***
Наконец, вернувшись с экзамена, Чонгук извиняется. — Прости. — За что? — совершенно незаинтересованно спрашивает Тэхён, наклоняя голову к парню. Он уже готов услышать какой-нибудь невероятно искренний ответ, пропитанный раскаянием и романтикой. Но Чонгук неожиданно оголяет ряд своих передних кроличьих зубок и улыбается своей самой очаровательной, застенчивой улыбкой, на которой так помешан Тэхён. Поэтому старший неосознанно, без каких-либо раздумий, занижает свои изначально высокие требования к извинениям. Ведь вот он — Чонгук. Весь такой софтовый, со взглядом провинившегося щеночка, буквально готовый на всё — всё ради Тэхёна. — За то, что был дерьмовым парнем. Ты не заслужил такого отношения. Я просто... Эта неделя очень напряженная, — уныло выдыхает Чонгук, упираясь взглядом в пол. — У меня пять экзаменов подряд. Экзамен каждый, чёрт его, день. — Любовь моя, — воркует Тэхён, обвивая чонгукову шею руками. — Не переживай, я прощаю тебя. Я люблю тебя и твоё тупое (читай как самое красивое) неандертальское лицо, — с долей иронии произносит Тэхён, покрывая лицо Чонгука совсем невесомыми поцелуями. Именно так, не отрываясь друг от друга, на ощупь, они добираются до кровати, и, спустя десять минут усердных и таких отчаянных стараний Тэхёна привести член Чона в боевую готовность(«Давай же. Давай, уже почти» «Тэ, я не думаю, что он ответит тебе»)
они сдаются. Очевидно, Чонгук просто не в том самом настроении, поэтому парень просто переворачивается на свою половину кровати и продолжает грустить из-за дерьмовой недели, пока Тэхён, в надежде подбодрить своего парня, покрывает поцелуями его спину.{ следующее утро » 9:00 }
У Тэхёна начинается мандраж, когда он понимает, что Чонгук не ответил ни на одно его сообщение, отправленное ещё рано утром (на минуточку, второй экзамен по психологии у Чона уже через полчаса). Сидя на паре по литературе, которая началась еще в половину девятого, Тэхёна трясет: Чонгук не ответил ему на последние пять сообщений. Хоть подавляющее большинство из них это сердечки и поцелуйчики, а также незамысловатое «удачи на экзамене, детка» (ну и если по правде, то у Чонгука просто отстойный этикет в плане переписок), но все же, Тэхён словно жопой чувствует — что-то не так. Парень бросается к выходу из аудитории, оставляя все свои вещи на парте, и лихорадочно набирает номер Чонгука — тот, предсказуемо, не берет трубку. Поэтому Тэхён что есть сил бежит обратно в общежитие. Пробегая по кампусу, он спрашивает каждого встречного соседа по этажу, видел ли тот сегодня Чонгука. Получив отрицательные ответы и покачивания головой от всех знакомых, Тэхён буквально вышибает дверь апартамента и, сметая всё на своём пути, вламывается в чонгукову спальню. — Чонгук?! Чонгук лежит на своей кровати, в вертикальном положении, на подушке, которую он, очевидно, прижал спиной к стене накануне вечером, чтобы продуктивно и в комфорте подготовиться к предстоящему экзамену. Однако сейчас его тело слегка наклонено в сторону, а всё ещё открытый ноутбук будто только что опрокинулся, соскользнув с бедра. — Чонгук! — тут же всхлипывает Тэхён и, прыгая на кровать, вырывает Чонгука из сладкого сна. — Господи! Что случилось?! — спросонья хрипит Чонгук, путаясь в одеяле, и больно ударяется рукой о ноутбук. — Ох, блять! Боже, слава Богу, я думал.. — Тэ опять всхлипывает, хватаясь за рубашку Чонгука, и прижимается лбом к его груди. — Я блять думал, что ты умер. — Что? — Чонгук застывает в недоумении, глядя на Тэхёна своими красными (от недостатка сна) глазами. — Умер? — Ты.. Я не знаю… Боже, ты выглядел очень бледным и твоя поза, в которой ты спал, была такой стрёмной, неестественной