Не хорошая сестра

* На самом деле бывают такие тупые моменты, как в кино, когда наркоша понимает, что свернул не туда, лежа где-то в притоне наконец осознает, что сотворил со своей жизнью. Или когда главные герой понимает, что становится тем против чего боролся… в общем момент, когда персонаж осознает, что свернул в ебанутое не туда. У Хелы тоже был такой момент. Лет двенадцать так тому назад. Когда она сидела на какой-то лекции по политологии, записывая тупые конспекты и была на грани нервного срыва, потому что… ну знаете, сессия, завалы, синдром отличницы, боязнь провала, папаша, что вечно давит-давит-давит и орет в ухо, что Хела должна уйти в политику, стать сенатором и прочее такой. Конспекты неожиданно потеряли всякий смысл, голос преподавателя отлетел куда-то на периферию и все-все-все стало абсолютно бессмысленным. Зачем она здесь? Почему гробит свои нервы на последнем курсе сраного университета? Почему политика. Ведь она же хотела стать врачом?! Боже правый… Конспекты тогда полетели в сумку, ручки на пол, а лучше бы в окно все и сразу. Девушка помнит, как быстро поднялась с насиженного места и рванула, как можно дальше от нудного голоса лектора. Помнит как бежала по кампусу словно умалишенная, словно от всего этого кошмара могла убежать, а потом просто застыла перед дверью общежития, решая, а хотела ли она возвращаться к себе в комнату. Нет. Не хотела. Она хотела собрать шмотки, бросить все и рвануть навстречу, той жизни что безвозвратно просрала, кажется, с самого рождения. И так и сделала. Самая спонтанная и самая долбанутая вещь. Ей двадцать, а она собирает все свои немногочисленные шмотки в рюкзак и сжигает океан прошлой жизни, ради мифического «хочу жить для себя». Папа не одобрит, да и плевала на это с высокой колокольни. * Жить для себя любимой оказалось до смешного легко. Случайные подработки, случайные друзья, спонтанные путешествия… Засыпал в одном месте. Проснулся в другом. Мама пыталась снова наладить контакт, а отец публично отрекся от нее. Громко, ясно, по телику показывали. Он так и сказал, что она, мол, увы, главное его разочарование. Хела тогда торчала где-то в Токио с одним из своих новых приятелей, было пять утра и телевизор настроенный на американские каналы (спасибо приятелю) крутил новости. Лицо папочки можно было узнать из тысячи… — Мой папашка тоже такую херню нес, — приятель, сидящий рядом Хелой, сонно потягивается и слепо шарит по столу в поисках пирсинга, что вытащил из языка минутой ранее. Приятель ее тоже, полное разочарование семейства, сбежал из семьи аристократов, которые давили-давили-давили его своими мнениями и прочим (вернее давил папочка, мамочка съехала с катушек и вроде как сейчас в психушке… про братьев и сестру, оставшихся где-то там далеко — Хела у приятеля тактично не уточняет). Одинсон думает, что на том они и сошлись, два одиночества. Урод с кучей пирсинга и татухами по всему телу, выглядит как зомби после передоза, но… Поет как чертов бог. И она, с недавних пор напоминающая королеву готов. Прощайте платья в цветочек и светлая коса, только черные и только саморазрушение. — Все мы для них проекты. Не удался один — попробует на других… Одинсон медленно дожевывает свой завтрак, а приятель рядом снова вставляет пирсинг в язык и закуривает. Атмосфера кухни заполняется табачным дымом и это почему-то придает какое-то странное спокойствие этому раннему утру. — Плевать, — ухмыляется Хела. И так оно и есть, ей плевать на папочку, и она счастлива. С момента побега из универа на тот момент проходит полгода. * Она знала, что Локи приемный. Тема в семье не поднималась и не обсуждалась. Приемыша притащил папочка и хер его знает кому он так задолжал, что пришлось притащить в свою семью чужого, мать его, ребенка. Но приемыш оказался неожиданно смышленее родного Тора. Может за это Хела его и полюбила, тихого мирного мальчика, что больше наблюдал за этим миром, что делал сложные для его возраста выводы, да и весь казался взрослее и адекватнее дружков Тора, что вечно делали нервы своими орами и неадекватными играми. Ни Тор, ни естественно сам Локи не знали об этом. Да и зачем, мелочь вписался в семью Одинсонов как влитой. Встал, на место как не достающий кусочек пазла, особенно это стало заметно после ухода Хелы. Бедняжка все стремился идти с Тором на равных, все рвался, рвался вперед желая доказать, что он лучший, только… У Одина только один проект является ведущим, все остальные побочный. Как бы Локи не лез вон из своей шкуры, на первом месте всегда золотой мальчик. А он сам так… советник при будущем короле. Что-то подсказывало Хеле, что Один Тора не упустит. В такие моменты ей даже искренне становилось жаль обоих братьев. На момент этих рассуждений Хела уже три года училась в