Джефф не ожидал, но Смеющийся резко поменялся в выражении лица. Опустил улыбку и даже отстранился, словно бы его задел безобидный вопрос. Во взгляде на долю мгновений даже плеснуло что-то, похожее на испуг, однако быстро сменилось равнодушием. Стало ясно одно: чтобы ни сказал сейчас Джек — это будет последнее его слово. И если он решит не помогать, это будет окончательное решение. Он может отказаться от подчинения Джеффри, мучать ему ничего не помешает, отойти далеко убийца не сможет и каждый раз после пыток, восстанавливаясь, будет новым чистым листом для экспериментов. Судя по всему, монохромный тоже это понимал, поскольку внезапно махнул рукой, коротко отчеканив фразу:
— Мы возвращаемся домой.
Домой? Вудс не поверил, но Джек имел в виду то, что сказал, серьёзно. Он только что назвал тот цирк, где мучал брюнета, их домом. Зная, что Джеффри не нравится цирк и он не хотел бы там оставаться, тем более ещё и жить. Видимо, не стоило дерзить ему, месть теперь от монстра будет жестока.
— Я уже дома. Моё место рядом с парнем и братом. — огрызнулся Джефф, выпрямившись и схлестнувшись серьёзным взглядом с равнодушным.
Джек даже не стал спорить, он уже всё решил и не нуждался в том, чтобы кого-либо в чём-то убеждать. Тем более того, кто обречён таскаться, как хвост за собакой, по пятам. Он сообразительное существо, которое тоже что-то да понимает, не сбрасывайте со счетов умственные способности. Порой клоун даже обширнее смотрел на вещи, чем простые люди. Лишённый отвлекающих факторов, мир виделся таким, какой есть. Без розовых или серых очков настроения, смотришь на чашку с водой и не имеет значения, полна она наполовину или пуста, ты попросту не зацикливаешься над этим, как помешанный. Налил воду в чашку — пей, не задавай лишних вопросов, не усложняй жизнь и не строй из себя философа там, где оно не нужно от слова совсем.
— Больше нет.
Слова ударили по живому внутри мертвеца, врезавшись во что-то наподобии сердца. Джеффри даже растерялся, не зная, что ему ответить и как ответить. В смысле
больше нет? С другой стороны, чёрт возьми, Смеющийся прав. У него нет выбора, любое разделение их грозит призраку сильными ранами да реальной кровопотерей, кто знает, насколько его хватит. Сцепив зубы, Джефф опустил взгляд на ладонь, где по-прежнему сиял тёмный шрам. И этот шрам словно напоминал разуму, заставлял то самое молчаливое сердце биться быстрее в панике, ведь одно только желание Смеющегося Джека и муки обеспечены. Кровавые бани, в которых он будет подыхать как беспомощный зверёк, которого топят сразу после рождения. А что, если это лишь сначала реальная кровь, реальные шрамы? Что будет потом, когда их разделят километры? Это может быть решающий удар. Задохнуться в собственной крови, как и свои жертвы, какая справедливая смерть для серийного убийцы. Только, вместе с тем, глупая для этого же убийцы.
— Ты думаешь, я шучу, мальчик мой? Теперь твой дом там, где я, а я возвращаюсь в цирк. Поступай, как знаешь.
И шаги. Джек развернулся, отправившись по коридору прочь от комнаты. Джеффа захлестнула волна негодования и злости одновременно, но, стоило отойти Смеющемуся на ту самую отметку — десять шагов — спину пронзила боль, заставившая прийти в себя. Грёбанный инстинкт самосохранения сделал своё дело, Джеффри промолчал и отвёл взгляд, догнав Джека на повороте. Тот приглашающе протянул руку ладонью вверх, предлагая за неё взяться, что Джефф и сделал, закрыв глаза, догадываясь, что перемещения не избежать. Клоун усмехнулся, отпустив, когда уже обе фигуры были на месте, преодолев барьеры мира безликого.
Те же неизменные шатры цирка встретили безмолвной тишиной. Дождь уже прошёл, поэтому вокруг стояла сырость, лужи и веяло влажным воздухом, свежестью. Время близилось к ночи, поэтому фонари вдоль дороги загорелись тусклым светом, являя взору то, что когда-то было для детей лучшим местом.
Потянувшись, хозяин владений прошагал внутрь одного из самых заметных крупных шатров. Киллер обречённо следовал за ним, попав на трибуны сцены, которая развернулась, стоило только войти. Темнота позволяла лишь разглядеть силуэты мест, где когда-то сидели люди, смотря представление, а сцена ещё подсвечивалась тусклым светом по бокам, будто показывая, куда идти. Джек вскочил на сцену и приоткрыл её закулисья, куда обычно уходили актёры, перед своим гостем, хлопнув в ладоши для активации освещения уже в комнатке. Возможно, здесь была ещё одна, куда больше, для подготовки к представлению, но Смеющийся намеренно провёл к своему маленькому уголку, не показывая изнанку цирковой сцены целиком. Они не говорили между собой всю дорогу. Видимо, клоун уловил этот настрой и подыгрывал, не желая злить ещё больше, чем есть. Или наоборот.
