Беспамятство – 14
25 октября 2021 г. в 18:28
Исин не успел и половины пути пройти, чтобы приблизиться к комнате сестры, как вдруг услышал истошный крик Хуан Шу. Внутри все похолодело, Чжан не предполагал подобного исхода, оставляя девушку наедине с Юнь Си.
Что могло случиться?
Кто посмел навредить ей рядом с Небесным драконом?
Исин бежал. Распространяющийся внутри холод всё сильнее сковывал тело. Чжану казалось, что он ползет как черепаха, но косые взгляды других постояльцев, говорили о том, что скорость его была явно сверхчеловеческой.
Крик Хуан Шу пугал, но еще хуже оказалась тишина: девушка больше не кричала, а все посторонние звуки для него были уже не важны. Чжан, словно помешанный, старался уловить хотя бы короткий отзвук её голоса, но всё тщетно. Он не слышал даже ее дыхания, словно Хуан Шу не существовало, а думать о ее смерти он не мог, не хотел.
Дверь в комнату Сяо была открыта, ничего не останавливало Исина. Ворвавшись внутрь, Чжан увидел тело девушки на полу, а Юнь Си недвижимо стоял рядом.
— Что ты с ней сделал? — зарычал Исин и ринулся к Ло, но вовремя одумался и резко метнулся к телу девушки, за долю секунды решив, что испепелить Юнь Си он может и потом.
Паника зарождалась в душе Чжана, он боялся, что Хуан Шу больше не дышит, что этот проклятый Небесный дракон вновь отнял ее жизнь. Впервые, как казалось Исину, он обратился к бесполезным, по его мнению, богам. Он молился, выпрашивая у них для Хуан ещё один шанс.
Юнь Си молчал, он застыл безмолвной статуей, уставившись на алый материал женского платья. Подарить ханьфу в этом мире уже было сродни клятве верности, а подарить алое ханьфу…
Тяньлун буквально вручал свою жизнь в руки Хуан Шу. За все свои прожитые сотни лет Ло дарил ханьфу лишь одной девушке, и это тоже не кончилось ничем хорошим.
— Шу, ты меня слышишь? — мягко позвал Исин, опускаясь на колени перед ней, не обращая больше внимания на замершего без движения Юнь Си.
Молодой человек аккуратно прижал ее к себе и почувствовал слабое дыхание, от чего на его душе стало чуточку спокойнее. Она была жива. Восхваляя небеса, Исин притянул Хуан к себе крепче и, поглаживая ее по волосам, убаюкивая ее, как ребенка, принялся безостановочно шептать:
— Сяобаобей, давай же, очнись.
Никаких ран — ни внешних, ни внутренних, — у Хуан Шу не наблюдалось, однако она всё ещё безвольно лежала на его руках, будто кукла. Откуда-то из глубины памяти странно резануло: Исину почудилось, что подобное с ним уже происходило. В сознании размытыми вспышками один за другим мерцали моменты из далекого прошлого. Он, девушка и Тяньлун... В целом все это больше походило на какой-то психоделический бред, но Чжан стал интуитивно хвататься за эти нечеткие воспоминания, выдергивая оттуда все новые детали. Однако те все так же таяли предательской зыбкой дымкой, не приобретя четких очертаний.
— Она узнала кто я, — наконец заговорил Юнь Си.
Удостоверившись, что Хуан Шу жива, Ло смог расслабиться, и тут же вернул свое прежнее хладнокровие. И если Чжан только предполагал, что нечто похожее уже случалось, то Юнь Си знал это точно. Прошлое накрывало Ло с головой; он хотел бы забыть обо всем, подобно Исину, но предпочитал помнить, чтобы не совершать подобных ошибок в будущем. Только это не помогло: он входил в тот же омут снова и снова, погружаясь в него во весь рост, отрезая себе доступ к спасению и увлекая за собой других.
— И ты решил избавиться от мнимой угрозы? — Исин совершенно забыл о Небесном драконе, который сейчас так не вовремя напомнил о себе; злость новой волной накрыла Чжана без остатка.
— Нет. Мне хватило одного раза, — ответил Юнь Си, но Исин не понял сути его слов. — Я позову Жуй Чана, — Ло говорил спокойно; несмотря на бурю, что рвала сердце в клочья, он старался рассуждать здраво, прекрасно сознавая, что они не помогут Хуан Шу, а вот Белый дракон-целитель поможет, хотя Юнь Си и не доверял этому странному Жуй Чану, талант которого, тем не менее, все же открыто признавал.
— Да сделай же хоть что-нибудь! — рыкнул Исин, реагируя искренним раздражением на вопиюще неуместную бесстрастность Юнь Си.
Вокруг комнаты уже начали толпиться зеваки, стараясь получше рассмотреть, что же происходит внутри, но стоило Юнь Си повернуться к ним, как толпа тотчас в страхе рассеялась. А Чжан незамедлительно ощутил в комнате скопление силы и сущности Тяньлуна.
— Слишком поздно ты используешь силу, которая может быть полезной для нее, — обреченно прошептал Исин, и как только Ло вышел, поднял девушку на руки и понес к кровати.
