Вместе до самого конца

      Утром Джейн оделась и посмотрела на своё отражение.       Когда-то давно соседки в приюте дали ей весьма нелестную характеристику, обозвав косматой ведьмой, на которую ни один парень не посмотрит. Тогда Джейн это не особо и задело, но обидно всё же было, и сейчас неприятное прозвище всплыло в её памяти. С возрастом, когда волосы стали длиннее, они становились послушнее.       «Единственное, что было во мне красивого, — это волосы. А теперь — снова ничего особенного…»       Мари всегда была смелой и не обращала внимание на чужое мнение. Но сейчас… Каждая девушка была красива, с прекрасными формами, и мальчики то и дело пытались флиртовать с женской половиной школы, но не с ней.       «Глупо, глупо думать об этом!»       «Обычные тараканы лучше мысли о войне», усмехнулась Джейн и заправила прядь волос за ухо: Кейт сделала ей хорошую стрижку. Теперь волосы доставали ей до лопаток.       После ночи откровений девушка почувствовала небывалую лёгкость. Как же хорошо, что рядом верные друзья. — Ну что, я готова! — объявила Кейтлин, выходя из душа. — Тогда вперёд! — улыбнулась ей Джейн.       В гостиной подруги встретили ребят, Регулус протянул Мари очень знакомую маленькую баночку. — Это очень хорошая мазь, из семейных секретов, нанеси на порез, и не заметишь, как всё тут же пройдёт, не оставив шрама. — Спасибо, — растерянно ответила Джейн, приняв целебную мазь. Покрутив баночку в руке, она открыла её и понюхала.       Сомнений быть не может, именно такая баночка уже стоит на её тумбочке. Благодаря ей порез быстро затянулся, не оставив и следа. — А разве…       Поттер тактично наступила подруге на ногу, не дав той продолжить мысль.       Кейтлин, сообразив, что к чему, энергично потянула друзей на завтрак.       Мародёры проснулись поздно, и что самое странное — будил их человек, который обычно не спешил покидать свою мягкую кровать.       Сириус уже сиял всей своей легкой небрежностью, одетый в школьную форму. — Подъем, парни! — громко крикнул он.       Друзья от неожиданности сели в своих кроватях. — Бродяга, какого Мерлина… — Вы обалдели — спать?! Я уже давно на ногах, а вы дрыхнете! — Ого, я что, ещё сплю? — Очень смешно, Лунатик.       В Сириуса полетела подушка, но быстро была остановлена палочкой и полетела обратно. От удара в заспанное лицо Джеймс камнем упал на кровать. — И кто же приютил бродячего пса этой ночью? — Не поверишь, Сохатый, гостиная. — Так прилюдно? И не стыдно? — усмехнулся Джеймс. — Стыд не про меня, ты же знаешь. — А если серьезно? — А если серьезно, то под утро в гостиной холодно спать. Спасибо милашке Эванс, что накрыла пледом, когда шла с кучей книг. — Моя Лили? — Да твоя, твоя. Олень упертый. — У неё добрейшее сердце. Я же говорил. — Даже с таким сердцем вряд ли она полюбит такого балбеса, как ты, Сохатый. — Не каркай, Луни. Она будет моей. Я уверен.       Ребята спускались на завтрак, обсуждая шансы Поттера на завоевание Эванс. — Как вы думаете, Блайм уже настучала декану о вчерашнем? — Хвост, она не из тех, кто станет жаловаться, — как-то резко сказал Блэк.       Он долгое время не мог сомкнуть глаз вчера ночью. Слизеринка, как наваждение или проклятие, не выходила у него из головы. Он долго пытался проследить логику своих мыслей и понял — это из-за чувства вины. Такое чувство для него ново. Тягучее зудящее чувство застряло, как заноза в сердце, что невозможно не думать о ней. — О, а вот и она.       Мародёры посмотрели, куда указал Хвост.       Девушка шла со своими лучшими друзьями и весело о чём-то говорила. Улыбки и хорошее настроение были очень заразительны, в ней не было ни капли злости и обиды. Будто вчера ничего не случилось, и счастливей Блайм здесь нет.       Слизеринцы прошли мимо, совсем не обратив внимание на мародёров. — Кажется, нас даже не заметили. — Полный игнор. — Хуже некуда, — отчаянно вздохнул Римус и пошёл на завтрак. — Верно, наверняка сделала подлянку. — Заткнись, Хвост, иногда ты так и просишь, чтобы я тебя ударил.       Сириус был раздражен. Он ожидал, что Блайм разозлится. Был готов терпеть её убийственные взгляды. Злость. Даже ждал, что она ударит его. Но ничего.       Она даже не взглянула на него. «И почему от этого я чувствую себя ещё хуже?»       Блэк насупился и поспешил нагнать друга.       Сегодня был только один урок со Слизерином. Удивительно, но на этом уроке Гриффиндор и Слизерин не ругались. Почему? Потому что история магии, и чаще всего все просто спали. Конспекты вели только прилежные ученики.       К числу таких учеников относился и Римус, но не сегодня. Этим утром парень то и дело смотрел на слизеринскую часть класса.       Белокурые волосы переливались в солнечных лучах, пробивавшихся через окно. Девушка положила голову на левую руку, явно спала.       Гриффиндорец постоянно вёл конспекты, а эта соня всё равно знала ответы на любой вопрос, хотя записей не вела. И этому Римус всегда удивлялся. Травологию она могла перечитывать по два раза, но так и не запомнила бы материал. Но этому Римус был только рад, ведь благодаря этому они часами сидели в библиотеке. Неудивительно, что парень даже во сне мог наизусть рассказать о любом растении, что они прошли. — Реформы магической Британии…       «Интересно, она сильно разочаровалась, услышав о вчерашнем? Зла? Обижена? Что я несу, конечно же, да. Это было ужасно. Но, может быть, это к лучшему? Я должен держать свои мысли под контролем. Нельзя думать о ней».       Парень снова опустил перо в чернильницу и занёс руку над пергаментом. — Министр магии Фра… — монотонно продолжал профессор Бинс.       Его хватило ненадолго. Всего пара минут — и взгляд Римуса снова обратился к спящей девушке.       «Сегодня она даже не взглянула на меня будто меня и не существует. Да. Именно так и должно быть. Но мне это ужасно не нравится, хоть мимолётно, но я хочу быть замечен ею. Что за бред, Люпин! Если бы Сириус и Джеймс послушали этот бред, то смеялись бы несколько дней».       Послышался стук. Дверь открылась, и в класс зашёл староста Когтеврана, отчего некоторые ученики проснулись. — Прошу прощения, профессор. Директор Дамблдор хотел бы видеть мисс Паркер. — Да, да, конечно. Мисс, можете идти!       