Скрытое за надёжной занавеской маленькое помещение словно провожало по миру обитателя. Интерьер был сделан Джеком собственными лапками из костей людей, обтянутых их же кожей, детские игрушки под потолком служили как лампочки. Никаких плакатов, разве что в углу висел на скотче старый выцветший рисунок, который Джефф не сразу заметил, особо не осматриваясь. Обстановка должна была испугать, но психопат видел и похуже, поэтому уселся на стул, сделанный из человеческих костей, как в свой собственный, смотря в одну точку перед собой, выбранную сходу. Шут опустился на единственную большую кровать здесь, подвешенный гамак, молча смотря на Джеффа. Этот гамак был сделан из обработанной человеческой кожи, но застелен простой простынёй, таким же одеялом, которое на себя и накинул клоун. Посвящать в то, что кожа — детей, он не счёл нужным, тем более не спрашивали. Цвета комнаты тоже отличались от всего яркого достаточно шатра, в основном тёмные, нет жёлтого или ярко-розового. Красный, почти бордовый, чёрный, белый ближе к потолку.
Тишину между парнями можно было резать ножом, как говорится. Натянутая нить, подготовленная к тому, чтобы порваться в любой момент из-за неосмотрительности. Казалось, комнатка замолчала вместе с ними, даже ветер на улице стих, позволяя это молчание и тишину. Небольшое окно в стене, из полиэтилена, пропускало лунный свет, утопая уже в свете от лампочку. Наверное, тут было довольно прохладно, всё же цирковой шатр как палатка, поддерживает температуру за окном. Хорошо, что даже в жару Алан бы не ощутил ничего.
Джек первым сдался и вздохнул, смотря на гостя, который так и не сменил позы в течении часа. Повернувшись лицом к стене шатра, оставил молчуна на себя самого, потушив лампы хлопком. И только сейчас голубоглазый сглотнул ком, который мешал ему говорить, начиная шёпотом незамысловатый монолог, может испугавшись резкого звука в тишине. Ему не нужны были ответы, просто выговориться, что ему и разрешил сделать клоун, не двинувшись, когда взгляд перевели ему в спину.
— Знаешь… — Джеффри склонил голову на бок, разглядывая спину убийцы. С чего вдруг того пробило на откровения, Смеющийся не знал и не спрашивал. Возможно, нервы соскочили с нужного аккорда, вот и полилась часть размышлений. В черепной коробке рылось гораздо больше мыслей и догадок, которые младший братец семейки Вудс мог бы озвучить, но не стал. Это лишь его мысли, которые не стоит знать его помощнику. — Ты похож на Безглазого Джека. Поэтому вы цапаетесь, как волки, отстаивая территорию, не уживаетесь и не можете пройти мимо друг друга…
После этой фразы вновь наступило молчание. Клоун ничего не говорил, не «за» и не «против», а киллер не добавлял до какого-то времени. А потом добавил так, что Джек повернулся в его сторону по ходу речи, наблюдая за лицом с одной только мыслью, навязчиво крутившейся в голове заевшей пластинкой.
— Жаль, что мы не встретились при жизни… А может и к лучшему. Так или иначе, мне предстоит застрять на тесном земном шаре с тобой. Я не могу потащить тебя в постель к своему любовнику или склонить к этому, но, знаешь, не только секс связывает друг с другом людей или монстров. У любви много обличий и форм, я всегда верил в это. Это язык жестов, это речь, это мимика, это взгляд. Глаза — зеркало души, поэтому я всегда смотрел в глаза жертвам, которые признавались мне в любви, надеясь сбежать. А такие были, у кого их не было? Многие используют любовь как инструмент, сами же в неё просто-напросто не веря. Их инстинкт даже хуже животного, потрахаться и разбежаться, предложив за это деньги или словив с этого кайф. Они не то, чтобы не видят, они не хотят видеть искренность партнёрства, потому что порой тот, кого ты ждёшь, не совпадает с тем, кто должен занять это место… Моя тактика была проста, я сам выбирал себе любовь, а потом смотрел на мелочи и понимал, получится ли что-то. Не спрашивал у брата, хоть и понимал, что через него пройду. Господи, я и сам во всю эту херню с душами, истинным чем-то там, верю не до конца и… чёрт возьми, понятия не имею, зачем тебе вообще говорю про это. Это бред, Джек, он со мной всегда, привыкай. Просто знай, что Джека я любил и ваше сходство до жути грызёт. Зеркало ваших глаз говорит скорее не об отсутствии души, а о её скрытности… Впрочем, как ты там говорил? Не желаешь таскать за собой хвост? Поздравляю, у тебя будет персональный щенок в человеческом обличии. Надень на меня ошейник, хозяин, встану на задние лапки да гавкну. — последние слова так и сочились сарказмом, тем не менее, Джеффри вовремя не понял, что шагает по неприлично тонкому льду.