Словно самую хрупкую драгоценность, он уложил Хуан в постель и сел у подножия, вглядываясь в ее побледневшее лицо.
— Давай, борись... Не для того я отдал тебе годы совершенствования и энергии, чтобы ты умерла в этой захудалой каморке, — возвращая свою обычную манеру общения, негромко проговорил Чжан.
Однако, произнося с иронией, он не выпускал ее руку из своей, нежно скользя пальцами по внутренней стороне ее ладони. Он продолжал гладить ее волосы, поправляя выбившиеся пряди, касаться ее обескровленных губ кончиками пальцев. За короткий срок эта человеческая слабая женщина внесла в его жизнь хаос и беспокойство, но Исин не жалел. Сейчас он чувствовал наконец, что начал жить. Впервые за последние три сотни лет он очнулся после долгого сна, и теперь будто заново учился осязать все вокруг. А главное — Исин вновь начал проявлять эмпатию, и ему это нравилось, хоть и причиняло некий дискомфорт, ведь привычная раковина из язвительности и сарказма защищала от боли и разочарований.
— Как только поднимешь свою прекрасную тушку с постели, будешь постигать вечность и совершенствоваться, — словно угрожая, продолжал говорить Исин, ни на секунду не отрывая взгляда от лица девушки.
И тут его внимание привлекла красная ткань, что бесформенно лежала на полу. Исин усмехнулся: скрытный, вечно серьезный Юнь Си так же поддался эмоциям, только вот он опоздал. Чжан Исин первым преподнёс Хуан Шу ханьфу. И если алое значило вручить свою жизнь в чьи-то руки, то зеленое заявляло о том, что дарящий ханьфу готов всю эту и последующие жизни защищать того, кому преподнёс этот дар. И не важно, какими силами, — он защитит, ведь с той минуты они навечно сплетены крепкой нитью. И несмотря на то, что для Чжана подобные суеверия всегда были пустым звуком, все-таки где-то в глубине души он надеялся, что так оно и есть.
— Опоздал, ящерица ты божественная, — усмехнулся Исин, вновь возвращая все свое внимание Хуан Шу.
Юнь Си шел сквозь толпу оторопело расступающихся перед ним зевак, его совершенно не трогал их страх перед ним. Да и кто бы не испугался, лицезрея, как прямо на их глазах прорывается ярость дракона — душа и сила, что Ло скрывал тысячелетиями, открылась любопытствующим.
Слишком много он испытал за один день, и это потрясение стоило хваленого тысячами людей самообладания Небесного дракона. Ло было плевать на то, что присутствующие понимали, кто перед ними, он не боялся, что на него объявят охоту, в надежде заполучить его и связать договором. Ни один из присутствующих не осилит подобное, а идти на собственную смерть решится или полный глупец, или самовлюбленный храбрец, коих на постоялом дворе не наблюдалось.
Лечебница Байлуня располагалась рядом. Ван Жуй Чан не ждал посетителей, потому с головой ушел в исследования, не заботясь ни о внешнем виде, ни об убранстве и порядке комнаты, в которой работал.
На полу валялись склянки, листы окровавленной бумаги, куски оборванной ткани, вымоченные в неизвестных обычным смертным веществах. Жуй Чан увлеченно рассматривал то ли кисть руки, то ли странный хвост — он даже не сразу заметил Юнь Си.
— Может, прекратишь так хищно улыбаться при взгляде на окровавленные конечности, от этого жутко даже мне, — услышал Ван за спиной и вздрогнул.
Этого гостя в своем скромном заведении он не то, что увидеть точно не ожидал, — даже когда-либо на пороге узреть не думал. После некоторых событий прошлого Жуй Чан очень боялся своего собрата, а еще дружба с Исином ставила Байлуня в затруднительное положение. Не то чтобы Юнь Си ненавидел Чжана, просто так повелось, что при встрече эти двое готовы были уничтожить друг друга. Хорошо, что происходило это лишь на уровне гляделок и бьющих по больному шуток и укоров.
Жуй Чан также помнил, как закончил Хуанлун, который выказал недовольство действиями Небесного дракона, сравнив его с тираном и мясником. Один из Желтых драконов навеки простился с жизнью, и Байлун не хотел закончить подобным образом. Только вот появление Юнь Си не предвещало ничего хорошего.
— Тяньлун, — как можно увереннее произнес в приветствии Жуй Чан и почтительно преклонил голову, выказывая уважение, хотя руководствовался скорее страхом.
— Бери все свои снадобья и инструменты, ты нужен в другом месте, — без особых церемоний приказал Юнь Си.
Отказать Жуй Чан не мог, страх и милосердное сердце Белого дракона подстегивали. За считанные минуты он собрал все необходимое и покинул свое убежище, едва поспевая вслед за Ло, который, пренебрегая всеми правилами, буквально мчался в сторону постоялого двора.
«Надеюсь, что Исин жив», — пронеслось в голове Жуй Чана, прежде, чем они вошли в одну из знакомых ему комнат.