Осенний вечер сказался пасмурным, небо затянулось, так что за окном то и дело сверкало, отдалённо громыхало так, что хотелось заткнуть уши и включить на полную бит попсы. В такую погоду многие сидели по комнатам, как и Льюис, занимались своими делами или вовсе ничего не делали. Даже в таком отдалённом месте, как особенный мир чёртового особняка Слендермена – идёт дождь. Это природа, против неё не попрёшь, вряд ли безликий обладает таким даром, как контролировать погоду.
— Лью, это срочно. Я могу войти?
Стук в дверь и голос парня его брата отвлекли Смертоносного от мыслей, так что тот обернулся на скрип двери. Джек редко приходил просто так к нему, чаще это делал Джефф после того рокового примерения, но иногда брутальное существо тоже наведывались за советом к тому, кто лучше знал. Да, поначалу у них с Лью были тёрки, доходило даже до драк и угроз рода: «Да я тебя убью, Каннибал Лектор проклятый!». Но все эти угрозы сыпал в основном Льюис, начинал драку тоже, а потом присмотрелся, понял, насколько смешон и насколько недоверчив. Брат выбрал этого парня себе в партнёры и не бросил вот уже как несколько месяцев, смело пошёл следом в прокси безликого, значит он уверен, что нож в спину от «какого-то бога» не получит. Тем более, когда-то именно Джек был тем, кто спас Смертоносного, пусть и не сразу. В любом случае, Лью не знал его так, как знал Джеффри, а значит – не ему судить. Главное в том, что Джеффу он дорог, а Смертоносный не станет трогать то, что дорого сердцу братишки. Прошлое давно осталось позади, теперь он дорожит этим психом, ведь это всё, что осталось от и без того маленькой семьи Вудсов.
— Входи, Джек. — Льюис убрал руки в карманы, мотнув головой в приветственном жесте.
Безглазый как-то замялся и выглядел поникшим, плавно переступая порог, закрывая за собой дверь. Его кровавая одежда первой бросилась в глаза, а также отсутствие маски. Джек никогда не являлся в таком виде, несмотря на неряшливость и грязный образ убийства. Вывод один – сильно торопился. А то, что сейчас мнётся, может означать только то, что накосячил. Как сильно, вот правильный вопрос, если тот уже не первый год на побегушках у великого монстра леса.
— Что случилось? Ты ранен?
— Не важно. Джефф... — Джек закусил губу до крови, поскольку острые зубы давали о себе знать, сдерживая что-то непонятное, сродни панике. Этого выражения Смертоносный никогда не видел и вот это, в адрес его брата, пугало. С Джеффом что-то случилось. С его братом что-то случилось, а Джек пришёл к нему и тянет с пояснением, даже без маски, это уже не тревожный звоночик, это колокол тревоги. Выдохнув, каннибал выдавил из себя то, что хотел, сжав плечо. — Мне жаль, Лью, он погиб.
— Мой брат что? — Лью в два счёта преодолел расстояние между ними, разрываясь между диким волнением и злостью. Он понимал, что этот недо-бог не мог бы причинить вред Джеффу, он привёл их к Слендермену, дал им кров и работу(в которой Льюису не нуждался, если честно), но первое чувство вытесняло второе, гранича со здравым смыслом так, что демон прижимал ангела до такой степени, что у последнего уже сломалось оба крыла. Сдержав в себе порыв схватить каннибала за воротник и нагнуть, чтобы глаза в глаза посмотреть, зеленоглазый глубоко вдохнул и выдохнул, продолжив уже спокойным и вкрадчивым темпом. Он прекрасно расслышал последнее слово и если это шутка, кто-то получит. Хотя если кто и шутил, то этот мужчина не дружил с каким-либо чувством юмора. Всегда прямо, всегда правда, какой бы она не была ужасной. — Повтори то, что ты сейчас сказал.
Джек, мысленно скрестив пальцы, выдал самую ужасную новость из тех, которые когда-либо Лью мог услышать и придумать, сжав плечо так, что сам уже хотел зашипеть от мёртвой хватки:
— Я сказал:
Твой брат мёртв.
Нет. Просто нет! Льюис так и замер, не понимающе глядя на парня. Никогда в жизни он так, пожалуй, не надеялся на то, чтобы это было шуткой. Всё бы отдал, будь это чёрной шуткой, но только не правдой. Тот, кто посмел тронуть его брата, должен быть бессмертной тварью, чтобы не умереть в последующие сутки. Адекватные люди плакали бы сейчас, однако, когда твой центр психики и так уже уехал в отпуск, ты не плачешь, ты первые секунды хочешь только одно – убивать и ломать всё, что под рукой.
