Обнаружить. Устранить.

Музыка для общего фона: Portishead – Roads Когда-то давно, лет так десять назад, был у Казуки один парень, с которым он не очень долго, но все же встречался. Была у него одна странность. Вот есть люди, которые, например заедают, ну или запивают проблемы, а его бывший, как шутил Казуки, свои проблемы «затрахивал». Тот мог спокойно явиться к нему средь бела дня и без особых объяснений заняться с ним быстрым, но от этого не менее бурным сексом. И только потом выяснялось, что у того сломалась машина, зарплату понизили, из съемной квартиры выгнали, или что-то еще в этом роде. Поэтому, когда Манабу с такой грустной физиономией посмотрел на него снизу вверх, о его намерениях Казуки сразу стало понятно. Не понятно было лишь одно – зачем ему для снятия стресса понадобился именно Казуки? Насмешливый внутренний голосок подсказал, что тот просто подвернулся «под руку» в удобный момент. Но эта мысль как, впрочем, и все остальные превратилась в белый шум, лишь помехи в сознании, когда Манабу обхватил его своими холодными изящными пальцами. Казуки рвано выдохнул и сделал приличия ради еще одну отчаянную попытку, понимая, что провал в любом случае неизбежен – он уже завелся… еще когда Манабу молча снимал с себя одежду. Вероятно, Казуки сам полностью не осознавал, насколько тот ему на самом деле нравился. - … можем просто поговорить если хочешь… - подрагивающими пальцами Казуки аккуратно убрал прилипшие мокрые пряди с лица Манабу. Пожалуй, не стоило этого делать… Вода стекала по его бледному лицу, по скулам и по губам, и Казуки уставился на него как под гипнозом, совсем не отдавая себе отчета в том, что теперь сам медленно поглаживал его скулу большим пальцем, там где была та самая родинка. На предложение поговорить, Манабу лишь едва заметно мотнул головой, тихо вдохнул воздуха через нос и без лишних предисловий обхватил головку своими пухлыми губами. Что именно почувствовал Казуки в тот момент он и сам не знал, но ему показалось, что его погрузили в вакуум. От глухого пульса по вискам заложило уши. А еще этот паршивец Манабу, чтоб его, просто издевался, не иначе. Его язык обжигал нежную кожу от чего возбуждение накатывало яркими вспышками, что одна за другой скоплялись раскаленным комом где-то внутри. Медленно. Мучительно. И от этого просто хотелось стонать в голос. Казуки зашипел сквозь зубы и приоткрыл плотно сжатые веки. Он и не заметил, когда зажмурился. Хотелось видеть Манабу на коленях. Смотреть, как он это делал. Тот помогал себе одной рукой уверенно сжав Казуки у основания, пока другой поглаживал его по животу и по ногам, и от этих почти невесомых прикосновений мокрая смугловатая кожа покрывалась мелкими мурашками. Манабу всегда считал, что у него железная выдержка, и скорее всего обычно так и было. Не раз и не два приходилось оставлять случайных и не очень любовников, а заодно и себя, без фееричного финала и почти бегом срываться с места из-за какого-нибудь срочного вызова по работе. Это никогда особо не расстраивало и не огорчало. Подумаешь ерунда какая, можно «доделать дело» и потом. Стоит ли говорить, что его партнеры или же партнерши не разделяли его столь прямолинейный подход к личной жизни. Так Манабу и пришел к Казуки. С четким и ясным настроем. «Просто минет… получу, что мне надо и сваливаю». А теперь… теперь он проклинал все маяки, их создателей, носителей, плюс еще и Джури вместе со своими дебильными бионанитами, или как они там правильно назывались. Манабу не прогадал – Казуки не оттолкнул его и видимо какую-никакую симпатию все-таки испытывал раз так быстро завелся всего от нескольких прикосновений. И Манабу даже подумал, что все закончится быстро и предельно просто. Но совсем скоро он обреченно понял - в своих расчетах он допустил грубую ошибку. Его сразу насторожило с каким вниманием Казуки касался его, не дергал, не давил на затылок, даже предложил сначала поговорить. Будь кто другой на его месте, не упустил бы такого уникального