Римус удивился и немного расстроился, смотря на удаляющуюся спину девушки. Но у дверей та обернулась, устремив взгляд на Люпина. Затем отвернулась и скрылась за дверью.       Взгляд зелёных глаз заставил сердце юного оборотня остановиться.       Римусу стало душно.       Перо бессовестно было отложено в сторону. Видимо, теме этого урока не суждено оказаться на страницах пергамента прилежного старосты. И вряд ли в ближайшее время Кейтлин Паркер поможет Люпину разобраться с реформами Британского министерства магии.       Римус от досады взъерошил волосы на затылке, что было нехарактерным для него действием, и, надув щёки, шумно выдохнул, обречённо уронив голову на парту.       Возможно, мародёры отреагировали бы на такое странное поведение друга, только не сегодня.       За Римусом, навалившись всем телом, лежали Сириус и Джеймс. Второй уже давно спал, а вот первый пытался, но не смог заснуть.       Подперев рукой голову, Блэк уставился в сторону соседнего ряда.       «И почему это она спит?! Мир явно сошёл с ума. Я не сплю на уроке по истории, а эта зубрилка спит. Неужели переживала всю ночь из-за вчерашнего? Вчера она смотрела на меня с явным чувством обиды и злости, а сегодня игнорируют, будто я пустое место».       Блэк чувствовал раздражение, но тем не менее не переставал внимательно рассматривать однокурсницу. Всякий раз его взгляд возвращался к аккуратно подстриженным волосам девушки. Чувство досады затапливало парня.       «Чёрт».       Джеймс открыл глаза и посмотрел на лучшего друга, его долгий взгляд казался странным.       Любопытство брало своё, и через минуту Джеймс сладко потянулся, откидываясь на спинку стула, и будто невзначай окинул класс изучающим взглядом. И был удивлён: его лучший друг смотрел в сторону сладко спящей Мари Блайм. «Неужели всё-таки переживает?» — подумал парень, усмехнувшись, и снова положил голову на парту. — Что хотел от тебя директор? — Мой брат был здесь, — начала Кейтлин. Ребята заинтересованно посмотрели на подругу. — Он волновался о моей безопасности. Сообщил, что его нашел Сивый с парочкой дружков, он говорил о дискриминации со стороны магов и предлагал вступить на сторону Лорда. В общем, всё то, о чём я и говорила. Брат отказался, но это явно не понравилось его собеседникам. И… В общем, брат дал хороший отпор. О деревушке никто не знает. Дамблдор поспособствовал и наложил ещё пару защитных заклинаний. Дело принимает крутые обороты. — Да, армия оборотней это слишком. — Как я рада, что моя сущность — львица. — Да, это нам явно пригодится. — Теперь я больше уверена в нашем решении.       Друзья замолчали, напряженно рассматривая пейзажи. — Надо посетить запретные секции. — Я могу принести книги из дома, из семейной библиотеки. — Может, сегодня отдохнём? — Я за! У меня настроение — играть на гитаре всю ночь и выть на луну. — Хорошая идея. Ты же говорила, что написала что-то новенькое. — Притормози, Кейт, а разве СОВ вам не сдавать? — спросил Регулус. — Лично я, не хочу о них думать, — заявил Барти, подняв обе руки вверх. — Ты ли это? — прыснула Кейт. — А что? Может, ну их? — мечтательно спросил Барти. — Согласна. Предлагаю стать бродячими музыкантами. У нас есть двое гитаристов и барабанщик, Барти будет решать проблемы с деньгами и концертами, — предложила Джейн. — Поддерживаю! Каждый день новый концерт, цветы, вечеринки… — продолжила подруга. — Странно это слышать от людей, которые каждую минуту что-то читают. — Ха, ты сам-то ложился только на рассвете последние несколько дней, — фыркнул Крауч. — Я чего-то не знаю? Ты подружку себе завёл? — послышался девичий голос за спинами слизеринцев. — Ну, не только же тебе на свиданки бегать, — отозвался Регулус.       К компании подошла кудрявая когтевранка. — И кто она? — Вообще-то она не одна. — Ты когда это успел, мелкий? - полюбопытствовала Медоуз. — Опять ты за своё! Где твои манеры! — ощетинился Блэк. — Так что за дама сердца, Барти? — О да, одну из них зовут трансфигурация, другую заклинания, астрономия, ах да, и нумерология, — гордо объявил слизеринец.       Доркас закатила глаза, а остальные девушки прыснули. — Всё с тобой ясно, Блэк. — Эй, я вот сейчас не понял, это была мужская солидарность или…— начал Регулус, но из-за подошедшей Доркас затих и напрягся. — Ты чего, Медоуз?       Девушка с одним взмахом палочки еле слышно произнесла заклинание, и маскирующий чары спали с черноволосого парня.       Слизеринец был бледен, под глазами залегли тени, а серые глаза были уставшими и измотанными. Доркас не понаслышке знала, что бывает, когда ночами сидишь над книгами. Она любила читать заумные книги, совершенно забывая о времени. Бессонные ночи дают о себе знать, Медоуз усвоила этот урок. И из вспыльчивой зубрилки стала красивой и довольно милой девушкой. А Регулус сейчас выглядел слишком хорошо, его идеальность и ум немного раздражали когтевранку. Ей хотелось видеть, что он такой же, как и все — тоже устаёт, просто пытается казаться идеальным. — Хватит мучить себя учёбой. На тебя смотреть жалко. Ты как инфернал, — серьёзно заявила Доркас.       Регулус с возмущением задрал подбородок, но ничего не успел сказать. Когтевранку окликнул какой-то парень, и девушка, мило ему улыбнувшись, попрощалась с друзьями. — Кажется, Доркас в этом году пользуются популярностью у парней, — подметила Кейтлин. — Да, в отличие от некоторых, — немного с досадой ответила Джейн, посмотрев на свое отражение. — Я что-то не понял, с вами ходят два красивых парня, а вам мало? — притворно возмутился Барти. — Вы друзья, а не парни, — цинично заметила Кейт. — Уж не знаю, радоваться мне или нет. — А вам не кажется, что у Медоуз юбка слишком короткая? — поинтересовался Регулус. — У неё длинные и красивые ноги, почему бы и нет? — быстро сменил тему Барти.       Двое ребят задумчиво провожали Доркас взглядом, оценивая длину юбки. — Её ноги и раньше были длинными. Ей не идёт. — Думаю, её парень с тобой не согласится. — Ребят, мы вам не мешаем? — поинтересовалась Кейтлин, и подруги прыснули. В большом зале сидели мародёры, сегодня странным образом все они были немного не в духе. — И как Макгонагалл может задавать так много уроков? — Нам до утра не справиться. — Это потому, что уроки постепенно делают, Сохатый. — А вот и наша совесть проснулась. Ты чего хмурый такой? — Да так, о домашке на завтра думаю. — Ну? А с тобой-то что? Ты сам не свой сегодня, будто тебя оглушили.       