В буквальном смысле шагает, поскольку встал, разминаясь. И понял это только когда лёд треснул, обрывая его на полуслове. Он нёс бред, потому что внутри боялся остаться вот так. Не парня, не брата, только цирк и тот, кто должен помочь умереть, а пока что ни на шаг не помог приблизиться к вратам рая или хотя бы Ада. Взгляд голубых невзначай зацепился за тот самый невзрачный рисунок, жалкий на вид, так что брюнет приподнял бровь, направившись прямо к нему. Кончики бледных пальцев почти коснулись старого творения, как вдруг Джек зарычал внушительное:
— Не трожь!
От неожиданности Джеффри тут же отдёрнул руку, оглянувшись на злого помощника и обратно на рисунок, но уже не намереваясь брать в руки или снимать со стены.
Судя по рисунку, детскому неаккуратному рисунку, Смеющийся Джек когда-то был раскрашен таким ярким, что даже спустя года цветные карандаши пусть и померкли, совсем не вывелись с холста. Это был рисунок именно ребёнка, взрослый бы так примитивно не нарисовал, и что-то подсказывало, что дорогой тому, кому его подарили. На вид бумаге было лет пять, может чуть больше, но никак не сто, за это время она бы успела попросту без защиты рассыпаться. Или здесь, в этом измерении, время застывало, как в особняке Хозяина? Делая выводы из шедевра, когда-то Смеющийся Джек был цветным клоуном, точь радуга. И его любили дети, на изображении девочка дарила в голубом платье дарила ему цветочек. Голубом, странно, что не розовом, всё же дети обычно творили мыслям родителей — у мальчиков голубая футболка и джинсы, у девочек розовое платье. Грубо говоря, но не в этом сейчас дело…что же могло случиться, чтобы он так существенно изменился? Насмешки, как в случае с Безглазым, над которым поизмывались оккультисты?
Взгляд скользнул вниз и наткнулся на деревянную музыкальную коробку из девяностых, которая стояла на полу без слоя пыли сверху. Заботятся, как и о рисунке, почти древность, руками тоже трогать, должно быть, нельзя. Такие ещё называли «чёртиком из табакерки». Если Джеффри правильно понял суть, сначала крутили ручку, а потом она раскручивалась назад и в определённый момент выпрыгивал кукла под смех или жуткую музыку. Такими пугали, хоть порой и называли из вежливости музыкальной шкатулкой с сюрпризом. На крышке даже сохранилось полностью прозвище владельца — «Смеющийся Джек». Интересно, это тот человек, чей псевдоним взял монстр, сидящий сейчас на гамаке? Или же сам монстр сделал её для себя любимого, как и обустроил лампы, собрал мебель из костей?
— Довольно, не трогай мои вещи, лучше вообще от них отойди. Хорошие щенки так не делают, — грубо оборвал Смеющийся ещё до вопроса, нахмурившись в купе с оскалом. А после расслабился и подвинулся, похлопав рядом с собой. — Иди сюда.
— Щенок?! — возмущённый вопрос соскочил прежде, чем Джеффри смог его поймать.
— Щенки не говорят. — как ни в чём не бывало сообщил Джек, окуная сполна в слова, озвученные раньше не им. И улыбнулся, наблюдая за сменой эмоций уже на лице убийцы. — Ко мне. Ты должен от радости скулить и хвостом вилять, что хозяин обратил внимание. Ошейник я достану, не переживай.
Вудсу даже стало интересно на какой-то миг, как это будет выглядеть — летающий ошейник? Такими темпами вполне можно было и раньше Лью доказать, что он живой, взяв в руки что-то из вещей. Или ошейник исчезнет, стоит оказаться на шее приведения? Чтобы проверить эту теорию, Джефф осмотрелся в поисках шкафа с одеждой, но никаких шкафов в помине и не было. Тогда он решил ослушаться Джека, не тронув рисунок, осмелившись взять в руки ту самую музыкальную шкатулку под ним, про которую и слова не было.
