***
По ночной дороге, мчится, набирая скорость, чёрная «Шеви» «Импала» 1967 года выпуска. Знаменитая «Детка» Винчестеров. Ночь уже вовсю хозяйничает на её пути. Резкие линии элегантного чёрного кузова «Шеви» трудноразличимы в темноте. Только лунный свет отражается от хромированных деталей… Кто не знает эту машину? Только тот, кто просто не видел её ни разу. О «Детке» уже ходят легенды. Об этой тачке мечтает каждый начинающий охотник, и её же страшится любой умудрённый опытом монстр. Все знают — если появилась на горизонте чёрная «Импала», то внутри салона — братья Винчестеры. Самые известные и самые проблемные изо всех американских охотников на нечисть. Правда, именно сейчас никто не знает, куда спешит эта железная красотка, в какую передрягу, на этот раз, влезли её хозяева, и чем это аукнется многострадальной Америке.***
Причина же всеобщего незнания крылась в том, что братья выехали затемно, ни с кем не попрощавшись и никому не попавшись на глаза. Они решили забрать с собой и «Импалу» потому, что, с самого начала, были они, братья Дин и Сэм Винчестеры, и она, их «Детка». Наследство сгинувшего отца. Их дом на колёсах, их крепость, их боевая машинка. Одна третья часть их маленькой семьи. Первая и последняя любовь Дина, ха! Правда, между первой и последней было столько!.. Но кто ж их будет считать, ведь с «Детки» всё началось, и в финале его жизни тоже осталась только она. А теперь верная «Импала» везла своих хозяев — мальчишек, что выросли на сиденьях её салона из пацанов-дошколят в мужчин с ранней сединой на висках — в их последнее приключение. В последний путь, с которого никто из них троих уже не свернёт. Их не смогут вытащить ни ангелы, ни демоны. Им не помогут ни Бог, ни Тьма. Поэтому сейчас… Только они трое и ночная дорога. И конечный пункт — Пустота…***
А всё началось с того, что Дин смог, при помощи их верного друга и своего младшего брата, заточить архангела Михаила из другой вселенной в своём разуме. Всё было, в общем-то, не так уж и плохо, если, конечно, не считать постоянного грохота у него в голове, но… Тут в бункере появилась их старая знакомая, Смерть, в своём новом воплощении, Билли, с предсказанием ужасной, просто-таки отвратительной! смерти для старшего. — Михаил сможет освободиться? — в ужасе переспросил Дин, понимая, что все его старания по заточению архангела были бессмысленны. — К сожалению, да. Это изложено во всех вариациях… — подтвердила его выводы темнокожая женщина. Дин заметно побледнел, опуская усталый взгляд в пол. Как ему это всё надоело!.. Как же он устал постоянно ломать себя, чтобы выкарабкаться из очередной передряги. — … во всех, кроме этой, — уточнила Билли и протянула ему не слишком толстую книгу, в чёрной коже, с его инициалами на обложке, напечатанными золотом. — Это единственный расклад, при котором вы сможете избавиться от Михаила раз и навсегда… Дин, окончательно запутавшись в собственных эмоциях, взял из её рук книгу, раскрытую на описании очередного варианта его смерти, и внимательно стал вчитываться в аккуратные чёткие строки текста, выстроившиеся на снежно-белых страницах. Согласно напечатанному, участь Винчестера-старшего была незавидна: чтобы не позволить Михаилу освободиться и уничтожить мир, Смерть должна обратиться к Пустоте с просьбой, заключить в себе архангела навсегда. И та заберёт его. Его самого и его носителя… Дина… — Думай. Ответ мне дашь завтра… — и, не дождавшись даже кивка, Билли исчезла. Дин устало застонал, буквально падая на диван, потому как ноги не держали, и запуская руки в волосы, с силой сжимая их в кулаки и дёргая до боли. Снова! Снова всё это! Снова смерть и боль выбора. Как же он устал… Вдруг кто-то поднял с его колен до сих пор раскрытую книгу. Дин так погрузился в собственные мысли, что не сразу заметил гостя. Оказалось, это был брат. Переживал, видимо, за