Сириус безнадёжно пытался отделаться от мыслей. Вчера после встречи с боггартом он чувствовал себя легко и хорошо, но после встречи с Нюнчиком всё пошло совсем не так. Но с ним он разберётся позже. А пока нужно избавиться от глупого чувства вины. Хоть парень и постоянно твердил как оправдание, что это была случайность, честный бой, но это не давало ни каких результатов. — Чёрт!       Красивый черноволосый парень выругался, привлекая к себе внимание окружающих. Он сердито пнул чью-то сумку, лежавшую на полу.       «Ох уж эта Блайм!».       Сириус взъерошил волосы и оглянулся к друзьям. — Мне надо сходить кое-куда.       Блэк поднялся в комнату и, взяв необходимое, а именно карту и мантию Джеймса, вышел за портретный проём.       Парень побежал по лестницам на третий этаж, к статуе одноглазой горбатой ведьмы.       К большому сожалению Блэка, в коридоре находилось много народу.       Сириус прорычал, сегодня день явно не задался. Он не сдался и, воспользовавшись другим тайным проходом Хогвартса, оказался на станции Хогсмид.       Обернувшись в большого чёрного пса, он побежал в сторону деревушки.       Когда нужный магазин был найден, Бродяга, скрывшись из виду, обратился в человека и отправился в «Сундучок Морганы».       В нужной витрине он нашёл то, что искал. Небольшое золотое перо феникса. Конечно, это было далеко не золото, но от этого вещь не была менее красива.       Точно дать ответ, зачем он это делает, он и сам не мог, просто такой порыв. Но обычно с девушками это срабатывало. Миленькая вещица — и ты прощен. Хотя в этом никогда не было необходимости, просто выгода. Внимание за внимание, больше ничего. Возможно, и с чувством, которое сейчас занозой засело в груди, можно поступить так же.       Вернувшись обратно в Хогвартс, он отправился в библиотеку. Бедная мадам Пинс нервно передёрнулась, но всё же пустила гриффиндорца. Отдел чар был довольно большой, парень дошёл до нужного стеллажа и закатал рукава рубашки. Он знал, что именно искал, и стал вычитывать нужную информацию.       Достав заколку, Блэк занёс над ней палочку и начал шептать заклинания, плавно и изящно рисуя над украшением руны.       Довольный своей работой, парень отправился в башню своего факультета.       В уютной гостиной Сириус стал свидетелем, как разъярённая староста кидала в его лучшего друга проклятия. Капитан команды был не зря капитаном, поэтому умело лавировал между вспышками. Блэк закатил глаза: «ни на минуту нельзя оставить…» — Прости, прости, я не знал, правда, — пытался оправдаться Джеймс. — Конечно не знал, ты ведь то и дело болтаешь на уроках. Как же ты будешь знать, что эти цветы пахнут, лишь когда растут в земле, а всё остальное время воняют. Теперь в моей комнате зловоние продержится ещё неделю. Тролль безмозглый! — выпалила Лили, уже изрядно покраснев.       Тут горный олень допрыгался. Алиса, которая жила в одной комнате с Эванс, сделала подножку, и парень потерял равновесие, а вместе с тем и бдительность. Заклинание достигло цели, и парень почувствовал, как его ноги стали безудержно рваться танцевать. Минута — и он начал весьма умело отплясывать. По гостиной прошлась новая волна смеха. — Что же ты раньше не сказала! Я всё Хогсмид и Хогсмид. Танцы! Ты хочешь со мной на танцы, Эванс! — вспыхнул озорством Джеймс.       Звонкий смех всех присутствующих ещё больше заполонил гостиную, заставив девушку вконец раскраснеться. — Ну всё, Поттер!       Эванс левитировала книгу из рук Люпина и трансфигурировала её.       Возможно, она ждала другого эффекта от своих действий, но и недотрансформация её вполне устроила. У тяжёлого фолианта появились острые зубы. Книга резво зацокала зубами и двинулась в сторону Поттера. — А вот это уже плохо… — опешил капитан и дал дёру, всё ещё выкручивая пируэты. — Что вы ржёте! Ребята, она сожрёт меня… Бродяга! — вопил Поттер. — Прости, Сохатый, но если я умру, девушки Хогвартса потеряют постоянный источник радости в моём лице… Посмотри на мою харизму — они не переживут! — сказал парень, скрестив руки на груди, но потом заметил в глазах лучшего друга странный блеск, — Сохатый! Даже не думай… — отходил назад Блэк, заметив, что друг бежит к нему. — Эй! А ну стой… Олень безмозглый!       Спустя пару минут книга-кусачка гоняла по гостиной Гриффиндора уже двух лучших друзей.       Этой ночью Сириус спал спокойно, чувство вины переставало грызть его, осталось лишь предвкушение реакции девушки.       В обед следующего дня Блэк занял место поудобнее, чтобы хорошо видеть Блайм.       «И вот момент истины настал!»       Совы влетели в большой зал, и школьники оживились.       Чёрная сова приземлилась напротив старосты Слизерина.       Джейн удивлённо посмотрела на птицу, а затем осторожно протянула ей печенье и взяла красивую небольшую коробочку.       Ребята не отводили глаз. И единственный, кто знал отправителя, был Регулус, сидевший напротив подруги.       Пытливые серые глаза непрестанно следили за мимикой слизеринки. Парень ожидал радости, улыбки и голубых глаз, что посмотрят на него.       Девушка осторожно приоткрыла коробочку и увидела красивое украшение в виде золотого пера Феникса. Красиво выведенные инициалы лишь подтвердили догадку Джейн.       «Заколка красива, но ты решил откупиться? Не прокатит!»       Джейн тут же беспощадно закрыла коробочку и небрежно отложила её.       Она непринуждённо повернулась к Барти и завела с ним разговор.       Регулус не сдержался и прыснул, безуспешно пытаюсь скрыть улыбку кулаком.       И что это было? Столько усилий, а она? Что это вообще за реакция такая?       Блэк сидел будто громом пораженный. Все произошло совсем не так, как он себе представлял. Первые минуты он сомневался в реальности происходящего. — Эй, Бродяга! Бродяга! — пытался дозвониться до друга Джеймс, а затем приблизился к уху, — Блэк! — Твою мать! Сохатый! Зачем на ухо орать?! — пришел в себя Блэк. — Тебя конфундусом пришибло? К тебе девушка пришла.       