шанса с агентом бюро. Еще бы и заснял незаметно, и выложил бы во всех возможных и невозможных соцсетях. Но Казуки лишь сдавлено шипел. Он был сильно возбужден, Манабу чувствовал его дурманящий горьковатый привкус у себя на губах и просто кожей ощущал как Казуки смотрит на него не сводя глаз. Манабу некстати вспомнил, что Рейта, будь он проклят, конечно же был прав. Рейта всегда был прав. Внешне Казуки очень даже нравился Манабу, и он запретил себе думать о том, что и сам Казуки, с его ненавязчивым вниманием и приземленным характером был весьма… хотя думать особо-таки и не получалось. Манабу упустил момент, когда стал брать глубже. Реакция Казуки на него подстрекала, подливая масла в огонь, и он почему-то совсем не испытывал неловкости от того, что вытворял губами и языком. Даже мелькнула насмешливая мысль, что его редко кто разводил на такой минет. Не заметил Манабу и когда Казуки сжал его волосы чуть сильнее, или же когда он сам успел так завестись. Промокшие до последней нитки штаны не добавляли комфорта, слишком тесно, почти больно… хотелось прикоснуться к себе… «Нет… черт, нет…». Но доводы разума расплывались, исчезали, так и не найдя отклика в затуманенном рассудке. Манабу ощущал, как колотится сердце в груди, отсчитывая секунды о металлические ребра. Стало душно. Тело видимо отказывалось терпеть такое издевательство над собой и он в некоем трансе опустил одну руку прикасаясь к себе, кое-как приспустив при этом нижнее белье. Чертовски неудобно. Но мимолетное облегчение быстро сменилось острым желанием не останавливаться. Хотелось больше, резче, не сдерживаясь. «…а Казуки заметил, что я…» Когда Манабу коснулся себя, словно в бреду потянувшись рукой за дозой такой необходимой сейчас ласки, Казуки показалось, что он вот-вот сорвется. Он слегка сжал угловатое плечо - очередная попытка хоть как-нибудь приостановить эту волну безумия. Но в этот момент Манабу посмотрел на него, вобрал глубоко, до основания и на сей раз Казуки не сдержал сдавленного стона. В глазах Манабу будто не было понимания происходящего, как если бы тот смотрел на них со стороны своими расширенными зрачками и расфокусированным взглядом, стараясь при этом доставить хоть какое удовольствие и себе. Мало… Казуки чуть ли не в последнюю секунду опомнился. Он торопливо оттолкнул его, дернув за руку вверх. - Постой… постой… а то я прямо сейчас… - Казуки гладил его по худой спине, неразборчиво целуя куда-то в изгиб шеи, сам пытаясь при этом успокоиться. А еще очень хотелось поцеловать Манабу в припухшие губы, но тогда уж точно все бы закончилось на самом интересном месте. Мозг давно уже перестал соображать и сотрудничать, но Казуки все же догадался выключить воду и в душевой стало неожиданно тихо. Лишь сердце и быстрый пульс, глухо отбивающий ритм по венам. Манабу неуклюже переступил с ноги на ногу, путаясь в полуспущенных штанах. Казуки прижимал его к себе, покрывая мелкими поцелуями шрам не правом плече. Его член упирался Манабу в живот и от этого хотелось просто плюнуть на все и пусть. Будь что будет. Такого он не планировал… Манабу еле сдержал пошловатый всхлип, когда широкая ладонь Казуки коснулась его, грубовато поглаживая нежную головку большим пальцем. Отголоски совести невпопад подсказали, что он не заслуживает такого обращения, не заслуживает такого Казуки. Манабу несильно оттолкнул его дрожащими руками и попытался снять с себя ненавистные штаны быстро сообразив, что они никому не нужны и терпеть их больше никто не станет. А еще Казуки видимо хотел поцеловать его. «Не надо… Это не то, что ты думаешь…». Появилось слепое необоснованное желание просто выдать все, рассказать ему, но вместо этого Манабу лишь кое-как развернулся к гладкой стене и уткнулся лбом в изгиб собственного локтя, наконец-то умудрившись избавиться от мешающей одежды. Намек был ясен. Казуки бы предпочел видеть его лицо, но спорить именно сейчас он конечно же не стал. Раз Манабу так хочет. За эти секунды Казуки успел