старшего. Пришёл… Сэм быстро пробежал взглядом по аккуратным строчкам и уставился на замершего в ступоре Дина. А старший, похоже, настолько устал от всего, что не стал даже просто пытаться отнять дурацкую книжонку. Да он даже разозлиться толком не мог. Только обречённо следил за Сэмом… — Думаю, это сто́ящий конец для нас обоих… — усмехнулся младший, сделав несколько шагов к столу. — Ты со мной не пойдёшь! Дин повысил было голос, но тут же скривился от приступа головной боли… Это Михаил почувствовал что-то неладное и решил попробовать воспользоваться усталостью своего носителя. — Дин… Я без тебя не смогу… — пожал плечами Винчестер-младший и аккуратно положил раскрытую книгу на стол, обложкой вверх, чтобы она случайно не закрылась сама. — Ты знаешь это как никто другой. Если тебе суждено уйти туда, откуда не возвращаются, то мы пойдём вместе. Как раньше. Ты за рулём, а я справа, на пассажирском сиденье. Ты всегда на шаг впереди, а я за твоим плечом, прикрываю. Мы всю жизнь были вместе, Дин… И уйдём из неё тоже вместе. — Ага. Ты ещё предложи «Детку» забрать с собой… — И предложу! — Ох, я даже спорить с тобой не хочу. Я так устал, — прикрыв ладонью глаза, произнёс Дин. — Хотя бы одно радует: после всего, через что мы прошли, в этом варианте наш конец будет быстрым… — Надеюсь, что вся эта хрень на нас и закончится… — согласно кивнул Сэмми, присаживаясь рядом с братом и обнимая того за плечи. Да. Они сильно устали. Сколько уже раз они переходили грань между жизнью и смертью? Десять раз? Пятнадцать? Почти двадцать… Кому угодно надоест. Может, пора уже умереть с концами? Ведь каждый раз, стоит только им переступить черту, как кто-то их тут же вытаскивает! Как же всё это надоело! Они устали, с них достаточно!***
Весь следующий день братья вели себя просто образцово. Помогали всем, кто нуждался в их помощи,***
Следующим утром Мэри Винчестер найдёт ту самую книгу, где описывался вариант «конечной остановки» её мальчиков. Так же она найдёт письма, что братья написали каждому своему знакомцу из их охотничьей братии. Похорон не будет… Что хоронить? Парочку пустых закрытых гробов? Не будет громких слов прощальных речей и моря слёз. Будут поминки, самые весёлые охотничьи поминки. Там будут звенеть пивные кружки и винные бокалы, будет звучать смех и пошлые шутки. Ни один, из всей их большой «семьи» охотников, не посмеет пролить ни единой слезинки. Никто не скажет: «Вы были хорошими охотниками, земля вам пухом». Никто не посмеет осквернить память о братьях Винчестерах пошлой грустью. Никто… Пока не наступит вечер, и не разъедутся друзья-товарищи. Тогда Мэри — в разрушенной от злости комнате — будет комкать в сжатых кулаках прощальные письма её мальчиков, рыдая в голос на плече у Бобби, а мужчина будет смотреть в стену и молчать. Боль от потери ребёнка ему известна, он знает, что никакие слова утешения не помогут этой женщине — матери, потерявшей сразу двоих сыновей — справиться с утратой. Кастиэль пойдёт в ближайший вампирский притон и жестоко вырежет всех до последнего клыкастых выродков, что осмелятся противостоять ему. Ломая чересчур зубастую челюсть очередной случайной жертве его злобы, ангел будет старательно игнорировать слёзы, текущие по его щекам. Джек прочтёт адресованное ему прощальное послание Дина последним. Слова Михаила всё никак не идут у него из головы, поэтому он просто-напросто боится браться за это чёртово прощальное письмо. Вот Сэм его ничуть не удивил. В своей писульке, тот немногословно сообщил, как же он рад, что Джек стал ему младшим братом, и просил позаботиться о Мэри и Касе. Потому что, Сэм уверен, Джек — мальчик сильный, он точно справится. Всё. Но вот, в конец-то концов, настаёт и для Джека время прощания с этим… этим… Этим невыносимым! Но в то же время абсолютно невероятным Дином.Привет, Мелкий!