медицинском. * Сначала она думала уйти в хирурги, потом в сексопатологи или психиатры, а по итогу неожиданно пришла к тому, что зависала с преподавателем по анатомии дольше чем нужно и до бесконечно вглядывалась в чье-нибудь раскрытое нутро. — Мисс Одинсон, взвесте мне его сердце. Хела ловит себя на мысли, что хотела бы помогать на учебных вскрытиях чаще… Кто-то из первокурсников падает в обморок при виде сердца в руках девушки. * Судмедэксперт… ведущий судмедэксперт по большинству дел в штате Вашингтон. Хела все еще перфекционист, ей нравится быть лучшей на этом поле. * На тот момент она не общается с семьей (не считая поздравления по праздникам от мамы и пары скупых открыток в почтовом ящике от братьев) уже лет так двенадцать. Она узнает всю информацию об Одинсонах, из телевизора (папочка и его публичные выступления) или твиттера и инсты братьев (Тор пишет обо всем подряд, Локи постит политические треды, редко выкладывая что-то личное). — Извини, я просто… — вид побитой собаки, в купе горьким взглядом и нездоровой бледностью. Руки у худющего парнишки, что стоит в дверном проеме, ходят ходуном, и Хела неожиданно понимает, что смотрится в зеркало двенадцатилтней давности. Локи тоже видать не выдержал. — Можно немного пожить у тебя? — ярко-зеленые глаза смотрят прямо в душу. Между ними шестнадцать лет разницы в возрасте и океан невысказанных историй. Женщина неприлично широко открывает дверь и одним широким жестом приглашает войти. * Если кратко: Локи узнал, что он приемный (боже правый, так банально, папочка в порыве гнева ляпнул то, что высказывать не должен был). Ожидаемо. Прямо вот до тошноты не удивительно. — Но дело же не в этом? — любовь к хорошему чаю не вытравишь даже сожженными океанами между ней и семьей, Локи к слову тоже чай пришелся по вкусу. Молочный улун не способен скрепить все что разрушено, но способен хоть немного расслабить мальчика на грани срыва. Парнишка на мгновение подбирается весь как гончая, того и гляди кинется, но… обороны хватает на жалкие пару минут и вот все сыпется прахом. Локи прячет краснеющее лицо в ладонях… * Старая как сама Земля история. Запретный плод сладок. Вы можете орать благим матом, что это все неправильно, и так делать нельзя, но по итогу все скатывается в Тартар и вы вместе со всей этой ситуацией тоже. Локи думал, что неправильные чувства к брату, родному мать его, брату гореть ему в аду в синем пламени, на деле выходит вот что… Брат вроде тоже как его любит, но ссыкует из-за праведного гнева отца (если тот узнает естественно) и брат он не родной, так что пора махать помпонами, но счастливого конца тут и не видно. Поэтому Локи ретируется, Тор долюбливает его тупыми звонками, а Хела неожиданно оказывается втянута (читай — как стоит в эпицентре) в семейную драму, попахивающую инцестом, которого по сути и нет. Поэтому, кажется, с мертвыми легче чем с живыми… Хела скучающе разглядывает чужие прокуренные легкие. * Тор с их последней встречи (это когда было? Когда у Хелы были светлые косички или когда у братца не выпали все молочные зубы… не важно) раздался в плечах, отрастил волосы по плечи и стал напоминать типичного короля школы из подростковых фильмов. Только они вот не в фильме или сериале, а Тор не тупой качок, поэтому вроде как и старается исправить все что наворотили все вместе. И за это Хела все-таки пускает его на порог своей квартиры. Локи ушел на подготовительные курсы (MIT и все дела, подготовка реально адская) и вернется не скоро. — Я печенье принес. И чай, — бог ты мой, как мило. Хела скептически выгибает бровь и рассматривает принесенные дары. Окей, за Улун бонус в копилку золотого мальчика. — И я знаю, что мы почти не общались… Тор ни разу не дипломат и красиво говорить не умеет, зато довольно доходчиво и просто может изложить суть того, что ему нужно. А нужно ему поговорить с Локи, хоть немножко, прояснить ситуацию, потому что все взаимно. Потому что любовь тупое чувство. Потому что пора решать кем быть самому. Потому что он — Тор — наконец понял, чего хочет он и что ему нужно для этого сделать. — И с чего такая уверенность, что я помогу? — она-то поможет, видит же, как мелкого по вечерам ломает, каким взглядом он смотрит на фотографии старшенького в соц-сетях. Слышит то чего слышать не должна и вообще грустные сломанные подростки ее криптонит. Ладно, она просто любит Локи, как родного и хочет для него чего-то лучшего. — Это не понравилось бы отцу? — спустя минуту тишины отвечает Тор, а Хела не сдерживаясь смеется, подбрасывая в иллюзорную копилку братца еще бару бонусов. А еще, кажется, Хела понимает, что по итогу Один умудрился упустить всех своих отпрысков. В политику, как он хотел, по ходу не сунется ни один из них. У Тора из сумки торчит университетский атлас по анатомии…