несколько моментов любви

После Зимнего кубка ждёт только третий триместр, бесконечные дни учёбы между сменяющими друг друга товарищескими матчами и тренировки с холодным потом – вы выиграли всего лишь один турнир, говорит Рико, не зазнавайтесь, иначе получите тройную нагрузку, ругается она, когда Сейрин пытаются отлынивать. Куроко глубоко вздыхает, недовольствует: помимо Сейрин и школы, он выдыхается на играх Поколения Чудес – взяли в привычку собираться раз в месяц всем вместе; находящимся в одной префектуре – Кисе, Аомине и Куроко, а иногда Шинтаро – каждую неделю. С подачи Акаши на ежемесячные собираются все и всегда: пользуется положением капитана Ракузан и доверием тренера, назначая на нужные даты товарищеские матчи с командами несогласных. Ацуши не перечит практически никогда, даже зная о хитрости: “Это же Ака-чин. Если нужно – значит нужно”, Шинтаро, порой отнекивающегося, берут на азарте: каждая проигранная партия сеги Акаши – одно появление. Мидорима после этого появляется всегда. “Ты же знаешь, что Акаши-чи никогда не проигрывает, ты псих?” спрашивает Кисе, когда Мидорима на взводе просит реванш. “Мидорима-кун, я не знал, что ты такой азартный” говорит Куроко, когда Шинтаро после очередного проигрыша бросает Акаши “В следующий раз я выиграю”. “Наверное, гороскоп говорит, что у раков однажды появится шанс обыграть.. кто ты там по знаку зодиака, Акаши?” спрашивает Дайки, и, получая в ответ “Я стрелец”, смеётся над ним. Аомине и Кисе всегда приходят с огромным энтузиазмом по своей инициативе, или из-за “Я сделаю тебя, Аомине-чи, в этот раз точно” Рёты и “Не сегодня, Кисе. Единственный, кто сможет меня победить – я сам” Дайки, иногда тихо добавляющего “Ну и Тецу с Акаши...” Тецуя приходит потому что... почему? “Ты придёшь, Тецуя?” “Я буду ждать тебя, Тецуя.” “Я тоже буду там, Тецуя” Куроко приходит потому, что “Тецуя” обволакивает уши, тепло ложится на сердце и приятно скользит меж рёбер. Куроко приходит потому, что “Как всегда, Тецуя, ты превосходишь мои ожидания”, ну и увидеть старых товарищей, конечно же. Конечно же. Куроко глубоко вздыхает, но он радуется, что друзья из команды Тейко не остаются лишь воспоминанием. Они продолжают быть друзьями и сейчас. Они снова становятся частью его обыденной жизни. И бархатное “Тецуя” от Акаши тоже. Когда на матче Ракузан – Сейрин Акаши зовёт Тецую “Куроко”, он чувствует, как по телу расплывается тепло, пальцы окатывает приятная дрожь, в висках стучит и сердце знакомо покалывает. Тецуя ощущает забытый трепет. Он скучал. Тецуя признается себе в этом только тогда, когда Поколение Чудес собирается перед последними двумя неделями школы и приходит время расходиться на неизвестное время – экзаменационный период выматывает, поэтому оставшаяся каникулярная неделя у всех уйдёт на небольшой отдых и очередную подготовку – уже к переводу на класс выше, а затем на быстром, выматывающем темпе вход в новый учебный год. Встреча может отложиться на месяца два – в лучшем случае. Тецуя думает, что так долго не видеться с Акаши он не сможет – просто не хочет; просит ненадолго задержаться. – Слушай, Акаши-кун, я хотел сказать, что... – Куроко какое-то время мнется, собираясь духом, нечитаемый обычно взгляд излучает волнение, руки невольно бегают по лямке спортивной сумки. Он наконец говорит – Я рад, что ты вернулся. “Я скучал, очень сильно” остаётся на языке, обжигая, но Акаши это вычитывает в глазах и, обхватив пальцами кисти рук Тецуи, притягивает его к себе – невесомо касается лба в поцелуе, выцеловывает дорожку по векам, щекам, подбородку и доходит до губ. Они целуются едва ли половину минуты. Куроко хватает, чтобы понять – он скучал чертовски сильно. После Зимнего кубка Куроко ждёт школа, ждут тренировки и любительские игры бывших Тейко. Куроко ждёт только игр. Ради Ты придёшь, Тецуя? или Я буду ждать тебя, Тецуя. или Я тоже буду там, Тецуя и Тецуя от Акаши. И ради встречи с товарищами, конечно же. Кагами смотрит неодобрительным взглядом, когда