Вместе до самого конца

      Ежегодно тридцать первого октября в Хогвартсе проходит Хэллоуинский пир. Уже не первый год в этот день погода была поистине неуютной, за окном было пасмурно, весь день моросил дождь, а к вечеру небо стало чёрным и разыгралась гроза.       Большой зал был, как всегда, невероятен: множество тыквенных голов и зажжённых свечей парили под потолком в дуэте с грозовым небом потолка. Длинные дубовые столы были уставлены традиционными блюдами. — Надо хорошо поесть, чтоб не уйти с первых двух бокалов, — заключила Джейн, разрезая стейк. — Не надо сваливать всё на алкоголь. — Не слушай этого упыря и скажи а-а-а, — протянул Регулус, угощая девушку кусочком сыра. — Прекращай её подкармливать, я тоже хочу, — сказала непонятно откуда взявшаяся Доркас. Парень чуть не выронил вилку, когда когтевранка перехватила его руку со следующим кусочком сыра и поднесла к своим губам.       Регулус почувствовал, как его холодную руку обожгла ладонь девушки.       Ещё первого сентября он заметил, как за лето она похорошела: из неуклюжей девчонки Медоуз превратилась красивую девушку.       Кудри были аккуратно уложены, что было редкостью для неё. Стройная, высокая и симпатичная. Кожа не была бледной, как у аристократок, но все её черты лица и грация в движениях говорили о её воспитании.       Он бы мог сказать — леди, но нет, неуправляемый ураган в её лице был скрыт под красивой обёрткой. К счастью, она не пыталась казаться леди при друзьях-слизеринцах и Тессе, давая себе возможность быть собой. Регулус был уверен, что надолго её не хватит, но прошло два месяца, а она до сих пор держалась. Это немного задевало… совсем чуть-чуть. Ведь она не была богатенькой принцесской, как те девушки, которых Блэк видел на приёмах, она была как кактус. Всегда на своей волне, живая и дерзкая, и всё это приправлено тонкостью ума. Слизеринец считал это главными отличиями. Только сейчас она это скрывала, превращалась в кокетливую милую мордашку. — Вы в курсе, что учудили эти охламоны — мародёры — на каждом этаже?       Друзья кивнули головой. — Меня чуть не цапнул один. Спасибо, Кейт. — Жаль, что бякоклешень не цапнул, например… Малфоя. Я бы долго смеялась, — между делом заметила Джейн. — Думаю, именно этого мародёры и добивались, раскидав в подземелье около десятка этих гадов. — Только вот они не учли любовь Кейт к живности, — объяснил Барти, вспоминая, как легко подруга спасла весь факультет от препятствий в виде кляксового бякоклешня. И быстро распознала, где настоящий, а где трансфигурированная жаба. — Или кое-кто умолчал,— сказала довольная собой блондинка. — Профессор Кеттлберн будет зол, когда узнает о своих разбросанных питомцах. — Или будет долго смеяться. Это же Кеттлберн, — подметил Барти, за что заслужил острый взгляд лучшей ученицы чудаковатого профессора по уходу за магическими существами. — Я рада, что они не акромантулов раскидали. А что за крики я слышала? А ещё шипение непонятное? — Ага, и туман, — подтвердила Кейт, увлечённо разделываясь с четвёртой куриной ножкой.       Барти неодобрительно цокал, смотря на неё. Его можно понять, ведь подруга с разницей в секунд пять опередила друга в гонке за последнюю ножку. — Еда… нужна еда… где же ты… — воспроизвела Джейн. — Ну, такой мне точно не попадалось. Может, это бомбочки из магазина Зонко? Хотя, по сути, они только туман должны выпускать… видимо, мародёры их усовершенствовали. И эффект, конечно, удался, жутко даже… Ладно, я пошла к своему столу. А то боюсь голодной остаться, — сказала Доркас и, помахав рукой слизеринцам, пошла к своему столу.       Джейн посмотрела на рядом сидящего Регулуса и улыбнулась, парень всё это время провожал взглядом когтевранку, наивно полагая, что остался незамеченным. Но, обернувшись, он наткнулся на пронзительные голубые глаза, они смотрели с лукавым блеском, по-кошачьи, скептически приподняв бровь. — Что? — с самым наивным видом спросил Регулус. — Ничего, — поддержала его наивность подруга, сделав вывод. И парень почувствовал, будто его подловили на шалости в зале трофеев семьи Блэк.       Пиршество подходило к концу, профессор Дамблдор встал из-за стола и сказал пару слов. — Ну что, вы готовы? — произнесла Джейн, на что друзья усмехнулись. Большой палец её руки был поднят вверх, а указательный прицелился в мародёров, смеющихся за столом Гриффиндора. Сложенные в жесте пистолета пальцы дёрнулись вверх под мягкий голос слизеринки.       «Пуффф».       Перед тем как уйти, Директор посмотрел на мисс Поттер, та ему подмигнула, и на лице старика расплылась улыбка. — Минерва, я тут подумал и понял, что мы часто видим то, что ожидаем увидеть, а это не всегда может быть правдой. Никогда не знаешь, что тебе ждать, дождь или кусочки тыквы, — сказал загадочно директор и поспешил удалиться. Оставшаяся в недоумении заместитель директора всё же достала свою палочку из кармана мантии.       В этот момент по залу раздался злорадный смех, он продолжался до тех пор, пока внимание всех не привлекла тыквенная голова, парившая под потолком, и все тут же затихли. А вот парившие тыквы по соседству молчать не стали, и так же засмеялись противным донельзя смехом.       Пара учеников, сидевших почти в конце столов, решили покинуть шоу. Но не тут то было. Первая тыква стремглав полетела в учеников. С таким старанием вырезанные мордочки были как никогда страшны, вкупе с безумным смехом.       Тыква уже настигла бегущих ребят, как вдруг взорвалась красивым фейерверком, окатив жертв и окружающих изрядным количеством ошмёток.       