Джек напрягся, вмиг улетела прежняя мягкость, он даже подтянулся и сел на гамаке, свесив ноги вниз, как бы предупреждая, что лучше вернуть вещицу на место. Оглядываясь в поисках зеркала, Джеффри не нашёл его, других отражающих поверхностей тоже не было, разве что пуговки на потолке и тень… Подойдя к окну под пристальный взгляд бесцветных глаз, откуда сочился лунный свет, Джефф увидел, что тени не отбрасывает только он, на вещь в руках же это распространялось.
— Только посмей её бросить. — тон Джека был предупреждающим и сквозил неприкрытой угрозой.
Он не поленился быстро встать и подойти, забирая шкатулку из чужих ладоней когтистыми ручками, не поставив ни одной царапины. Зачем она ему понадобилось, Смеющийся не стал спрашивать, вероятнее всего либо понял, либо не хотел знать. Поставив шкатулку обратно на её место, клоун потянул за собой знакомого к гамаку.
— Давай не будем начинать нашу совместную жизнь с ссоры, Джефф. Сегодня я прощаю, завтра порву на куски, если будешь лапать всё, что принадлежит мне.
Джеффри промолчал сейчас и даже когда его положили рядом с собой на гамак. Тот оказался на редкость крепким, чтобы удержать двух существ немалого веса. Хотя, весили ли призраки что-то? Так много вопросов и так мало ответов для них. Пытаясь устроиться поудобнее, Джек в конце концов фыркнул и затащил молчаливого парня на себя. Брюнет не стал возражать, закрыл глаза. Если честно ему не хотелось больше продолжать говорить, поэтому тёплая кровать сейчас — то, что нужно. Лишние мысли уходили, уступая место непривычной пустоте. Безглазый делал так крайне редко, парень привык к тому, чтобы хватать всё и держать подальше от других, но не вплотную к себе. Даже любимого человека он первое время не подпускал к тесному контакту надолго, сначала шипел, потом пообвыкся. Но редко когда именно сам каннибал проявлял желание обниматься. Не возражал, если обниматься хотел Джефф, только порой последнему так не хватало именно его шагов навстречу помимо собственнических замашек при брате или остальных.
— Хэй, а тебе вообще нужен сон?
Голос нынешнего Джека вывел из забытья. Джефф приоткрыл глаз лишь на секунду, после чего нашёл сбитое покрывало, накрыв обоих. Он ничего не сказал, вместо этого устроил голову на чужой груди, обняв свою тёплую подушку на ближайшую ночь. И сердце клоуна… Джеффри совсем не услышал какого-либо стука от него. Или так только казалось в чём-то, наподобие сна.
— Скажи, почему именно он? Почему он тебя видит?
Громкий голос разрушил ту идиллию со сном, вмиг ставшую чем-то заоблачным. Найрас сидел напротив, вглядываясь чёрными глазами в глаза самого Джеффа. Помещение вокруг напоминало заброшенный склад, повсюду валялись кровавые тела, в воздухе стоял запах крови. На секунду Вудс даже заострил на одном из них внимание — девочка с вывернутым наружу языком обнимала куклу, чьё платье, некогда белое, теперь стало розовым от крови ребёнка. Опустив взгляд ниже, на своё худи, Джеффри увидел, что его одежда и руки покрыты кровью. И мало того кровь, шрам был на месте. Сам он сидел на полу, как и его парень, который молча ждал ответ. Безглазый был в своей маске, что скрывала выражение его лица в этот момент.
— Джек, я… — Джефф сам не мог объяснить, но язык почему-то запинался, мешая сказать внятно. — Я не знаю.
— Что? Ты не знаешь? — в голосе собеседника проскочили недоверие и удивление. — Не лги мне.
— Но это правда, я впервые его видел, я не знаю, почему меня видит не любимый человек, а неизвестно откуда взявшийся клоун! — не уследив за своим голосом, голубоглазый повысил его на последнем слове, срываясь в почти крик. Крик негодования и злости оттого, что не верят, Джефф всегда не любил обвинения себя без повода.
— Тем не менее этот клоун надел на тебя ошейник.
Джеффри потянул руку к шее, ощупывая и действительно встретил что-то, по структуре напоминающее ремень. Что вообще происходит? Если это — сон, то проснуться сейчас хотелось. Ссоры с Безглазым всегда плохо заканчивались… Нет, они не намеревались друг друга убить всерьёз, но драка за пару месяцев отношений была не одна.
— Поразительно, как смерть обнажает, людей правда? Ты утверждаешь сам себе, что Смеющийся никто для тебя, а сам… сам спокойно засыпаешь в его объятиях и подставляешь шею, зная, что у тебя есть парень. — Джек презрительно фыркнул, поднявшись с места. — Я ошибся в тебе. Ты не больше, чем предатель. Такой же, как и все люди. Утверждаете, что любите, а сами готовы променять, стоит нарисоваться на горизонте кому-то похожему. Скажи мне честно, наши отношения для тебя хоть что-то значили, раз ты так легко принял расставание?
