но в эту секунду ты улыбайся

аффинаж - нравится Небо и правда было будто сшито из мягкого ситца с этими низкими сероватыми облаками, время от времени сыпавшими мелким сеяным дождем. На другой стороне дороги уже начинался лесопарк. за желтым холмом солнце скрывается Поднять воротник и попытаться не промочить ноги раньше времени — все, что пока нужно было сделать Антону. Шум машин на широкой улице и обычно резкий запах выхлопов сейчас будто сглаживались медлительной туманностью погоды. пылающий лис прячусь как заяц я Антон пересек дорогу, и перед ним встала плотная стена леса. Он оглянулся — вокруг было безлюдно. Оставалось чуть подождать. Его еще летние кеды оставляли недолговечные следы на мокром асфальте. Туда и сюда. Сигарета была точно в тон спокойной монохромности дня, и дым от нее — тоже. Он сливался с туманом, который стелился между деревьями и выползал на проезжую часть. Из тумана четко выступали отдельные деревья, и Антона привлекла их непривычная графичность. кончается лето — жизнь не кончается Две фигуры — высокая и маленькая — вышли из измороси совсем близко с задумавшемся Антоном. Прежде чем он успел осознать, что за яркое пятнышко появилось в периферии его зрения, он ясно ощутил присутствие: запах духов, звук дыхания возле уха, руки, сгребающие его в коротком объятии и хрипловатое «а вот и мы уже». Это был Арсений. А прильнувший к его ноге где-то бесконечно внизу маленький мальчонка, лепечущий на своем детском языке «здрась-дяд’Антоша-а» — это Алешка. Сын Арсения. Антон потрепал мальчишку по темной макушке, наклонился сначала послушать птичьи восторги по поводу предстоящей прогулки и вообще окружающей жизни — потому что разговоры с детьми никогда не ждут. И только потом повернулся наконец к Арсу, с умилением наблюдавшему за ними. Дыхание сбилось, и Антон попытался привести его в норму глубоким выдохом. А сердце, казалось, заняло всю грудную клетку — так сильно оно билось, распространяло по всему телу чем-то обжигающе горячее и неспокойное. Язык Антона сам собой начал болтать обычные фразы, но сам он чувствовал — не то, не так. А Арс улыбнулся. Его улыбка, искренняя, с морщинками в уголках глаз и ямками на щеках, откликнулась в душе Антона таким приятным чувством, что сразу разбила эту небольшую преграду неловкости. Снова ощутилась прохлада и влажность, мир вокруг оказался реальным и странно умиротворенным. щеки и губы обводишь пальцем Антон кивнул на изнывающего в ожидании Алешу, и они все направились к ближайшей тропинке лесопарка. Все тише становился шум дороги, лес встречал их приглушенными звуками — шелестом, скрипом, шушуканьем, хрустом, шепотом. Алешка, увлёкшись понятными только ему играми, убежал немного вперед, но взрослые зорко следили за ним. Сильно беспокоиться не стоило — он тихий, спокойный и чрезвычайно воспитанный для своих лет мальчик. Антон всегда добро посмеивался про себя — а какой же еще сын мог быть у Арса. Его плоть от плоти, его кровь, это понятно даже сейчас. Его и той девушки, которую Арс называет не нежнее чем «мать Алешки». Антон никогда не лез в эту историю. Они довольно долго шли молча, просто глядя по сторонам — туманный осенний лес завораживал. Тянуло горечью прелых опавших листьев, какой-то древесной гнилью. Ветви смыкались высоко над тропинкой. Иногда, как напоминание о цивилизации, встречались парковые скамейки. Антон иногда поглядывал на Арса. Его лицо было так умиротворяюще спокойно и расслаблено, что Антон не мог удержаться от улыбки. Вот где было самое место для них обоих — в негостеприимном осеннем лесу. мне нравится все, что тебе нравится Алеша подбежал к ним и прошептал на ухо наклонившемуся папе, что хочет посидеть, а то он совсем устал. Тот тяжело вздохнул — скамеек впереди видно не было, а уж если сын сказал, что устал, значит, больше он терпеть не может. Значит, придётся на руках нести, а он себе потянул мышцы неудачно буквально вчера. — Ну-ка, забирайся ко мне, парень, — сказал Антон, легко подхватил мальчика и аккуратно устроил его на плечах. Алешка, кажется, совсем не возражал против этого. — Шаст, давай лучше я, — начал было Арс, но Антон только покачал головой. — Я видел твои истории вчера, лечи спину, дедуля, — поддразнил он, добро улыбаясь. Арс не мог возражать против настолько прелестной картины — его сын с любопытством разглядывал мир с непривычно большой высоты, ерошил светлые волосы Шаста, и оба они улыбались, как довольные коты. мне нравится все, что тебе нравится Антон любил Алешку, пожалуй, даже сильнее, чем это обычно бывает к чужим, не своим детям. Любил за то, что он так сильно похож на Арса внешне, что был таким же