и пугающей.. То есть, я имею в виду, ты всё ещё выглядишь страшненько, но.. Слава Богу ты жив, — запинаясь тараторит Тэхён, облегчённо улыбаясь озадаченному выражению лица Гука. В эту же минуту Тэхён наклоняется, чтобы поцеловать Чона в губы, а потом резко вспоминает почему вообще оказался здесь. — Ох, кстати, твой второй экзамен начнётся через 5 минут. Чонгук вскакивает с кровати так быстро, что Тэхён, не сразу понимая, что происходит, всё ещё наклоняется для поцелуя, а потом слышит грохот в гостинной. Чонгук судорожно мечется по комнате, хватая студенческий айди и карандаш со стола, а потом выбегает из апартаментов, громко хлопая дверью. И так Чонгук пишет свой экзамен по психологии: в толстовке и боксёрах.***
Когда Чонгук возвращается после обеда, Тэхён замечает, что тот действительно не в настроении разговаривать, но упорно пытается выглядеть не таким подавленным, чтобы Тэхён не разозлился на него ещё больше в свете последних событий. И Чонгук на самом деле так старается быть хорошим парнем для Тэ.. Что Тэхён ничего не может с собой поделать, он чувствует себя подавленным и возбужденным одновременно — странное, но такое хорошее сочетание. — Малыыыш, — нежно тянет Тэхён, садясь позади Чонгука и, запуская руки под его рубашку, ощупывает вмиг расслабившиеся плечи парня. — Я люблю тебя, — бормочет в ответ Чон, и его голос дрожит так, будто он вот-вот заплачет. И Тэхён больше не может выносить этого. Глядя на своего парня, он видит такого грустного, опустошённого малыша, утомлённого блядским учебником по блядской психологии (который тот зубрил всю ночь напролёт). — Знаешь, — начинает Тэхён, устраивая подбородок на чонгуковом плече. — Я знаю, что у тебя стресс и вследствие чего.. небольшая сексуальная дисфункция, но я думаю, что тебе надо немного отвлечься и попытаться расслабиться. Чонгук тяжело вздыхает, откидываясь назад, и укладывает свою голову на скрещенные ноги Тэхёна. — Я так сильно хочу заняться с тобой сексом, честно. Просто чувствую, что не могу прямо сейчас. И это так отстойно, понимаешь? Потому что я действительно безумно хочу, но не могу, — Тэхён чувствует, что ещё немного, и Чонгук точно расплачется. — Эй, — почти шепчет Тэхён, наклоняясь над Чоном и, сдвигая челку в сторону, целует парня в лоб. — Хочешь поиграть в нашу игру? — Нашу игру? — Чонгук озадаченно смотрит в задумчивое лицо хёна. — Ту самую? — Да, знаешь, возможно, будет весело, — собрав всё своё мужество произносит Тэхён, и изо всех сил старается звучать ненавязчиво. Наша игра. В последний раз они играли в неё более двух лет назад, во время их выпускного года в старшей школе. Эта игра не имела никакого сексуального подтекста — чёрт, они даже не знали, что нравятся друг другу на тот момент. Тэхён и Чонгук были просто друзьями, которые с самой начальной школы и до выпускного класса делали всё вместе, будто два попугая-неразлучника, когда Тэхён, наконец, собрал всё своё мужество в кулак и первый признался в чувствах. Основная суть игры заключалась в том, что Тэхён или Чонгук привязывали друг друга к стулу, стоящему в середине комнаты, а затем второй ходил по комнате и задавал вопросы из учебника по предстоящему тесту: и если привязанный к стулу отвечал неверно, то после этого следовало какое-либо «наказание». Обычно это была щекотка, щелбаны, щипки или незначительные удары по руке или коленке. Правильный же ответ сопровождался купленной накануне вкусняшкой (например, шоколадным батончиком) или предоставлением ответов с домашним заданием в течение недели. Конечно же, иногда всё шло совсем не так, и они часто спорили — один такой случай закончился тем, что Тэхён оказался