размазать немного геля на пальцы и теперь аккуратно надавливал на сжатые мышцы. Он прижимал Манабу своим весом к влажной стене душевой, продолжая при этом целовать его плечи, шею и лопатки, везде, куда только мог дотянуться. А еще он каким-то образом умудрялся медленно двигать своей ладонью пока несильно сжимая Манабу, которому и так уже не хватало воздуха и виной этому были отнюдь не кислородные фильтры неприглядной многоэтажки. - Не надо… не люблю, когда растягивают… - сипловатый голос прозвучал странно, будто чужой, принадлежащий другому человеку. - Совсем немного… - Казуки отлично понимал его смелый порыв. Он и сам нередко просил партнеров не растягивать, но как банально бы это не звучало, все зависло от размера. Вот только в данной ситуации Казуки не был уверен, что мелкий зад Манабу оценит такие приключения. Но идея с растягиванием действительно оказалась не очень удачной. Казуки скользнул в него сразу двумя пальцами стараясь причинять как можно меньше дискомфорта. И ладно еще, что от всего этого сумасшествия он еле соображал, так Манабу в придачу тихо застонал, ощущая как умелые пальцы снова и снова задевали простату. И это было уже чересчур. Терпение и сдержанность, за которые Казуки так отчаянно держался лопнули мыльным пузырем испаряясь в душном воздухе. Манабу ощутил, как Казуки сделал еще несколько плавных движений рукой растягивая тугие мышцы. Он даже толком не успел расслабиться, просто почувствовал, как в него упирался до предела возбужденный Казуки. Манабу вскрикнул. Но больше от удивления, нежели от боли, отголоски которой перемешивались с этими сладкими импульсами. Его тело словно под кайфом вообще отказывалось сейчас воспринимать что-либо кроме удовольствия, которое не заставило себя долго ждать. Казуки даже не дал ему времени толком привыкнуть, зато нащупал сжатую в кулак ладонь и, разжимая переплел с ним пальцы, будто извиняясь за грубость. Он двигался рвано, вдалбливая худощавое тело в несчастную стену. Перед глазами все расплывалось пятнами и Манабу еле сдерживал стоны. Хотя, когда Казуки снова коснулся его, уверенно двигая влажной ладонью там внизу, он просто сдался. Хотелось одновременно и кончить побыстрее, и остановить момент, чтобы эти муки продолжались по кругу, зависнуть в этом липком удовольствии. Казуки снова резко толкнулся и Манабу всхлипнул, уже не соображая ничего. Точкой невозврата стало горячие дыхание на ухо. Казуки прикусил его мочку, кажется, он даже что-то говорил. Когда Манабу сжал его в себе Казуки понял, что его затягивает в некий мутный водоворот. От голоса Манабу, от понимания, что ему тоже хорошо, что он тоже хочет не меньше его самого, последние крупицы самоконтроля безвозвратно испарились. Казуки дернул его на себя впиваясь зубами в тонкую шею и моментально почувствовал, как горячая сперма Манабу хлынула на пальцы. Тот все еще всхлипывал, глотая воздух, пока его мышцы сзади продолжали ритмично сжиматься, когда Казуки толкнулся в него в последний раз зависнув на несколько секунд в этом дурманящем омуте удовольствия. И Манабу бы успешно сполз по стене если бы не Казуки, который все также придерживал его. Теперь тот покрывал его шею и затылок невесомыми поцелуями, в которых хотелось растаять и откровенно плюнуть на весь мир с высокой колокольни. Промелькнула мысль, что было бы неплохо поговорить, но сначала стоило навести в башке какой-никакой порядок. «Вот тебе и наниты, бери – не хочу». По внутренней стороне бедер стекала густая сперма. - Оставь меня одного… - тихо произнес он. - Конечно, - Казуки понимающе погладил его ладонью по выступающим позвонкам. Он не собирался давить. Захочет - сам расскажет, что у него там такого стряслось. – Есть хочешь? Могу чего-нибудь приготовить. Манабу лишь помотал головой. Казуки быстро смыл с себя следы недавнего приключения, так сказать, пока Манабу топтался рядом, гипнотизируя неприметный пол душевой. - Тут чистое полотенце, шорты и футболка. Буду в гостиной. - … спасибо… *** Минут