Куроко пропускает тренировки с Сейрин и проводит время с друзьями. Кагами ничего против не говорит – не ему, в самом деле, решать, с кем и как проводит время Тецуя, тем более это же такая редкая возможность для них – собираться вместе. Была. Теперь – пожалуйста, каждый месяц полным составом и каждую неделю без центрового и капитана. Но Кагами все ещё только смотрит неодобрительно, встревать не собирается. Кагами смотрит неодобрительно и тогда, когда Куроко начинает пропадать сразу после занятий – обычно они вместе шли домой, заглядывая в Маджибургер, а сейчас он после занятий сразу прощается, спешно выбегая из аудитории и пропадая с поля зрения за считанные секунды – и появляется только перед тренировкой, а затем снова с такой же спешкой уходит после неё. Так происходит три раза подряд, прежде чем Кагами решает спросить Куроко в чем дело. Он перехватывает Тецую на выходе с территории школы, но вопросы оседают горечью на языке, мысли о пропусках уходят на второй план, а рука, лежавшая на плече Куроко, слетает вниз от удивления. Практически у входа на территорию школы выжидающе стоит Акаши. – Ты что-то хотел, Кагами-кун? – спрашивает Куроко, заинтересовано смотря на друга. – Здравствуй, Кагами. – слышит Тецуя за спиной и оглядывается через плечо – Сейджуро берет Тецую за руку, спрашивая у него “Вы хотели о чем-то поговорить?” Куроко пожимает плечами и снова обращается к форварду: тот ошеломленно переводит взгляд то на Куроко, то на Акаши и не может выдавить ни слова некоторое время. – Так ты с Акаши торчишь все это время? Почему он вообще в Токио? – Кагами не выдерживает, немного злится: не сказать, что он ненавидит Акаши, он за инцидент с ножницами извинился ещё на дне рождении Тецуи, в тот же вечер довольно мило пообщался и немного сдружился с Сейрин, просто Кагами все ещё не доверяет ему, пытается разобраться с его натурой и раздражается, что Куроко проводит так много времени с бывшими капитаном, предавшим его, хоть и в настоящем снова другом, который “Изменился, Кагами-кун”. Другом ли? спрашивает себя Тайга, заметив как Сейджуро крепко сжимает ладонь Куроко, а тот и не пытается убрать. – Кагами-кун, если это то, что ты хотел сказать, я ухожу. – Куроко с ним прощается, от раздражения крепче обхватывая ладонь Акаши и быстрым шагом уходит вперёд, оставляя друга одного. Куроко отчитываться перед ним не хочет – он и не собирался. Обрисовывать ситуацию – что Акаши высвободился от занятий на две недели раньше и теперь, включая одну каникулярную, он будет три недели в Токио – тоже не хочет. Кагами это не касается. Это его личная жизнь. Акаши Сейджуро – его личная жизнь.

***

Акаши вольным образом занимает все свободное время Куроко, иной раз приглашая к их прогулкам остальных из Поколения Чудес, заставляя их проветривать головы – загрузят себя без отдыха и толку на экзаменах не будет. Акаши за неделю в жизни Тецуи столько, что тот порой задыхается: не от усталости, а пытается насытиться им до его отъезда. Однажды он решает пробиться и в школьные часы Тецуи. И приносит много беспорядка. – Я уезжаю через полторы недели и неизвестно, когда мы снова увидимся. Почему ты отказываешься? – Акаши, на удивление Куроко, умеет ластиться, вести себя совсем по-ребячески, то и дело надувая обиженно губы, пытаясь жалобным видом выбить согласие Тецуи на то, чтобы посещать вместе с ним тренировки. – Акаши-кун, я не знал, что ты можешь быть таким. – Каким? – Сейджуро наклоняет голову вбок, прищуривает глаза и, приблизившись к лицу Тецуи, коротко целует в губы. – Игривым, – вздыхает Тецуя, обхватывает ладонями лицо Акаши и ответно целует. Он смакует нижнюю губу, проводя языком по нему, толкается внутрь, касаясь кончика языка, прикусывает губу Сейджуро и оттягивает назад. – С каких пор это происходит так естественно? Хорошо, я согласен. Тецуя сдаётся Сейджуро под натиском жалостливых глаз и постоянных ласк: они идут вместе на тренировку Сейрин, он сопровождает его на переменах в школе, сидит с