Белая роза

Багряная тёплая кровь разливается по асфальту, оставляя свой липкий след в трещинках дорожного покрытия. Капля за каплей бесшумно падает на землю и, даже, если захочешь, не оторвёшься от этого зрелища. Но, видимо, не всем суждено так долго наблюдать за алой жидкостью. От ощущения неприятного запаха рассудок помутняется, а сердце раз за разом пропускает по одному удару. Согнувшись в три погибели, Рюноскэ оседает на асфальт, всеми силами пытаясь противостоять головокружению и полуобморочному состоянию. Ему не так важно, что белоснежная одежда, в особенности колени, окрасятся в серый цвет дорог, так как не стоит обманывать себя, он слишком слаб, чтобы сдерживаться, никому не открываясь. Акутагава кашляет, даже через силу, чтобы избавиться от кома во рту, однако, все попытки тщетны. Она стоит напротив, даже не глядя на юношу, видя только небо, принимающее серый оттенок, выслушивает его хриплый кашель. Такое происходило довольно часто, можно сказать ежедневно, а Ичиё прекрасно знает, как Рюноскэ ненавидит кровь. Да, простая тошнота и отвращение от одного лишь вида жидкости, истерика от мелких капель и психологический стресс со всеми вытекающими последствиями – от лужи. Девушка не собирается помогать, ведь её помощь даже не требовалась, а вызывать скорую при такой ерунде – вообще абсурд какой-то. Форсированные выдохи сменились размеренным дыханием. Смерив состояние начальника, Хигучи проходится по нему привычным для неё холодным взглядом. – Вы закончили? – даже не смотря на неё, можно услышать в голосе презрение. Многие считали, что этой особе досталась очень лёгкая работа – присматривать за одним из самых морально слабых людей организации, который продвинулся по карьерной лестнице исключительно благодаря дару. Испытывала ли она зависть? Скорее непонимание того, что этот человек находится намного выше по статусу той, что отдаётся всецело своей работе, держит имидж на высоком уровне и владеет уважением подчинённых. Рюноскэ молча кивает, ощущая, как в уголке левого глаза появляется влага. Он никогда не был спокойным или безэмоциональным человеком. В нём каждую секунду бушевали разные эмоции: перепадки от радости и смущения до страха и беспокойства. Выражение глубоких чувств может нести за собой большие беды, именно поэтому Акутагава нуждался в человеке, способном присмотреть за ним. Коридор. Идя по нему, никогда не знаешь, куда попадёшь, ведь так легко потеряться среди одинаковых серых стен с примечательными тёмными узорами, не равномерно разбросанными по ним. Обшарпанный пол никогда не скрипел, чтобы не создавать лишнего шума. Можно сказать, что коридор – место, вызывающее любопытство каждого члена организации. Ичиё смотрит вперёд, а Рюноскэ – на неё. И так происходило постоянно. Изо дня в день он вглядывался в её янтарные глаза, стараясь заметить в них самую малую частичку заинтересованности в нём. – Если бы не Ваш эмоциональный всплеск, пришли бы вовремя на встречу с Боссом, – из уст молодой леди это звучало, словно упрёк в сторону юноши. Однако ни унизить, ни осквернить эспера Хигучи не собиралась, а лишь пыталась придирками вызвать в Акутагаве желание совершенствоваться, исправлять свои ошибки и развивать силу характера. Но как бы он не винил себя в слабости, всё равно оставался тем же тихим, хрупким и мягким парнем, который не нарывается на конфликты, неуверенно ведёт себя при людях и не терпит громкого шума. Девушка с лёгкостью читала эспера как открытую книгу, видела его насквозь и могла по жестам определить намерения или даже мысли этого человека, а вот Рюноскэ никогда не удавалось проделывать то же самое с ней... – Прости... – робко отвечает беловолосый, оббегая взглядом стены здания. Он просил прощения слишком часто, несколько раз за день, с причиной и без неё.  