запертым в прачечной (на минуточку, всё ещё привязанный к стулу) на несколько часов. Сейчас, когда Тэхён вспоминает эти моменты, то ловит себя на мысли, что возможно уже тогда между ними было это странное, ничем необъяснимое притяжение, о котором он никогда всерьёз не задумывался. Ведь дети всегда играют в странные игры, смысл которых (с возрастом) не могут объяснить. Но в конечном итоге, игра между Чонгуком и Тэхёном привела их именно сюда. — Боже, мы не играли в эту игру тысячу лет, — хмурит брови Чонгук. — Тогда решено, поднимайся, — улыбается Тэ, спрыгивая с дивана и наклоняется к Чонгуку, чтобы взять того за руки. — Давай же, идём. — Тэ, если честно, не думаю, что это поможет, — говорит Чонгук так мило, как только может — его голос звучит фальшиво и сладко одновременно, а Тэхён так ненавидит это. — Не узнаешь, пока не попробуешь, — Тэхён буквально затаскивает Чонгука в комнату и направляется в её центр. — Это помогало тогда, поможет и сейчас. — Вообще-то, — начинает Чон, засовывая руки в карманы свободных спортивок. — В прошлом это никогда не помогало. Мы просто делали это, чтобы получить конфету или чтобы у нас был повод прикоснуться друг к другу. — Ох, — с удивлением произносит Тэхён, упирая руки в бёдра. — Так вот в чём всё дело? Думаю, в этом и правда был смысл… В любом случае, где верёвка? — У нас её нет. — Что? — Тэ, — устало стонет Чонгук и запрокидывает голову. — Мы не играли в эту игру со времён школы. Может, мы просто пообнимаемся? — Нет. Са-дись, — по слогам произносит Тэхён и кивает на пол, выглядя при этом очень серьёзно. — На колени. — Без стула? Просто встать на колени? — Чонгук тоже смотрит в пол, прослеживая траекторию взгляда Тэхёна. — Да. И Чонгук подчиняется, пусть даже и в своей дерзкой манере. — Сними свою толстовку, она слишком огромная. — Ох, так это такой тип игры? — Чонгук пошло ухмыляется, послушно стаскивая её через голову. — Она слишком громоздкая, а мне надо связать тебя, чтобы ты никуда не убежал, понимаешь.. — Тэхён встает на колени перед шкафчиком в поисках какой-нибудь старой футболки, которую можно было бы использовать в качестве верёвки. Отыскав подходящую, Тэхён поджимает губы — выглядит не очень многообещающе. — Что ж, теперь у меня есть Мистер Верёвка — Это футболка, Тэхён. — Заткнись, — чуть ли не шипит в ответ парень и подползает к Чонгуку со спины, держа в руке потрёпанную временем футболку. — Запястья. Чонгук закатывает глаза и вздыхает, но всё же заводит руки за спину и сцепляет в замок за спиной, чтобы Тэхён мог связать их. — Держу пари, ты очень нервничаешь из-за завтрашнего экзамена, — опаляя чонгуково ухо своим горячим дыханием, шепчет Тэхён. — И как это должно мне помочь? Тэхён встаёт, обходит Чонгука и становится прямо напротив него. Старший опускает взгляд на сидящего на полу Чона и наблюдает за тем, как тот его рассматривает и выражение лица младшего слегка смягчается. — Да, на мне твоя футболка. Только что заметил? Это тебя заводит? Чонгук улыбается. — Да, в ней ты выглядишь очень мило. Тэхён тянет низ футболки на себя и прижимает её к носу, глубоко вдыхая впитавшийся в неё запах, и наблюдает, как зрачки Чонгука расширяются, и как он шумно сглатывает моментально скопившуюся слюну. — Боже, как вкусно пахнет.. тобой. Чонгук не отвечает, просто продолжает молча смотреть, покорно стоя на коленях и прижав руки к спине — и действительно ли это так неправильно для Тэхёна быть возбужденным вот таким образом? Возбудиться от мысли, что его разгневанный, уставший парень сидит перед ним на полу со связанными руками только потому, что Тэхён предложил? — Итак, первый вопрос.. Стой, а по какому предмету у тебя