Джефф почувствовал прикосновение к спине, обернувшись. Рядом присел Смеющийся, опустив ту улыбку, которая обычно украшала лицо. Сцепившись взглядами с Найрасом, он вскоре перевёл белый взор на киллера, которого не выпускал. Смеющийся улыбнулся, не той акульей улыбкой, а искренней или ближе к ней, тёплой, будто хотел показать, что не тот, за кого себя выдаёт.
— Джефф, ты знаешь, я не виноват, что ты не дружишь с языком или выбираешь не тех. — клоун хмыкнул, убрав руки к себе за спину, но его касание под белоснежной худи по прежнему таило непонятно откуда взявшееся тепло.
— Ах я знаю? А больше я ничего не знаю? — Джеффри нахмурился, зачем то машинально потирая запястье правой руки, будто оттуда сняли что-то удерживающее.
— Джефф. — Безглазый так и не двинулся с места, оставаясь стоять, словно статуя. — Забудь о нём и ответь мне.
И почему-то сейчас Джеффри запутался. Он не знал правильного ответа и был ли он. Оба Джека молчали, давая выбирать самому, не склоняя ни на чью сторону. Осматриваясь вокруг, Джефф видел только детей, детей и детей, убитых его руками. И он не столько жалел трупы, что устроил геноцид, сколько не понимал, что происходит и где находится сейчас. Если это — его воображение, то он хочет уйти. Встать и уйти, не будь ноги словно привинчены к полу.
— Я не знаю… — в панике обхватив себя за плечи, чтобы успокоить, голубоглазый даже почувствовал подступающие слёзы и нехватку воздуха, хотя ему недавно и не требовалось дышать. Паническая атака, чёрт возьми, давно такого не было. В этом своём воображении он ещё был человеком, он чувствовал температуру, ему нужен был кислород и он мог плакать. — Не знаю!
— Знаешь! — Безглазый положил руку на плечо и от этого касания Джеффри вздрогнул, сразу же смахнув с себя ладонь с серой кожей. Если бы Джефф стоял, он бы упал, а так лишь отполз, чуть не упав спиной в труп. — Скажи это!
— Нет!
— Оставь его. — Смеющийся внезапно загородил собой, выступив перед Найрасом, разделяя между собой двух убийц. Словно бы ментальная стена между двумя сторонами, одна из которых был настойчивой, а другая пыталась спрятаться от давления. — Он ответил тебе.
— Не ответил, Джек, ты знаешь это. — голос Безглазого превратился в яростное шипение. Так рычит волк или голодный пёс, у которого забирают мясо из-под носа. Так и есть, Джефф был прав, соперники, поэтому друг друга не любят. Даже сейчас, только почему его защищает не Найрас? Такие фортели разума заставляли задыхаться кислородом. — Не смей защищать его от меня! Он — мой!
— Джефф? Что с тобой? — Смеющийся вмиг забывает о Безглазом, который ещё пытается что-то сказать, но уже не слышно, что именно. Смотрит с волнением, будто и впрямь ощущает это, а не играет, как машина.
— Но я правда не знаю… Я не… Нет!
— Джефф! Очнись!
Когда в следующий раз Джеффри открыл глаза, он обнаружил себя в том же гамаке напротив лица убийцы. Клоун не изменился в лице, оно было вроде бы спокойным, но в глазах плескалось что-то из разряда беспокойства. Правда было такое, словно это уже не сон, реальность.
— Ты говорил во сне… — спокойно ответил тот ещё до того, как Джефф смог бы собраться и сказать что-то внятное.
Паника ещё не отступила, сдавливала горло, поэтому голубоглазый от прикосновения к волосам вздрогнул, но взгляда не отвёл, будто бы на это не было сил. Они появились только через секунду и то на то, чтобы зажмуриться, крепче обняв своего защитника. Тот ничего не сказал, просто потрепал по волосам уже вроде как пальцами, а не когтями, хотя замечание пролетело мимо. Джефф не запомнил эту ночь.
~
Следующий день после события Джекки молчал. Молчал для Джеффа, словно отвечая монетой на монету серийного маньяка. Проскользнула мыслишка, что это из-за вчерашнего сна… Кто бы мог подумать, что призраку может присниться сон или просто вылететь из головы несколько часов?