Блэк лишь мельком взглянул на подошедшую блондинку, а затем вернулся к причине своего проклятия.       Вся его фигура говорила о напряжённости. Левая рука покоилась на столе, а ладонь крепко сжата в кулак. Правая рука с силой вцепилась в стакан с тыквенным соком. Лицо выражало недовольство, он хмурился. «Какая, к чёрту, девушка? Это что вообще было? Ей что, каждый день что-то дарят? Я как-то не замечал толпы парней. Столько усилий, а она…»       Гриффиндорца понесло, слова и мысли зловещей бурей начинали кружиться у него в голове. Он был полностью поглощен ими.       К сожалению, подсевшая к мародёру девушка удостоилась лишь красивой внешности парня, но никак не его внимания. Взор его был обращен на старосту ненавистного факультета, которой явно не было дела до острых серых глаз.       «Ни одного снисходительного взгляда, ни одной полуулыбки! Невероятно! Что за бестактность! — возмущение и недовольство удушливой волной накрывало Блэка. — И чего я только перенапрягался и убивался муками совести? Сдалась она мне! Да вообще плевать… совсем совести нет, глупая девчонка. Даже моя маман пытается изобразить хоть какое-то подобие улыбки в благодарность за подарки. — Злость нарастала, выливаясь в высокомерный холодный взгляд, устремлённый на двоих веселящихся друзей. — Ну да, как же, нет между парнем и девушкой понятия — лучшие друзья. Тут явно что-то не то. Ещё и улыбается ему! Я сделал ей подарок, а она улыбается этому… ботану. Высокомерный упырь, травит свои плоские шутки. Да у него нет чувства юмора».       Пока Блэк давился собственной злостью, Джейн звонко смеялась, не переставая улыбаться.       Сириус сжал зубы, злясь на самого себя.       «Да чего я вообще пялюсь на неё! Пошла она, эта Блайм!»       Сириус резко выдохнул, оттолкнувшись от деревянного стола, и рывком поднялся. — Как насчёт сбежать сейчас в Хогсмид? — холодно обратился он к девушке. — Что? Прямо сейчас? — Что? Уже не так сильно нравлюсь? — нахально спросил Блэк.       Здесь становилось душно, слишком шумно, у него было желание бежать. — Нет-нет, очень нравишься. Я хочу! — лучезарно улыбнулась девушка.       Она поспешно встала за Сириусом, и они вместе вышли из большого зала. — Ставлю десять галеонов, что он ни слова не услышал из её тирады, — устало вздохнул Джеймс. — Я с тобой даже спорить не буду, — ответил Римус. — Я убеждён, что он и имени её не запомнил, во дает, а?! — усмехнулся Питер. — Ну не знаю… Это не по мне. — Снова это не по мне… — Сохатый, ты же знаешь, я не создан для этого. — Хватит лишать себя радостей жизни. — Хвост, не надо повторять слова Бродяги. — Но он прав, Лунатик. Между прочим, ты у нас единственный ещё не целовался. Даже Питер оказался шустрее.       Петтигрю постарался скрыть своё недовольство. — Верно, вечно ты в книгах прячешься. — Оу, ну если бы я не любил полную луну, то, возможно, попытал бы своё счастье с красивой девчонкой. А не строил из себя кретина, как некоторые, — прошипел Римус и ушёл, последовав примеру Сириуса. — Да что сегодня с ними?! — Кризис, ведут себя, как капризные девчонки, — фыркнул Питер, на что Джеймс рассмеялся и похлопал друга по спине.       Сириус стоял в ещё пустом коридоре у открытого окна и доставал пачку сигарет. — Орбис! — чётко произнёс парень. — Не очень уж светлые заклинание для гриффиндорца. — Прости, происхождение обязывает быть сведущим во многих аспектах магии. — И что? Так и будешь смотреть, как брат заживо будет похоронен в камнях древнего замка? — Почему бы и нет?! Вообще-то я был занят. — Не с той ли девицей, которую сам же покинул? Что? Настроение подвело? — издевался младший брат. — Не знал, что ты настолько мной восхищаешься, что следишь. — Мне даже не пришлось напрягаться, я просто тебя хорошо знаю. Ты очень зол. — Отчего же? — Оттого, что твои извинения были отвергнуты. Думал откупиться? — Она что, всем с тобой делится? — фыркнул Сириус, закуриваю сигарету.       Регулус, довольный собой, сложил руки на груди, продолжая уходить в каменный пол, будто стоял в зыбучих песках. — Пришел лекцию читать о плохом поведении? Ты становишься похож на маман. Напомни, кем ты её зовёшь, лучшей подругой? Так вот, брат, с девушками дружбы нет, они неспособны быть друзьями. — Уверен? Если ты не смог с ней подружиться, то это твои проблемы.       И возразить было нечего.       Старший Блэк взмахнул палочкой, освобождая брата. — Пришел мстить за неё? — в глазах Сириуса блеснул насмешливый огонёк. — Зачем же, я лучше постою в стороне и понаблюдаю за твоими муками. — Плевать я хотел на неё. Она сама виновата. Это был равный бой. Я к ней не лез и гадостей специально не делал, так что это только её проблема. Не моя уж точно. Блайм девчонка, пусть не лезет, куда не просят, — раздражённо процедил Сириус, складывая руки на груди.       Регулус издал сердитый вздох и посмотрел на брата в упор, затем выдохнул и сверился с наручными часами. — Ты сам прекрасно понимаешь, что неправ. — Я никогда не жалею о сказанных словах матушке и всем остальным, о том, что жёстко подшучивал над Беллой или Цисси. — А Андромеда? — Тебе ли не знать, что Энди совсем другая. — Как и Джейн! — отрезал слизеринец, — Думаю, ты это и сам понял.       Сириус заскрипел зубами от злости. — Я, между прочим, не спал всю ночь по твоей вине. — Глупый братец, открою тебе секрет: не спать всю ночь нужно по вине девушек. — Я это учту, когда захочу остаться с подругой, с которой невозможно дружить.       В глазах Регулуса вспыхнул недобрый огонёк, и его усмешка поймала Сириуса врасплох. — Что ты задумал? — Просто хотел предупредить: не стоит из чувства вежливости предлагать девушкам руку и сердце. Вряд ли матушка оценит. Девиз семьи: Чистота крови навек.       Младший брат демонстративно постучал по циферблату. На часах у братьев был выгравирован именно этот девиз древнего рода Блэков.       Сириус вперил в брата озлобленный, неистово блестящий взгляд, пускающий по коже холодные мурашки у каждого, кто был удостоен такой ярости, но только не у Регулуса. — Знаешь, когда-нибудь, твои неконтролируемые эмоции сыграют с тобой злую шутку. Кажется, тыквенный сок пришелся тебе по вкусу, — будто невзначай спросил слизеринец.       