Помощь чистой души

      Джефф не сразу, но пришёл в себя, как только боль отступила. Кровь исчезла с поверхности пола вместе с жуткими ранами на коже, оставляя после себя лишь неприятное чувство смущёности. Последний раз Джеффри ощущал что-то подобное, когда впервые поцеловался, хоть ситуация и была реально нелепой. Джек отбивал незамысловатый ритм о подлокотник кресла, которое собирался использовать под пытки, терпеливо дожидаясь, пока парня отпустит боль и они смогут поговорить. У них уговор и эти два дня клоун может делать, что захочется, Джеффри полностью его, однако какой толк, если парень исчезает, как только ему становится невмоготу? Водить по краю боли долго не получится, он начнёт восстанавливаться и станет недосягаем уже в середине процесса. Исаак бы вышвырнул такую игрушку, нет смысла в подобном развлечении, если всё дело растянется максимум лишь на несколько долгих минут. Его друг не хуже, ему тоже выгодней этот испорченный товар вышвырнуть.       — И что, неужели больше не попытаешься снять с меня кожу? — Джеффри с недовольным фырком развалился на полу и шумно выдохнул. В ушах стоял звон, словно напоминая о том, что парень сильно кричал во время всего, даже если не помнит. А ещё потом и эта ломка от боли, что выворачивает наружу просто все внутренности. Смущёность постепенно отходила, возвращая на землю, суровую и уже отнюдь не родную.       — Так не интересно, друг мой, кожей жертв я украшаю интерьер, а исчезающая… Зачем она мне? Тем более, ты не доживёшь до самого интересного. Так, ты у нас призрак, верно? Призрак, которого могу касаться и видеть только я, но при этом у тебя есть болевой порок, после которого ты теряешь устойчивую форму. Или же ты дух, но это маловероятно. Духи неосязаемы в принципе, я видел некоторых тварей, — Джек мыслил логически, без всяких поворотов событий. Он встретил этого парня, когда тот искал Салли, всё начинает вставать на свои места. Салли полтергейст, скорее всего, думал, что та сможет ему помочь. Но девочка скорее будет пить с ним чаёк всё время пребывания на земле, чем поможет придти к какому-нибудь концу. А потом Джефф свихнётся и в мире станет агрессивным призраком больше. Если не исчезнет, конечно, к какому-то времени. — Будет лучше, если мы поскорее выясним, что источник, и ты уберёшься с глаз моих, прелесть с улыбкой до ушей.       — Источник? — брюнет с пола вопросительно посмотрел на высокого, с его ракурса, палача. — В смысле?       — Всех призраков что-то здесь держит. Не воплощённые в жизнь мысли, предметы, эмоции, незаконченные дела… — Джек задумчиво сложил лапки в треугольничке, иммитируя жест святых. Тот ещё дьявол во плоти, этим ему не выбить себе особое местечко в церкви, как ни старайся. — К примеру, Салли здесь держала месть и одержимость. Она отомстила, но, как итог, это теперь полтергейст, так и не нашедший свой покой в этом чувстве. Ей стало мало, она свихнулась, скорее всего, это единственная причина, по которой она не отправилась ни в рай, ни в ад. А ты… ты новичок. Умер недавно, скорее всего, вчера, — клоун улыбнулся ещё шире растянув акулий оскал, явно не с добром посылом. — По тебе видно, что ты не хочешь убить своего убийцу. А значит, давай, вспоминай, что ты не закончил. Что не завершил, не доделал, не воплотил в жизнь, но мечтал об этом. Пока мы не доведём всё до конца, ты не сможешь оставить этот ужасный мир, увы.       