завтра экзамен? — А ты разве не знаешь? — Неправильный ответ. Снимай футболку. Чонгук ухмыляется, принимая правила игры. — Как? Тэхён на мгновение задумывается, а затем тянется за ножницами, лежащими на столе. — Я сделаю сам. Это будет твоим наказанием. — Тэхён, блять, убери это, — спокойно говорит Чонгук, явно не веря в то, что его хён сейчас серьёзен. Тэхён встаёт на колени перед Чонгуком так, что их коленные чашечки соприкасаются, а затем подносит ножницы к рукаву чоновой футболки. — Ты с ума сошёл? — настороженно дёргается Чонгук. — Это просто белая футболка, Гук. У тебя таких буквально... дохера. — Да ну, ты же не серьёзно сейчас. Тэхён бросает ещё один пристальный, полный равнодушия, взгляд на Чонгука, прежде чем разрезать ткань. Судорожный выдох — треск ткани, видно, как челюсть Чонгука напрягается, когда тот стискивает зубы (от злости? от возбуждения?). — Вау, зая, ты действительно слетел с катушек. — Продолжай вот так же трепать своим языком, и я отрежу и его. — Пиздец. — Но согласись, довольно возбуждающе, — ухмыляется старший. Тэхён скользит ножницами к самому низу футболки, затем направляет их в сторону и обратно вверх, тем самым вырезая весь её центр. Тэ улыбается, когда замечает табун мурашек на грудной клетке Чона, и поэтому прислоняет свои прохладные ладони к оголенным бокам, чтобы провести длинными, будто созданными для пианино, пальцами вверх и вниз, вызывая ещё одну волну мурашек. Чонгук дрожит и плавится под этими прикосновениями, когда Тэхён наклоняется к его груди и нежно целует. — Тебе нравится? Чонгук смотрит на своего хёна сверху вниз из-под полуопущенных век, но даже так Тэхён замечает, как в глазах младшего чуть ли не черти пляшут. Тэ продолжает вести дорожку поцелуев от груди до шеи, прикусывает адамово яблоко и опаляет своим дыханием ушную раковину Гука, когда слышит сбитое дыхание парня. Технически, Тэхён немного (много) увлёкся, так как это должно было быть наказанием. Осознав свою ошибку, Тэ быстро отстраняется. — Второй вопрос, — теперь он опять смотрит на Чона сверху. Возможно, в этом виновато освещение, а может быть и поза, но Тэхён успевает подметить, что ткань штанов Чонгука определённо выглядит натянутой в области паха. — Ещё вопросы? — Чонгук слегка извивается и Тэхён может увидеть, как блестит дорожка его собственной слюны на перекатывающихся мышцах чоновой груди. Тэ не спеша делает шаг навстречу к Чонгуку и приподнимает ногу, чтобы тыкнуть большим пальцем в его руку. — Что это? — Моя рука. — Не-а. — мотает головой, довольно улыбаясь. — Кожа. — Что? Так не честно! Тэхён приседает на корточки перед лицом Чонгука и хмурит брови. — Так нечестно, — передразнивает старший, коверкая слова. — Ты такой нытик, ей Богу. Ложись. — Это ещё зачем? — Я сниму с тебя штаны. Чонгук судорожно выдыхает и отклоняется назад, немного прогибаясь в спине и упираясь всё ещё связанными за его спиной руками в прохладный пол. Теперь его стояк более чем очевиден. Тэхён подцепляет спортивки по бокам и одним рывком избавляется от них. — Подними свою задницу. Вот так. На самом деле, Тэхёну несколько неловко вот так стягивать штаны со своего младшенького, но это того стоит. Ведь Чонгук сейчас такой беспомощный — лежащий на спине, в порванной футболке, с покрасневшим лицом и тяжело вздымающейся грудью, пока его короткие хлопковые боксёры мало что оставляют для воображения. — Ладно, возвращайся на колени, — сидя всего в нескольких сантиметрах перед таким Чонгуком, неуклюже пытающимся принять исходную позу, у Тэхёна начинает кружиться голова. Старший хитро улыбается. Опять. — Хмм, что.. — начинает Тэхён, поднимая руки, а в следующую секунду резко