Музыка сильная Как вулкан, разрывается Красной магмой по ауре На живот мой спускается Я дышать начинаю В ритм твоему дыханию Как это называется? То, что есть между нами Луна Сиреневый рай
– Какого чёрта ты меня преследуешь? – я нервно оглядела затхлый коридор, где мы стояли. Судорожные всхлипы и горловое мычание неприятно били в спину. Я начинаю жалеть, что поднялась на небеса. На земле казалось, словно я всё повидавшая старая дева, которую нечем было удивить. Мне всё было по плечу. Здесь же я снова стала тем молодым, ещё неоперившимся ангелом. Всё вызывало в моей душе бурю эмоций, моё тело отзывалось на каждое прикосновение, глаза искали каждый взгляд. Но только не его. Хриплый смех разнёсся по пространству, отражаясь от стен: – Я всё время находился здесь. Ты просто невнимательная. Обхватив себя руками, я поняла, что хочу побыстрее выбраться из этого места. От дневного запала и след простыл. Возбужденность приобрела болезненный характер, скручивая мои нервы в морской узел. Посмотрела в сторону, откуда пришла. – Мне кажется, что для ангелка ты слишком остра на язык, – он немного нагнулся ко мне, ведя глазами по лицу, – и твоё поведение вызывает ряд вопросов. Были слышны жёсткие и быстрые шлепки соприкасающихся тел. – Откуда такой интерес ко мне? Он ничего не ответил и только шире улыбнулся. – Я хочу уйти. – А я тебя здесь не держу. И это было правдой. Забавно, но я не могла сделать спасительный шаг к своей свободе из этого ужасного места. Тело не слушалось меня. Я готова была разрыдаться от своей беспомощности. – Сегодня на поле ты произвела на всех впечатление. Где же сейчас твоё самообладание? Люцифер, я не знаю. Я правда не знаю. Но каким-то неведомым образом это связано с тобой. Самообладание покидает меня в миг, как ты появляешься в поле моего зрения. Всё летит к чертям. Не распрямляясь, он обогнул меня, вставая за спину. Осторожно перекинув мои волосы на другое плечо, дьявол обдал мою шею жаром своего дыхания. Отстранившись от меня, он закрыл дверь. Я закрыла глаза. Чувствую его ауру. Она согревает, проникая под мою одежду. Тепло растекается по моему животу, образуя пульсирующий комок. Его одеколон, отдающий древесными нотками, смешивается с моим и щекочет нос. Хочется. Так нестерпимо хочется, чтобы ты прикоснулся ко мне. – Эти развлечения стары, как мир. Так чего же ты так нервничаешь? - его наждачный выдох выгравировал линию на моих губах. Приоткрыв их, я тяжело вздохнула. Открыла глаза. Его лицо было напротив моего. Наши губы разделяли несколько сантиметров. Не в силах отвести взгляд, вижу, как он медленно высовывает язык и кладет на него марку. Она исчезает в его рте. Он берет моё лицо в руки и целует. Медленное, практически ленивое касание губ. Он проходится языком по моей губе, проникая в рот, отравляя. Яд начинает растекаться по моему организму. Я попалась в ловушку. Насколько умело она была сконструирована, что я не могла и помыслить? Сама пришла к нему в руки. Отдала себя в рабство его умелой власти. Делаю вздох и отвечаю на поцелуй. Выдыхаю ему в рот, даря то, что позволяет мне жить. А он сильнее обхватывает моё лицо и углубляет поцелуй, выпрямляясь. Мне приходится запрокинуть голову, лишь бы не разорвать наш телесный контакт. Мой тихий стон теряется в медленном движении наших губ. Ногти оставляют полумесяцы на ладонях, а колени подкашиваются. Земля уходит из-под ног, но я не упаду, ведь он держит меня. Это дьявольская милость. Пробегаюсь руками по его рукам. Жар его кожи впитывается в подушечки моих пальцев. Губы немеют от кислоты, и мне хочется закатить глаза от столь одурманивающего удовольствия. Нет сил больше терпеть, но дьявол не выпускает меня из своей цепкой хватки. Целует в уголок губ, улыбаясь. Нахожу руками его ладони и отрываю от своего лица. Перед глазами все плывет. Оступаюсь, спиной врезаясь в стену позади себя. Спотыкаюсь на лестнице и падаю. Разбиваю колени и локти. Пытаюсь подняться, но лестница словно покрывается чем-то склизким. Руки соскальзывают. Скатываюсь на пару ступенек назад. Нет. Только не назад. Жар поднимается к голове, выжигая все мысли. Хочется разорвать на себе платье, только бы избавиться от удушья. Громко дышу. Наконец нахожу опору и веду себя к выходу. Тело не слушается. Губы горят от поцелуя. Преодолев лестницу, облокачиваюсь на стену. Музыка непреодолимо бьёт по ушам. Лицо покрылось холодной испариной. Сердце готово выпрыгнуть из груди. – Это на тебя так поцелуй Люцифера