Но Джек словно улавливал мысли. Он притащил чистое зеркало в рост своему другу, удалившись за сантиметром. Как позже выяснилось, он померил размер, а не планировал этой лентой придушить парня. Потом шут с очень важным видом потащил Джеффа в что-то наподобие подсобки со всем инвентарём, достал откуда-то из старого сундука там ошейник, проверяя, пойдёт ли. И то это был скорее чокер в виде короткой цепи, который на шею Джеффри подошёл идеально из-за возможности регулировать размер. На секунду Смеющийся смог видоизменить свои когти, как и ночью, чтобы застегнуть чокер самостоятельно на даже не сопротивляющимся «питомце». Скорее всего, побрекушку обронила одна из жертв, подростки подобную чепуху обожают. Притащив друга обратно зеркало, Джефф увидел в отражении себя и новый неплохой сувенир. Сам он себя видел, но что на счёт других людей — сказать было трудно. Скорее всего, цепь на его шее просто исчезла, будучи там застёгнутой Джеком. В отражении же призрак вполне себе отражался, всё-таки тень — штука странная. Её нет, а отражение в зеркале — есть.
И, трудно в это поверить, но после мелочи в виде ошейника клоун пошёл дальше, заставил снять толстовку и притащил небесного цвета свитер. Усевшись в гамак позади убийцы, протянул ему свитер как подарок.
— Теперь надень сам, давай проверим, что будет.
Он проверял. Зачем-то ему нужно было это знать, но а Вудс и не возражал. Обменяв своё худи на свитер, выяснилось, что его одежду друг держать может, она не проваливается сквозь. Свитер был слегка великоват, но удивило другое… Свитер не отражался. В зеркале эта штука не отражалась от слова совсем, являя оголённый торс и спину. Так, джинсы Джефф точно надевать сам не станет. Но вот ошейник, который застегнул Джек на нём, отражался. Посмотрев на себя, чтобы убедиться, что свитер на месте, на себе его Джеффри видел, в отражении — нет.
— Хм… — Джек потянулся, зевнув и отбросив белое худи на стул в стороне. Голубые глаза проводили родной предмет одежды, желая поскорее, чтобы он вернулся на место, раз это не отражается в поверхностях. — Тебе идёт. Снимай и подойди ко мне, мысль есть. Я тебя уже видел без одежды верхней, не боись.
Джефф начал понимать принцип, когда Смеющийся взял из рук только что стянутый свитер и натянул обратно уже сам.
— Ну вот, совсем другое дело, а то всё в этой худи своей белой, сливается с бледной кожей будто и впрямь приведение бледное на моих глазах! Хоть оживёшь и не так бесить будешь, Джеффи. Зацени-ка обновление твоего гардероба. Как тебе? Под цвет зеркала твоей души, напевая твою вчерашнюю околесицу выбирал.
Развернув только что выпутавшегося из рукавов Джеффри к зеркалу, шут намеривался показать свитер. На сей раз отображался он также, как ошейник. Выходит, всё, что оденет Джек — скрывает, а что сам Вудс нацепит из его рук — невидимо и тело ещё напоказ? Мда-м, тут даже в затяг пару сигарет не помогут. Если Джефф когда-нибудь найдёт того, кто эту схему придумал, сначала он его перед зеркалом без футболки поставит, а потом поговорят. Даже если это шутки верующих и высшие силы там виноваты. Осмотрев свой внешний вид, брюнет и впрямь заметил, что почти похожие цвета… Его глаза блестели светло-голубым и небесный свитер сидел как влитой. Однотонный, без всяких глупых нашивок, указывающих бы на оскорбительное «питомец» или «подстилка». Жаль, без воротника, не скрывал чокер от слова совсем. Ну и, если по правде, Джефф не ожидал, что Смеющийся так основательно подойдёт к делу или захочет включиться в эти эксперименты.
— Не нравится? — несколько обиженно отозвался Джек, когда не услышал ответа.
— Неплохо… — тихо отозвался обладатель улыбки, глянув на своего друга, если так можно было назвать существо.
Ещё вчера Джек не хотел, чтобы его щенок говорил, сегодня же, кажется, был уже не против. Забыл или проигнорировал, не важно, главное — вредить никоим образом не стал.
— Вот и чудно! — тот хлопнул в ладоши, забыв, что свет включается именно по нему, поднявшись.
К счастью, автоматически свет лишь выключался или освещение полностью зависело от желания обитателя, лампочки не включились.
— Одели, можно и погулять.
Клоун вытащил с собой призрака на охоту. Они переместились на крышу одного из высотных зданий, откуда Джек и скользнул в открытое окно, утянув за собой Джеффа, который чуть не съехал по наклонной крыше вниз. Уверенно подхватив ношу, Джек явно не случайно уронил Джеффри на пол, осматриваясь.
— Джекки! — от детского голоса Джефф аж вздрогнул, настолько он резал уши. Но после мальчишка чуть успокоился и брюнет наконец перевёл взгляд на рыжеволосый источник. — Я уж думал, ты не придёшь больше. Где ты пропадал? Мы с сестрой переживали, что больше не увидим тебя.