через двадцать Манабу выполз из ванной с четким пониманием, что в мозгах у него ни фига не прояснилось и как правильно теперь поступить он понятия не имел. В итоге где-то в голове родилась гениальнейшая мысль – он расскажет Казуки все про наниты. Но не сегодня. А пока старенькая сушилка Казуки боролась с его насквозь промокшей одеждой, стоило, пожалуй, обсудить хотя бы часть насущных вопросов. Казуки сидел на диване и бесцельно копошился в своем телефоне. С прошлого раза в его квартире мало что изменилось, разве что, показалось, теперь тут кто-то немного протер пыль, и технику распихал по шкафам да по углам. Манабу прошаркал к креслу под внимательным взглядом хозяина квартиры. После душа, да и чего тут лукавить, после отнюдь не плохого секса, тело казалось опустошенным и расслабленным. Хотелось просто свернуться клубком в этом самом кресле и заснуть. Только теперь Манабу заметил на столе два небольших бокала в которых судя по бутылке рядом находился дешевенький виски. И когда Казуки протянул ему один из них, Манабу к собственному удивлению упираться не стал. - Ну? Теперь-то мы поговорим? – поинтересовался Казуки все также смотря на него. Он слегка улыбнулся, будто одними лишь глазами и Манабу поймал его взгляд. Мягкий, теплый и такой… домашний что ли? Лишь идиот не смог бы заметить с каким трепетом тот смотрел на него, пусть даже если сам Казуки не полностью отдавал себе в этом отчета. - Нет, - пробубнил Манабу и поспешил отвести взгляд. Внешне он оставался спокойным. Холодным и безразличным, как сказал бы посторонний наблюдатель. - Ладно. Расскажи тогда, как продвигается расследование? Как там маяк, например? - Не знаю. Меня отстранили от дела, - недовольно засопел тот. Казуки чуть не поперхнулся виски и уставился на него. Манабу сидел в кресле, подобрав под себя ноги, надутый словно мышь на крупу, и бездумно поглаживал прозрачные стенки бокала. «Так вот оно что…» - Казуки мысленно похлопал себя по плечу. Теперь странному поведению Манабу было объяснение. По крайней мере, Казуки нашел его для себя, даже не предполагая, что дела обстояли слегка по-другому. - И что ты натворил? – осторожно поинтересовался Казуки. - Да ничего я такого не натворил! Ясно?! – взъелся тот. – Просто этот говнюк пафосный … Кто именно в окружении Манабу являлся «пафосным говнюком», догадаться было несложно. Казуки и сам бы не нашел более точного определения. Нет, он не считал Руки тем самым говнюком, Казуки вообще его плохо знал, чтобы кем-либо считать. А вот пафос – да. Хватило одной встречи, чтобы этот эпитет буквально приклеился к образу начальника Манабу. Тем временем Манабу как-то скомкано рассказал о странной истории с Джури, не особо вдаваясь в детали, учитывая все-таки род их деятельности. Также поверхностно поведал о его визите к Джину. Зато красочно описал как орал и возмущался после этого Руки, и Казуки поразился, что все закончилось лишь отстранением от дела, и что его вовсе не поперли нафиг из бюро, хотя Казуки отлично понял – без провокаций со стороны Руки не обошлось. - Знаешь, Ошио, а это уже новый уровень. Угрожать оружием сотрудникам из администрации. Ты, блядь, охренел, чтоб тебя?! Как вообще до такого додумался?! – не унимался Руки. – Да вы больные все! И Агги туда же! С ним я потом разберусь, сволочь патлатая… - Высунь голову из задницы, Мацумото, и хотя бы раз в жизни послушай, что говорят другие, - прошипел Манабу. Он казался спокойным и голоса не повышал, но внутри грозило лопнуть то самое терпение. - Я тоже видел эти записи с камер наблюдения… - начал было стоящий рядом Рейта. - О нет, Сузуки, вот конкретно тебе лучше бы сейчас заткнуться, просто захлопнись нахрен и стой тихо пока я не решу, что делать с твоим чокнутым напарником! - Джури. Кто-то. Накачал. Снотворным, - чуть ли не по слогам произнес Манабу уже теряя последние крупицы самообладания. - У Джури проблемы с кукухой после того случая с Агги, - теперь Руки говорил спокойно и холодно, смотря Манабу