— Кто? — Лью стиснул зубы, повторив громче, поддаваясь панике: — Или что посмело?
Найрас, хоть и был слепым, всё же немного испугался в этот момент тона, которым был озвучен вопрос. Он не брался утверждать, почему старший брат его парня не кинулся сразу с ножом или чем ещё покрепче на того, кто донёс скверную новость, поскольку сам не знал. Но руку в кулак Вудс сжал, как и зубы, усиленно сдерживая гнев, поднявшийся внутри.
— Я вырвал этому полицейскому сердце, прежде чем отступить, Лью. Ты можешь не волноваться на счёт мести. Я-Я пытался помочь ему, но было уже поздно, он потерял слишком много крови. Мы должны позаботиться о его похоронах.
Легко сказать «не волнуйся на счёт мести». Лью был между срывом в панику. Его брата убили, чёрт побери всю эту полицию, Льюис готов прямо сейчас отправиться в участок, откуда послали этого смельчака, и перерезать им всем глотки. Потому что ему мало сердца только одного полицейского, ему хочется вырезать всю семью, заставить ответить даже мёртвого. Жену, детей, братьев, всех. Он уже начал строить план по уничтожению и выхватил нож из-за пояса, собираясь начинать, когда рука Джека легла ему на плечо.
— Лью, выслушай, — Джек слегка наклонился, приподняв голову друга за подбородок другой рукой, чтобы заглянуть в глаза, хоть и не видел их. Безглазый не мог видеть, однако мог ориентироваться на возможные реакции и для этого вовсе не обязательно неуверенно делать любые движения. Иногда из-за этого казалось, что монстр видит на самом деле всё, только притворяется. Он не отбирал нож, просто перенаправлял внимание, что было несколько более эффективно. Начни он сейчас отбирать оружие, получил бы и сам. В адреналине люди плохо различают, что творят, также как и в депрессии. — Ты не в себе. Я понимаю, что в это трудно поверить, но ты так сильно хочешь лечь рядом? Я не собираюсь сегодня хоронить вас обоих, Смайл будет в бешенстве. Так что не смей у меня сводить тут счёты ещё и с собой.
— Смайл? — из всего Лью услышал только имя улыбающейся собаки и то лишь потому, что не понимал, какое отношение хаски имеет к этому всему. Джек зарычал, как в первую их встречу, когда обнимал Джеффа, только вот теперь это было скорее что-то нервное.
— Дог, Гринни, Собирательница и я – мы стая гиен, чистильщики хозяина. Понимаешь, о чём я? — Джек нахмурился, выдохнул. Да уж, что ни говори, а от запаха Лью непроизвольно зажмурился. Безглазый ел людей, не удивительно, что с его внутренними органами всё давно решено. Оставив в покое плечо собеседника, он оттянул в сторону толстовку, показывая причину ранения – человеческий укус. Должно быть, они подрались, теперь понятно, почему не важно. — Когда в особняке кто-то умирает, мы безжалостно растаскиваем труп на кусочки и набивает животы. Джефф был моим единственным парнем, я не мог позволить Смайлу или кому-либо ещё изуродовать его. Но представь, что со мной сделает Слендермен, если я вырву из этих собачьих лап второй труп за сутки.
Джек хмыкнул, отстранившись и вернув оттянутую толстовку на место, чтобы через минуту обнять парня. Он не любил тактильный контакт с кем попало, только пока не мог точно сказать, кто ему Льюис... Этот человек был дорог Джеффри как никто другой, и также тем, кто доверил в лапы монстра единственного близкого родственника, хотя всегда мог просто оттолкнуть и ограничить связь, а не ввязываться в одноразовые драки.
— Послушай, ты должен жить дальше, Лью. Если не ради него, ради меня, хотя я понимаю, что на меня тебе то наплевать.
Услышав эти слова, Лью выронил нож, вцепившись в толстовку каннибала. Эмоции отозвались болью, срывая вечно серьёзную маску, показывая, что все могут плакать. Горячие слёзы обжигали щёки, впитываясь в тёмную одежду напротив. Джек, вместо того, чтобы напомнить про силу в этот момент и рявкнуть нечто вроде «сильные не плачут», просто успокаивающе погладил его по спине. Будь на его месте Льюис, он бы, наверное, после всего того отношения к себе сейчас просто откинул распустившего слёзы убийцу подальше, с каким-нибудь колким замечанием. Например нечто такое: «Счастлив наконец, что больше нас ничто не связывает?».