милым, как и его отец, что даже жестами на него походил. И особенно потому, что его любил Арс больше всего на свете. мне нравится все, что тебе… — Ладно, тогда не докучай Антону, — сказал Арс сыну и потрепал его голову, привстав на цыпочки. Потом, недолго думая, погладил и Шаста. в каждой секунде счастье заложено — Скажите, какие милости, — пробормотал Антон, а внутри у него все сжалось — от счастья и от печали. Потому что прекрасно он все понимал. Когда любишь человека так долго и так безнадежно, постоянно пытаешься найти доказательства того, что ты для него особенный. Что он тоже любит, просто не хочет показывать. Как можно гладить по голове так же ласково, как и родного ребенка, и не любить при этом? просто и сложно хотеть невозможного — Отдохнем? — предложил Арс при виде очередной скамейки. Антон согласился — его дыхалка, попорченная курением, работала уже на пределе. А смолить как раз хотелось — Антон закурил сам, стараясь, чтобы дым не шел на мальчика, и предложил его отцу сигарету. — Черт, а ведь хорошо, — выдохнул Арс. — Когда я тебя звал, совсем не думал, что здесь будет так приятно. Антон рассеянно кивнул, наблюдая только за движениями рук Арса. Сигарету он держал как-то особенно изящно — или дело было в самих руках? я был и вот-вот ничего не останется Арсений перехватил его взгляд, как всегда рано или поздно случалось — он был внимательным к таким вещам, а Антон очень легко на них палился. Они никогда не говорили об этом, но оба понимали. но в эту секунду ты улыбайся Антон сидел между Арсом и его сыном, обнимая Алешу за плечи. Арсений вдруг придвинулся к нему и положил голову ему на плечо, так легко и естественно, будто это не был жест отчаянной нежности — в понимании Антона. Он замер, боясь пошевелиться, чтобы Арс не отодвинулся. Между ними установилось хрупкое и недосказанное чувство, которое ни один из них не мог озвучить. мне нравится все, что тебе нравится — Пошли, пап? — раздался голос Алеши, дернувшего своего отца за рукав. Тот вздрогнул и поднял голову, посылая Антону непонятный взгляд. — Пойдем, Алешка, бери Антошку и пойдем, — тут же улыбнулся Арс и взял сына за одну руку. Антон взял мальчика за другую и рассмеялся непонятно чему именно — так широко и ясно, как будто испытал вселенскую радость. мне нравится все, что тебе нравится Они втроем продолжили свой путь, который вывел их на небольшую возвышенность, открывавшую вид на туманный овражек. — Ого, далеко мы зашли, — сказал Арсений. — Не пора ли нам закругляться? Антон пожал плечами, внутри ощущая тоску. Ему совсем не хотелось расставаться с Арсом и возвращаться домой. Он хотел бы побыть с ним и Алешей как можно дольше, но задерживать их насильно не хотелось совсем. — Как знаешь, тебе виднее, — ответил он и снова закурил. — Тогда… пошли обратно, наверно, вон ты и ноги уже промочил. В летних кедах осенью ходить, Шаст! — упрекнул он Антона, хотя сам иногда грешил подобным. Они возвращались молча. мне нравится все, что тебе нравится Дорожка вывела их обратно к входу, и шум дороги и города снова стал слышен. Антон вздохнул и поежился. Алеша уже бегал по тротуару — откуда столько сил? Они заговорили одновременно: — Ну, я пойду… — начал Антон. — Шаст, а не хочешь… — сказал Арс. Они оба рассмеялись. — Давай ты первый, — предложил Антон. — Не хочешь с нами поехать? Ты ведь у меня так давно не был, да и с мокрыми ногами болтаться по общественному транспорту не лучшая затея, — предложил Арс, будто не уверенный, согласится ли Антон. У Антона на лице сразу появилась широкая, счастливая улыбка, которую он даже не хотел сдерживать. — А… мама Алеши не будет возражать? — спросил он, помрачнев. Арс покачал головой. — Мы же не вместе с ней живем, хоть на ночь оставайся. Так что, согласен? — Конечно! — только и ответил Антон. Арсений отошел, чтобы сказать новый план сыну, присел на корточки и аккуратно поправил дождевик на Алеше. Антон, наблюдая за этой картиной, никак не мог стереть с лица дурацкую, счастливую улыбку. В машине Арс, поправляя зеркало заднего вида, через него перехватил взгляд Антона и подмигнул, быстро улыбнувшись. Антон подумал, что он готов остаться со своими неразделенными чувствами, никогда по-настоящему не быть вместе с ним, готов не претендовать ни на что. Готов, если Арс иногда будет так улыбаться именно ему, быстро приобнимать за плечи. Хоть иногда будет видеться с ним наедине. Давать иногда понять, что в каком-то смысле, в каком-то неясном и смутном виде, возможно, не до конца осознавая это, Арс по-своему любит его. Любит… За одно такое слово Антон готов молчать обо всем до конца жизни. мне нравится все, что тебе…