опуская их на чонгуковы бёдра, создавая смачный хлопок. — Это? — Мои бёдра? — неуверенно говорит Чон, сглатывая вязкую слюну. — Хорошо! Используя чоновы колени в качестве опоры, Тэхён наклоняется ближе к лицу младшего и мягко целует, однако, нежный поцелуй достаточно быстро становится беспорядочным и жадным. Чонгук гортанно стонет, когда руки старшего поднимаются выше и сжимают его бедра, и совсем немного подаётся вперёд. На этом моменте Тэхён отстраняется. — Тэхён, — почти скулит младший. — Что? — Ничего, — словно сдаётся Чонгук и обижено отводит взгляд. — Я так и подумал, — Тэхён улыбается и вновь встаёт. Старший удобно устраивается на диване с учебником по биологии, который он успел захватить со стола. — Хм, посмотрим.. О, размножение. Хорошая тема, — мельком глянув на Чонгука промурлыкал Тэхён. Чонгук всё ещё сидит на полу. Видно, что ему некомфортно, и, скорее всего, его конечности уже затекли от такой позы, но послушный малыш не издаёт ни звука, даже не пытается показать что ему неудобно. А Тэхён так гордится своим мальчиком, что решает проявить к нему немного милосердия. Но сначала.. Тэхён грациозно встаёт с кровати, откидывая учебник в противоположную сторону. Подходит к Чонгуку (чтобы тот мог лучше видеть) и запускает руку под свою майку, цепляясь за резинку домашних шорт и, помогая ногами, стягивает их к чёртовой матери. Взгляд Чонгука скользит по стройным ногам карамельного цвета и потом замирает на уровне паха, проклиная блядскую оверсайзную футболку, которая закрывает весь обзор. — Почему ты выглядишь таким злым, Гук? Взгляды парней пересекаются, и Чонгук не может не заметить нахальную улыбочку старшего. — Что... — Тэхён вытягивает одну ногу к промежности младшего, балансируя на второй. Чонгук громко сглатывает, пялясь на Тэхёна, будто умоляет продолжить — и кто такой Тэхён чтобы отказать своей детке. Старший опускает ногу и, медленно, нажимает пальцами на давно твёрдый член. — Это? — Мой член. — Что? Зая, я не слышу, что ты там бормочешь себе под нос. — Мой член, — ещё раз, громче, повторяет Чонгук. Тэхён растопыривает пальцы и начинает двигать ногой, стимулируя и без того каменный стояк Гука. И это так откровенно охуенно, что Чонгук не сдерживается и с его губ слетает тягучий, словно мёд, стон. — Ох, так тебе это нравится, — очередная лисья улыбка. — Давай, покажи мне, насколько тебе это нравится. Выдержка Чонгука трещит по швам, когда Тэхён (перед этим несколько раз почти теряя равновесие) начинает тереть его член ещё усерднее. — Тэ, — наконец-то выдавливает из себя младший, поднимая взгляд полный мольбы. — Пожалуйста. Тэхён убирает ногу, чем вызывает у Гука шипящее «блять» и неосознанный толчок в воздух. — Что ж, на последний вопрос ты ответил правильно, — мурлычет Тэхён, опускаясь на колени перед Чоном. Старший просовывает пальцы под резинку гуковых боксёров, цепляя толстый член и освобождая его от лишней ткани. «Он блять несомненно готов» — подмечает Тэхён, разглядывая выступившие на головке капли предэякулята, а затем большим пальцем размазывает их по малиновой головке. Чонгук тяжело дышит и вскидывает бёдра, упираясь стояком в ладонь старшего. — Какой нетерпеливый, — ухмыляется Тэхён и целует Чонгука в губы, одновременно несколько раз проводя рукой по всей длине члена. Тэхён стонет в рот младщего, отчетливо ощущая, как его собственный член неприятно трется о резинку белья. — Надоела биология. Какой последний экзамен? — не отрываясь от губ Чонгука, спрашивает Тэхён. Но Чонгук только бессмысленно мычит в поцелуй, не произнося ни слова, поэтому Тэхён перестаёт двигать рукой и отстраняется от увлёкшегося парня. — Подожди- Не- Физика, — скулит