Хронические извинения являлись, увы, последствиями неуверенности в себе. Пожалуй, этим он раздражал Хигучи больше всего, однако, всё-таки в глубине души она чувствовала жалость к нему. Ведь люди, подобные Рюноскэ, не живут долго в этом мерзком мире, полном жестокости... В очередной раз выслушав наказы Босса, человека компетентного, но чересчур рассеянного и открытого,  напарникам пришлось вернуться к офисной работе, для которой физическая сила не требовалась, однако, это не отменяло всей её важности. К слову, лидер организации – персона сентиментальная, мягкая. С логикой Мори не дружил от слова совсем и полагался исключительно на собственную интуицию. Такую личность легко свергнуть с должности руководителя, казалось бы, но никто особо не пытался. Уже в своём кабинете синеволосая отчаянно пыхтит над отчётами. Бумажная работа ей давалась с трудом, поэтому эту ежедневную рутину Ичиё выполняла с кислым выражением лица и могла прикрикнуть на любого, кто помешает ходу мыслей и собьёт девушку с толку. – Может, тебе помочь, Хигучи?.. – аккуратно спрашивает Рюноскэ, сидя напротив напарницы. Он же видит, что ей тяжело выполнять подобный вид работы, так почему бы не помочь ей. – Благодарю, но я справлюсь сама, – последнее слово девушка подчеркнула интонацией. Ичиё принимала чью-либо помощь крайне редко, боясь показать себя слабой и ненужной. А в данный момент её задевал тот факт, что она каждый божий день находилась на грани жизни и смерти, благополучно выпутывалась из действительно опасных ситуаций, а сейчас сидит и не может понять, что написать в дурацкой бумажке. Забавно, не правда ли? К отказу со стороны Ичиё, который неоднократно расстраивал, Акутагава уже привык. При этом он попытался предложить помощь, показав, что на него можно положиться. – Тогда хотя бы выпей чашку кофе, чтобы взбодриться. – сказав это, Рюноскэ тут же с интересом взглянул на девушку в ожидании ответа. Ичиё, отодвинув от себя бумаги и опёршись о спинку стула, пару секунд сидела в раздумьях, а затем произнесла: – Почему бы и нет? – кивнув, парень встаёт со своего места и покидает кабинет. По правде говоря, любовь к этому напитку Хигучи привил именно Акутагава, который, собственно, кроме кофе ничего пить не мог. Вкус чая, к примеру, ему казался слишком специфичным. Вернувшись спустя какое-то время с двумя чашками кофе, молодой человек протягивает одну из них Ичиё, которая к этому времени стала выглядеть очень уставшей и... сонной. Казалось, что пройдёт ещё пара секунд, и она уснёт прямо за столом. Девушка вдыхает аромат напитка и чувствует себя чуть лучше. Она так устала, сидя за работой, что, наверное, даже не сможет подняться со стула, и домой её придётся нести кому-то на руках. Рюноскэ без промедления принимается пить свой капучино, в связи с чем на его верхней губе остаётся пенка, слишком уж напоминающая усы, которые сливаются с цветом его волос. Слишком смешно он выглядит в данный момент, поэтому от такого зрелища Хигучи чуть кофе не подавилась, когда стала в голове прокручивать образы, похожие на этот, а затем искренне засмеялась. Удивительная она, однако, девушка: за дурацкую, но смешную шутку от подчинённых в строю она может отчитать или даже ударить за нарушение дисциплины, а сейчас Ичиё  беззаботно хихикает с какой-то нелепости. – Хигучи, у тебя... изумительный смех... – сказанное Акутагавой заставило девушку замолчать. Она не стала отвечать, промолчав, сделав вид, что не слышала этого вовсе, ведь совершенно все хвалили именно её качества лидера, но никто никогда не затрагивал внешность или особенности. Поэтому этот комплимент сильно смущал, зарождая тепло где-то глубоко-глубоко в душе... Как ни странно, но у Ичиё Рюноскэ постоянно ассоциировался с белой розой: такой невинный, искренний, а главное прекрасный, словно цветок. Шипы его безобидны, лишь на вид остры и требуют к себе осторожного отношения, иначе безвозвратно надломятся... И Хигучи никак не могла выкинуть эти мысли из головы. Каждый раз уходя домой, синеволосая оборачивалась перед тем, как миновать ворота и смотрела на светлое высотное здание со стальным каркасом. Говорили, что если долго смотреть на