Внезапно Сириус поднял взгляд и заговорил, на глазах теряя спокойствие. — Мерлин, что… — начал грозно старший брат, но язык как будто скрутило.       Нужные слова меркли на уровне готовности к произношению. Вместо этого из уст полилась слащавая речь, совсем не совместимая с состоянием души и желанием хозяина. — Тыквенный сок был прекрасен. Но я заметил, ты похудел, тебе стоит лучше…       Гриффиндорец, осознав, что происходит, закрыл рот и прикусил язык. — Я польщен твоей заботой. Жаль, что не смогу наслаждаться твоими речами постоянно. Но думаю, однокурсники оценят твою воспитанность.       Сириус сжал кулаки, осознавая, что попался. — Прости, только антидота у меня нет. Поэтому есть два варианта — или пытаться терпеть пять дней, не открывая рот, или же отправиться домой в библиотеку.       Регулус самодовольно хмыкнул.       К сожалению, поднять на брата палочку гриффиндорец не успел, в коридор хлынул поток учеников. Скоро урок.       Регулус, поклонившись, удалился, оставив оторопевшего от возмущения брата одного.       Когда Сириус в одиночестве преодолел запутанный лабиринт из пересекающихся и расходящихся коридоров, он оказался на парадной лестнице. Джеймс шёл вместе с Питером в компании двух девушек и первый с ними о чём-то оживлённо переговаривался, отчего те охотно посмеивались над его удачными шутками.       Девушки восторженно начали приветствовать черноволосого парня, а Джеймс уже хотел пошутить, но Сириус прошёл сквозь компанию, ухватив Поттера за собой. Он до боли сжимал зубы, противясь желанию противно-любезно ответить на приветствия.       Питер быстро среагировал и поспешил за друзьями. — Ты чего, Бродяга? В рот воды набрал?       «Ох, если бы!» — простонал Сириус. — Видишь ли, дорогой друг, мой младший брат любезно решил помочь мне стать более вежливым. — Ого, что, морали читал из-за выходки с Блайм? — хохотнул Джеймс, когда друзья покинули людные места. — Мой брат говорит правильные вещи. Я так сожалею, Блайм, это по моей ви… — Сириус с силой закрыл рот. «Ну уж нет, эти слова никогда не произнесу».       Джеймс бросил на друга внимательный взгляд, в котором не осталось и тени сарказма.       Сириус ещё никогда не чувствовал ненависти к своим же словам.       Отвратительное зелье, придуманное сумасшедшей прапрабабкой. Эта жидкость заставляла волшебника говорить только вежливо, при этом мысли сохранялись, но контролировать то, что говоришь, было невозможно. Если с тобой поздоровались, ты тут же ответишь, если о чём-то спросят — ты вежливо ответишь, а если обидел, то извинишься. Сопротивляться зелью достаточно сложно, ты будто под действием сыворотки правды, лицемерной, вежливой правды.       В чрезмерно вежливой форме Блэк рассказал друзьям, что за зелье он выпил.       Долгое время и Джеймс и Питер сотрясались от смеха. На что Сириус мысленно плевался ядом.       Прогуляв один урок, ребята отправились на следующий.       Перед тем как зайти в забитый учениками класс, Джеймс, еле сдерживая ухмылку, подбадривающе хлопнул друга по плечу.       Этот день был ужасным. К вечеру у Сириуса затекли скулы. Он то и дело вежливо отвечал каждому, кто оказывался рядом. А мародёры бессовестно подначивали его. Но Блэк не мог их судить, ведь будь он на их месте, то поступил бы так же. Такой пай-мальчик совершенно не вписывался в образ своенравного и дерзкого Сириуса Блэка. Который любезничал даже со слизеринцами, отказываясь им хамить. Змеиный факультет это изрядно веселило.       Сириус наотрез отказался показываться дома, поэтому решил продержаться пять дней, плотно смыкая челюсти. Что было не так уж и легко.       «Регулус, чёртов гадёныш!» — шипел про себя Сириус. Но при встрече на приветствие брата безвольно вылетали лишь вежливые речи. «Бесит».       Но самым трудным оказались совместные уроки со Слизерином.       Ведь на этих уроках была Мари Блайм.       Она стала вести себя, как отъявленная карга. Сириус прикусывал губу, не желая принимать поражение.       Джейн перестала обращать внимание на всё, что было связано с Сириусом Блэком…       И если всем была любопытна перемена в поведении Блэка, то ей нет. Впрочем, как и Кейт Паркер, которая с лёгкостью игнорировала взгляды Римуса. Отчего друг явно был в скверном настроении.       Столкнувшись со старостой Слизерина, Сириус почувствовал идущее от неё напряжение и неприязнь. От этого в горле появлялся ком и слова были готовы слететь с губ, но нет.       Его плечи напряглись, он со свистом втянул в себя воздух и не без усилия прошёл мимо однокурсницы.       Гордый, прямой, стройный…       Джейн ничего и не ждала от него — знала, какой он на самом деле.       Вот только иногда при взгляде на него у девушки что-то жгло в груди, а сам юноша и не чувствовал себя неправым. Ни извинений, ни отчуждённой вежливости — ничего, только вечная ухмылка.       Может быть, Сириус и хотел что-то изменить, снова попытаться, но не так. Не выставляя себя посмешищем.       Всё слишком уязвляло и бесило Блэка.       «Всё из-за Нюнчика», — как мантру, твердил парень, когда на парном задании по травологии Снегг и Блайм занимались растением вместе. А ведь сегодня он чуть не пожелал хорошего дня ненавистному слизеринцу.       Покинув душную теплицу, Сириус вздохнул. А потом, засунув руки в карманы, вдруг резко обогнул друзей и направился прочь — всё ещё злой и уставший, вымотанный собственным тщеславием и совершенно непередаваемой ненавистью к слизеринскому галстуку одной храброй девушки и бледному, жалкому однокурснику.       Юноша кивнул своим мыслям. Некоторое время он молчал, а потом вдруг, потемнев лицом, произнёс: — Кикимер!       Его хватило на два дня, не больше. Регулус добился своего. С огромным трудом парень пересёк порог семейной библиотеки и долгое время искал рецепт антидота. Оставив обомлевшую мать и ухмыляющегося отца внизу. Он догадался, ну конечно…       Вернувшись в Хогвартс, мародёры выкрали необходимые ингредиенты у профессора Слизнорта. И на ближайшее время, мальчишечья спальня превратилась в душную комнату скучного зельевара.       