Чонгук и таращится своими ахуенно большими оленьими глазами. — Так бы сразу, зайчонок, — басит Тэхён, снова обхватывая побагровевший член Чонгука. — С-спасибо, — на выдохе шепчет младший и упирается лбом в тэхёновы ключицы. — Какая шестая планета от солнца? — Тэ, — Чонгук скулит, когда из уголка его рта начинает стекать ниточка слюны. — Ох поверь, это точно не я, — старший опять прекращает стимуляцию. — Я не знаю! Я не- Я не могу думать, правда. Тэхён, пожалуйста, я сейчас кончу, — в отчаянии хнычет Чонгук и подаётся вперёд бедрами. — Нептун? Сатурн? На мгновение Тэхён задумывается, прокручивая парад планет у себя в голове, когда Гук громко всхлипывает, привлекая внимание. — Да, точно, я думаю это Сатурн, — как-то особенно радостно говорит Тэхён, продолжая ласкать своего мальчика. — Пожалуйста, — снова просит Чонгук и Тэхён закатывает глаза. — Пожалуйста «что»? Чонгук, я буквально дрочу тебе! — Я не хочу кончать… Не хочу кончать в твою руку, — жалостливо лепечет Чонгук, не глядя в глаза старшего, но отчаянно толкаясь в его кулак — картина маслом. Это блять лучшая игра на свете. Тэхён прекращает мучительные ласки, что граничат с невероятным удовольствием и тянется к прикроватному столику, чтобы захватить небольшой тюбик смазки. — Хочешь засунуть его в мою задницу, да? — пошло спрашивает Тэхён, щёлкая крышкой и кивая на чонгуков член, напряжённо лежащий на животе. Чонгук яростно кивает в ответ и наблюдает, как Тэхён стягивает с себя боксёры. А затем (неожиданно даже для самого себя) стонет при виде аккуратного гладкого розового члена. — Ладно, раз уж ты так постарался, я думаю, что это будет справедливо, — говорит Тэхён, словно принося себя в жертву: седлает чонгуковы бедра, потираясь полувозбуждённой плотью о давно напряженный и истекающий смазкой член, и заводит руку назад, чтобы размазать смазку между ягодицами. Чонгука трясёт. Малыш ждёт и смотрит куда угодно, только не в глаза своему хёну. — Ты готов? — спрашивает Тэхён, обвивая руками чонгуковы плечи. — Да, да, да, — лепечет Чонгук на одном дыхании и двигает бёдрами вверх, скользя членом между такими упругими и одновременно мягкими половинками старшего. Одной рукой Тэхён тянется вниз, чтобы придержать член Чонгука и в следующее мгновение медленно насадиться на всю длину. Младший замечает, как брови хёна сводятся к переносице, поэтому увлекает Тэхёна в самый нежный поцелуй. — Ты в порядке? — интересуется Чонгук отстраняясь, и наблюдает, как Тэхён опускает голову и упирается взмокшим лбом в его широкую грудь. — Не торопись, если больно, — в чонгуковом шёпоте можно услышать волнение и Тэхён мотает головой. Тэхён без ума от того, каким милым бывает Чонгук во время секса: такой заботливый и трепетный по отношению к чувствам старшего. Поэтому Тэхёну почти жаль, что чонгуковы руки сейчас связаны, он хочет ощутить их там, где они обычно касаются Тэхёна, когда они занимаются сексом в таком положении — оглаживая позвонки, сжимая тонкую талию или ритмично надрачивая. Но сейчас это часть игры. Тэхён начинает двигаться быстрее, от чего Чонгук громко и гортанно стонет, в удовольствии откидывая голову назад и обнажая крепкую шею с выступившей пульсирующей веной. Тэхён губами тянется к нежной коже, а потом замирает, опуская взгляд вниз и залипает на то, как чонгуков член размеренно и с пошлыми шлепками входит в его тело. — Малыш, — выдавливает Тэхён, перед тем как его голос начинает ломаться, и замедляет движения. — Да? — Чонгук поднимает голову, встречаясь с глазами цвета шоколада. — Я люблю тебя. — Я тоже тебя люблю, — отвечает Тэхён, начиная соврешать круговые движения задницей и прижимаясь до