Минутная тишина, и тут же все ученики не выдержали и в панике ринулись к выходу из зала. Вся эта суматоха со зловещими тыквами изрядно напугала даже старшекурсников. То и дело слышались взрывы, хохот тыкв, крики ребят и громкие ругательства после взрывов. — Вот теперь я понимаю Хэллоуин! — гордо сказала Джейн.       Она с удовольствие смотрела, как за Сириусом летели три тыквы. Храбрый брат думал, что спасает Лили, но на самом деле делал только хуже, ведь девушка была под магическим зонтом, а за парнем постоянно гнались тыквы, делая мишенью и Лили. Джейн не могла больше сдерживать смех от недогадливости Джеймса.       Регулус смеялся от того, как фанатки старшего брата разбежались, как от огня, и ничуть не удивился сообразительности Доркас, которая нашла Тессу, и они вместе спрятались под магическим куполом, безудержно смеясь. Они догадались, кто за этим стоит.       Кейт смотрела с неким обожанием на то, как смело Римус сражался с тыквой. Гриффиндорец использовал Левитацию и Бомбардо, взорвав овощ чуть дальше от себя, изрядно окатив неподалеку стоящих девушек. Парень опешил, осознав, что натворил. Разгневанные девушки посмотрели по сторонам и увидели Питера с поднятой палочкой. Сделав выводы, в отместку облили его струёй воды. Мокрый Питер в недоумении повернулся к другу, а Римус, который спрятался за его спиной, невинно пожал плечами.       Кейт долго заливисто смеялась над действиями Люпина. Даже жаль, что ближайшую неделю его будут преследовать неудачи. Ведь именно так бывает после укуса бякоклешня. Это неминуемо произойдёт, ведь в спальне мальчиков ждал сюрприз. Добрая слизеринка всех найденных животных вернула мародёрам.       Друзья-затейники продолжали мирно сидеть под большим защитным куполом, что создал Барти. Из-за ажиотажа никто даже и не заметил четырёх довольных собой ребят.       Уже в комнатах слизеринцы приводили себя в порядок, девушки крутились у зеркала, а парни, не менее заинтересованные в уровне своей привлекательности, занимались тем же самым.       Джейн надела лёгкую блузку необычной формы: она была на лямках, а верх был будто стянут с плеч. Тонкие полоски изумрудного цвета перекликались с белыми, делая блузку интереснее. Девушка заправила её в белые шорты на высокой талии, слегка свободные к низу. На ногах белые кроссовки, густые волосы украшены золотым пером.       Джейн подошла к зеркалу и то надевала, то снимала очки. — Легкий макияж? — спросила Кейт, подходя к подруге. — Ага, думаешь, не стоило? — Нет, всё идеально. Всё таки решила надеть очки? — А ты разве в этом хотела пойти?       На Кейт было облегающее платье до колен тёмно-синего цвета на бретельках. Красиво накрашена, волосы аккуратными волнами уложены на один бок. — Ну, раз мы нарушаем все правила и нам гореть в аду, — сказала блондинка, надевая поверх платья шифоновую рубашку и повязывая её на поясе, — то, думаю, мы для этого сделали всё, — заключила Кейт, и девушки рассмеялись.       Обе очень красивые, а главное — счастливые.       У лестницы девушек ждали парни.       Те были одеты утончённо и безупречно, и их стройные тела, которые к пятому курсу стали больше похоже на мужские, безусловно, делали своё дело. Светлая кожа, острый подбородок — как у одного, так и у другого — густые ресницы и выразительные брови, красиво уложенные волосы и высокомерный взгляд. Эти ребята точно знали себе цену.       Увидев подруг, ребята оживились, и на их губах появились добрые улыбки. — Мы решили вас поддержать, — гордо объявил Блэк, продемонстрировав белую рубашку с закатанными рукавами, как у Барти, и предложил свой локоть Джейн, и та с удовольствием положила свою ладонь на его руку. — Я вижу, решил стать королем этого вечера, — слегка ущипнув друга, поинтересовалась Джейн. — Только если вы станете моей королевой, — заносчиво ответил Рег, а затем чуть наклонился к ней и добавил, — мисс Поттер.       Девушка рассмеялась. — Ты что, рассказал ей, как я окатил тебя ледяной водой?! То ещё зрелище было, — прыснул Барти. — Ещё хоть слово, и я поведаю нашим дамам, как ты обжимаешься со своей подушкой во время сна и… — Вы только посмотрите, как здесь красиво! — воскликнул Барти, меняя тему. — То-то же.       Кейт и Джейн, посмеявшись, тоже окинули взглядом изменившуюся гостиную, в которой уже собрался народ.       Гостиная под руководством седьмого курса была изменена. Теперь её освещали тусклый свет озера из окон и колдовские огоньки приятного серебряного цвета, рассыпанные под потолком, имитируя звёзды.       Одна из сторон гостиной служила баром, как считал факультет, это на вечеринке с пятых-седьмых курсов просто необходимо. Вместо книг на стеллажах за барной стойкой стояли бутылки, явно не содержащие тыквенный сок. Перед камином была зона отдыха, как и по всему периметру гостиной, заполненная зелеными креслами, диванчиками и столиками. В углу стояли два бильярдных стола. В центре гостиной была небольшая платформа, служащая танцевальной площадкой. Из граммофона негромко играла музыка, странно похожая на магловскую. — Что это? Магловские песни? — Не сравнивай эту музыку с теми убогими созданиями, Блайм. Это популярный чистокровный музыкант. — И я думаю, единственный, Гринграсс, — к друзьям подошли пять подруг, все очень дорого одетые в коктейльные платья в стиле магов, хотя… кто-то из модельеров явно копировал магловский стиль. Кто-то был в коротеньких юбочках с шелковыми блузами, одна девушка в брюках, сильно обтягивающих красивые ровные