— Вы бы знали, как я рад вас видеть! — Джек улыбнулся, сразу же переместившись к мальчишке на край кровати. — Как у вас дела, миледи и мой принц?
Поднявшись с пола, Джеффри с интересом осмотрел детишек. Мальчишке на вид было лет семь, рыжие волосы, ярко-зелёные глаза. А, видимо, сестрёнка, чуть помладше, обнимала плюшевого мишку, также радостно зыркая на их ночного гостя серыми глазками. Выходит, Смеющийся до сих пор общается с детьми, мало того, дружит с ними. Но с какой целью? Дети наперебой принялись рассказывать о своих последних новостях и Вудс узнал, что сегодня родители малышей уехали в ночную смену. Это очень плохо, обычно такой информации достаточно, чтобы убивать без страха быть прерванным. Голубоглазый, оказавшись посреди небольшой комнаты, перебрался ближе к Смеющемуся, устроившись на кровати у девочки, напротив него с мальчишкой. Чокер на его шеи дети не видели, выходит, вещи просто исчезают для других, стоит им оказаться в руках Джеффри. Или только те вещи, которые Джек на него наденет? Ради интереса потянув на себя лежащую рядом подушку, Джефф чуть не сматерился, когда мальчишка радостно оповестил, что подушка двигается.
— Джек, что это? Ты не один? — полюбопытствовала девочка, потянувшись к подушке. Не желая с ней соприкасаться, Вудс выпустил из рук то, что держал, отодвинувшись.
— Помните я говорил, что умею двигать предметы силой мысли? Так вот…
На удивление, Джек не стал убивать детей. Они просто болтали как друзья. Смеющийся сначала рассказывал что-то весёлое, а под глубокую ночь, когда ребята стали засыпать, спел колыбельные, поправив покрывала. Джефф всё это время сидел на удобном, мягком коврике на полу, наблюдая за этой идиллией. Смеющийся в тот момент не выглядел как убийца, он будто и впрямь заботился о детях, когда поправил им одеяло и кивнул в сторону окна, потрепав Джеффри по волосам. Алан вздохнул, но поднялся и, кинув последний взгляд на детей, отправился следом за клоуном.
Спустя неделю
— О, Джеки! Ты пришёл, надо же, я тебя так давно не видела! Почему ты не приходил к дяде Сленди? — маленькая девочка с интересом крутилась вокруг полосатого гостя, рассматривая его зоркими зелёными глазками. Но потом вдруг, убедившись в чём-то, указала прямо в сторону стоящего поблизости Джеффа, изобразив пальцами пистолет и выстрел. — Пиу-пау и ты тоже попался. Джеки, кто это с тобой?
Это очень походило на то, что Уолтер… не видела того, кто пришёл с клоуном. Но она поразительно запросто это чувствовала или видела лишь ауру бывшего человека.
— Пришлось задержаться, увы. И, Салли, призраки же должны видеть друг друга, разве нет? Ты тоже не узнаёшь, кто это? — Джек приподнял бровь, в то время как девочка прошла в глубь комнаты, щёлкнув пальцами.
От этого простого жеста дверь за спинами пожаловавших гостей закрылась, а на середину комнаты с кровати прилетели несколько подушек, на которые подросток и указала, усевшись на одной из них.
— Джеки, проходи, ты знаешь, я всегда рада гостям. Что случилось и кто с тобой, можешь объяснить подробнее? Это кто-то из наших, да? Дядя Сленди не должен узнать об этом, так? — Салли повела себя по взрослому, хотя её взгляд показывал, что она крайне обеспокоена ситуацией и не совсем всё понимает. Притянув к себе плюшевого старого мишку, призрак маленькой девочки буквально сверила взглядом пустое место. Она смотрела чётко на Джеффри, даже не видя его. — Я не вижу, кто он, но чувствую мужскую энергетику. Это же не Маски, Джеки?
— Нет, не волнуйся, Маски живой пока что. — успокоил Джек, усевшись напротив девочки. Джефф ещё помедлил, прежде чем присоединиться, сдавшись под напором двух взглядов. — Это Джефф.
— Джефф? Но… Джеки же… Ох, Найрас почти всё за него бы отдал, вот почему я чувствую такую отпугивающую ауру… — Салли положила подбородок на голову игрушке, сникнув. — Я слушаю.
Смеющийся обрисовал ситуацию для юной девочки так, чтобы та вошла в их положение. Джефф лишь дополнил, когда его спросили обстоятельства смерти. Опять же, Салли не слышала, поэтому пришлось прибегать к помощи. И первый же вопрос был, почему только Джек способен его видеть, слышать, контактировать с ним. Джеффри спросил, когда закончил объяснять, Смеющийся повторил уже без задней мысли, не вслушиваясь в слова. Он должен был ожидать что-то подобное от Вудса, тем не менее, не думал, что тот так прямо захочет спросить.