повлиял? Перед глазами стоит Ости. – Что это … за … кислота? – слова с трудом вылетают из моего рта. – Ха. Дьявольская, скажи, а? – она накручивает прядь волос на палец. Кожу начинает жечь. Сжимаю зубы сильнее. Волосы неприятно прилипли к шее. – Посмотри на меня, – Ости берёт моё лицо в ладони. Ну, уж нет. Во второй раз я в эту ловушку не попадусь. Сбрасываю её руки. Как же всё чешется. Ногти царапают уши, переходя на шею. Мне кажется, я чувствую, как раздираю кожу до крови, но зуд не уходит. – Я не шучу, – прогремела брюнетка, всматриваясь в мои зрачки. – Какого чёрта?! Она отходит от меня: – Ты, блять, не демон! – её лицо искажается примесью страха с непониманием. – Так кислота влияет только на ангелов, заставляя их сходить с ума. Демонам она же дарит неземное блаженство. Как интересно, Люцифер. Чем же ты хотел меня наградить? Мои глаза сильно закатываются, и я начинаю медленно сползать по стене. – Так. Ладно. На разбирательства нет времени. Пошли, надо срочно выйти на улицу, – она подходит ко мне и отрывает от стены. Сознание отрывочно возвращается на улице, когда ночной холод соприкасается с моей влажной кожей. Но затем я вновь погружаюсь во тьму.***
С криком отрываю голову от подушки. – Шепфа! Ну разве можно орать в такую-то рань? - Мими в одежде и в одном сапоге лежит на кровати поверх одеяла. – Как я здесь очутилась? – начинаю бегать глазами по комнате. Разум отказывается давать мне подсказки о том, что случилось ночью. Тело неприятно ломит. Невероятно хочется пить. Вскакиваю, подходя к столику. Осушаю стакан. Вода растекается по моему горлу, принося облегчение. – Это я должна у тебя спросить, – Мими смеется, но тут же заходится в приступе кашля, – хотя, спорим, Ади выглядит ещё хуже. Начинаю вспоминать оргию в подвале. Люцифера. Шепфа. Хочется разбить этот графин об голову, чтобы стереть все воспоминания. Но его жаркие прикосновения насильно засели в моей голове. Обеспокоенная Ости. Она могла догадаться, что я падший. Хотя нет. Слишком недостоверно и маловероятно. Но то, что я отреагировала на эту кислоту подобный образом вызовет очень много вопросов. Ссора Мими с Вассаго. Так, стоп. Он что-то говорил про родственную душу. Вот из-за чего произошла ссора. – Где Вассаго? – спрашиваю у Мими. Допиваю всю воду из графина и принимаюсь снимать с себя платье. – Мы вчера с ним так и не помирились. Точнее, я так и не простила его. Опускаюсь на пол, принимаясь за сапоги: – Я не хочу показаться грубой, но почему тебя это так ранило? – Упоминание о моей родственной душе? – дьяволица садится на кровати, – у тебя есть родственная душа, Вики? – она в миг стала серьёзной. – Нет. – Тогда я от всей души желаю тебе обрести её в качестве того, кто способен на любовь. – она грустно улыбнулась, – Поверь мне, нет ничего хуже, когда родственная душа приносит тебе постоянную боль, заставляет чувствовать себя ничтожеством. Она встала и достала из моей пачки сигарету, закурив. Я не могла поверить. Эта весёлая, полная жизни девушка в мгновение осунулась, и её взгляд, что вечно сиял, померк. Мими, детка, так не должно быть. Но какие слова утешения я могу сейчас тебе преподнести? И ждёшь ли ты их? Она вырывает меня из раздумий: – Кстати, заметила у тебя трактат о корнях и травах. И нет. Я не копалась снова в твоих вещах, – она быстро натянула улыбку. – Мне нравится такое. Помню, в детстве мама меня обучала знаниям о травах. Что можно с чем смешивать, а что не стоит. Какой эффект вызывает то или иное растение. Однажды, после задания на земле я даже сделала небольшое открытие. Представляешь? – глубокая затяжка, и клуб дыма спрятал её лицо от моего взора, – в арктической зоне Тундры нашла оазисы с травами и кустарниками. Помню, я тогда так обрадовалась. Они появились из-за нарушения вечной мерзлоты. – Мими… – я попыталась её остановить. Она не обратила на меня внимание: – Всё элементарно! Просто в процессе таяния мерзлота начала отдавать минералы, содержащиеся в её глубоких слоях, почве. Это, в свою очередь, привело к активному прорастанию семян злаков и разнотравья. А потом уже дело пошло-поехало – животные и ветер разнесли семена по тундре. Наконец, в оазисах появились ромашки, полярные маки, одуванчики, несколько видов злаков, полыни, хвоща, осоки, ивы. Наблюдать за стремительной работой её мысли было даже жутковато. Я не поспевала за Мими. – Мими. – Я люблю свою родственную душу, Вики, но это слишком больно. Поэтому я с Вассаго - он заставляет меня радоваться.