ноги. Но всё же это явно выдавало их магическую принадлежность. — А у тебя и правда проблемы со зрением, решила стать белой вороной? — В отличие от некоторых, я на вечеринку пришла, а не на похороны, — с достоинством ответила Джейн. — Что-то новенькое. Сменила портного на помойке? — не унималась Гринграсс. — Лучше так, чем как ты, в музее одеваться, — как ни странно, но на Гринграсс было надето явно… странное платье, даже для чистокровного сноба. — Эй, это известный французский модельер. — Могу с точностью сказать, что во Франции так не одеваются, — гордо заявила Кейт и, взяв под руку Джейн, пошла вперёд. — Миленький воротничок, — добавил Регулус, обворожительно улыбнувшись. — Смотри не завались под тяжестью камней, — обернулась к стервозной однокурснице Паркер. — Или от тяжести раздутого эго, — тише сказала Джейн, отчего подруги рассмеялись.       Четверо друзей пошли к барной стойке, не обращая внимание на гневные реплики Гринграсс.       За стойкой стояли два эльфа-домовика, наверняка они принадлежали кому-то из учеников. Они были одеты очень даже прилично в костюмчики. Такие же домовики шли по залу, левитируя подносы с бокалами.       Внимание всех привлёк Малфой, он взял в руки бокал и поднял его вверх. — Да начнётся вечеринка, друзья! За Слизерин! — негромко, но в то же время показушно сказал блондин.       Все присутствующие подняли бокалы и ответили так же. — За нас! — добавил рядом стоящий Барти, и друзья стукнулись бокалами, в которых было шампанское.        Музыка в гостиной взорвалась качающим ритмом, заставив подземелье вокруг содрогнуться, а жеманство, присущее факультету, испариться. Народ оживился и поделился на свои компании, кто-то сразу пошёл на танцпол. — Мы отойдём пока к парням, — сказал Рег, подмигнув подругам. — Не скучайте. — А мы-то ожидали тихий вечерок чопорных аристократов… Я сейчас, — сказала Кейт. — Давай, — девушка завороженно смотрела на огоньки. «Может, договориться с Альбусом, чтобы оставить их на каждый день? Они невероятно красивые».       Из-за громкой музыки девушка не услышала, как к ней кто-то приблизился. — Невероятно, правда? К твоему сведению, факультет Слизерин устраивает лучшие вечеринки в Хогвартсе, — будто прочитав мысли девушки, сказал знакомый голос, тихий и бархатный. Он оказался так близко, что губы говорящего едва коснулись её уха, а шею обожгло горячим дыханием. Девушка немного растерялась, но улыбнулась. — И тебе здравствуй, Лестрейндж, — повернувшись к парню, сказала Джейн.       Рабастан Лестрейндж, как и всегда, был безупречен и невероятно красив. — Хотелось бы лично удостовериться в правильности твоих слов. А что касательно огней, то они потрясающие, — Джейн снова перевела взгляд вверх на мерцающие звёзды. — Как ты это сделал?       На лице слизеринца появилась широкая улыбка. — Могу я угостить леди выпивкой? — Леди не против. Благодарю!       Парень подозвал домовика, и через пару минут бокал был уже у девушки. — Поздравляю тебя с первой факультетской вечеринкой, Блайм, — отсалютовал парень. — Кажется, твоим друзьям скучно без тебя.       Джейн заметила, как элита в лице Малфоя постоянно косилась на Лестрейнджа. — Если я им так нужен, они сами подойдут. — Резонно, — заключила Джейн. — Расскажешь, как ты воспроизвёл звёзды? — Тебе правда интересно? Глаза парня опасно блестели, девушка пыталась подавить улыбку, но это у неё плохо вышло, и она рассмеялась. — Ты забавный, Лестрейндж, создаёшь что-то удивительное, а когда я тебя спрашиваю подробности, твои глаза светятся, как у нашкодившего ребёнка.       Парень на мгновение замер от слов пятикурсницы. — Я сказала что-то не так? — Нет, что ты, в последнее время людям не особо интересно всё это. А девушкам так вообще… — парень лукаво изогнул губы в полуулыбке.       Он обхватил кисть собеседницы и поднёс к своему лицу.       Смущение от подобных действий затопило девушку.       Неудивительно, что каждая волшебница теряет голову рядом с ним.       Джейн почувствовала, как парень втянул воздух у её пальцев, и по её руке прошлась волна мурашек.       Поттер как мантру твердила — «хладнокровие, никаких эмоций, помни, чему учил дядя Альфард».       Холодные губы прикоснулись к костяшкам пальцев. И не снимая печать поцелуя, парень посмотрел тёмными, почти чёрными глазами из-под длинных ресниц. Мгновение — и оба читают друг друга по глазам.       Девушка держалась из ряда вон хорошо, всё в традициях чистокровной аристократки, ни один мускул не дрогнул.       Она не проиграет так легко, как бы обаятелен он ни был. А он был невероятен.       Наверное, отец сейчас нервно кусает кулаки, а мама успокаивает его, щебеча ласковые слова и поглаживая по спине, она всегда так делала, когда отец злился. Мама наверняка бы похвалила за сдержанность. Родители всегда дополняли друг друга. Истинная гармония.       Девушка мечтательно улыбнулась, вспоминая о дорогих сердцу людях.        Рабастан отпустил глаза девушки от плена, и его взгляд упал на губы, сложенные в лёгкую улыбку.       В ней не было флирта, жеманности, хоть он и понимал, что она смущена. Девушка показала себя достойно, парень усмехнулся от её выдержки. Любая чистокровная уже млела бы и умело отвечала на флирт, используя все возможности, чтобы не упустить его внимания, не говоря уже о грязнокровках. Он тысячи раз замечал их заинтересованность, но нет, Лестрейндж был выше этого. Как бы ни была красива волшебница, он и словом бы не обмолвился, так было всегда.       