***
— Вот, док. Проблема, о которой я Вам говорил, — Старк появляется на пороге спальни, когда Райс уже почти ничего не соображает от головокружения. Судя по всему, кровь слегка приостановилась, когда она легла на живот. Еще и Старк долго прижимал рану, легким нажатием пытаясь справиться с кровотечением. И всё это, откровенно говоря, плохо. Экстренная обратная телепортация срабатывала, только когда Райс находилась на пороге жизни — Куб просто призывал ее. Ну или у тела срабатывали защитные механизмы, и энергия ее сил перебиралась поближе к первоисточнику… Экстремально — да, поэтому Фьюри настойчиво просил Кайлу не доводить до подобных ситуаций, но казусы уже случались. И именно поэтому на время ее заданий в лаборатории с тессерактом всегда дежурили врачи, способные в случае чего откачать Райс. Только вот в этот раз порог жизни и смерти оказался далековато, а под боком обнаружился деятельный паникер. Впрочем, объективно говоря, Райс понимала мотивы мужчины. Хоть и не рассчитывала на такое сострадательное участие от человека, торгующего оружием. Разве он не должен быть бездушным циником, не ценящим человеческие жизни? — Мисс, Вы слышите меня? — доктор, приведенный Старком, аккуратно опускается рядом. Кайла сквозь силу кивает. Кивать лежа на животе и упираясь щекой в подушку не самый удобный способ общения, но сил говорить нет. Как и желания. Аккуратные теплые пальцы доктора осторожно снимают с раны пропитавшееся кровью полотенце, и в следующий миг слуха Райс касается судорожный вдох. — Тони, я не могу оперировать ее. Девушке нужно в больницу, и как можно быстрее, — судя по голосу, мужчина сдерживал собственное негодование. Должно быть, от их со Старком безалаберности. Кайла не видит их лиц, не знает, что за эмоции по ним бродят, но догадывается, что обстановка накаленная. — Мы не можем доставить ее в больницу, док. Да бросьте, Вы же полевой врач, прошли две войны. Неужели вам никогда не приходилось оперировать в антисанитарных условиях? — Но сейчас не война, кто будет нести ответственность, если что-то пойдет не так? Я… — в голосе доктора море плохо скрытой паники и возмущения. — Просто помогите, — судя по всему, у Тони закончилась и бравада, и едкие шуточки, и желание дальше ломать комедию. Райс не знает, что ей делать. Хотя она не раз бывала на одиночных миссиях и иногда даже в каком-нибудь лагере террористов, ей редко удавалось все зафакапить. В конце концов, она же Улучшенная. Девочка со сраными сверхспособностями, как частенько поговаривал Брок. Только вот умение скакать в пространстве горным козлом не панацея. Она уже ловила пули, два раза за последние два года. И оба раза она доходила до состояния, когда следующий вдох мог стать последним. Тессеракт всегда вытаскивал ее, и если первый раз весь персонал лаборатории растерялся, едва не угробив ее промедлением, то в последний раз люди Щ.И.Т.а знали, как действовать… Только вот в этот раз все идет не по плану. Чертовски сильно не по плану, и у нее совсем нет оправданий для одноглазого, чтобы все объяснить. — Сейчас я вколю Вам лекарство, мисс. Это позволит избежать болевого шока и всех последствий, но может случиться так, что некоторые неприятные ощущения останутся. — Колите уже, док.***
Так и не назвавшая имени незнакомка начинает возиться, едва слышно стонет и пытается перевернуться. Наверное, ей было больно. Судя по тому, как быстро она открыла глаза и сбросила дрему. — Выспалась, Спящая Красавица? Я уж думал, понадобится вызванивать из Саудовской Аравии принцев, чтобы тебя разбудить, — Старк шагает ближе к постели, оставляя на тумбочке принесенный стакан воды. — Ха-ха. Кажется, после сна девица потеряла чувство юмора. Вчера вечером Старку показалось, что он его в ней разглядел. Даже на фоне всего того дерьма, что тут творилось. — Если тебе интересно, операция прошла успешно. Доктор отметил, что внутренние органы не были задеты и вскоре ты пойдешь на поправку. — Спасибо. — Всегда пожалуйста — обожаю помогать дамам в беде. Может, назовешь свое имя? Или тебя устроит Красавица? — По-моему, звучит мило, — девчонка явно увиливает, и Тони даже может понять ее позицию. Только вот не собирается мириться. — Да брось! Я уже знаю, что ты международная преступница. Чего еще тебе бояться? — Что ты, например, сдашь меня или начнешь под меня рыть? — с глумливой иронией предлагает та, осторожно пытаясь принять вертикальное