Мне о многом хотелось бы поговорить с тобой, да вот только сложно это. Точнее, не моё это… Мелкий, ты, наверное, и без меня это знаешь, но, признаю, я мудак. Самый настоящий. Я как Шреддер, из «Черепашек-ниндзя» восьмидесятых: злой на весь свет мужик, который только и может, что мозги, разным мудакам, из своей пушки, выносить. В самую первую нашу встречу, я тебя возненавидел. Всей своей душой, которая у меня тогда ещё была. Я винил тебя во всех грехах твоего папаши… И в смерти Каса тоже. Может, ты мне сейчас не поверишь, но я признаю, что был тогда не прав. Дети не виноваты в поступках родителей. Тогда я этого не понимал, точнее, не хотел понимать… Но я стал присматриваться к тебе. Из-за моих наездов, злых слов, тебя, мелкий, кидало из крайности в крайность, из одной задницы в другую… То есть… Извини, я… Я просто хотел сказать — прости! Прости, что был таким ублюдком! Прости, что чморил тебя по пустякам! Прости, что не смог показать разницу между хорошим родителем и Люцифером. Прости, что не дал свободы выбора. Да даже твой последний день я испоганил! Прости меня, за твои последние минуты. Прости за всё, что я когда-либо тебе наговорил или сделал плохого! Я чмошник, да, но за тебя я готов любому вырвать глотку! Ты член моей семьи, мелкий. И пусть это прозвучит жутковато, но я ухожу и ради твоего будущего тоже. Я слишком давил на тебя своей заботой, то есть тем, как я понимаю заботу о близких, а тебе нужно пространство. Для совершения твоих собственных ошибок. Мелкий, я желаю тебе суметь найти то, что ты сможешь посчитать смыслом своей жизни. И если найдёшь, то защищай свои идеалы всеми силами. Я верю в тебя, пацан! Просто верю…Прощай, Джек. Твой брат Дин.
Джек прислонится спиной к прохладной бетонной стене и, запрокинув голову, будет просто бездумно смотреть в потолок. Он будет просто смотреть, но ничего не будет видеть. Глаза будет щипать от медленно наполняющих их слёз горечи и злости, потому что снова Винчестеры поступили так, как хотелось им. Снова не посоветовались и даже нормально не попрощались ни с кем. И ничего уже не изменить… Пустота — это не Тьма, с которой оказалось возможным договориться. Это не Ад и не Рай, не демоны и ангелы. Это забытьё… Ни тьма, ни свет; ни день, ни ночь… Просто ничто. И — в то же время — всё. Никто не сможет вытащить Дина и Сэма оттуда. Они не ангелы, чтобы смочь сопротивляться; они не демоны, чтобы просто существовать там; они люди… Просто люди… Да, необычные, но… всё-таки просто люди…***
Другие тоже грустили… Все, кого знали братья, или кто знал их, тихо плакали, спрятавшись в своих домах и комнатах. Проклинали их и, одновременно, благодарили. Ненавидели и любили. Всё-таки люди — очень странные создания. Чувства их столь многогранны, что в них невольно путаешься. Не поймёшь и утонешь. Завязнешь как в болоте, а выкарабкаться тебе смогут помочь всего лишь несколько тростинок, что удачно склонились к тебе. Если, конечно, ты — пребывая в панике перед лицом неизбежной, казалось бы, смерти — заметишь этот зыбкий шанс на спасение. Спасение утопающего — дело рук самого́ утопающего. Спастись можно только силой собственных рук, своей рабочей руки. И неважно, какой рукой ты бьёшь, правой или левой, главное — куда попал и как сильно. Смог ли уйти из-под удара противника или заблокировать его атаку. Жизнь не терпит слабаков но, к несчастью, и сильных не оставляет в покое. Она проверяет их, ломает, унижает и каждый день пытается уничтожить, с любопытством наблюдая, выстоят они или сломаются. Братья Винчестеры выстояли, не сломались…***
Вот только их никто не предупредил, что, воспользовавшись мгновением отсутствия величайшей из сил, из Пустоты вырвется на свободу психованный койот, хитрожопая псина, которая только и знает, что кусать кормящую её руку. Люцифер… Люцифер сбежит из своей тюрьмы в Пустоте и поспешит навестить свой прежний сосуд, ничуть не отличающийся в лучшую сторону своими моральными качествами от хозяина. Правда, эти двое, ни Люцифер, ни его сосуд Ник, тоже — буквально до самых последних мгновений их общей смерти — не узнают, что на них заранее была объявлена охота. Ведь таких бешеных шавок, пока зараза не распространилась дальше, нужно отстреливать, спасая тем самым всех остальных от заразы, несущей мучительную агонию и смерть.***
Неделю спустя.