Рядом с ним сидело исключение из его жизненных правил. Слишком непроста была Блайм, слишком умна и горда перед правилами. А её улыбки настолько невинны, что это не похоже на маску.       Парень снова убеждался в том, что она ему интересна.        Она словно загадка. За ней интересно наблюдать. И это наживка для истинного слизеринца: загадки и тайны. Лестрейндж отпрянул от руки и положил её на место. — Кажется, нашкодивший ребёнок не только я, — усмехнулся парень, — твои руки приятно пахнут тыквой… Очень умно.       Джейн прыснула.       Между ними завязался разговор. Как одному, так и другому было интересно общение друг с другом. Темы всегда были нейтральные, не затрагивая личности друг друга.       Рабастан был взрослым парнем, излучающим уверенность, остроумие и спокойствие.       Редко, но Поттер иногда замечала на себе долгий и внимательный взгляд этого холодного и далёкого слизеринца. И несомненно, это радовало девушку, не искушенную мужским вниманием, хоть и настораживало. Казалось, что он знает все её тайны. — Ты очень таинственная. — Я? Как по мне, так я открытая. — Всё не так просто. Ты как интересная книга, только начинаешь читать, и с каждой страницей — что-то новое, любопытное. Интерес не пропадает, а лишь растёт. — Книга, значит… Надеюсь, не ужасов. — Может, роман? — Скорее приключения, детектив и даже триллер. — Рабастан, может, ты со своей дамой сыграете с нами? — спросил подошедший семикурсник. — Если моя дама… согласится, — усмехнулся Лестрейндж и посмотрел на Джейн.       «Пора налаживать отношения», — подумала девушка и кивнула в ответ. — А что здесь делают когтевранцы? — Среди них много наших близких друзей, — Рабастан мотнул головой в сторону и оскалился, — даже очень близких. Никаких манер.       Джейн кинула взгляд в указанную сторону и увидела, как в тускло освященном углу слизеринец зажимается с когтевранкой на одном из столов.       Компания, к которой подошла Джейн, состояла из неизменной элиты: Малфой, Уилкинс, Трэверс, Мальсибер, Крэбб, Нотт, Розье, и, к удивлению девушки, среди них был и Снегг. Тут же были и Регулус с Барти, что совсем не удивительно, друзья так и предполагали — их быстро примут.       Игра в карты вышла оживлённой, один за другим ребята вылетали.       Проиграл и Малфой, отчего стал нервно глотать залпом огневиски.       Одной из последних пар были Блайм и Лестрейндж.       Спасибо Генри и остальным ребятам из приюта, что научили Джейн играть и мухлевать. Ведь парни были ещё теми мухлёвщиками и часто обдирали заядлых игроков. — Играем на желание! — обьявил парень. — Идёт, — смело ответила староста.       Лестрейндж видел, как глаза девушки горели азартом, ему нравились все эти перемены в ней, поэтому он с удовольствием предложил эту авантюру. Иметь в должниках такую непокорную и интересную особу, хоть и дурной крови, очень хотелось. Это может очень пригодиться.       Какое-то время спустя аристократ понял, что сам попадает на крючок. Что было совершенно не в его пользу.       «Как она это делает? Почему чары не действуют?»       Регулус искусно снял чары мошенника с карт так, что даже такой хитроумный парень, как Лестрейндж, не смог это уловить. А жульничать без магии высокомерные слизеринцы считают ниже своего достоинства, позволяя Джейн виртуозно хитрить.       Всегда спокойное лицо Рабастана явно было напряжено. Последний круг — и готово. — Мантикора тебя дери! — выругался семикурсник.       Повисла тишина, нарушаемая только звуками музыки.       Кто-кто, а этот парень был настолько воспитан, что никто и никогда не слышал от него ругательств. И даже грязнокровка из его уст звучало как обыденность.       Джейн какое-то время продолжала смотреть на оппонента, затем всё же потеряла контроль и звонко рассмеялась.       Парень, прищурившись, посмотрел на нее, раздумывая над произошедшим.       К её удивлению, потерявший самообладание Рабастан начинал улыбаться. Чуть-чуть подняв уголки губ, с хитрым блеском в глазах.       Все, кто следил за игрой, вздохнули с облегчением, редко кто позволял себе посмеяться над этим парнем.       В этот момент у барной стойки что-то разбилось, привлекая к себе внимание.       Гринграсс что-то вопила, размахивая руками.       Музыка была приостановлена.       Подойдя ближе, Джейн увидела разбитые бутылки и судорожно кланявшегося домовика. — Пироп очень виноват, плохо. Благородный хозяин накажет Пиропа.       Гринграсс замахнулась рукой, в которой была палочка.       Джейн не могла наблюдать за этим, ведь Монти для Поттеров был членом семьи. Эльфы-домовики — уникальные существа, способные творить магию, не используя палочки. — Разве наказание чужого эльфа-домовика не отклонение от норм поведения в обществе? — Что ты сказала? Откуда безродной знать такие детали? — Это моветон! — заключила Джейн и, встретившись с тёмными глазами семикурсника, попросила: — позволь Пиропу подчиниться мне. — Это и есть твоё желание? — скептически выгнул бровь Лестрейндж, удивившись её осведомленности о хозяине домовика. — Почему бы и нет, — вернула ему Джейн.       Лестрейндж искренне удивился в душе её желанию — воспользоваться этим вечером домовиком, а не его, Рабастана, расположением.       Парень долгое время смотрел в голубые глаза пятикурсницы и, увидев там уверенность, усмехнулся. — Пироп, на время праздника подчиняйся приказам Мари, это приказ, — холодным властным голосом велел Лестрейндж своему домовику. — Будет исполнено, хозяин. — Здравствуй, Пироп. Я — Мари. Ты ни в чём не виноват. Прибери здесь, пожалуйста, и расставь всё как было, — скомандовала Джейн, — А ты, Гринграсс, прекрати истерить и извинись!       