Oxytocin

Здравствуйте. Я могу исполнить любое ваше желание, начиная от невинной шалости вроде легкого расслабления в компании с друзьями, заканчивая серьёзными ядами, которые не способен выявить ни один вид современного анализа. Мой магазинчик счастья находится в глубине двора, за светло-голубой дверью. Смотри не перепутай, вывески нет! Мне вообще не нужна никакая реклама, кому нужно – тот всегда найдет через довольных клиентов. Кто-то скупляется у меня один раз, кто-то бегает каждый день, но к каждому клиенту у меня особый подход. У меня есть «приворотное зелье» для девицы, жаждущей захомутать строптивого оппу, есть легкое слабительное для мальчишки, которому слишком долго пакостят обидчики. Есть у меня героин, ЛСД. А что? Я не считаю это криминалом. Если человеку нравится разрушать своё тело, так пусть он это делает с помощью высококачественного материала, чем невнятной жижи болотного цвета. Думаете, я дорого беру? Нет. Все мои услуги стоят только затраченных усилий и ещё плюс сырьё. Продукция готовится прямо здесь, в магазинчике, у меня за подсобкой своя лаборатория со всем необходимым. Приходи, налетай, загадывай желание, только знай, что однажды тебе придётся платить за полученное удовольствие. Легально ли? Вполне. Моя фирма зарегистрирована как фармацевтический завод с возможностью выведения новых препаратов. При наличии нужных людей-клиентов проблем не возникало никогда и возникнуть не должно. Им – удовольствие, мне – радость. С легким переливом колокольчиков дверца отворилась и в помещение прошмыгнула бледная женщина. На ней нет макияжа, сзади не плетется целый выводок детей, а одежда неброская, поношенная и заштопанная. И к гадалке не ходи, несчастливый брак, муж сидит в печенках и частенько её избивает. Нацепив самую сладкую улыбку, которую я только умею, я учтиво поклонился. - Доброго вечера, госпожа. Я очень рад видеть вас в моём магазинчике счастья. Вам что-нибудь подсказать? Женщина воровато осмотрелась по сторонам и прошептала одними губами, словно у меня везде были натыканы камеры: - Яды. - Ох, - я усмехнулся, подходя к женщине сзади и немного опаляя кожу её шеи горячим дыханием, - достал муж? Не зарабатывает денег, сидит у вас на шее, а ещё у вас четверо детей и самому старшенькому в следующем году в школу? - Трое, - поправила меня женщина, выгибая спину от наслаждения. Я нежно пробежал пальчиками от её плеч к кистям, продолжая бормотать: - Диотоксин? Или, может, стрихнин? – женщина задышала чащё, пока я нашептывал ей на шею известные яды, - или пройтись по классике, синильная кислота и её производные? - Мне такой, чтобы не заметила полиция при вскрытии, - выдохнула клиентка, и я сразу потерял к ней весь интерес. Я чувствовал себя оскорбленным. Нет, чтобы оставить место для размышления, полёт фантазии, так всем нужно одно и то же. Оставив недоуменную женщину одну, я вытащил из-под прилавка небольшой пузырёк. - Сыпьте по мелкой щепотке на кончике ножа в каждый завтрак, обед и ужин в течение пяти дней. Муж загнётся на шестой от того, что в его сердце попадёт тромб. Только не старайтесь увеличить дозу или участить время, сделаете себе же хуже. Сто долларов. Я намеренно завысил цену препарата, зная, что такой типаж и не столько заплатит за копеечную безделушку. Слишком это неинтересно, предсказуемо. Так больше никто за целый день и не пришёл, но мне же от этого удобней, никто не отвлекает от процесса синтеза нового препарата, выделения чистого гормона любви и привязанности. Я уже давно поставил себе за цель вывести чистый окситоцин. Это бы значительно убрало всю ту неловкость между двумя не раскрывшимися друг другу влюбленными. Однако это не так просто, как кажется. К тому же, новый препарат обязательно нужно на чем-то протестировать. На крысах такое не испытать, здесь нужны люди. Чем больше людей – тем лучше. Поэтому уже месяц я старательно записывал координаты своих должников, готовых расплатиться натурой. Первые опыты были не очень удачными – двух законченных наркоманов нашли голыми в лесополосе. Диагноз был простым – передоз. Никто и не удивился, в наше-то время это считается совершенно нормальным. Дальше я учёл все свои ошибки и попробовал пойти другим путём – получилось не смертельно, но нужного эффекта я не добился. Даже с учётом анализа полученного вещества. Окситоцин присутствовал, но вместе со своим оптическим изомером, подавляющим результат. Потом я долго размышлял над их разделением. Мне пришлось перерыть немало литературы, но своего я добился: один должник влюбился без памяти на следующий же день. Было ли это простым совпадением или действительно препарат подействовал, я пока не знал. Но на всякий случай приготовил ещё миллилитров сто этой жидкости. И именно тогда. Тогда, когда меня обуревали сомнения, в мою жизнь ворвался Джунмён. Он пришёл одним спокойным летним деньком, осторожно постучавшись и зайдя в помещение как обычный клиент, задев дверью колокольчики. На вид он не представлял собой ничего особенного: невысокий, худенький, со светло-каштановыми волосами. Такой прошел бы мимо тебя, а ты даже и не обратил бы внимания. Но при ближайшем рассмотрении проглядывались нежно-розовые чуть