***
1921 год. Время всё шло и шло, мистера Барроу отправляют на фронт, вместе с мистером Кроули. Джимми всё ещё не открыл, так скажем, свой секрет Томасу. Честно признаться, он боялся. Лучше он будет хранить эту тайну и проводит его на войну, как хорошего друга. - Пожалуйста, будьте осторожны, - лакей уже закончил складывать вещи своего напарника в багажник машины, - удачи и... я буду писать Вам каждую неделю! - сказал он Томасу. - Спасибо, Джимми... И я тебе. Они пожали друг другу руки и по-товарищески обнялись. Джимми не хотел размыкать их объятия, но рано или поздно, пришлось это сделать. - Мистер Барроу, вы идёте? - уже выкрикивает из машины Мэттью. - Да, минутку! Остальные члены аббатства тоже провожали их, говоря хорошие слова. Лакей как можно дольше смотрел за машиной, и вскоре она скрылась среди деревьев. - До свидания, мистер Барроу... - всё ещё не веря, что он уехал, Джимми продолжал стоять на улице. Он понимал, что неизвестно, когда вернётся Томас и вернётся ли вообще, но он предпочитал не думать об этом. Вскоре его размышления прервал мистер Карсон и пришлось возвратиться в дом.***
Прошло уже 3 месяца, с того момента, как Барроу отправился на фронт. Как Джимми и обещал, он писал ему письма каждую неделю. ...А вчера за ужином мистер Мозли немножко перебрал с вином и был чуточку пьян. Зато какие штуки он выдавал, мы просто не могли сдержать улыбок, ха-ха! Ну а как ты сам? Как мистер Кроули?... В свою очередь Томас улыбался, получая эти письма, и тоже писал Джимми. ...С нами всё хорошо, а мистер Мозли зря времени не теряет! Эх, хотел бы я сейчас вернуться в Даунтон. Мы с мистером Кроули скучаем по всем вам... Джимми тоже очень скучал, но в особенности по Томасу. Ему не хватает разговоров по вечерам, его шуток, его самого... Но он старается также весело проводить время и с остальными ребятами.***
- Сержант Барроу, пригнит... Нет.. НЕТ!***
Прошёл ещё один месяц и Джимми перестал получать письма. Каждый день, проходя мимо Карсона, он спрашивал, нет ли для него телеграммы. - Нет, сегодня нет. - Может, всё-таки перепроверить?.. - Боюсь, что нет, Джеймс... Другие слуги тоже начали понемногу волноваться, ведь ни одной вести от мистера Барроу больше не приходило. - Может у него просто нет времени писать?... - Да, в конце концов он на войне! - Быть может, он вообще в плену... - Или же в конце концов он погиб... - Нет, он не погиб! Я верю в это... - воскликнул Кент. Он даже думать не хотел об этом. Все строили разные теории о том, что же могло произойти, но в ту, что Барроу мог умереть, он не верил. Пока за завтраком все что-то бурно обсуждали, Джимми был погружён в свои мысли и совсем не хотел есть. Он был обеспокоен больше всех, ведь Томас был очень ему дорог... К слову, о мистере Мэттью тоже не было новостей. Наверху тоже все начали волноваться, особенно Мэри. Она также переживала за Мэттью, как Джимми переживал за Томаса.***
Спустя неделю днём в главную дверь постучали. Мистер Карсон в спешке пошёл её открывать, хотя никто никого не ждал. Когда он это сделал, он был очень удивлён, ведь перед ним стоял Мэттью, прямо в военной форме. Он сразу приложил палец к губам, давая понять, что не надо ничего говорить. - Могу ли я всех увидеть?...***
После того, как Мэттью застал всех наверху и всё рассказал, он направился вниз, к слугам, чтобы также увидеть и их. Они тоже должны были кое-что знать. - Мистер Кроули! Вот так сюрприз! Но как Вы... приехали сюда? Все были рады видеть его и начали расспрашивать его обо всём. - Подождите... а где же Томас? - Собственно за этим я и пришёл, - все насторожились, - дело в том, что.. - было заметно, как нелегко ему об этом говорить. Мэттью запинался, но кое-как всё же произнёс, - мистер Барроу работал у вас помощником дворецкого верно? Но боюсь, он больше не будет тут работать. Он... погиб. Эти слова отозвались звоном в ушах Джимми. Он точно услышал то, что сказал Мэттью? "Он погиб, он погиб..." Две пули прошли прямо сквозь его тело, шансы на спасение были невозможны.. Я очень вам всем сожалею... "Его тело, тело... сожалею..." - Но как же так?.. Он же совсем молодой... - Этого не может быть, нет... - Как умер?? Я не верю... "Молодой... нет... не верю..." Всё казалось эхом для Джимми, всё казалось туманом, он ничего не понимал. Он действительно погиб? Может быть, это просто кошмар? Но это не было сном, большинство слуг начало плакать, говорить, как такое возможно. - Джеймс?... Джимми просто пялился в одну точку, не в силах что-то сделать. Он никого не слышал. - Нет... Нет, НЕТ! - наконец выпалил он и стукнул кулаком об стену. Лакей быстро помчался в свою комнату. Он не хотел ни с кем говорить, он ничего не соображал. Войдя в комнату, Джимми тут же закрыл дверь на щеколду и начал быстро вдыхать и выдыхать воздух. Немного отдышавшись, он начал медленно сползать по стене. Слёзы сами начали падать из его глаз и не могли остановиться. Послышались всхлипы, стоны... Джеймс не верил во всё происходящее. "Ты не мог умереть так рано, не мог..." - говорил он сам себе, схватившись руками за голову. - Нет... НЕ МОГ! - Джимми начал раскидывать все вещи в своей комнате, что попадались под руку: стулья, одежда, подушки, ему было плевать, слышит ли этот грохот кто-нибудь, ему было очень плохо. И вот он стоит посреди комнаты, полной беспорядка и садится на пол в полном опустошении. Это единственное, что он сейчас чувствует.***
Прошёл месяц. Все кое-как начали забывать об этом ужасном событии, но только не он. Не Джимми. Он никогда это не забудет. За это время он почти ни с кем не разговаривал и был очень спокоен. Но боль внутри него осталась. Останется навсегда. Придя в свою комнату после очередного ужина, спать он не собирался. На него опять нахлынули воспоминания о нём. Его манера речи, его голос, его лицо, он сам... От этих воспоминаний было очень грустно и тепло одновременно. Джимми никогда не забудет эти моменты. Ему опять стало очень грустно и больно. Но помимо этих чувств было ещё одно. Обида. Ему очень обидно, что он так и не признался Барроу в своих чувствах. Он невыносимо жалел об этом, даже если бы это было не взаимно. "Если бы я только знал, что это был последний день, когда я тебя увижу, услышу твой голос, поговорю с тобой... я бы отдал всё, чтобы этого не было. Я ведь так и не успел признаться тебе, я ведь так многого ещё не сделал..." Он опять начал начал плакать. В его сердце теперь лишь пустота, которую никто не сможет заполнить. В его сердце теперь жгучая боль.