Ночь для волчьих стай

Карлоса с самого детства преследует волчий вой. Он пытается скрыться, заглушить этот звук. Даже говорит о своей проблеме матери. Но Круэлла только как-то гаденько ухмыляется и впервые рассказывает страшилку о собаках. И Карлосу действительно страшно. Ведь как можно не поверить собственной матери? Мама сказала, что собаки – монстры. Годящиеся только на шубы. Их нужно бояться. «Ведь они могут скушать тебя, Карлос». А волки, их старшие сородичи, укусят за бочок и утащат в тёмный и страшный лес. «Ты ведь не хочешь быть съеденным в лесу, Карлос?» Карлос не хочет. Он искренне боится собак, от вида леса его бросает в дрожь, а волки заставляют его покрыться холодным потом. Он растёт со страхом, спрятанном в самом глубине сердца, разрываемый от ужаса каждым звуком волчьего зова. Зова, который слышит только он. Когда его впервые посещает мысль, что он свихнулся, просто поехал крышей, как большинство на этом проклятом Острове, он слышит, как вой в его голове сменяется на громкий смех. Смех звучит внутри него. И Карлос чувствует, что, кажется, это конец. Он окончательно сошел с ума. Просто потому, что нормальных людей не преследует волчья тень, крадущаяся по пятам, прячущаяся в темноте комнат, звучащая призывом, синими огнями и яркими оранжевыми глазами. Она смеётся над ним. Заглядывает в глаза, будто пытается что-то спросить. Заставляет цепенеть под пристальным взглядом вытянутого зрачка, окруженного пламенем. Там, в самой глубине, танцуют монстры, воют на полную луну и смеются над глупым человеком. Они не понимают. Как можно бояться собственных собратьев? Слышать зов и отвергать своё «я». Они рычат, воят, взывают. Пожалуйста, пусть они просто замолчат. Пожалуйстапожалуйстапожалуйста. И они замолкают. Карлос переводит дыхание, тихонько, пока никто не видит, благодарит Зевса и всех богов, кого может вспомнить, потому что, спасибоспасибо, в его голове наконец тихо. Мать продолжает усмехаться, всякий раз, как видит его. Он буквально видит, готовый сорваться с её губ вопрос, который она так и не произносит. И это сводит с ума похуже, чем чертов вой в его голове. Знать, что собственной матери наплевать на него, что может быть хуже? Ему больно, но он привык. Надеется, что привык. Каждый её призыв, каждая скупая улыбка, всё также поднимает в его душе ненужную надежду на лучшее. И каждые её последующие слова безжалостно вырывают этот хрупкий цветок с корнями. Он продолжает упорно сажать новый. Он почти забыл. Но однажды он просто слышит это. Голос в его голове. Он спрашивает его. Задаёт вопрос. За что Карлос так ненавидит собственную стаю? И Карлос задыхается. Ужас охватывает его до самых кончиков ледяных пальцев. А голос продолжает спрашивать и спрашивать. Он твердит свой вопрос день и ночь, не давая спать, не давая сосредоточиться хоть на чем-то. И, кажется, в этот раз всё намного хуже, отчего парень криво усмехается. Он, может, и наивен до безобразия, но не дурак. Понимает, что его не оставят в покое, пока не получат ответ на вопрос. И Карлос не выдерживает. Он отвечает голосу. Он говорит много и долго, периодически срываясь в истерику, выплёскивая все свои страхи, обиды, злость и отчаяние. Голос замолкает. Долго думает и, наконец, представляется. Голос, вернее Уайт, так его зовут, говорит, что Карлос идиот. Потому что только идиот будет бегать от собственных сородичей и бояться себе подобных. Карлос устало вздыхает. Эта истерика выпила из него все силы. Если Уайт считает, что он, Карлос, часть стаи, что же пусть будет так. Он не готов понимать странную логику этих недооборотней. Хотят считать его одним из них? Пусть. Светлые, почти белоснежные, пряди – главный признак? Пусть. Слышать стаю может только стая? Пусть. Он готов смириться, только пусть оставят его в покое. Уайт скептично хмыкает, напоминая, что может чувствовать эмоции Карлоса, отчего последний вспыхивает как спичка, опуская глаза в землю. Уайт смеётся. Называет его милашкой. И Карлос возмущенно вскидывает голову, будто действительно может увидеть своего собеседника, забывая, что все их разговоры проходят внутри его головы. Впервые в своей жизни Карлос спокойно встречает ночь. Потому что Уайт рядом, готов научить его быть настоящим волком. И Карлос не против, хоть и настроен скептично. Он больше не будет убегать, и научится верить в себя и свою стаю. И пусть она всего лишь в его голове, он найдёт их. Создаст собственную стаю. Семью. Где-то глубоко внутри себя он знает, что Уайт – его тёмная сторона. Воплощение всего, чего хотел бы иметь Карлос. И он станет лучшей версией себя. Ведь ночь для волчьих стай.