— Слендермен позволил нам похоронить его тело, а Смайл и остальная мелочь получила по морде, они не посмеют больше вмешиваться. — положив голову на коричневые волосы, Джек выдохнул.
«Как ты смеешь!» – голос Слендермена всегда внушал страх, а главное то, что звучал он прямо в голове. Джек не знал, стоит владыка перед ним или нет, но стиснул зубы и прижал к себе Джеффа, упорно молчав. Никто, даже владыка этого леса, не посмеет отбирать то, что принадлежит ему. И принадлежало с самого начала.
— Я привёл их к Вам, хозяин, — Джек сымитировал подобие поклона, не подумывая исполнить приказ – избавиться от тела ещё по дороге. Он не злился, больше боялся, тем не менее упорно подавлял феромон желания подчиниться. Его действие из-за слепоты усиливалось, ведь никогда не знаешь, что с тобой сделает в следующие минуты чудовище. — Позвольте мне и решить, что делать с ними, когда они захотят уйти.
«Ты привязался к этим людям, Джек, ты привязался к нему. И вот итог, один из моих лучших прокси позволил себе проявить не позволительную слабость.» – Слендермен оставался холодным, как сталь.
— Вы можете убить меня, но это не изменит ситуации. Кому как ни Вам знать это? — Безглазый поднял голову, склонив её слегка к плечу. — Вслед за мной придётся убить Смертоносного Лью, подающего большие надежды.
Джек точно знал, что это замечание безликий не проигнорирует. Он может убить, но не станет этого делать по ряду причин. Смерть Джеффа ему выгодна, Смертоносный проявит себя во всей зверской природе, смерть Джека – причинит больше вреда. Тем более, такой сильный прокси ещё нужен особняку, а один раз напороться на нож хватит, чтобы впредь тот не думал даже сближаться с кем-либо. Это урок. И отличный урок, безликому бессмысленно пачкать здесь белоснежные руки. Он может сломать кости, но смерть Джеффри уже разбила самое главное, ненужное марионетке, – сердце.
«Через три часа Джеффри Алана Вудса не должно быть на территории моего особняка, Джек.»
Если я умру молодой
Похороните меня в атласе.
Джеку пришлось ещё раз шугнуть хаски, поскольку пёс не унимался и решил пристать даже тогда, когда парни покидали особняк, наровясь украсть кусочек человеческого мяса. Он не был милым хаски, который станет грустить из-за утери убийцы. Особняк полон таких же психов, которым когда-то был Джефф. Его потери Смайл, наоборот, радовался бы, если бы Безглазый позволил ему урвать кусок плоти. Гринни поступил более хитро, увязался следом, в надежде добраться до человеческого мяса хитростью. Он понимал, что Джек прекрасно может слышать его и чувствовать, поэтому следовал тенью, держался против ветра и через телепорт зараза прошёл незаметно, заскочив туда в последний момент.
На кладбищах всё же бывают красивые места, Лью был вынужден это признать, когда Найрас привёл его к берегу реки. Надгробий в этой части почти не было. Пришлось немного попотеть, чтобы раздобыть в этом царстве мёртвых лопаты, но смотрителя на месте не оказалось, а сломать старый замок было проще простого, также как и обойти камеры. В последний раз Льюис был на собственной могиле и, конечно, на могиле своей семьи, где-то год тому назад.
Положите меня на ложе из роз,
На заре отпустите меня в реку.
Лью всё ещё не хотел верить в происходящее, но и убиваться психозом, таскаясь с братом, было бы уже чересчур. Пожалел бы об этом через недельку, начни сейчас так психовать. Когда пойдут процессы разложения, приятного будет мало, тут уж даже Смайл будет обегать комнату этажом выше, моля, чтоб этому психу Слендермен мозги вправил поскорее, пока весь нюх не отбило этим тошнотворным запахом.
Дождь не остановил, пришлось копать сырую землю, ничего не поделать. Льюис даже улыбнулся от такой солидарности со стороны природы – в день смерти его брата идёт дождь. А когда всё прекратиться, их что, ждёт радуга и ясное небо по иронии судьбы, как во всяких детских мультиках?