высотку, может закружиться голова, особенно, в случае, когда она достигает более ста метров в высоту. Легко вздохнув, Ичиё собирается пойти в сторону дома. Она же вернётся сюда завтра, послезавтра и даже через месяц – если, конечно, смерть не придёт раньше – ведь уходить отсюда и менять работу  совсем не хотелось, несмотря на наличие высшего образования. – Хигучи! Но внезапный оклик, прозвучавший в паре метров от девушки, заставил её обернуться. Голос своего напарника она всегда узнает из тысячи. Рюноскэ, подойдя ближе, выдохнул и стал говорить значительно тише и скромнее обычного: – Хигучи... – Акутагаве пришлось сделать маленькую паузу, чтобы тщательно сформулировать вопрос и её выставить себя в дурном свете. – Могу ли я кое о чём тебя спросить?.. Синеволосая одобрительно кивает. Мало ли, вопрос по поводу непонятной работы или насчёт расклада событий или даже... – Ты ведь не уйдёшь из организации?.. – вопрос неожиданный и в то же время чертовски простой. Казалось, что ему хотелось спросить – и самому же ответить – намного больше, но язык будто отрезали. Хотя одними губами он прошептал: "Неужели ты оставишь меня... в одиночестве?" Рюноскэ искренне ненавидел одиночество, а ещё безгранично боялся его. Но, стоило Акутагаве лишь коснуться Ичиё, он понимал, что она близко, что она жива и находится рядом. Просто видеть недостаточно: нужно было точно убедиться, что это не её образ в его воображении, а живой человек. – Конечно, нет, – Хигучи точно знала, что ответить, поэтому огромного количества времени на раздумья не понадобилось, – эта работа подходит мне по всем параметрам, тем более свои обязанности по долж... Однако договорить ей не дали, заключив в крепкие нежные объятия. Этого было достаточно, а большого, развёрнутого ответа и не требовалось. Ичиё определённо удивилась таким действиям со стороны парня, но краской не залилась, всё-таки не школьница, смущающаяся при каждом прикосновении. Её синие волосы приятно защекотали шею Рюноскэ, когда девушка положила голову ему на плечо, а дыхание обжигало кожу всё сильнее и сильнее с каждым выдохом Хигучи... Что же Акутагава будет делать без своей горячо любимой Хигучи Ичиё, если она вдруг исчезнет и не вернётся? Он ведь точно знает, что это не мимолётная любовь, а его настоящие чувства. Что же будет делать и чувствовать Ичиё без него, Рюноскэ Акутагавы, который так трепетно ею дорожит? Нельзя сказать, что Хигучи была обделена вниманием мужчин, а совсем наоборот, только вот ей они казались стереотипными, неинтересными и в какой-то степени мерзкими. Поэтому даже само понятие любви не заботило девушку, но затем в её жизни появился мягкий и простодушный парень, которого она долго не замечала и не воспринимала всерьёз, но спустя некоторое время всё поменялось... В какой-то момент юноше захотелось прикоснуться к сладостным, желанным губам девушки, но... нет, нельзя. Они ведь ещё не так близки, несмотря на долгое знакомство... Рюноскэ отстраняется, делая шаг назад, и выдаёт: – Извини за мою несдержанность... Эмоции как-то взяли верх... Хигучи кивает, принимая эти своеобразные извинения, а затем видит на лице напарника привычную тёплую улыбку, которая показалась ей какой-то... особенной. Видимо, ледяное сердце Снежной Королевы наконец-то растаяло. – Ах, так много времени прошло, – нарушил тишину Акутагава, посмотрев на стенд, где было показано местное время, – я, наверно, сильно отвлёк тебя? В ответ Ичиё снова кивает, но уже отрицательно. Удивительно, но она ни слова сказать не может. – Хорошо... Тогда до завтра, Хигучи. – уже больше чётко ответил парень, разворачиваясь, однако, ему в голову пришла ещё одна мысль. – Постой... Может быть, я провожу тебя до дома? Действительно, не хочется отпускать девушку одну практически на край города, даже зная, что она может защититься самостоятельно. Но Ичиё, вероятно, откажет ему и... – Конечно, да... – спокойно ответила Хигучи, повергнув Рюноскэ в шок.       Конечно, да, моя Белая роза...