Я не педофил !

Очередной праздник, устроенный мною. Все пьют, общаются и просто развлекаются. Стоит веселая атмосфера. Сегодня мы отмечаем очень важный день – это мой день рождения. Как всегда созвал всех стран мира, чтобы они отпраздновали вместе со мною. Люблю устраивать праздники и встречи в своем доме. Ради них я надеваю лучший костюм, готовлю зал и напитки и еду. Выставляю все самое лучшее на показ. Люблю быть успешнен всех. Обожаю себя и свой прекрасный дом. Особенно мне нравится обязывать «гостей», чтобы те, кто не хотел идти, пришли. Таким трюком я пользуюсь иногда, чтобы позлить СССР-а. Который не хочет меня видеть. Но нужно же показать ему, кто тут самый главный. Мне так нравиться смотреть на его реакцию, когда он общается с кем-то из стран, и тут прихожу я, влезая в разговор. Он злится и негодует. А я оскалившись ухожу. На этот раз я одел темно-синий костюм. Зачесал свои красно-белые волосы назад, посмотрел на себя в зеркало, своими красным и синим глазами. Улыбнулся. И наконец вышел в зал. Там меня ждали собравшиеся гости. Прохожу по всему залу, рассматриваю гостей, дарю улыбку и желаю каждому приятно провести вечер, прохожу дальше. Там стоял стол с напитками, разными закусками. Мой взгляд останавливается на ребенке, лет десяти. Одет как советский пионер, но без галстука. С чуть красными волосами, на левой стороне пару прядей были синими. Как и у меня. Он тянул руку к середине стола, пытаясь достать конфеты. Интересно, чей он сын? Я подхожу к столу, беру конфету и протягиваю мальчику. Он удивлённо посмотрел сначала на конфету, а потом на меня и улыбаясь сказал: — Спасибо. Такая лучезарная улыбка. Ярко-голубые глаза, как чистое небо, не моргая, рассматривали мое лицо. Мне казалось, что эта улыбка была только для меня и никого больше. Почувствовав, что кто-то тянет мой рукав, я увидел того мальчика в одежде пионера.  — What do you want, child?* — спросил я, взглянув на ребенка. Он округлил глаза и сказал: — Я вас не понимаю. Извините, — такой мягкий детский голосок. Давно не слышал того приятного тембра. — Оу, я не знал что ты русский. Твой папа СССР? — решил на всякий случай уточнить у мальчика. У меня присутствовал некий американский акцент, некоторым это нравилось, а некоторым нет. — Да! Меня зовут Ваня, — радостно и громко воскликнул ребенок, что некоторые гости обернулись. Потом он продолжил, только немного тихо: — А Вас? — Меня – США. Но можешь звать Сашей. Дети редко запоминают моё имя, в отличие от взрослых. Так что, я решился назваться для него русским именем. Ему легче, и мне не сложно. — Скажи, а твой папа далеко находится? — мне хотелось еще побеседовать с ребенком, и чтобы СССР не влез. — Он сейчас разговаривает с Великобританией. Вон там, — Ваня показал пальцем на круг трёх стран, они находились возле столика с шампанским и увлеченно разговаривали. — Хорошо, тогда пошли со мной. Здесь слишком шумно, я тебе коробку конфет подарю. Вижу они тебе понравились. — я улыбнулся и показал в сторону балкона. — Мне папа не разрешает ходить с незнакомцами куда-попало. Он сказал, быть в зоне видимости, — твёрдо сказал Ваня и помотав головой. — Мы же знакомы, я знаю твоё имя, ты знаешь моё. Все хорошо. А твой папа легко нас найдет. — Хорошо! Только я ему скажу, что ухожу, — Ваня сказав, быстро побежал к отцу. Теперь из-за своей глупости, не видать мне мальчика. СССР точно не разрешит общаться с ним. Вскоре он подбегает ко мне и говорит. — Папа разрешил! Только недолго, я сказал, что один пойду, — он улыбнулся и я тоже. Мы пришли на балкон. Небо было полностью усыпано звёзднами. Луна освещала сад с розами. Шума из зала слышно не было. Тихая и спокойная ночь, немного прохладно, но это не мешает, а придает еще большую атмосферу. — Ваня. А ты знаешь, что сегодня за день? — я не знал, о чем можно поговорить с ребенком. Но думаю можно начать издалека. — У какого-то америкашки день рождения, так сказал отец. Он не хотел идти сюда, поэтому за компанию взял меня,— мальчик смотрел на темное небо усыпанное миллиардами звезд и говорил. Как смешно. Союз даже при детях так выражается. Смех, да и только. Америкашка – я ему. Хорошо, что пиндосом не назвал при ребёнке. — А знаешь, это у меня сегодня праздник, — улыбнулся, отпил немного шампанского и посмотрел на небо. — Правда!? А вы совсем не похожи на плохого человека! — так радостно и ярко говорит. Я даже забываю некоторые плохие вещи которые случались раньше на вечерах. — Спа… — не успел сказать, как двери распахивается и на балкон влетает злой Союз. — Россия! Я тебя по всему залу ищу! А ты не только не сказал куда идешь, так и ещё со всякими... куда-попало ходишь! — Папа! Я говорил тебе! — Мальчик очень сильно дрожал и чуть ли не ревел. Я на его место тоже б испугался Союза. Но уже взрослый, так что умею скрывать эмоции. — Успокойся, СССР — весело проговорил я, — С твоим ребенком ничего не случилось. Так что, спокойнее будь. — Россия живо ко мне, дома поговорим, на тему почему нельзя уходить куда-попало с чужими дядями. А вот дядю США я сейчас отругаю! Ваня подошел к отцу. Союз подошел ко мне и ударил кулаком в лицо. Меня сильно оттолкнуло, что я еле устоял на ногах. Щека сильно горела, уже чувствовалось, как из сосудов под кожей течёт кровь, проявляя фиолетово-зеленую гематому. Рот заполнил привкус металла. Спасибо! Пообщался! — Еще раз уведешь ребенка или подойдешь к нему. Месяц будешь ходить в своих «любимых» очках, не снимая! Понял!? Он взял Ваню за руку и ушёл. На душе стало грустно, я больше не увижу эту улыбку, эти ярко-голубые глаза. Не услышу заливистый детский смех...