положение. — Меня зовут Кристен, доволен? Тони признал бы, что доволен, но ее попытки подняться беспокоят его куда сильнее. Меньше всего ему хочется, чтобы в его номере откинулась юная преступница. Или кем она там является. — Ты бы не торопилась вставать. Док сказал, что швы могут разойтись и денечек-другой тебе следует отдышаться. — Я не могу валяться тут — у меня есть задание, и я должна его выполнить. — Кому должна? Ты несколько часов назад была ранена. Не пойми неправильно, но сколько тебе лет? Шестнадцать? Семнадцать? Рановато для шпионских игр, тебе не кажется? — Мне восемнадцать. И некоторые рождены для этого, Старк. — Восемнадцать? — Он удивленно осматривает шатенку, пытаясь понять, шутит она или говорит всерьез. — Так сразу и не скажешь. Уверена, что не перепутала цифры? Девчонка фыркает, стреляет в Тони недовольным взглядом и наконец садится в постели, совсем не обращая внимания, что покрывало сползает, демонстрируя Старку очаровательное черное кружево бюстгальтера и всего, что в нем. Интересные виды. Богатые для ее лет. Правда, он это отмечает мимолетно, испытывая куда больше волнения от ее попыток сбежать. Угробится ведь, а ему потом честное имя отстаивай. — Так я это к чему? — Тони твердо заглядывает в смотрящие на него со всем вниманием глаза. — Ты же еще совсем ребенок! Неужели у твоей секретной организации нет кого-нибудь… Не знаю. Более компетентного к примеру? И подходящего по возрасту. — Какого черта ты от меня вообще хочешь? Ты что, из полиции нравов? — Не то чтобы я был ярым блюстителем порядка, — нехотя признает Старк, — но даже для меня эксплуатация детского труда это как-то… Перебор. — Я не ребенок! — Девчонка вскакивает на удивление прытко для подстреленной, тычет в его сторону пальцем, но больше ничего не говорит. Только кутается в покрывало и, зло сдвинув брови, решительно шагает к выходу. Медленно. Заметно прихрамывая на одну ногу. — А ведешь себя именно как ребенок. Ляг обратно, — Тони встает в дверях, потому что может и должен ее остановить. — Ты что, Старк, берешь меня в заложники? — На миловидном лице отображается чудесно отыгранное потрясение, но почти тут же сменяется решительностью и раздражением. — Мне некогда потакать твоим прихотям, уйди с дороги, иначе… — Иначе что? Ударишь меня? Посмотри на себя: ты едва на ногах стоишь из-за кровопотери, а еще жутко хромаешь, и, на минутку, почти раздета. Куда ты в таком виде пойдешь? — Тони не скупится на издевательскую иронию и ничуть не чувствует за это вины. Хотя по факту. Какое ему дело? Вопрос хороший, но как ни старается, признанный гений не может отыскать в своей голове ответа. Единственное, что приходит на ум: он так хочет и считает правильным. И любой, кто знает его хоть немного, в курсе, что это достаточно весомый аргумент для Старка. Он честно ждет возмущений. Возраст подходящий, да и голова, судя по всему — подозрительно знакомо — горячая. Но девчонка молчит. Пилит его тяжелым непримиримым взглядом, но стоит на месте и молчит. Что уже на самом деле просто прекрасно. — Хочешь уйти отсюда? Хорошо. Но при моих условиях, — Старк самодовольно ухмыляется, видя, как лицо девчушки скучнеет. Он почти уверен, что та сдастся. Только вот дальше происходит то, чего он ожидает меньше всего — девчонка делает шаг назад и со всей дури пинает его в грудь. Если бы не факт боли и последующего падения, он непременно оценил бы и плавность движений, и красивые виды на подтянутое тело в динамичном движении… Только вот было больно. Особенно когда затылок со всей дури встречается с полом. И в качестве заключительной благодарности — перевернутая картина сверкающих пяток и подтянутой задницы, активно двигающей в сторону выхода из номера. Белые бинты на пояснице Кристен мелькают в дверях и исчезают, оставляя постанывающего Старка лежать на полу. — Чтобы я еще хоть раз помог подстреленным малолеткам. Он не жалуется, нет. И страдальческие нотки в голосе просто стечение обстоятельств. Только вот в грудине побаливает, а голова после близкого знакомства с ковролином неприятно гудит. — Джарвис? — телефон, вынутый из кармана брюк, почти сразу вспыхивает включившимся экраном. — Просмотри записи с камер в этом номере и пошерсти интернет на личность девушки по имени Кристен. От пятнадцати до двадцати двух… Лучше двадцати пяти лет. Проанализируй черты лица и выведи мне список наиболее подходящих кандидатур.