прямо в глаза. – Скорее всего сам чего-то перебрал вот и не помнит ни фига. Не в первый раз. И единственная причина, по которой он все еще работает в бюро – он лучший в своем деле. Все просто. И если тебе это непонятно… - Допустим, - перебил его Манабу и даже бровью не повел. – А что насчет Джина? Что за игры в смену имиджа и квесты по нижним этажам? А эти? Из нарко? Тебя ничего не смущает – эти слухи, новые маяки, которые и маяками не являются? И да, с чего вдруг это дело превратилось в донельзя банальное расследование каналов распространения дешевой дури в Токио? - Ты что отчеты не читал? – презрительно фыркнул Руки. – Маяк лишь новый способ вводить внутривенно, просто мы тогда не знали. Тут нечего больше копать. - А не слишком ли все вдруг просто? А моя сестра? Ее убили, а мы не сделали ровным счетом ничего. - Боги, только не начинай… Твоя сестра была наркоманкой, Ошио, открой глаза наконец! Взгляд Манабу настолько недобро блеснул, что Руки внутренне поежился. Манабу подошел к нему вплотную и посмотрел сверху вниз, еле сдерживая желание придушить его на месте своей правой. - Так, ребят, таймаут! - вмиг оказавшийся рядом Рейта был готов разрядить ситуацию, если понадобится. Но Руки не шелохнулся и не отступил. Почти презрительная ухмылка, предназначенная исключительно для Манабу, давала понять, что разговор окончен. - Ты отстранен от дела, Ошио. Вы оба отстранены. Займитесь лучше вашими висяками. Их там немало если мне память не изменяет. Свободны. - Да пошел ты в жопу, - яда в голосе Манабу хватило бы чтобы убить стадо быков. А еще Руки повезло, что дверью в его кабинете нельзя было как стоит хлопнуть. Манабу уходя ничего не разгромил, даже несчастная дверь осталось целой и Руки тяжело выдохнул будто задерживал все это время дыхание. Он почти позабыл о Рейте, который так и стоял по середине помещения внимательно наблюдая за ним. - Что? – тихо спросил Руки, уставившись на него исподлобья. - Козел ты, Така, вот что, - как всегда лицо Рейты не отражало абсолютно ничего. Для других. Для тех, кто не знал его. Но не для Мацумото, который все отлично понял. Рейта развернулся и спокойно направился к двери. Хватило с него драмы на сегодня. - Рей! – Руки даже сделал шаг вперед. Он был готов бежать за ним, вцепиться словно ребенок малый, но в последний момент опомнился. – Аки… *** - А чего он тебя так недолюбливает-то, начальник этот твой? – вопрос был скорее риторическим. Учитывая характер Манабу, Казуки понимал, что никакое начальство тому не указ, даже в лице такого как Руки. Видимо не раз и не два Манабу изрядно выходил за рамки дозволенного. И эта мысль почему-то показалась забавной. Манабу мотнул головой и убрал почти высохшую прядь за ухо. - Да… - он неопределенно махнул рукой, будто и обсуждать тут было нечего. - В это трудно сейчас поверить, но когда-то мы общались часто и даже дружили. Длинная история, но если вкратце, то мы проходили практику вместе в бюро. Я, Руки и Агги, а через несколько месяцев к нам присоединились Джури и Рейта. Руки быстро продвигался по службе, много работал, да и вообще, если закрыть глаза на то, что он полный мудила, свое дело он знает. Но, как говорится, власть портит людей. В начале, когда его только назначили главой отдела, все было по-старому, а потом не знаю… что-то изменилось… а у меня как раз это дело шло, Эммы не стало и… Манабу тихо выдохнул и Казуки почему-то показалось, что в его голосе была доля сожаления, не связанного с его сестрой. Скорее с потерянной дружбой. Нечто схожее с ностальгией по временам, которые отнимает у нас время и уносит в никуда. - А ты не думал, что… - Казуки замешкался. Он не знал стоило ли произносить свои странные мысли вслух. – Ну, что Руки может как-то быть с этим связан… ведь по факту он даже не стал рассматривать, что там с этим Джином из администрации?.. - Думал… - честно признался Манабу. Эта мысль была ему не просто неприятна. От идеи, что Руки что-то знает, или как-то замешан в этом к