ним в библиотеке за подготовкой к экзаменам. Сейджуро много ластится, постоянно обвивая руками Куроко шею, талию, повисает на одной руке, кладёт голову на плечи, ложится на его колени и грудь во время отдыха на тренировке, или пока тот читает. Одноклассники то и дело косятся, Сейрин от недоумения пропускают мячи – Акаши дует губы, отбирая у Тецуи бутылку воды, набирает ее в рот и поцелуем вливает Куроко в рот. – Акаши-кун, пожалуйста, прекрати, ты слишком много проливаешь воды мне на одежду – противится Тецуя, сглатывая воду; Сейджуро пытается задержаться подольше на губах. Сейрин подозрительно переглядываются, отбивая мяч от пола с десяток раз, прежде чем начинают говорить: – Какого сраного черта тут творится? – первым вопрошает Кагами. – Вы когда-нибудь видели Акаши таким довольным и милым? – лицо Хьюги выражает чистое непонимание и удивление. – Его подменили? – спрашивает он и невольно дёргается: вообще-то, по словам Куроко, так и есть. Одна личность сменила другую, более жестокую натуру на более мягкую. Кто бы знал, что на настолько мягкую. – Да, – кивает Куроко, считает что-то на пальцах и продолжает – Последние полторы недели вижу. – Куроко, – Изуки поджимает губы, складывает ладони вместе и говорит – Тебя этот вопрос не касался. Сейджуро все это время ухмыляется, опираясь плечом к стене, ерошит волосы, снова – примерно девятый раз за день – обвивает талию Тецуи со спины и кладёт голову ему на плечо, это, кажется, его любимое положение. Дыхание Сейджуро опаляет, Тецуя слегка вздрагивает, когда Акаши начинает говорить: – Могу себе позволить, – пожимает плечами – мы ведь встречаемся. Никто из Сейрин сказанному не удивляется с выпадающими из орбит глаз, этого стоило ожидать после этих выходок, только громко вздыхают и мотают головами из стороны в сторону. – Акаши-кун, не стоит говорить об этом всем вокруг, в конце концов, это и моя личная жизнь тоже, а о ней распространяться я не люблю. – Прости, Тецуя, – извиняется Акаши и крепче прижимает Тецу к себе – В отношении тебя я слишком несдержанный и мало рационален. – Хорошо, а сейчас, пожалуйста, отпусти, мне нужно продолжить тренировку. Сейрин после ситуации отходят долго, разгребая сваленную информацию. Надо же, Акаши Сейджуро водится с Куроко, нежится и ластится к нему. Кто бы мог подумать.

***

Едва ли удивляются этому Дайки и Рёта с Шинтаро, синхронно выдавшие на объявление Акаши об их с Тецуей отношениях: – И что? Акаши не сказать, что ожидал большего, просто удивляется снисходительным лицам, а-ля “Мы не слепые ведь, чтобы не заметить, как ты смотришь на Тецую”. Акаши это не коробит, только заставляет задуматься, в самом ли деле он так сильно расслабился и поддался чувствам, что выражает их направо и налево? Однажды он спрашивает это у Шинтаро, когда они на пару часов выбираются на уличную баскетбольную площадку, на что тот деловито поправляет очки, складывает руки в замок и изливается в тираду: – Нет, Акаши, ты свои чувства выражаешь не направо и налево, а в одном направлении, весьма очевидном направлении – в сторону Куроко. Посторонние все ещё ежатся, когда ты начинаешь раздражаться. Это не ужасает, только заставляет поежиться и слегка содрогнуться – не нас, конечно же – других. К нам ты этой окутывающей теплоты тоже, к слову, не стремишься проявлять. А к Тецуе – пожалуйста, вагон и маленькая тележка. Единственное объяснение – прежний ты действительно полностью вернулся, кроме того сильно, очень сильно, соскучившись по нему. – Ещё чего, – фыркает Аомине, кидая мяч в кольцо – не хватало мне тут от Акаши нежностей получать. Пусть к Тецу и лезет целоваться и обниматься, мне Кисе хватает, когда он ревностно зыркает на вас обоих. Мне грустно, Аомине-ччи, поэтому дай я тебя потискаю, видите ли. Весь вечер вчера отлипнуть от него пытался. – Не ври, Аомине-кун, ты не делал ничего серьёзного, чтобы Кисе-кун прекратил. – говорит Куроко, пасуя ему. – Но тебя даже не было с нами. – Ты никогда ничего не делаешь против