Мысль о том, что произошло с Блайм, вся эта ситуация не давала ему покоя. Это всё случайность, он не хотел этого. Сириус и так бегал за дурацкой заколкой и даже написал записку, правда, спрятал её так далеко, что вряд ли она догадается.       «Бессердечная! Бесит настолько, что всё так оставлять совершенно не хочется».       Когда день уступил свои владения грядущей ночи, антидот был готов.       Спасительная жидкость разлилась по организму, даря Блэку освобождение.      — С возвращением, — засмеялся Римус.       Сириус целеустремлённо открыл ящик тумбочки и достал карту мародёров. — Наконец-то чрезмерно вежливый до отвращения Сириус Блэк исчез, и теперь Бродяга снова с нами. Предлагаю заявить школе о твоём возвращении, — развеселился Джеймс. — Школе мы заявим завтра, — протянул Сириус, задумчиво потирая бровь. Его глаза бегали по карте, разыскивая маленькую точку. — А сегодня?       Вопрос на некоторое время повис в комнате, пока Сириус не нашёл, кого искал. — Ну, кто бы сомневался… — усмехнулся Сириус.       Парень заботливо, но торопливо сложил пергамент. — Мне кое-куда нужно. Заберу её ненадолго. — Это не может подождать? — Сейчас или никогда… — ответил Сириус и скрылся за дверью.       Тёмной коридор встретил его прохладой. Смех и суета с наступлением темноты незаметно исчезали до следующего утра… Но так даже лучше: ни к чему свидетели.       Блэк зашёл в библиотеку и уверенно ринулся вперёд, к последним стеллажам. Время было позднее, и учеников здесь было мало, мадам Пинс занималась любимым делом — переписью содержимого библиотеки, сидя в своём любимом уголке.       Библиотека была огромна, книжные полки высились до потолка. На фоне бесконечных полок и книг девушка выглядела очень миниатюрно. Она стояла на носочках и тянулась к полке, но не могла её достать.       Сириус был выше и не испытывал никакого затруднения взять нужную Блайм книгу.       «Волосы… я жёстко облажался…».       Гриффиндорец приблизился к слизеринке со странным чувством на душе, словно готовился к подвигу.       Парень подошёл вплотную и, приподняв руку, достиг предполагаемой цели. Потянул за корешок фолианта, под которым лежали тонкие пальчики девушки.       Джейн подняла голову, глядя на юношу удивлённо и настороженно.       «Снова взгляд испуганного котёнка… Забавная». — Вы с Регулусом что, призраки? — Это вряд ли, призраки не ходят, — спокойно ответил Сириус и сдержанно улыбнулся. — Вот и я о том же, — буркнула Джейн и отошла от гриффиндорца.       Парень протянул ей книгу. — Кажется, милая леди хотела достать её? — очаровательно улыбнулся Блэк, блестяще играя свою роль, от которой плавилась каждая. — Спешу тебя разочаровать — нет, мне не нужны книги, — одарив парня всем скепсисом, ответила девушка и пошла за стулом.       «Черт», — мысленно выругался гриффиндорец, всё так же улыбаясь.       Кажется, все пошло не так.  — Так что же вы здесь делаете, мисс Блайм? — нарочито вежливо продолжил парень.       «Его чрезмерная вежливость уже бесит!» — фыркнула про себя Джейн.       Она поставила стул к стеллажу и, встав на него, продолжила осматривать полки. — Иди, куда шёл, Блэк, не мешай мне! — ответила она, ясно давая понять, что обижаться собиралась долго.       «Вот же вредная девчонка! Строит из себя…». — улыбка на мгновение дёрнулась. Но он понимал глубину её обиды, Джейн была раздражена и злилась на него.       «Она совсем ни при чём, просто хотела помочь жалкому Нюнчику, а в итоге лишилась косы».       Сейчас Сириус и не думал сдаваться. Он никогда не страдал чувством вины, ну, может, иногда перед Регулусом. Но эти дни были мучительным адом, всякий раз, когда видел Блайм, и как назло, им часто приходилось видеться, спасибо расписанию. «Сейчас или никогда». Он тщательно подбирал слова, чтобы не попасться на сарказме и иронии. «Будь хорошим мальчиком», — вспомнил он наставления матери, звучавшие когда-то перед выходом в свет. — Я просто обязан помочь милой леди в её поисках. — Вот иди и найди эту милую леди.       Сириус лукаво улыбнулся за её спиной. — Я уже смотрю на неё.       Джейн мысленно застонала. Сама загнала себя в тупик. — Уверена, что справлюсь сама, — язвительно проговорила она, давая понять, что не нуждается в его услугах.       Полное отрицание, подчёркивающее незримую стену между ними.       «Злится. Как же ей нравится меня изводить. Ей так нравится обижаться? Пусть! Мне плевать! Я пытался…» — пока девушка не видит, он сверлил её спину взглядом.       Теперь на ней не было водопада непослушных волос, они доставали лишь до лопаток. По его вине.       Сириус нахмурился. — Постой, — глухо сказал парень. — Я не хочу ссориться, и раз уж у тебя неприятности, то позволь мне помочь.       Девушка поправив очки, глубоко вздохнула. — Ты не отступишься, так? — испытующе взглянув на Сириуса, спросила Джейн.       Блэк пожал плечами и улыбнулся. — Верно, джентльмен не может пройти мимо, когда милой леди необходима помощь, — скрывая самодовольство, ответил Сириус. — Только давай без этого, — взвилась слизеринка.       Гриффиндорца так и подбивало сострить, но он удержался, пытаясь сохранить образ.       Джейн недоверчиво взглянула на него, но Блэк оставался любезным и спокойным. — Не будь такой колючей, — примирительно сказал гриффиндорец. — Когда ты улыбаешься, ты выглядишь мило.       Не удержался всё-таки.       Слизеринка отвернулась, не желая показывать, как сильно зарделось её лицо.       Трудно устоять перед его напором. — Проявлять вежливость не помешает, но перебарщивать не стоит. Выглядишь слишком навязчиво, — нарочито вежливо ответила Джейн.       Блэк безмятежно пожал плечами, мысленно аплодируя самому себе. Подшучивать над ней — истинное удовольствие.       «Она выглядит забавно, когда бесполезно пыталась сделать вид, будто всё в порядке». — Итак, что мы ищем?       Парень достал палочку и зажег «Люмос», так как почувствовал недостаток освещения. — Серёжку, — насупилась девушка, показывая на мочку уха. — Я просматривала книги на верхних полках этого стеллажа. Когда сюда пришла, обе были на месте. Только вот сейчас все лестницы куда-то подевались. — Скорее всего, она на полу. — Думаешь, я не смотрела? — вскипела Джейн. — А манящие чары? — Если бы я их применила, то не стояла бы здесь! Умник! — фыркнула насупившаяся девушка и отвернулась.       «Дурёха… забыла палочку». — Оу, тогда тебе точно одной не справиться.       Парень присел на корточки и стал освещать пространство перед собой палочкой. — Ты что делаешь? — удивлённо спросила девушка, не понимая действий гриффиндорца. — Думаю, что она всё-таки на полу. Ты же вслепую искала?! — Зачем искать? Ты же сам сказал — используй манящие! В чём проблема?       Сириус прикусил язык, чтобы сдержать сарказм. — Прошу меня простить, но это заклятие мне неподвластно.       Джейн вымученно закатила глаза.       Повисла тишина. Каждый занялся поиском украшения.       С излишней заинтересованностью девушка осматривала все поверхности вокруг себя, но украдкой бросала взгляд на своего помощника. Опять он делает то, что непривычно для их общения. — Почему снитч? — нарушил тишину Сириус. — Я люблю квиддич. — Никогда не замечал, — солгал парень.       Блэк замечал. Её глаза горели воодушевлением, когда он видел её на матчах. Видеть, как она летала, ему не приходилось. На уроках по полетам в первый год их факультеты занимались порознь. Поэтому он сделал вывод, что она не летала. Но его мнение изменилось, когда он увидел снимки брата. — Конечно не замечал, ты же не видишь дальше своего носа.       Джейн зря ждала ответной колкости, потому что парень умело использовал тактику терпеливой осады её снисходительности. — Значит, ты любишь книги и квиддич, порядок и веселье. Староста, но иногда нарушаешь правила, слизеринка, но при этом читаешь магловскую литературу… Гремучая смесь. Если ты ещё играешь в рок-группе, то я буду убит, — высказался Сириус.       Она оглянулась и почему-то испытала удивительное удовольствие. — Тогда я воздержусь от ответа, дабы сохранить тебе жизнь. — О, вы так милосердны, милая леди, — послышался рядом бархатный голос Блэка.       Они оба уже проводили поиски, сидя на полу. Девушка обернулась, чтобы пресечь его флирт. Но запах духов беспощадно опалил её лёгкие приятным ароматом.       Сириус приблизился и склонился непозволительно близко.       Его тёплые пальцы коснулись её виска, заправляя выбившуюся прядь волос за ухо.       Сириус нервничал. Чувствовал напряжение, пришлось даже затаить дыхание. Вдруг она отпрянет?       Девушка отвела взгляд, не зная, что делать. Благо свет от палочки горел на другой стороне, он бросал тени на ее лицо, спасая от ещё большего смущения.       Девушка невольно вздрогнула, когда второй рукой он продел прохладным металл золотой серёжки в мочку её уха.       «Нашёл всё-таки».       Джейн снова почувствовала тепло, только теперь не могла разобрать, то ли это от заколдованной серёжки, то ли от легких прикосновений однокурсника.       Сириус свёл брови на переносице, увлекаясь процессом. Он не смотрел на лицо Джейн, оттягивал тот момент, когда встретится с проницательными голубыми глазами.       Парень медленно отпустил её ушко, когда украшение снова вернулось на своё место. Почувствовав свободу, девушка с опаской повернулась к парню, чтобы наконец-то посмотреть на него.       Она ждала, что он даст ей больше свободного пространства, но, кажется, гриффиндорец и не думал двигаться с места.       Взгляд Джейн встретился с взглядом Сириуса.       Девушка приоткрыла пересохшие губы, желая поблагодарить за находку, но парень перехватил инициативу. — Прости меня, — тихо сказал Блэк.        Он пересилил самого себя, перешёл черту, которую сам же и провёл. Сириусу далось это тяжело, но он укротил свою гордость и самолюбие.       Джейн приподняла брови в знак удивления.       Всегда энергичный, непоседливый и смелый, Сириус, сейчас выглядел иначе. Слишком взрослый, слишком величественный в своей кротости и искренности.       И как тут не забыть, как дышать? Неужели чары могли сотворить такое? Нет, нет… чары лишь заставляют быть вежливым, но то, что происходит сейчас, слишком глубоко, чтобы быть всего лишь реакцией на зелье.       «Трудно понять, что творится у него на душе. Почему всё так? Он сложный, его не прочесть… совершенно».       Сириус казался открытым для мира. Все эмоции, которые проскальзывали на лице этого парня, с лёгкостью угадывались. Если ему что-то не нравилось, он вскипал и возмущался, затем мог быстро остыть. Да, таким он был для всех. Но он лишь показывал себя таким, умело скрывая настоящего себя от чужих глаз.       Тишина опустевшей библиотеки была невыносима.       Её глаза завораживали Блэка. Они как чистейшее небо, по которому летишь, поднимаясь всё выше, ощущая свободу, счастье и адреналин. Но сейчас было страшно, вдруг она отведёт взгляд и низвергнет его с невероятной высоты.       Она хотела ответить, но он снова опередил. — Прости за то, что причинил боль, и за то, что лишил тебя твоих красивых волос. Они и сейчас красивы, но… Я был груб. — Очень, — отозвалась девушка.       Парень почувствовал волнующий, почти неуловимый аромат карамели и полевых цветов. — Я чувствовала себя ужасно. Это отвратительный поступок! Я сержусь, обижена, и это ещё мягко сказано! — Ты права, но что поделать? В твоём присутствии меня иногда уносит.       «Почему?» — пронеслось в мыслях Джейн, но задать вопрос — значит получить ответ. Только вот… она была не уверена, что хочет его услышать.       Вместо этого девушка смотрела ему в глаза, серые и блестящие, они были как яркие серебряные искры. От них кружится голова, как и от его слов. Он говорил искренне. Джейн чувствовала это. Верила.       Сириус произнёс, казалось бы, простые слова, но на самом деле он будто нарушил какой-то запрет. Блэки никогда не извиняются, как набат слышались слова отца, которые сильно укоренились вместе с непокорством. Но извиниться хотелось сильно, именно поэтому он произнёс то, что нельзя было произносить вслух.       С минуту они сидели на полу у пыльного книжного стеллажа и смотрели друг на друга. Свет в библиотеке потух, оповещая многочисленные фолианты о наступлении отбоя.       В коридоре послышались бодрые шаги библиотекаря.       Ребята переглянулись, понимая, что уже давно должны быть в своих комнатах.       Попадаться на выговор совершенно не хотелось.       