Мэри, вместе с Касом и Джеком, наконец-то вышли на охоту. Они договорились, что с утратой будут пытаться справиться вместе. Что будут держаться втроём и больше никого не потеряют. Правда, никто не помнил точно, как именно они пришли к этой мысли, но идея была верной и своевременной, потому что — на первом же совместном задании — они попали в переплёт.***
— Мэри, открой мне багажник, я дробовик положу, — крикнул женщине Джек, стоя у багажника и ожидая, пока женщина, уже сидящая в салоне автомобиля, не нажмёт кнопку замка. — О! Неужели вся семейка решила отправиться на пикник! — послышался манерный, нарочито-нежный голос кривляющегося человека, которого Джек ненавидел почти так же сильно, как Михаила. — Ник? Что ты здесь делаешь? — спросила Мэри, вылезая из машины и на всякий случай вставая поближе к Джеку. — Боюсь, не Ник это вовсе, — доставая ангельский клинок, сказал Кастиэль, появившийся как нельзя более вовремя. — Как освободился ты из Пустоты, Люцифер? — Так же, как и ты, дорогуша, — с усмешкой заявил Падший, разводя руками. — Стоило только Нику вспомнить меня и позвать, как вот он я! Ваш покорный слуга здесь! И знаете… — хмыкнул он, — что-то мне подсказывает, что сил, способных убить меня, с вами — да и вообще в этом мире — уже нет!!! И светловолосый мужчина рассмеялся. Почему-то — хотя вовсе это было и не важно! но… — Джеку пришло в голову, что манерничаньем своими Люцифер-Ник напоминает кривляющегося пьяного гея, в худшем смысле этого слова… Дин сказал бы***
Мэри смотрела напряжённо, размышляя, над тем, чего можно ожидать от этих странных молодых людей… А людей ли? Кастиэль про себя отмечал, что чувствует, пусть и слабые, отголоски божественной благодати в незнакомых юнцах, а значит, сказанное ими, по поводу родословных, не может быть ложью. Они потомки нефилимов. Что же касается Джека… Он ощущал от парикастой нотки знакомого запаха… Это заставляло его сердце биться чаще, от надежды на…***
— Вот и всё, коровка ты наша, — Чарли, якобы поощрительно, похлопала тяжело дышащего мужчину по щеке, не особо соизмеряя силу ударов с состоянием мужика. Так что Люцифер получил парочку достаточно чувствительных пощёчин. Необходимости никакой в этом не было, но ей очень уж захотелось, а, как учил отец, желания не стоит подавлять, а то потом твоё же подсознание против тебя и взбунтуется. Так как голову пришлось задирать — висел-то Дьявол высоковато — то парик всё-таки окончательно съехал назад и, скользнув по спине, свалился на землю. И брюнетка, на деле оказавшаяся рыжей, скорчила недовольную гримаску, поднимая его. Ну вот, а она так хотела подшутить над родичами. Правда, судя по отсутствию удивления и узнавания на их лицах, пранк всё равно не удался. А она ещё и не верила отцу, когда он её наставлял. А папа говорил, тебе, Чарли: «Дочь, если ты решишь шутить над бабушкой Мэри, или над Касом… Особенно над Касом! Ну или над Джеком… Лучше не стоит. Они столько классных шуток загубили, что даже не стоит и начинать. Не стоит оно того.» Но она же самая умная! Ей же надо самой прочувствовать всю прямолинейность ангела, юношескую наивность Джека и неадаптированность к современным жизненным реалиям бабушки Мэри. Эх, надо было слушать друзей, которые ей говорили, что эти её родственники точно не смотрели фильмы про Гарри Поттера, а уж тем более не читали книг. — Почему ты была в парике? — по-птичьи наклонив голову к плечу, спросил парнишка, с интересом разглядывавший Чарли. Да он, если уж честно, всех их троих разглядывал. Да и Кастиэль с бабулей пялились не скрываясь. Ну… Не этого она ожидала, но… папа предупреждал. И Герми предупреждала. И Драко… — Пошутить хотела, но вы, как и говорил мне папа, ни в зуб ногой… — снимая с себя идиотские очки и бесследно, в одно мгновение, сжигая их, вместе с париком, в своей ладони, ответила… Упс!.. Она теперь больше не парикастая… И что Джеку делать? Ладно, пока побудет Чарли-Хэрриет, пока не выяснит, как все-таки её лучше называть. — Ну ладно, — слегка угрожающе пообещала теперь уже рыжая. — Наверстаем. Устроим с тобой, братец, марафон просмотра «Гарри Поттера».***