— Надо же, вы связаны! — восторженно отозвалась Салли, улыбнувшись такой детской, счастливой улыбкой, что на секунду стала простой девочкой, а не монстром игр. — Я слышала о таком от неупокоеных жертв, среди призраков даже легенда гуляет. Тот, с кем связалась такая душа и он помог ей, проживёт долгую жизнь и никогда не закончит жизненный путь насильственной смертью. Шанс того, что души свяжутся, ничтожно мал, особенно, если до этого люди или существа не пересекались. Если ещё проще, то душа покойного, запятнанная в крови или омрачнённая чем-то, обязана найти в течении шестидесяти часов чистую живую душу, чтобы искупить свою вину. Если она успевает это сделать в течении двух суток, ваши судьбы сплетаются и никто не может порвать эту связь, вы — едины. До тех пор, пока призрак не закончит то, что должен. Здесь нет ограничений по времени, вы должны завершить роль умершего на земле, после он переродится и вернётся к тому, с кем был связан. Это может быть зверь или другой человек, однако непременно вернётся, его... как бы сказать... Повлечёт. Он просто поймёт, что должен быть рядом.
— Больше похоже на романтические сказки. — буркнул Смеющийся, выслушав всю эту историю. Джефф нахмурился, но допустил мысль, что это так.
— Но это правда. Вот почему я чувствую его, но не могу дотронуться или поговорить с ним. — Салли улыбнулась.
— Когда мы только встретились после его смерти, Джефф отошёл от меня на десять шагов, у него пошла кровь и шрам на ладони остался до сих пор. Что это значит? Мы же связаны и неразлучимы, так? — Джек наклонил голову к плечу, подвинувшись к Джеффри на случай, если Салли решит попробовать напасть. Мало ли, что она говорит, верить всему не факт, что можно.
— Даже так… — удивлённо пискнула обладательница розового платья, приложив палец к губам в задумчивости. — Вы связаны и сомнений быть не может. Вполне вероятно, это последствия твоего решения, Джек. Ты не захотел отпускать, Джефф хотел порвать. Связь, она как нить, если рвать её насильно, порежется тот, кто рвёт. Этот порез будет зависить от того, сколько усилий приложат. Убьёт он или нет, я не знаю, но может сильно ослабить.
— Но Джек — убийца, как и я. Почему его душа чиста? — тихо поинтересовался Джефф, подвинувшись к другу. Единственному мосту между его персональным миром и окружающим. Тот передал вопрос девочке, которая положила подбородок на голову плюшевому мишке в руках.
— Джекки, ты просто иной… — заметила Салли, отвечая на вопрос Джеффа, который повис в тишине. Джек молча отвёл взгляд, не зная, что ответить на утверждение. А зеленоглазая тем временем продолжила: — С самого начала, ещё до того, как тебя взял к себе Сленди, ты убивал для игры, а не для того, чтобы убить. Ты подражал кому-то против своей воли… Даже у маньяка может быть чистая душа, от того, испачканы ли руки в крови, не зависит темнота того, что вот тут, в груди. В ней ты не бездушная машина. Просто твоя травма всячески блокирует большинство эмоций, как посстравматический синдром.
Джеффри с интересом взглянул на Смеющегося, который напряжённо стиснул зубы. Может, Салли была права, Джек не был человеком, но, в то же время, он не был окончательно поехавшем психом. Джефф не стал давить на это, просто молча взглянул и быстро отвёл взгляд, показывая, что он не будет говорить на эту тему, если не захочет тот, кого она напрямую касается. И это Джекки уже стало чем-то привычным, Салли и Слендермена называет на тот же манер, с окончанием на "и", - Сленди.
— Можно ли как-то узнать, что именно за незаконченное дело нужно завершить? – после небольшой паузы полюбопытствовал клоун, проигнорировав замечание девочки и слегка подтолкнул плечом брюнета, подбадривая. — Если сам призрак этого не знает и не может вспомнить уже долгое время.
— Хм... — зеленоглазая приложила палец к губам и задумчиво взглянула в сторону Джеффа, прищурившись. — Боюсь, что нет, Джекки, твой друг должен вспомнить это сам. Может быть, ты должен был что-то брату, Джефф? Или Найрасу?
Джеффри прикусил губу, вспомнив, что за все это время ни разу не заглядывал к своему парню. Ну а что ему там делать? Да, он может сказать, что ещё застрял на этой чёртовой земле, но каким образом это поможет узнать, что он обещал? В жизни у Алана было не так уж много обещаний, если честно, только брату и возлюбленному человеку, но таких, чтоб удержали на переферии жизни и смерти. Что ж, предстоит копать дальше. Салли, выходит, здесь не помощник.