Темноволосая девушка начала возмущаться, а вместе с ней и все остальные. — Что? Перед эльфом? Безродная, ты совсем… — Почему перед эльфом? Перед всеми нами, — роптание факультета тут же смолкло. — Из-за тебя нам пришлось отвлечься от нашего веселья.       В гостиной послышалось одобрение и порицание зазнавшейся Гринграсс. — Если тебя бросил парень, бить надо его, а не посуду. И если не умеешь пить огневиски, нечего обвинять окружающих. — высказалась стоявшая рядом Кейт. — Пироп всё сделал, мисс. — Отлично, проверь закуски и, если нужно, обнови.       Джейн зашла за барную стойку.       Достав пару бутылок, девушка стала колдовать над стаканами, смешивая напитки. Барти присоединился к подруге.       Бесспорно, Барти готовил коктейли намного изящней и артистичней, копируя мастер-класс, увиденный летом в Чадли. Джейн же, как истинный зельевар, соблюдала консистенцию напитка, отмеряя нужное количество алкоголя.       За всеми действами друзей следила публика.       Крауч лёгким движением руки перелил получившийся коктейль в бокал и протянул его Гринграсс. — Пей, это коктейль, в нём огневиски, но горчить не будет. — Отравить решила, Блайм? Ты ведь из простой воды зелье приготовишь. — Поверь, если бы хотела тебя отравить, сделала бы это ещё на первом курсе. — Джейн вылила остатки полученного коктейля в другой бокал и осушила его.       Немного поколебавшись, Гринграсс сделала то же самое. — Мерлин! — И как тебе яд? — усмехнулась Кейтлин.       Строптивая слизеринка сделала непринуждённое лицо. — Вкусно! А… есть ещё?       В ближайшее время двое друзей то и дело смешивали напитки. Некоторые из них были магическими, Джейн добавляла в них специальные зелья.       Заинтересованные слизеринцы стояли у барной стойки, общаясь с ребятами. Их взгляды не были высокомерными, им было интересно узнать эту другую сторону Джейн. Ведь для них она была умной старостой, меняющей столетние устои факультета, и общалась она с немногими. — Должна сказать, ты хорошо воспользовалась ситуацией.       Голос принадлежал красивой и статной блондинке, Нарциссе Блэк. — Благодарю за похвалу. — Только не думай, что чего-то добилась. Ты лишь обратила на себя внимание, а оно бывает разным и не всегда полезным, — холодно высказалась девушка и скрылась в толпе. — Ведёт себя, как королева, причём ледяная, — высказала своё недовольство Кейт. — Она предупредила. — Что? Снова будешь петь, что она ангел? — фыркнула блондинка. — Барти прав. Конечно, это можно было сделать в более добродушной форме, но это же Нарцисса.       После того, как эльфы-домовики запомнили, что и как смешивать, друзья присоединились к компании Регулуса. — А ты не перестаёшь удивлять, Блайм. — Ты сильна в зельях, в защите, трансфигурации, да и сама не промах — настоящий воин. В мракоборцы метишь? — поинтересовался Нотт. — Зло искоренять? — усмехнулся Крэбб.       Джейн усмехнулась, высокомерно и надменно, копируя выражение лица Грин-де-Вальда из воспоминаний. — Понятие зла очень относительно, ведь зло и добро — это один механизм. — Интересное суждение, — высказался Малфой. — Слышал, ты интересуешься тёмными искусствами, — поинтересовался Селвин.       Джейн задумалась, кто же мог сказать об этом. «Может, Снегг? Хотя нет, вряд ли он кому-то сказал. Тогда… Да, думаю, это Лестрейндж».       Буквально на этой неделе, когда Джейн посетила запретную секцию, ей посчастливилось наткнуться на Рабастана. — Это проблема? — холодно спросила Поттер. — Верно, она же всё-таки на Слизерине. Тёмная магия всегда пленяла вас, — согласился Дойл. — А разве тёмные маги отдают предпочтение белому цвету? — оскалился Треверс.       Семикурсник с Когтеврана жадно рассматривал Джейн. Парни понимали, к чему он клонит и чего хочет от девушки. А Лестрейндж ловил каждое слово и реакцию пятикурсницы. И никто даже не заметил, как Блэк сжал кулаки, а Барти стиснул зубы. — Не думаю, что причастность к факультету или цвету имеет значение, ты ведь из Когтеврана, — мягко, но холодно ответила девушка.       Парень с нескрываемой похотью смотрел на старосту пятого курса. Отчего у девушки всё внутри сжалось и похолодело, но внешне Джейн не проявляла эмоций.       «Они не воспринимают всерьез. Дядя Альфард говорил: чтобы тебя уважали, надо один раз жестоко осечь. Так, чтобы все это видели. Только так они перестанут считать тебя слабой девчонкой».       Сейчас лучшее время.       Парень подошёл чуть ближе, и Джейн почувствовала, как его мерзкие пальцы поправили прядь волос и очертили контур подбородка. — На это есть свои причины, милая… — растягивая слова, сказал он, облизнул пересохшие губы и продолжил. — Я мог бы многому тебя научить.       Джейн рассмеялась, сбивая окружающих с толку. И под общий смех парней ловким движением достала палочку и приставила к горлу наглеца. — Кажется, малышка хочет поиграть? Может, по-взрослому? — оскалился Трэверс, явно издеваясь. — Только давай без дуэли, — взмолился Эйвери. — Я быстро. Девчонки не хватит надолго. Что скажешь? — снова обратился к девушке когтевранец. — Как будет угодно. — Эй, выруби музыку!       Музыка смолкла, народ на танцевальной площадке разошёлся. Парень сделал приглашающий жест, и Джейн пошла на противоположную сторону. — Давай без прелюдий, я предпочитаю сразу, — нагло заявил Трэверс.       Слизеринцы разошлись, освобождая место для дуэли, невольно становясь публикой.       