невозможности близко. Это любимая позиция Чонгука. Обычно они держатся за руки, но на этот раз.. Тэхён просто использует чонгуковы плечи в качестве поддержки. Чон чувствует, как Тэхёна начинает трясти, когда проезжается своим членом по его простате. — Боже, я так люблю тебя, — снова повторяет Чон. — Я сейчас.. — Ты собираешься кончить? — Да. Да, я- — Детка... — нежно зовёт Чонгука его хён. — Какой квадратный корень из 40 000? — останавливая поступательные движения бёдрами спрашивает Тэхёт и чуть ли сам не скулит от боли. Он всё ещё помнит то злосчастное утро перед экзаменом по антропологии, когда Чонгук даже не взглянул на него. — Нет! — практически кричит Чонгук. — Бляяятть, пожалуйста, оох, не поступай так, — младший начинает двигаться сам, но Тэхён сильно толкается вниз, буквально припечатывая бёдра Чонгука к полу, обрывая все шансы на то, чтобы младший вёл эту игру. Блять, и в этот самый момент член Чонгука так хорошо заполняет тэхёнову тугую задницу. — Тогда тебе придётся сказать наугад, — шипит Тэхён, когда его собственное тело начинает бессовестно трястись в ожидании разрядки; он так далеко зашёл, что сдерживание доставляет мучительную боль. Тэхен почти на грани, его собственный член невероятно твёрдый, багрового цвета, истекающий природной смазкой и пачкающий низ живота обоих парней. — Да блять, я не знаю! Не знаю! 200? Тэхён, клянусь, я.. — Чонгук всхлипывает и Тэхён начинает остервенело двигаться вверх-вниз. — Слава Богу. — Ты.. Тебе повезло, что я тоже не знаю правильного ответа на вопрос, — скулит Тэхён, когда Чонгук сам начинает вбиваться в его тело. — Я- Я сейчас кончу.. Пожалуйста, не останавливайся, — шепчет Чонгук, когда Тэхён впивается в его губы. И Чонгук кончает: обильно и глубоко в Тэхёна, содрогаясь всем телом в оргазменных судорогах. — Г-господи, — стонет Чонгук, когда наконец-то разлепляет глаза и замечает тяжело дышащего Тэхёна, который буквально замер в том положении, в котором двигался пару секунд назад. — Тэ.. ты в порядке? Ты- Тэхён мотает головой из стороны в сторону, облокачиваясь на вытянутые руки и демонстрирует свою налитую кровью, чрезмерно чувствительную плоть. — Вставай, — приказывает Чонгук, и это звучит почти смешно из-за его положения на полу: всё ещё в порванной футболке и со стянутыми за спиной руками, он пытается командовать, но Тэхён использует все свои силы, чтобы приподняться, выпуская чонгуков член из себя, и встать на ватные ноги. Тэхён на грани того, чтобы упасть на кровать, но Чонгук делает одну из самых прекрасных вещей, которые когда-либо видел Тэхён (а он, на минуточку, трижды сдавал Историю искусств (первые два раза он завалил этот предмет)): младший смотрит на Тэхёна поплывшим от возбуждения взглядом, совсем не способным сфокусироваться, открывает рот и высовывает язык наружу — как в самом грязном хентае — ждёт. — Что ты.. — Тэхён нервно сглатывает. Чонгук всё ещё ждёт, и Тэхён ласково вплетает свои дрожащие пальцы в жёсткие кудри младшего. Тогда Чон поднимает свой корпус, всё ещё сидя на коленях, и оказывается лицом прямо у истекающего смазкой члена хёна. — Я помогу, — мурлычет Чонгук и, закрывая глаза, обхватывает мягкими губами крепкий стояк и начинает сосать — быстро и уверенно. Тэхёна пополам разрывает, а пальцы ещё сильнее и отчаянней сжимают чоновы волосы, когда тот сосёт так, словно был рождён для того, чтобы делать минет. Чонгук немного давится, но прижав язык к уздечке, обеспечивает быстрое скольжение члена внутри; позволяет трахать свой рот, плотнее смыкая губы. — О-ох.. Боже, Г-гук.. Это охуенно, я.. Я сейчас.. — голос Тэхёна звучит так пискляво, будто его пару раз ударили по голове мешком с