горлу поступала весьма ощутимая горечь. – Не хочу это обсуждать. Казуки было открыл рот, но по стеклу забарабанили тяжелые капли и на сей раз это был не дождь. Скорее не совсем он. Желеобразные подтеки сползали будто уродливые слизняки по стеклу, оставляя после себя еле различимый флуоресцентный след. - Опять эта гадость, - вяло прокомментировал Казуки и вернул свой уже почти пустой бокал на столик. Он встал долго не думая, и направился в спальню, а когда через минуту вернулся, в его руках был огромный пушистый плед. Манабу вопросительно посмотрел на него. - Руки подними, - но Манабу, естественно, даже и не шелохнулся и Казуки раздраженно цокнул. – Это тебе не твоя квартира со всеми прибамбасами. У нас Центральный энергию в здании экономит, а после этой прелести за окном температура падает будто мы на севере живем. Так, что давай, пока зад не отморозил. После таких аргументов Манабу послушно поднял руки и Казуки укутал его, изобразив забавный кокон. - Что это тебя мой зад в последнее время так волнует? – фыркнул Манабу скорее по инерции и только потом подумал, как глупо и неоднозначно прозвучал его вопрос. - Меня твой зад, а тебя видимо мой… - Заткнись. Казуки не сдержал улыбки. Надутый Манабу в «коконе» с виски в руках выглядел крайне умильно. Еле заметный румянец на бледных щеках Казуки списал на алкоголь. В голове давно крутилась одна мысль и Казуки все ждал подходящего момента воплотить мысли в реальность, но из ванной вдруг раздался негромкий писк оповещая о том, что вещи Манабу высохли. Казуки встал, намереваясь проверить просушилось ли все. - Этоо, я вот в принципе, что хотел обсудить, - будто опомнился Манабу, когда Казуки вернулся и на этот раз он пристроился на тот край дивана, что был ближе к креслу. – Я так понимаю на вашу мастерскую страховка еще не скоро выделит средства. - Этим Аой занимается, но да, полагаю, что это затянется на некоторое время, - подтвердил Казуки, хотя сам крайне удивился такому началу разговора. - Я тут с Урухой поговорил, им нужен персонал. Ничего сложного просто обслуживание столиков, хотя и деньги, сам понимаешь, не ахти. Но все же лучше, чем ничего. Знаю, не твоя сфера и все дела. - Манабу… - Казуки не веря своим ушам уставился на него. Он прекрасно знал, шансы устроится на работу в городе, да еще и на ту в которой ровным счетом ничего не смыслишь, были ничтожными, даже на такую незамысловатую как эту. Казуки запретил себе думать, что будет, когда он обнулит все свои счета. Предложение Манабу появилось как нельзя кстати. Некий спасательный круг человеку, который уже сдался и был готов утонуть. - Но это еще не все, - тихо произнес Манабу и отпил немного виски. В коконе было уютно и тепло. – Можешь еще дополнительно поработать на меня информатором. То есть как на меня, на бюро. Под присмотром Урухи. Бюро отпускает неплохие финансы на это… Никакого контакта. Просто информация, слухи, случайные разговоры и так далее. Казуки моргнул и видимо на его лице читалось недоумение высшего уровня, поэтому Манабу поспешил пояснить. - Ты не обязан этого делать, и твоя работа в Редрум от этого никак не зависит, даже если откажешься работать на бюро. Решать тебе. Можешь, конечно, ответить и потом, когда подумаешь. - Я согласен, - выпалил Казуки и видимо удивил своим внезапным порывом не только Манабу, но и самого себя. - Подумай. - Я согласен, - повторил он и, кажется, в этот раз в его словах было намного больше уверенности. Это потом, когда Казуки останется наедине с собой он действительно подумает и будет гадать какие черти его за язык тянули, а сейчас нет. Совсем. Сейчас он всем был доволен в своей жизни. Манабу странно посмотрел на него, залпом допил содержимое бокала и неохотно поерзал, видимо собираясь выползти из своего логова. Ночевать у Казуки он не собирался. И так натворил делов на сегодня. Хватит. Но не успел он толком подумать, что завтра ему вообще-то снова на работу, как в дверь внезапно позвонили. Время было позднее, и уж