Вудс ещё пару минут въезжал в суть, а когда понял, то задумался над тем, что он мог бы не закончить. Завещание не написал? Забавно, вряд ли нечто подобное имеет ТАКУЮ силу. Мечты, желания, предметы какие-либо, всё это у него было и о славе он никогда не мечтал. Они с Джеком убили тех полицейских, они убили жертв, он доделал все свои дела. Эмоции… Джефф не желал кому-либо мстить, то больше бы подошло Лью, и то не сейчас, а тогда, в момент их ссоры.       — Только если замуж выйти не успел. — Джефф пожал плечами и принял сидячее положение, хрустнув шеей. На руках не сталось и шрамов, гладкие, как и прежде. Ни единого шрама, хотя раньше один у Джеффри на плече был. Проверив, исчез ли шрам, Вудс понял, что да, исчез. И сразу же поправил худи, потому что в шатре было по-прежнему как-то прохладно.       — Может, жениться? — съязвил шут, желая поправить оговорку. Обычно маленькие девочки выдавали ему «женюсь на принце», поэтому ничего необычного или нового. Вряд ли все убийцы окончили школу, многие из особняка вырастали уже умея только убивать.       — Не может. У меня парень есть, — Джеффри улыбнулся в ответ, как бы отвечая взглядом, что шутить тут умеет не только клоун. Смеющийся удивлённо приподнял брови, но после хихикнул на манер гиены.       — Я смотрю, ты всю жизнь не по той дороге шёл. При жизни — гей, после жизни — призрак. Ни Бог, ни Сатана тебя видеть не желают, сочувствую, — Джек усмехнулся, говоря всё это с нарочно издевательским тоном. — Замуж… Подумай ещё. Может, ты книгу не написал, но начал? Или у тебя был какой-то план записан, но ты его потерял? Если бы тебя держала здесь вещь, я не смог бы перенести тебя сюда.       — Я не увлекаюсь строением планов. И сделал всё, что хотел, кроме этого. — Джефф ещё раз прошелестил картотеку своей памяти, выглянув оттуда с пустыми руками. Он понятия не имел, почему не умер спокойно, а вернулся обратно. Что сделал не так? Разве что, родился. Даже с ада попёрли, как ненужную, отвратительную душёнку. А ещё волновал не менее интересный вопрос: «Почему именно Смеющийся Джек может меня видеть и касаться?».       Серьёзно, Джеффа мог бы видеть Лью или кто угодно, знакомые, к примеру, ведь он сначала проводил больше времени с ними. Особняк кишит убийцами, незнакомыми в том числе, почему именно этот клоун после секунды нахождения рядом его видит и, даже больше, чувствует? Может, он причина всего того, что произошло? Однако Джеффри впервые его видит, у него не может быть планов на этого оптимистичного и хладнокровного психа, не может быть связанных с ним вещей. Это просто совпадение. Или намёк. Всё возможно, не стоит отметать и этот факт, колесо фортуны всегда найдёт брешь в стене очевидного.       — Но, заметь, видишь меня только ты… Джек, может, это прозвучит слишком личным вопросом или откровенным, но что на счёт твоих дел? У тебя есть масштабный план в дальнем ящике или великий замысел?       Голубоглазый встал на ноги, пошатываясь. Кое-как устояв, парень стряхнул с худи всю грязь, что собрал на полу. Джек… Как бы ему не было больно от расставания с Найрасом, он не сможет больше зайти в ту комнату. Не сегодня, не завтра, не когда-либо ещё. Тем более, там ни осталось никаких вещей Джеффа, только воспоминания и жгучая моральная боль.       — План… План… — Джек задумчиво закусил губу, закрыв глаза. Он долго молчал, минут пять или все десять, превратившись словно в статую. Джефф в какой-то момент решил проверить, здесь ли ещё этот шутник, но, как оказалось, здесь. Смеющийся приоткрыл глаз, когда его ткнули в плечо, метнув недобрый взгляд в сторону своей неубиваемой жертвы. — Нет.       — Чёрт… Но тогда почему именно ты из всего особняка обречён меня видеть? Нельзя было кого поадекватней найти? — Джеффри вопросительно пилил клоуна взглядом, который почти сразу ответил тем, что пожал плечами, мол «как знать, судьба матушка». — Но я всё доделал. И мои эмоции здесь не остались. Тогда почему, мать твою?!       — Почём мне знать? Факт остаётся фактом, я единственный, кто способен тебе помочь. Тебе ведь нужна помощь?       — Какая самоуверенность, Джекки. Я могу уйти в любой момент. — Джефф усмехнулся, направившись к выходу из шатра. Смеющийся не стал его останавливать, провожая напряжённым взглядом. Тот может уйти из шатра, но пределы цирка он не покинет, если забор не перелезет, что ещё никому не удавалось.       В нескольких шагах от заветного порога Джеффа внезапно что-то остановило, он будто врезался в турникет, который удачно подставили перед грудью. Заболело сердце. Оно не билось, но боль в нём отдалась такая, что Джеффри стиснул худи в заболевшей области, зашипев. Мысли уйти были, но вот тело словно протестовало, посылая нервы в путешествие по всему телу, начиная от главного — сердца. Поначалу, от неожиданности, киллер удивлённо отступил от преграды, как только инфаркт отпустил, проверяя наличие чего-либо перед собой руками. Но ничего не было, а Джек улыбался за спиной, наверняка в душе угорая с этих способностей зеркально отображать предметы на пути.       — Какого? — Джеффри смог сделать шаг в сторону, но вперёд тело идти отказывалось, каждый раз, стоило ему выходить на прежнее место, натыкался на ноющую боль в сердце, пробивающие на слёзы. Его не выпускал шатр. Или кто-то, или что-то, что отчаянно тыкало в его куклу Вуду иглой прямо в уязвимое место, когда он хотел переступить всего лишь порог, чтобы оказаться на улице.       — С тобой что-то не так? — Джек усмехнулся, сложив руки замочком.       — Это всё твои шутки? — Джефф метнул в сторону шутника гневный взгляд. — Быстро снимай свой блок, блять! Это не смешно!       — Я тебя не держу. Мой шатр — не клетка, в отличии от всего цирка, — Джек поднял руки, облокотившись на спинку. — Ты что, не можешь пойти? Я не при чём, друг мой, это ты разыгрываешь мне тут мыльную оперу.       Дальнейшие попытки перехитрить невидимую преграду закончились тем, что с красочным матом Джеффри сделал шаг через боль в сердце. И тут же вынужден был рвануть назад, как от огня. Смеющийся аж заинтересовался и через минуту был рядом, вопросительно рассматривая, что за представление ему устроили в честь гордости и выпендрёжничества.       — Это… кровь? — Джефф с удивлением уставился на ладонь, по которой стекала внушительная струйка крови. Когда несколько капель упали на пол, то ни через какое время не исчезли, а вот рана кое-как затянулась, оставляя ужасный рубец на своём месте. Кровь с ладони исчезла, оставаясь на полу, как напоминание о том, что всё не шуточки погорелого театра. Она была настоящей, холодной, но более реальной, чем её владелец сейчас. — Десять шагов.       — Десять шагов? — Джек осторожно присел рядом, осмелившись коснуться ладони своего нового знакомого, получше рассматривая, на что это тот налетел. Шрам как от глубокого пореза чем-то острым, который не спешил затягивался, как те раны, что клоун поставил, когда срезал куски кожи. При чём тут только шаги?       — Я не могу быть дальше, чем десять широких, ёбаных шагов! — Джефф, уловив изменения на лице убийцы, мгновенно вцепился тому в рукав одежды, сдвинув брови к переносице. — Не смей даже думать об этом! Ты не посмеешь смотаться, клоунская морда!       — Было бы интересно посмотреть, что с тобой сделает дистанция, но я не любитель отдавать веселье кому бы то ни было. Или чему бы то ни было. — шут опустил улыбку, прикрыв глаза. — У тебя есть братья? Сёст... Нет, постой, твой парень. Он из на-       — Брат. Смертоносный Лью — мой брат. — Джефф перебил прежде, чем знакомый продолжил бы вопрос. Не Найрас, кто угодно, но не Безглазый Джек. Даже через боль в сердце к нему Джеффри не пойдёт, если и есть тот, кто ещё причастен ко всему, это Льюис. Скорее всего, именно он. Джефф был нужен ему, сильно нужен, всегда, как бы тот ни скрывал этого. — Мы были близки. Насколько это возможно в отношениях брата и брата.       — Брат, значит… Я слышал о ком-то таком. Спятивший подросток, который гоняется за родственником, что смеётся, как Джокер. Так это ты тот Джокер, за кем он гонялся? Брат за братом? — Джек фыркнул, с улыбкой откинув всё лишнее. Пазл складывается, вот это повезло, так повезло. — Думаю, он мог бы нам помочь. Ты так не думаешь, Джеффи? Кто знает тебя лучше, чем собственный брат?       — Будто у меня есть выбор, — Джефф вынул свою руку из чужой мягкой хватки, потирая по остаточным рефлексам. Пусть на ней и остался ужасный шрам, он болел, Джеффри чувствовал, в какой-то момент перестал быть просто воздухом! Это, конечно, почти достижение. Одно из ужасных достижений на его счёту.       — Я перенесу в особняк, а ты — покажешь дорогу. И докажешь, что я не просто от себя выдумал твой фантом, — Смеющийся положил руку на плечо, щёлкнув пальцами свободной руки. Мир исказился, послышалось огромное количество людских голосов и детского смеха.       Когда всё стихло, а Джеффа уже чуть не вырывало с такой карусельки, убийцы стояли в знакомом, пустынном коридоре. Почти напротив комнаты самых приближённых прокси ужаса леса — Маски и Худи. Да, Слендермен был тут главным, но он не обитал в особняке, у него не было кабинета. Монстр мог просто внезапно появиться, задать тем, кто провинился, тех ещё пендалей, и исчезнуть также резко, как и появился. Эта некая загадочность с какой-то стороны обуславливалась. Безликому не нужен офис и разбираться в бумагах, если они даже не в мире, привычном простым людям. Не нужно писать отчёт в бухгалтерию, оплачивать свет, газ и воду. Просто выживи — вот твоя главная цель. Без авторитета или без сильной опоры поблизости, ты банально не сделаешь этого — сломаешься, умрёшь, а твой труп съедят. И кладбище не нужно, в этом особняке столько вечно голодных гиен, что любой труп — угощенье. А лакомый кусочек — так всегда праздник, кто ж откажется от лёгкой, свежей добычи?       — Нам в южную часть. — Джефф ответил сразу, как карусельки в голове встала на место. Не далеко на юг — путь к его комнате с братом лежал именно так. И, ух, не хотелось туда идти. Но, что поделать, Смеющийся Джек любезно подтолкнул, увязавшись хвостом.       Эта двухметровая, на данный момент, тень, следовала за своей жертвой попятам вплоть до тех пор, пока Джефф не остановился перед комнатой. Без номера, в этом особняке не было номеров, ориентирами служили цифры на самих коридорах, когда ты только сворачивал туда.       — Сюда? — Джек выглянул из-за спины и постучался в дверь, опережая робкого спутника. — Чего тянуть, мы всё равно сомнением проблему не решим.       Лью на стук отозвался, открыл дверь, правда если он кого и ожидал увидеть, то не «здравствуйте, доставка смеха на дом». Скептически окинув полосатого монстра взглядом, он предсказуемо не заметил брата, обратившись к самому гостю.       — Боюсь, вы ошиблись адресом, цирк находится не здесь.       — Смертоносный Лью, верно? — сразу уточнил шут, толкая дверь до того, как она бы захлопнулась перед его носом. Лью не понимающе приподнял бровь, с прищуром осматривая столь наглого гостя. — Прекрасно, я пройду?