картошкой. Чонгук отклоняется назад, и член его хёна выскальзывает из узкой и влажной глотки с хлюпающим звуком. Их взгляды пересекаются. В этот же момент Тэхён готов закричать, но Чонгук на самом блять деле открывает свой блядский рот и распухшими губами произносит: — Кончи мне на лицо. У Тэхёна перед глазами всё плывёт, это слишком для него, но, взяв себя в руки, он обхватывает свою плоть холодными пальцами, не сдерживая внутриутробный рык от контраста температур, и начинает яростно надрачивать над лицом пристроившегося рядом Чонгука. С губ Тэхёна срывается вязкий, тягучий стон — он кончает так бурно, что едва ли не падет перед Чонгуком. Тэхён прилагает все силы, чтобы оставаться в стоячем положении, пока выстреливающие белёсые нити спермы хаотично попадают на чонгуковы язык, щёки и веки. Чонгук закрывает рот и проглатывает всё, что успело попасть ему в рот, медленно смакуя на языке солоноватую вязкую жидкость. Одновременно закрывает левый глаз, предотвращая попадание спермы и туда. — Подожди, с-секундочку... боже, это было так ахуенно, я сейчас вырублюсь, — шатаясь на своих двух, мямлит Тэхён и цепляется за плечи Чонгука, чтобы не рухнуть камнем вниз. — Может развяжешь меня? — Да, конечно... П-подожди секунду.. — Тэ, серьёзно, мне тут вообще-то сперма в глаз попала. — Ох блять, да, сейчас, — почти страдальчески выдавливает Тэхён, щурясь и пытаясь сфокусировать размытый после оргазма взгляд на Чонгуке. Старший хватает конец импровизированной верёвки и тянет от себя, второй рукой поглаживая (больше разминая) онемевшие плечи Чонгука. Оказавшись освобождённым, Чон тут же стремительным рывком подаётся вперёд, обхватывая Тэхёна за талию, и подминает его под себя. Голодным хищником нависает над своим хёном и довольно (влюблённо) улыбается, завороженный блеском тёмных глаз. — Ты — само зло, Тэхён, — шепчет Чонгук, крепче сжимая тэхёнову талию. — Я? — удивлённо хлопает ресницами старший. — Я просто пытался помочь тебе с подготовкой к экзаменам, — улыбается. Чонгук мотает головой, а потом наклоняется ближе и тягуче, горячо целует Тэхёна, параллельно надавливая коленом на промежность. — Эта футболка, — сжимает, растягивая, и без того потрёпанную ткань на груди. — Она пиздецки тебе идёт, носи её, не снимая. — Я бы сказал то же самое про твою, но наверное.. — Тэхён запинается, и ухмыляется проделанной работе. — Она слишком откровенна для повседневной но́ски. — Пойду в ней завтра на экзамен. — Ну... что ж, это не первый твой опыт, ты уже писал экзамен в боксёрах, поэтому, почему бы и нет... Вдруг такие штучки приносят тебе удачу, м? Чонгук довольно улыбается, пряча своё лицо на груди Тэхёна. — Спасибо за помощь. Это было... очень горячо. — Без проблем, Гуки, — Тэхён недолго думает перед тем как продолжить. — Кстати.. Ты действительно сказал мне кончить на твоё лицо? В смысле, ты на самом деле посмотрел мне в глаза и сказал "кончи мне на лицо", да? Прям реально? Я действительно будто выпал из Вселенной на эти несколько секунд... — Что? О чём ты? Я никогда такого не говорил, — бормочет Чонгук, всё ещё упираясь лицом во влажную кожу Тэхёна, и тот хоть и не видит, но чувствует, как губы младшенького растягиваются в улыбке. — Хорошо, — кивает Тэхён. Они лежат так ещё пару минут, со сплетенными конечностями и солёной от пота кожей, перед тем, как Тэхён резко протягивает руку и выуживает из кармана шорт телефон, несколько секунд что-то печатая. — Да ну нахер. Ты был прав, — удивлённо говорит Тэхён и хмурит брови, будто всё ещё переваривает информацию. — Насчёт чего? — бормочет Чонгук и поднимает голову, устремляя взгляд на старшего. — Квадратный корень из 40 000 — 200.