точно не подходящее для дружеских визитов. - Ждешь кого-то? – насторожился Манабу. - Да вроде нет… - Казуки пощелкал по своему телефону и вывел домофон на экран. Сказать, что у него отвисла челюсть это ничего не сказать. - Открывай давай пока я не вызвал группу захвата и не вошел сам. - К-конечно… Прежде чем открыть, Казуки еще долю секунды заторможенно пялился на огромную черную шляпу с какими-то дикими кружевами. Такая шляпа отлично бы смотрелась на какой-нибудь вдове, что минут пять назад похоронила пятого мужа. Руки прошествовал словно царь к трону, попутно снимая свой длинный черный плащ и готический - за неимением лучшего описания - головной убор. С них капала та самая зеленоватая слизь с улицы и он брезгливо передал все это добро Казуки. Тот кожей почувствовал, как Манабу ощетинился от его присутствия, хотя прифигел он от такого явления боженьки народу не меньше самого Казуки. Пока Казуки нашел куда пристроить мокрые вещи этого владыки темных сил, Руки молча подошел к столику, налил себе побольше прямо в бокал Казуки и залпом опустошил. Налил еще и прошествовал ко второму креслу, что находилось напротив Манабу. Разделял их теперь всего-то несчастный столик. Только сейчас, присмотревшись, Казуки заметил, насколько уставшим было лицо этого человека и даже в небольшом кресле он смотрелся уязвимо и миниатюрно. Без своего плаща и экстравагантной шляпы он выглядел… обыкновенным. - Мне надо с тобой поговорить, - без каких-либо вступлений обратился он к Манабу. - А мне с тобой говорить не надо. Вплоть до следующего отчета. Руки никак на это не отреагировал, просто ждал, и видимо он хорошо знал Манабу, потому что тот снова сам заговорил: - И вообще, как ты меня тут нашел? - Проследил твою машину через нашу Систему. Манабу фыркнул, а Казуки так и остался стоять столбом по средине своей же квартиры. - Оставь нас, - Руки даже не повернул голову в его сторону. - Не борзей, Мацумото. Это его квартира и Казуки никуда не уйдет, - Манабу кивком указал Казуки на диван, будто приглашая присесть на его прежнее место, что тот и сделал. Как на все это реагировать Казуки не знал и скорее всего был бы только рад куда-нибудь свалить, да вот только куда сваливать-то из собственного жилья? - Ладно, - нейтрально произнес Руки. В его голосе не было ни агрессии, ни злобы. – Рейта от меня ушел. - Ну и? – безразлично прокомментировал Манабу, хотя про себя удивился. Друг вроде не упоминал ни о каких уходах. – Странно только, что его так быстро оформили в другой отдел. - Ты не понял. Он ушел от меня, - повторил Руки выделяя последнее слово. – Собрал все свои вещи из моей квартиры и ушел. У Манабу и так были большие глаза, а теперь так вообще они напоминали круглые блюдца. Таким откровениям удивился даже Казуки. Напарника Манабу вместе с этим Руки он себе не представлял вообще и никак. - Эээ… ну я не знал, что вы это… - Не знал. Почти полгода уже. Он не хотел никому говорить. Особенно тебе. Манабу вопросительно посмотрел на него. - Знаешь, Мана, я всегда старался быть лучше. Выглядеть лучше… похудеть, стать выше… в прямом смысле «выше». Смешно, да? Постоянно сидел на диетах этих гребанных, но несмотря ни на что, для него ты всегда оставался на первом месте. При этом абсолютно ни фига для этого не делая. Рей ради тебя готов в любой момент хоть в лепешку разбиться, хоть нос свой прилюдно показать если только попросишь, - Руки опустошил бокал и налил себе еще один. - Ру… - теперь Манабу, казалось, говорил осторожно. Его лицо выглядело озадаченным, а Казуки почему-то почувствовал, как неприятно кольнуло где-то в груди. – Между нами ничего такого нет… Мы просто дружим, общаемся, вот и всё... - Я видел вас. В тот вечер. Уже после похорон твоей сестры, когда тебя выписали. Случайно получилось… Я вышел погулять с Короном, хотя и было уже поздно. Пожалуй, не стоило. Я видел, как он вжал тебя в ту дебильную витрину, как целовал, и я просто не смог отвести взгляд. Потом вы зашли в лав-отель, а я