Flowery speaking

Они разбили лагерь неподалеку от озера с кувшинками. Харли оставалось только с открытым ртом наблюдать за тем, как, повинуясь одному желанию Памелы, свисающие с огромных деревьев лианы сплетаются, образуя навес и какое-то подобие стен, как молодые побеги, извиваясь, принимают форму стульев и стола, а незнакомое Квинн растение с восхитительно мягкими листьями разрастается четким прямоугольником размера двухспальной кровати. - Милости прошу в наш новый дом, - шутливо бросила Пэм, неожиданно подхватила Харли на руки и перенесла через несуществующий порог. - А где здесь холодильник? - осведомилась Квинн, зная, что его нет и быть не может. - Ты проголодалась? - спросила Памела, уже касаясь руками ствола дерева. - Конечно! Обед и ужин мы пропустили, добираясь сюда. Так что без завтрака никак! Вскоре на живом столе выросла целая гора фруктов - преимущественно таких, которые Квинн раньше видела только на рекламе баснословно дорогих магазинов с разного рода экзотикой. Первые несколько дней подобный рацион радовал и удивлял. Харли впивалась зубами в терпкие, оранжево-красные манго, катала на языке желеобразные шарики папайи, освобождала из плена кожуры белую мякоть драконьих фруктов… Но шло время, и все чаще в ее голове при этом всплывали образы сэндвичей - только из гриля, с золотистыми боками и тонкой пленочкой жареного яйца поверх бекона и огурцов. Или небольших, точно на один укус, суши. Или пиццы с горячим, тянущимся сыром. Она понимала, что ничего из этого в джунглях Амазонки не достать, вздыхала про себя и возвращалась к дарам природы. Только вот в один из дней улыбка за завтраком вышла настолько неискренней, что Пэм, не отрываясь от фотосинтеза, обеспокоенно уточнила: - Все в порядке? - Ага. Только я сегодня, наверное, попробую поохотиться. Памела не сказала и слова против - только попросила не заходить слишком далеко и быть осторожной. Активно кивая, Харли привязывала заточенный камень к длинной палке. Она еще вчера присмотрела себе отличное место и цель - несколько кокосовых пальм, на верхушках которых то и дело мелькали силуэты обезьян. Впрочем, как вскоре выяснилось, они совершенно не горели желанием превратиться в жаркое. С воплями и гоготом мартышки уворачивались от летящего в них копья - а после определенного момента начали отстреливаться в ответ. Тяжелые, полные сладкой влаги кокосы падали на землю - порой едва-едва не задевая Харли. Но вскоре приматам надоела забава, и они скрылись где-то в чаще, оставив Квинн одиноко стоять посреди поля брани. Сделав шаг назад, Квинн споткнулась об трофей - да так, что чуть было не упала. Выругавшись сквозь зубы, она наклонилась и подобрала кокос. Уже взяв его в руки, заметила небольшую трещину - и, поднеся ее к губам, с триумфом выпила прозрачно-белую жидкость. На то, чтобы самой перетаскать в лагерь всю свою добычу, ушло время почти до полудня. - Охота прошла успешно? - осведомилась Памела, вернувшись из джунглей. - Ну, не совсем по плану… но все равно хорошо! Окинув взглядом горку кокосов, Пэм не стала напоминать, что с легкостью могла бы вырастить их на этом же самом месте. Она хорошо знала, что процесс порой может быть не менее важен, чем результат. Об этом напоминали и сладко ноющие после вчерашней ночи соски. Тогда Харли тоже была всецело сосредоточена не на самой цели, но на пути к ней. Будто забыв о существовании клитора, она уделила все свое внимание груди Пэм. Квинн выводила языком узоры по жидеитово-зеленой коже, терла, пощипывала и чуть прикусывала - и все это с такой нежностью и настойчивостью, что в конце концов на сосках Памелы к ее же удивлению выступил сладкий белесый сок. - Как кокосовое молоко, - мурлыкнула Харли, слизывая сверкающие в лунном свете капли. На следующее утро разум без труда нашел бъяснение этой странности. Вспомнив, что фотосинтезирует она здесь в разы больше, чем в Готэме, Пэм резонно списала все на хорошую среду и обилие углеводов. Харли же и вовсе не интересовали причины. - Это было классно, - только и ответила она на все раскладки Памелы. - А больше меня ничего не колышет.