Парни высокомерно смеялись, а вот Малфой и Лестрейндж внимательно следили. Ни тот ни другой не считали девушку слабой. — Дамы вперёд, — поклонился парень, явно делая это, чтобы отвлечь внимание.       «Слишком предсказуемо, эти идиоты копируют манеры друг друга». — Протего! — вскинула палочку Джейн в тот момент, когда слова проклятия слетели с губ соперника.       К большому удивлению окружающих, девушка среагировала быстрее парня, отражая удар. Мгновение — и девушка выпустила проклятие, шёпотом произнося слова.       Вспышка фиолетового цвета полетела, ударив точно в цель.       Вокруг тишина.       Все хотели увидеть реакцию на это проклятье, слова которого даже не услышали, но эффекта не было. Отчего девушка даже испугалась, ведь ожидала иного.       В воспоминаниях директора это заклинание было эффектным и действенным со стороны Грин-де-Вальда. Не зря оно приглянулось Джей. Ей пришлось обмануть декана, чтобы тот дал ей разрешение на посещение запретной секции. Девушка перерыла кучу книг, чтобы отыскать проклятие для более детального изучения.       Джейн почувствовала слабость во всём теле, голова зашумела, энергии на битву не осталось. Это заклятие потребовало много сил, и магических, и физических.       Когтевранец злорадно рассмеялся. — И что это? Дуновение ветра? — насмехался Трэверс, но недолго.       Палочка выпала из его рук, он попытался протянуть руку, но ничего не вышло. — Проклятье! Какого чёрта ты сделала? — растерянно спросил он, но в голосе слышались нотки страха.       Он снова и снова пытался пошевелить руками, но от них никакой реакции.       Когтевранец явно был напуган: в момент потерять руки — большой шаг для человека. — Что ты наделала, грязнокровка!       Девушка расслабилась, увидев, что проклятье деда сработало. — Разве ты не знал, что выражаться в присутствии дам считается плохим тоном? Не стоит играть с огнём*, — спокойным поучительным голосом сказала Джейн на французском. Но видя непонимание в глазах Треверса, она с усмешкой пояснила: — Я всего лишь показала, что не стоит прикасаться к девушкам без их согласия.       Парень злился из-за чувства страха и уязвлённости, снова и снова делая попытки заставить руки реагировать.       Заворожённая публика перешептывалась от непонимания, что происходит и как реагировать. Некоторые же смотрели с интересом и любопытством. — Ты жалкий магловский выродок! — не сдавался парень. — Странно это слышать от наследника чистокровного рода, который и палочку в руку взять не может. Ты словно сквиб. Который ни на что не способен. — Да как ты смеешь, ведьма! — Не стоит так кричать, а то проклятие может появиться и на ногах, — девушка лукаво улыбнулась и наклонила голову вбок. — И тогда твой род на тебе же и закончится. Что скажешь? — вернула ему девушка. — Верни мне руки! — процедил когтевранец. — Не так, — девушка покачала головой.       Видя это шоу, многие, в особенности девушки, улыбнулись, а кто-то даже посмеивался.       Трэверс ругнулся. — Верни мне руки, — голос его прозвучал более сдержанно.       Джейн вскинула бровь, давая понять, что этого мало.       Когтевранец сжал зубы и добавил: — Пожалуйста. — Будет чуточку больно, — спокойно предупредила девушка и взмахнула палочкой, освобождая жертву от проклятия.       Тело когтевранца скрутило, каждый нерв стал напряжён, из губ вырвался стон. Но тут сквозь боль он почувствовал, как сжимается каждый палец, кулак, рука — чувствительность вернулась.       Заклятье и боль ушли, оставляя после себя ощущения покалывания во всём теле.       Бой закончился так же быстро, как и начался.       И снова в гостиной заиграла музыка. — Неожиданно, Блайм, — усмехнулся Трэверс, смотря на девушку уже совершенно по-другому. — Даже глазом не моргнула.       Парень почувствовал, что контрзаклятие было похоже на Круциатус, но говорить об этом не стал, стыдно признавать. — Вот тебе и белые шортики… — хохотнул Уилкинс. — Мне нравится белый, он освещает, ослабляет бдительность окружающих. Тьма не всегда означает зло, а свет не всегда несёт добро. — Пироп, четыре кружки сливочного пива и четыре огневиски, — сказал Барти, подходя к бару.       Всё шло по плану, и теперь можно немного расслабиться. — Что это ещё за сочетание страны? — скривился Розье, но смотрел с любопытством. — Бомбочки. — весело ответила Кейт. — Да, ребята, заучки заучками, а отдыхать вы умеете, — в шоке сказал Эйвери, когда на дно кружки сливочного пива упала стопка огневиски. — Как-то скучновато… — протянула блондинка, когда вся компания выпила. — А может, Блайм нам сыграет? — будто невзначай спросил Лестрейндж. — На чём сыграет? — заинтересовался Малфой. — Видишь ли, Люциус, мне посчастливилось слышать, как юная мисс Блайм играет на гитаре… И это было блестяще.       Пронзительные глаза Рабастана блестели, отражая в себе свет огоньков, что витали под потолком. А губы легли лукавой улыбкой на красивом лице.       «Он это делает специально?» — Боюсь, мистер Лестрейндж переоценивает мои способности. — О нет, я не из тех, кто переоценивает или недооценивает, я наблюдателен и реально смотрю на вещи. — Я играю не одна. Если все будут не против, то мы бы сыграли. — Блэк, и ты играешь? — Я ведь Блэк, а Блэки умеют всё, — спокойно и высокомерно сказал парень. Пока Барти с девушками принялись за трансфигурацию, Блэк задержался с элитой. — Теперь понятно, почему ты водишь дружбу с этой девчонкой, — протянул Треверс. — Я просто очень дальновидный. — Верно, она неоднозначна, — подтвердил Лестрейндж, следя взглядом за действиями пятикурсницы. — В жизни никогда не видел такого проклятия, ты знаешь его? — спросил Малфой с интересом. — Это — ещё нет, Мари хотела обучить меня ему после Рождества, — ответил Регулус. — Интересно, что за контрзаклятие? Выглядело… — И чувствовалось как Круциатус, только в более лёгкой форме, — ответил Треверс, и все тут же оглянулись на него. — Кажется, мы пригрели змею. — Не стоит так о моей спутнице, господа, — холодно и жестко сказал Регулус. — А теперь простите, но меня ждут друзья.       