все стоял как идиот посередине улицы. И знаешь, единственное, о чем я мог думать тогда, это что на твоем месте должен был быть я… - Господи, да когда это было-то! - Манабу поморщился будто он уже сотый раз объяснял элементарные вещь непутевому чаду. - Мы выпили. Я был не в себе. На следующий день поржали и забыли. Рей тогда вроде ни с кем не встречался, да и я тоже. Так в чем проблема? - Забавно, он тоже так сказал. - Слушай, Така, не беси меня, а? Мы не на работе и тут ты мне не начальник. Думай, что угодно, но это был первый и единственный раз. А не хотел Рей мне говорить, потому что сам не знал, чего именно от тебя ожидать и если вдруг тебе взбрело бы его кинуть, ему бы не пришлось объяснять всем что к чему, как лох полный, и мне в том числе, - Манабу не на шутку завелся. Руки его откровенно раздражал, а теперь еще и Казуки сидел тихо рядом и бездумно пялился на свои ладони, будто катастрофа какая произошла. Манабу знал, что у Рейты кто-то относительно недавно появился. Тот как-то вскользь обмолвился об этом, но в детали не вдавался и Манабу лезть с расспросами не стал. Зато запомнилось с каким трепетом и вниманием он рассказывал о тайном любовнике. «Обязательно познакомлю. Это если он не решит, что с такими лузерами как я ему делать нечего» - сказал тот и Манабу еще удивился. Рей не страдал приступами самокритики, а таких «лузеров» как он еще поискать надо. - Ну вот, опять я виноват оказывается… - Руки откинулся в кресле. - Нет, блядь, виновата вселенная! Да ты орешь на него постоянно, используешь как личный громоотвод. Да и вообще, что ты несешь?! Рей для тебя всегда и так и сяк и поперек, только свистни. Сколько раз он потакал всем твоим безумным прихотям абсолютно с работой не связанным? Один Корон его скоро папой называть начнет! - только теперь, не особо вдумываясь в смысл своих слов Манабу понял насколько все это соответствовало истине и сам удивился, что даже и не подозревал раньше по кому именно все это время сох Рейта. – Если у тебя все, то пиздуй давай отсюда. Как я уже говорил, не хочу тебя видеть вплоть до следующего отчета. - Ты редкостный осел, Мана. Мелкий. Упертый. Осел. - Чья бы корова мычала… - Но пришел я не за этим, - будто опомнился Руки. Откуда-то из карманов своего балахона он достал маленький невзрачный предмет. Проигрыватель. На таких обычно хранили звукозаписи для расследования. Его щеки уже пылали красным от выпитого и взгляд плохо фокусировался на предметах. – Хочу, чтобы ты знал. Твоя сестра знала про стрелка, но видимо понадеялась, что в нее стрелять не станут. Это перехватила старая радиовышка неподалеку от того места. У Эммы была незначительная механика. Всторенный наушник. Манабу так и замер с бокалом в руках, его лицо заметно побледнело, а в комнате будто резко понизили температуру. То, что Эмма решила встроить себе наушник не удивило. Она всегда любила музыку, а обычные наушники часто теряла. От этой мысли стало особо горько. Манабу опустил бокал обратно на стол и внимательно посмотрел на начальника. Казуки тоже вскинул голову и уставился на Руки, который следом положил проигрыватель на стол и нажал «Play». - Мисс Эмма, отойдите… - незнакомый мужской голос был еле слышен из-за помех. – У меня приказ стрелять на поражение. Прошу Вас… у меня приказ. От самого Кай-сана… Простите меня… Простите… На этом запись обрывалась. В квартире стало тихо словно даже призраки не хотели здесь находиться и Казуки невольно поежился. Он только теперь заметил этот липкий холод. Тем временем Руки смотрел прямо на Манабу. Внимательно. Не шевелясь. Манабу не был дураком, даже близко. Он сразу догадался, что это те самые материалы, которые Джин тогда, пять лет назад, передал лично Руки, а не ему. Вопросы крутились в голове словно огромная стая черных обезумевших птиц. Хотелось задать их всех сразу. Узнать все ответы. Но пришлось выбирать, начинать надо было с чего-то одного. И Манабу спросил первое, что вертелось у него на языке: - Кто такой Кай?