже думать — страшно представить, какой будет исход из предположенного противостояния. — Давай немного полежим вместе хотя бы полчаса, — шепчет ему на ухо Какаши. Хотелось удержать это тёплое чувство единения. — В следующий раз мы встретимся нескоро.