Веселье продолжалось, и не особо современная музыка сменилась выступлением друзей. И поначалу сбитый с толку народ был удивлён, но эмоции сменились восхищением.       Кто-то танцевал, кто-то прыгал, изрядно выпив алкоголя, а кто-то увлечённо слушал.       Всех поражал и удивлял новый образ ребят. Блэк, всегда высокомерный и педантичный аристократ, отстукивал ритм на барабанах, делая это слегка небрежно, но при этом получая удовольствие. Обаятельный и гордый отличник Крауч стоял за странного вида аппаратурой. Девушки — в их руках были гитары. Они хоть и были отличницами, но дерзкими, сами на своей волне, — как считал весь факультет.       В гостиной гремела музыка, в которой преобладали доминирующие звонкие аккорды гитар. Музыка была живой, весёлой, со смыслом, из личной тетради гитаристки.       Все были довольны, и даже искушённые аристократы не оставались равнодушными.       За этот вечер ребята стали очень интересны для окружающих, поэтому возле них всегда была толпа.       Приятное тусклое освещение, с сотней красивых огней, наполняло родную гостиную факультета чем-то сказочным. Здесь царило оживление и неповторимая атмосфера всеобщего веселья… — Что такое, расстроился из-за желания? Неужто рассчитывал на танец или свидание? — усмехнулся Малфой, когда они потягивали напитки, стоя у камина. — Она удивительна и хороша, жаль, что дурной крови, — задумчиво ответил Рабастан.       Бокал был приподнят, и танцующая вдалеке Джейн оказалась во власти хрусталя в изящных пальцах Рабастана. — Рад, что ты помнишь об этом. Но она хоть и умная, но глупо распорядилась желанием. — Нет, мой дорогой друг, она поступила вовсе не глупо, — расплылся в улыбке парень. — Блайм показала, что не нуждается в таком должнике, как я. Этого стоило ожидать. Она гордится своей независимостью. — Снова этот тон. Это всего лишь девчонка, а ты говоришь о ней, будто о драгоценном камне. — Только глупец будет относиться ко всему халатно и брезгливо, считая девушек всего лишь предметом для своих утех. Кажется, Трэверс сегодня это прилюдно доказал. — Изрядно. Это было ниже его достоинства, он и пяти минут не продержался. — Да, толку от него будет не много. — А вот, Блэк… Белла была права, у него отличные задатки и с помощью Блайм, он будет куда полезней половины таких идиотов как Треверс. Жаль, что сама девчонка не из наших, цены бы ей не было. — Что я слышу, Люциус? Уважение? — Может, немного. Жаль, что безродная. — Главное, чтобы под руку не попалась. — Кстати, что насчёт Анабель Яксли? Почему игнорируешь её? Кажется, твой отец благоволит ей. — Вот она и возомнила о себе. Пусть знает своё место. Я достаточно хорошо к ней отношусь, из уважения к её семье, но пусть не придумывает лишнего. — Что? Она уже к помолвке готовится? — Меня мало интересует, к чему бедняжка готовится. Я пока не намерен жениться. В нашей семье женщины — это украшение. Только вот слишком много сейчас подделок, с дешёвых улочек. — Вот он — истинный Рабастан Лестрейндж, теперь я за тебя спокоен. — А вот я за тебя нет, как по мне, мисс Блэк видит мужчину даже в своём младшем кузене, но никак не в тебе, друг. Не боишься, что её уведут? — Никто не посмеет. — Наивный. Я, как искушённый ювелир, тебе говорю — Нарцисса редкий и прекрасный бриллиант.       Лестрейндж поставил свой бокал и, оставив друга, прошёл к его невесте. Блондинка любезно, с присущей ей грацией и чувством достоинства, протянула ему ладонь. И пара проследовала в центр для танца.       Малфой устремил свой острый и раздражённый взгляд на друга. От досады осушая свой бокал.       Джейн, достаточно устав от выпущенного проклятия и от общества, прошла к выходу из гостиной, но была сбита однокурсницей. — Кажется, ты всё-таки перебрала.       Гринграсс спешила на выход, сбивчиво передвигая ногами, запнувшись о собственные каблуки, она повалилась на брюнетку.       Поттер, закатив глаза, из чувства солидарности помогла однокурснице покинуть гостиную. Так девушки дошли до ближайшего окна в коридоре первого этажа. К счастью, декан был в курсе вечеринок и совсем не был против, главное, это делать тихо. В такие дни он брал дежурство, прикрывая своих слизеринцев. — Что с тобой не так? Так хотелось напиться? — разозлилась Джейн, не понимая глупости брюнетки. Однокурсница вполне передвигалась, только контролировать всё равно приходилось. — А что? Нельзя? — Если собиралась напиться, зачем такие каблучищи надела? — Такой, как ты, не понять. Что, понравилось быть звездой вечера? — Звездой? Я хожу по краю каждый раз, а ты — говоришь звезда. — Я ненавижу тебя, Блайм! Почему такая нищенка, как ты, крутишься с чистокровными, я бы поняла, если в качестве подстилки, но нет. Они говорят с тобой иначе. А Лестрейндж? Почему он общается с тобой? Неужели… — Не знаю, что с тобой случилось, но ты выглядишь жалко. Ты не Гринграсс. Нормальная ты — гордая, статная стерва с задатками королевы. Я поражалась, как ты даже в глупых ситуациях выглядела достойно. Признаюсь, я даже приятно удивляюсь этому, но сейчас ты падаешь в моих глазах, в прямом смысле слова. — Ты меня бесишь. Я тебя не просила мне помогать. — Считай это помощью пришибленному капризному ребёнку.       