Кисе-куна, Аомине-кун. И не делал задолго до того, как мы с Акаши-куном начали встречаться. Шинтаро с Сейджуро довольно усмехаются, смотря как Дайки с недовольным лицом бросает мяч и не попадает, громко выдыхая. Рёта непонятливо на это косится и мысленно спрашивает себя, чего Дайки такой стыдливо поникший. Сейджуро уезжает через неделю ровно: в Киото школа, которая начнётся по приезде, и Ракузан, которых нужно тренировать на Летний турнир. За это время он пытается заполнить собой каждую минуту жизни Тецуи, практически как ученик старшей Сейрин посещая с ним уроки и тренировки, а однажды остается на ночёвку на выходные. Они играют в сёги, которые Тецуя получил от Акаши в подарок ещё в Тейко; пытаются читать книгу, навалившись друг на друга на кровати – Куроко лежит спиной между ног Акаши на его плече, руки лежат на руках Сейджуро, держа книгу. Куроко пытается сосредоточиться, но чувствует поцелуи за ухом, в затылок, в висок и боль от укуса в мочке уха. Книга падает с грохотом на пол. Они целуются до нехватки воздуха; пару раз Акаши порывается затащить Тецую в ванную, сначала просто помыться вместе, а затем полежать в тёплой воде; они засыпают в обнимку. На уроках Сейджуро садится за соседнюю от Куроко парту, постоянно пустую. Наблюдает за тем, как подрагивают ресницы, когда он сосредоточено решает задания; как поджимает губы, когда застревает на примере. Во время перемены пододвигает стул, садится рядом и кладёт голову на стол напротив лежащего Тецуи и внимательно вглядывается в глубину голубых глаз. Он утонул в них давно. Одноклассники снова заинтересовано шушукаются, Кагами на это недовольно вздыхает, но решает не лезть. Всё же, Куроко ждал этого момента долго. Вмешиваться будет чистым эгоизмом и ничем хорошим не закончится. Во время большой перемены тянет его побросать мяч, предлагая за каждый заброшенный один поцелуй. Тецуя воодушевляется, играет честно, чтобы не дать забить ни один. Проигрывает, конечно же. Все двадцать восемь мячей. Сейджуро знает, что он не поддавался, но шёл точно для того, чтобы он пропустил как можно больше мячей. Когда соперник страстен – Акаши ещё страстнее, и Тецуя об этом знает. – Теперь ты мне должен двадцать восемь поцелуев. – Один из них я верну сейчас. Акаши зажимает Куроко в пустой раздевалке Сейрин. Они целуются до потери пульса и слабости в ногах. Куроко чуть не опаздывает на урок. Потом они снова появляются на тренировке Сейрин, но все к такому Акаши привыкают за предыдущие появления. Они собираются сыграть на две команды, как вдруг Сейджуро предлагает сыграть ему против них. В паре с Тецуей, несомненно. Ему, говорит, скучно, просто наблюдать, хотя и весьма занимательно, Куроко в игре приковывает взгляд. Рико незамедлительно соглашается. “Вы слишком расслабились за последнее время, сильный противник вас растормошит.” Играют, все же, трое на трое: Кагами, Хьюга и Изуки против Акаши, Куроко и Фурихаты. Последний сильно раскрепостился, при присутствии Акаши дрожать перестал. Выигрывают Тецуя и Сейджуро с удвоенным счётом. – Куроко, похоже, неплохо спелся в дуэте с Акаши в игре. Удивительно, как хорошо эти двое сработались – резюмирует Рико, смотря на абсолютно влюбленных Тецую и Акаши – Хотя, знаете, нет, не удивительно. Созданы друг для друга, созданы, чтобы играть в паре. – Или быть парой – фыркает Изуки. Акаши слишком тепло улыбается Сейрин и их невольно бросает в дрожь. Непривычно всё ещё. Когда Акаши уезжает обратно в Киото, Тецуя провожает его с толикой грусти в глазах. – Время пролетит быстрее, чем ты заметишь, особенно, если Рёта с Дайки будут ошиваться вокруг постоянно с их драмой. И я точно вернусь таким же, ты ведь всё ещё должен мне двадцать шесть поцелуев. – Двадцать пять, – говорит Тецуя и льнет в губам Сейджуро. Они целуются дольше, чем все остальные разы вместе взятые. Он крепче возможного сжимает Акаши за талию, пробираясь пальцами под футболку и прижимая к себе его за поясницу. – Я рад, что ты вернулся, Сейджуро, я скучал по тебе.