Вскочив на ноги, Сириус зорко осмотрелся и, схватив со стола чернильницу, тут же кинул её в противоположный стеллаж. Отточенная за годы игры в квиддич реакция давала о себе знать. Чернильница угодила прямо в светильник, и они оба беспощадно разбились.       Характерный звук позволил привлечь внимание женщины.       Не успел Сириус скомандовать, как Джейн уже схватила его за запястье и потянула за собой.       Они затаились в темноте, дожидаясь торопливых шагов мадам Пинс. Как только библиотекарь подбежала к стеллажу, ребята сорвались с места и помчались к выходу из библиотеки, огибая стеллаж за стеллажом.       Несмотря на опасность быть пойманными, что прибавляло свою изюминку, в груди распускалась приятная дрожь.       «Интересно, у Сириуса так же?»       Выбежав из библиотеки, они свернули в другой коридор. Относительный полумрак коридора понимающе укрыл фигуры подростков.       Джейн взглянула на свою правую руку, которой всё ещё держала чужое запястье. Приступа нежности не последовало, лишь рвущийся наружу смех. И она дала ему волю: отпустив пленника, тихо и беззастенчиво рассмеялась.       Сириус тоже перестал скрывать своё веселье.       Ему это нравилось — смотреть, как она смеётся рядом с ним, а не хмурится. Прошло столько лет с того момента, когда они в последний раз смеялись вместе.       Почувствовав на себе взгляд Сириуса, Джейн повернула голову.       Блэку захотелось стать ближе.       Сам не зная зачем, он осторожно коснулся щеки неподвижно застывшей Джейн. — Я рад, что шрама не осталось. Джейн сглотнула внезапную сухость во рту. — Мазь… твоих рук дело? — Это меньшее, что я мог сделать.       Он пристально вглядывался в её лицо. «Возможно, если бы я не сглупил… мы могли бы стать хорошими друзьями», — пронеслось в голове Сириуса.       Он затаил дыхание, мысленно ухватившись за эту мысль.       Его взгляд опустился к губам девушки, по спине прошёл холодок, и он резко распрямился. — Что ж… — неловко проведя рукой по волосам, протянул Сириус.       Уловив в глазах юноши лёгкое волнение, девушка глубоко вздохнула и улыбнулась. — Я подумаю о твоём прощении, — с лёгкостью объявила она.       Гриффиндорец хотел съязвить, но решил всё-таки промолчать. — Уже отбой, возвращайся к себе и постарайся не создавать неприятности, — девушка точно дала понять, что разговор окончен.       Резко отвернувшись, она пошла в сторону подземелий.       Сириус усмехнулся и, спрятав руки в карманы, пошёл в свою сторону. Завернув в очередной холл, он остановился. — И почему же мой послушный братец ещё не в постели? — А ты почему мирно прогуливаешься здесь, вместо того чтобы играть в разбойников со своими дружками? — Наверное, оттого, что я помогал твоей подруге, пока ты бездельничал, уткнувшись в очередную книгу. — Оу, ты об этом?! Я просто не хотел тебе мешать. — Да что ты. Вот и иди своей дорогой, мне твоя помощь ни к чему, я сам прекрасно справляюсь. — Я заметил… — Кто бы говорил, если ты вежлив только с ней, это не делает тебя хорошим человеком, братец, — заметил Сириус. — Ну я хотя бы с кем-то вежлив, в отличие от тебя. — И когда планируешь перестать держаться за чью-то юбку? Помню, как в Париже, в цирке, ты вцепился в юбку Андромеды — настолько боялся забавных уродцев, а как смешно вздрагивал от резких звуков. Даже не знаю, что веселило меня больше — шоу циркачей или твоя реакция. — Придурок! — Проклятье, Регулус! Что за выражения? Что скажет маман? — Ты невыносим! Я ухожу! Сириус лающе рассмеялся: — Давай, давай, не заблудись смотри, — издевательски бросил он. — Я вообще-то смотрю, куда иду и что делаю! — Кто тебя знает… — Да пошёл ты, — буркнул младший брат. — Какие мы грозные… ещё немного, и мне станет страшно! — Поверить не могу, что я хотел тебе помочь, — воскликнул Регулус. — Себе лучше помоги, а то так и останешься слащавым, как наша двоюродная бабка.       «Сириус в своём репертуаре. Невыносимый!» — насупился слизеринец. — Я ушёл! — отрезал Регулус, чопорно вздёрнув нос.       Старший Блэк с нескрываемым удовольствием наблюдал за братом. Он любил такие препирательства между ними. Регулус казался ему очень забавным в такие моменты.       Братья пошли в разные стороны. Но не успел младший пройти и пяти метров, как из кармана его мантии вылетели две плитки шоколада. Он в последний момент успел перехватить лишь одну из них. Вторая стремглав полетела к ухмыляющемуся старшему брату. — Думаю, я заслужил сладенькое. — Ты себя переоцениваешь. Это не для тебя, — взвился Регулус. — Нет, она уже моя. — Твоя самоуверенность тебя погубит. — Взаимно. Беги, может, ещё успеешь её догнать. Ночью ходить небезопасно. — Приятно слышать, что ты волнуешься. — Не обольщайся, я не о тебе. Шуруй отсюда, — сказал Сириус, царственно взмахнув рукой.       Регулус закатил глаза и отвернулся, собираясь уйти. — Спасибо! — с теплотой в голосе мгновенно отозвался старший брат.       Регулус обернулся. Но Сириус с идеально ровной спиной отдалялся от него, демонстративно показывая в руке шоколад. Только вот младший брат понял, за что благодарен старший.       Сириус расслабленно брёл по лестницам замка. Сейчас в его душе было какое-то неизвестное и столь мягкое чувство, что подобрать ему название никак не удавалось.       Наконец-то эту ночь он будет спать спокойно. — Ну что? Нашла пропажу? — И всё-таки вы как призраки, — заметила Джейн, обернувшись к Регулусу.       Он лишь прыснул на её замечание. Он настиг подругу уже в подземелье. — Да, всё хорошо. Сириус помог мне в поисках. Он… даже извинился. Из вежливости, конечно. — Ну хоть с тобой он вежлив, — отметил Регулус, довольно улыбаясь. — Потому что меня он сейчас послал и излил весь накопившийся сарказм. — В смысле?       Девушка резко остановилась, вопросительно посмотрев на друга.       Регулус лукаво усмехнулся. — Он выпил антидот и избавился от действия зелья. — Ну даёт… — вспыхнула девушка, а затем смягчилась, заправив прядь волос за ушко. — Что ж, думаю, это уже большой подвиг для него. — Ещё какой, — прыснул Регулус.       Джейн, улыбнувшись непонятно чему, кивнула.       Удивительное постыдное удовольствие теперь окончательно заполонило её разум.