Однокурсница поджала губы. — Заткнись, безродная. Лестрейндж совсем ослеп, то девчонка Селвин, то наша Элора Бин, теперь с тобой беседы ведёт. — Ты так им восхищаешься, но до сих пор не поняла — он не заинтересован в девушках, которые ему нужны только для отдыха. Он очень разборчив и честолюбив, здравомыслие для него на первом месте. Его разборчивость не позволит общаться со мной как-то иначе, не переживай. — Да, но для Блэка нет. — Вот ещё! Регулуса я тебе не отдам! Ты пылинки на его мантии не стоишь.       Гринграсс, сохраняя самообладание, откинула волосы с плеч и прыснула, давая понять Джейн, что вполне оценила её колкость. — Какая ты заботливая, прям тошнит, — скривила лицо Гринграсс. — Меня интересует старший. Он наследник и должен вести себя более разборчиво, а поганец плюет на статус крови.       Поттер сильно вцепилась кончиками пальцев в своё же запястье. — Ты уж определись, кто тебе нужен. — Мне нужна выгодная партия, а смазливое личико идёт как бонус. — Какая же ты стерва. Удачи, — холодно сказала Поттер и, развернувшись, пошла прочь.       Тема была неприятна. А в груди больно кольнуло. — Эй, а помочь мне дойти? — Я в няньки не нанималась! Тем более зелье от похмелья, я уверена, при тебе.       Сириус отстал от друзей, когда те возвращались из кабинета по уходу за магическими существами, целеустремлённо и даже напряжённо пробираясь к своей башне.       Бякоклешни, разбросанные по их спальне, были повсюду. Устранив животных, мародёры левитировали их обратно владельцу.       Сириус пробирался по пустому коридору сквозь ночь и школьные запреты. Его шаги мог услышать разве что чуткий параноик, выпивший Феликс Фелицис.       В безлюдном и мрачном коридоре первого этажа гриффиндорец встретил чуть выпивших шестикурсников, мысленно завидуя, что тех не преследует неудача, которой наградил его бякоклешень.       Сонную, ленивую ночную тишину нарушил тихий голос, который что-то напевал.       Блэк мигом распахнул глаза и непонимающе начал озираться в поисках таинственного обладателя голоса.       За поворотом у окна следующего коридора парень заметил силуэт девушки.       «Нет, Бродяга, лучше пройти мимо, сейчас не лучшие времена для флирта», — пожурил себя Сириус.       После сегодняшних приключений стоит просто лечь в постель, да и ближайшие пять дней провести в спальне.       Сириус оторвал свой взгляд от оголенных ног незнакомки, подмечая контуры осиной талии; тихая неизвестная мелодия приятно ласкала слух. Перед тем как исчезнуть из этого коридора, он ещё раз обернулся.       Прохладный осенний ветер заставил волосы девушки подлететь, открывая лицо. Тёплый свет факела колыхнулся от порыва ветра, но имя незнакомки всё же было раскрыто гриффиндорцу.       Блэк растерянно посмотрел на Блайм.       Увидеть заучку и старосту Слизерина после отбоя, в одиночестве, да в такой неформальной одежде было безумной редкостью, единичным случаем или хорошей возможностью.       Сириус, прятавшийся в полумраке коридора, бесстыдно смотрел на брюнетку.       Волосы были распущены и чуть взлохмачены. Тонкие девичьи плечи были оголены, как и ровные ноги. Она выглядела мило и необычайно привлекательно.       Гриффиндорец ухмыльнулся одним уголком рта.       «Какая прямая спина у этой девчонки. Стоит и непринуждённо мурлычет какую-то мелодию, святая невинность. Глупенькая, замёрзнет ведь».       Это всё казалось ему странным, ведь сейчас невезение ходит за ним по пятам, а тут везение… хотя какое везение? Зачем ему это?       Сонный, с чуть красноватыми глазами, не причёсанный, одетый в мятую рубашку и мантию, с багажом невезения на ближайшее время — и всё же он хотел подойти к ней. Накинуть на неё свою мантию, непринуждённо поговорить, если, конечно, получится.       Сириус остановился посередине площадки, вдруг его глаза широко распахнулись.       «Выпившие шестикурсники», — пронеслось в памяти гриффиндорца.       Если парень всё-таки просто уйдёт, то ребята с минуты на минуту пройдут здесь и не оставят заманчивую девушку без внимания.       Каким бы плохим Блэк ни был, такого допустить он не мог.       Парень кинулся назад, навстречу весёлым шестикурсникам.       Всё прошло быстро. Только вот не так, как хотелось.       Прогнав потенциальную угрозу, Блэк оказался с разбитой губой. В таком виде ему не хотелось попадаться на глаза Блайм, но ноги несли его именно к ней.       Сириус обратил взгляд на слизеринку.       То, что он сам хотел сделать для девушки, которая ничего для него не значила, делал другой.       Патрулировавший сегодня Лонгботтом был, как всегда, вежлив и добр. Чужая мантия накрыла хрупкие плечи Мари и стала сопровождать её в подземелье.       Не особо приятный вечер потихоньку становился отвратительным, отдаваясь ноющей болью в челюсти.       Ведь он хотел помочь, а в итоге лишь нарвался на неприятности.       Парень, и без того находившийся в дурном расположении духа, и не думал, что за поворотом встретит ещё и грозного смотрителя. И теперь не только неудачи, но и наказания скрасят его ближайшую неделю.       Неудача.       Всё сегодня могло быть совсем иначе. И подаренная парнем заколка была бы замечена в тёмных волосах слизеринской старосты. Тихие ночные коридоры стали бы свидетелями случайной встречи слизеринки и гриффиндорца. Но нет, не сегодня.