Проститесь со мной,
Со словами песен о любви.
Лью некстати вспоминал эту песню, потому что Джефф когда-то любил её слушать, не смотря на всякие запреты. И любил шутить, что хотел бы, когда умрёт, получить от брата букет цветов, желательно роз. Дошутился, умер молодым, подстать своим музыкальным хобби. В шутках есть доля правды, только вот Льюис и понятия не имел, что правда была не в цветах, а в смерти пораньше.
Жизнь не всегда такая,
Какой ты её хочешь видеть. Нет,
Она не мрачная
Просто она хоронит своего ребенка.
Может, в этих строках, ненавязчиво проигрывающихся в голове из-за настольгии, тоже было что-то от правды. Жизнь не всегда такая, какой её рисуешь, потеряв самое дорогое, что в жизни, в принципе, было. Что-то хорошее осталось же... Джек, например. Такое себе хорошее, только вот, сколько Лью не злись на парня брата, Безглазому не легче и он тоже не получает с ситуации удовольствия. Потерять любовь, пусть и не братскую, тоже тяжело и больно. А когда ты ещё и не видишь, должно быть, хуже вдвойне. Он ест людей, ему ничего не мешало съесть и Джеффа, или уступить, только вот вместо этого подрался с большинством, в том числе Смайл Догом.
Острое лезвие короткой жизни, что ж
У меня было достаточно времени...
Некстати заканчивает мозг, не желая петь не несущее в себе ничего ценного предложение да пропуская бесполезный куплет. Безглазый молчал всё время, понимая, что слова здесь и не нужны. Всё и так понятно. Вздохнув, Каннибал убрал в сторону инструменты, оглянувшись в сторону реки. Он не видел, мог лишь представлять, зато слышал хорошо. Когда впервые пришёл сюда, подумал, что было бы круто здесь умереть. Тихо, спокойно, никто не тревожит. Как и подобает тому, кто в жизни то был земле не нужен. Слендермен вряд ли бы перенёс его сюда, его ждала участь быть разорванным этими «гиенами», Джек понимал это, но всё же Джефф такого не заслужил, будучи простым человеком, а не монстром.
— Надеюсь, тебе здесь будет хорошо. Прощай, милый, — Джек сказал мысли вслух, когда уходил, проведя рукой по надгробию.
Вряд-ли могила походила на красивую, без подписи. Однако лучше камень, чем крест, который может сломать сильным ветром или времени. В особняке все хоть раз кого-то хоронили – кто-то родителей, кто-то сестёр и братьев. Что ж, Безглазый стал первым, кто похоронил любимого. В случившемся не было его вины и корить себя за это было бессмысленно, так что, горем в припадке он не убивался. Оставалось лишь гадать, какого сейчас Лью.
— Ты всегда отправлял спать других, а теперь... теперь мне остаётся пожелать тебе спокойных снов, братец. Я любил тебя и всегда буду любить.
Лью грустно усмехнулся, пройдясь кончиками пальцев по неровному камню, когда уходил вслед за Джеком. Оставаться здесь надолго смысла не имело, они уже промокли и испачкались в грязи. Сами простынут, задержись здесь. Оставалось просто оставить и смириться. Льюис обязательно заглянет сюда позже с этими цветами, чтобы как-то поддеть брата за все те сбывшиеся шутки. Просто потому что, каким бы придурком тот порой не был, Джефф всегда был собой и оставался любимым младшим братом.
Дождавшись, когда две фигуры наконец скроются из виду, Гринни осторожно спустился с дерева, крона которого хоть как-то защищала от дождя, не смотря на большинство опавших листьев. Отряхнувшись, кот осторожно подошёл к импровизированной могилке, окинув её хитрым прищуром. Изначально улыбашка хотел её раскопать, но теперь, вымокший под дождём, прижал уши к голове и агрессивно зашипел, заметив вспышку молнии, которая словно крикнула «проваливай». Поддержал громкий гром и дождь усилился, вторя утверждению. Взвесив все факторы с выгодой, Гринни решил отступить, так и не тронув старания. Оставив на свежей, промокшей земле лишь след своей кошачьей лапки, тот рысью направившись к тому же барьеру, через который попал в это гиблое место, исчезнув с очередной вспышкой молнии. Уважающий себя монстр не подбирает падаль, тем более мясо и так уже испортила грязь, кэт побрезговал
таким наесться.