На самом деле это было хорошей идеей, прикрыть магический мир сказкой. Они нашли сквибку Джоан Роулинг, составили с ней план будущих книг, приправили ложью исторические факты… В общем и целом получилось так, что весь сюжет в той или иной степени соответствовал реальной жизни Чарли. Но главным героем они вместо девочки сделали мальчика. Этот мальчик был сиротой и жил у тётки, а вот Чарли на самом деле стала приёмной дочерью прекрасного человека, Дина Винчестера. И она до конца своих дней будет ему благодарна за это. Если бы не он… Если бы не дядя Сэм… — Иди, займись Джеком, а мы тут всё доделаем. Разберёмся с Люцифером, — Драко, закатывая рукава, кивнул подруге, и та пошла к заметно напрягшимся, после странной фразы красавчика, родичам. — Ну, спокойнее же, мы пришли с миром, — видя напряженные лица всех троих, закатила свои зеленущие глаза Чарли. — Надо вернуть братику его благодать. Иди сюда, мелкий, прививку от человечности делать буду. — Прививку? Думалось мне, что будет достаточно выпить её… — нахмурился Кас. — И ошибся в выводах, дядя Кас. При попадании в тело через пищеварительную систему, только меньшая часть благодати усваивается организмом. Она должна попасть сразу в кровь, чтобы прижиться в полном объёме. Нефилимы это вам не ангелы, с ними… с нами всё немного сложнее. А так как Джек был весьма силён, то мы должны постараться и вернуть всё до капельки, чтобы его душе больше ничто не угрожало, — говорила она, копаясь в одном из многочисленных карманов своей разгрузки. — О! Нашла! — радостно улыбнулась девушка и достала запакованный шприц. — Иди сюда, не бойся, вреда я тебе никакого не причиню, хотя не могу ручаться, что совсем не будет больно, — быстро распечатывая и наполняя шприц, хмыкнула она. — Я боли не боюсь, — произнёс Джек, подходя к девушке и протягивая руку. — Не-а, братец, не рука, — выгоняя из шприца ненужный воздух, хмыкнула Чарли. — Шея. Джек кивнул и шагнул ещё ближе, поворачивая вбок голову и подставляя ей шею. Чарли хорошенько протёрла Джеку шею шматком ваты с просто убийственным запахом спирта. Достано всё это было из той же самой, микроскопической, поясной сумочки. Это заставляло Джека подозревать её — сумочку, а не Чарли-Хэрриет — в некоторой необычности. Чарли аккуратно проткнула сонную артерию толстой иглой для переливаний… Возможно, было бы лучше, если бы она сначала уложила своего вынужденного пациента… И наверняка не стоило вводить всё так быстро, но… Время их немного поджимало, отец и дядя уже должны были появиться в бункере, а Чарли так хотелось поскорее увидеть их и обнять! Поэтому… Парень даже не успел ничего понять, его тело отключилось раньше, чем он почувствовал бы боль или жжение. Глаза закатились и он стал заваливаться назад. Чарли подхватила его «Мобиликорпусом» и глянула на дёрнувшуюся в их сторону Мэри. Та, заметив мягкую улыбку девушки, остановилась. А Кастиэль и вовсе не взволновался, потому что чувствовал, как сила, введённая в кровь, осваивается в теле ребёнка, и понимал, что тот просто заснул. А потому ангел стал смотреть за товарищами девушки, что назвалась Чарли. А те… Они просто взяли и спокойно сожгли Люцифера. Запалили сорвавшимися с их ладоней струями огня, вместе с недавно ещё столь красивым и величественным, а теперь иссохшим дубом, и теперь спокойно собирали оставшийся на земле прах в простецкую металлическую урну, которые за тридцатку продавались в любом похоронном бюро. — Зачем вы прах диаволова тела собираете? — Для возвращения магии. Вам же он всё равно не нужен, ведь так? — пожал плечами Драко, убирая урну с прахом. — Ну вот, задание Пустоты мы выполнили, теперь и дядя Дин с дядей Сэмом вернутся… — кивнула Гермиона, убирая какие-то свои инструменты. — Что?! Мальчики вернутся?! — воскликнула Мэри. — Думаю, лучше будет добраться поскорее до бункера, а по пути мы всё вам расскажем: и кто мы, и откуда, и как именно связаны с Дином и Сэмом Винчестерами…***