полноватые губы, внимательные карие глаза, глядящие на тебя с легким, почти невесомым укором и заботой. Всего этого, конечно, в первую нашу встречу я не запомнил. Но что-то опасное и острое в сердце кольнуло, словно намекало, что ничего хорошего от нашего знакомства не выйдет. Увы, я всю жизнь был прагматиком, не верящим в чувства и не слушающим голос собственного сердца. - Добрый день, - поздоровался он вежливо. - И вам того же, - осторожно ответил я, про себя тихо сканируя его. Что ему нужно? Обычно такие парни никогда не заходили ко мне. От того, что он вёл себя, словно закрытая на тысячу замков книга, я ничего не мог понять и дико от этого бесился про себя. - Мне нужна L-виноградная кислота, - томно попросил он и я почувствовал уже тогда, что начинаю заводиться от одного его голоса. - Но её же не существует в природе, - в тон ответил я, подходя ближе. Он выглядел таким милым, пушистым, беззащитным. Но что-то было в нём и опасное, от чего складывалось впечатление, что я общаюсь с котёнком, сидящим на мине. Но меня с детства тянуло играть в опасные игрушки, зря что ли выбрал путь мага, исполняющего желания? - Но вы же всё можете, - прищурился парень, обходя меня со спины, - приготовьте мне. - Разве что в виде рацемата, - выдохнул я, разрываясь между желанием закрыться и трахнуть его прямо на диване или не размениваться на такие мелочи, как ограждение от возможных любопытных глаз. - Только не диастереомеры, пожалуйста, - продолжал распалять он меня, незаметно всовывая в карман моего халата деньги. Нехотя я оторвался от него. Нельзя заводить шашни со своими клиентами. Это было правило номер один. Правило номер два требовало не спрашивать, зачем моему клиенту понадобилось то или иное соединение. - Через семь дней заходите, - я записал его заказ себе в журнал, как передо мной плюхнули ещё денег. - Я приду послезавтра, - пообещал странный парень и скрылся за дверью. Дописывая его заказ, я подумал, что это будет очень странный клиент, но быстро подавил этот звоночек в себе, немедленно приступая к работе. Я не понимал, зачем ему нужно было пользоваться моими услугами, если он и сам мог все приготовить. А то, что он мог отличить колбу Вюрца от круглодонного реактора, я не сомневался. Через два дня сомнения не развеялись. Даже наоборот, их стало ещё больше. Парень этот постригся и пришёл с новой стильной прической. По его внешнему виду было видно, что он спешит на какое-то свидание. Не без легкой доли ревности я отдал ему необходимое вещество. Он при мне же смешал содержимое пузырька с чем-то своим и энергично встряхнув, покинул мою обитель. На следующий день весь интернет пестрил новостями о международном скандале: неизвестный пробрался на званый ужин известных политиков и подсыпав незнакомого вещества китайскому дипломату, скрылся в неизвестном направлении. Все известные корейские криминалисты сбились с толку, пытаясь отыскать отраву в организме дипломата, а я любопытства ради открыл страницу о свойствах виноградной кислоты. ••• Джунмён вернулся через день. С небольшим рюкзаком за спиной. К тому моменту я уже прочно в него влюбился, по большей части из-за его дерзкой выходки с китайским политиком. - Помощник-лаборант с высшим химическим образованием не нужен? – спросил он так небрежно, словно интересовался расценками на красители. - Хочешь лечь на дно, потому что задница уже в огне? – хмыкнул я, разваливаясь на диване с показным безразличием. Он присел рядышком на край дивана и сложил руки на коленях. - Мою лабораторию прикрыли из-за недостатка финансирования. Поэтому нам негде работать. А тебе точно нужны вторые руки. И ты можешь меня звать просто Джунмён. Я нахмурился. - А не прикрылось ли финансирование из-за твоего инцидента? – впрочем, мне это не было особо интересно, мозг полностью ослепила вывеска «Он теперь будет здесь каждый день!», так что я махнул на все опасности рукой. – Будешь на подхвате. Ким Химчан. Можно просто хён. - Очень приятно, просто хён, - ангельски улыбнулся Джунмён, - так когда мне выходить работать? - Хоть сию секунду, - хрипло ответил я, снова возбуждаясь от его голоса и неповторимого взгляда. ••• С тех пор и началось начало моего конца. Я чертовски влюбился, прямо до вопиющих актов самопожертвования. Его зубная щетка через неделю поселилась в моей ванной, рубашки перекочевали в шкаф моей квартиры, а сам он плавно оказался в моей постели, полностью робкий и покорный. Сильная влюбленность вместе с нечеловеческим воодушевлением, вдохновением и желанием творить дала ещё и обратные качества. Например, ревность. Джунмён часто сам работал с моими клиентами, очаровывая своим безупречным личиком и джентльменскими манерами. Я тихо сходил с ума, когда он осторожно обрабатывал женщин на предмет их желаний. Хотелось оттащить его за волосы к себе в квартиру и иметь, иметь, иметь, пока он не выдохнется от усталости. Но нельзя не признать, работы стало больше, следовательно, и прибыли было больше. Я пока прикрыл свои исследования, полностью разрешив парню работать над своими. Его специализация была мне не особо знакома, так что я особо не вникал в наработки, ограничиваясь только названиями препаратов. Может, однажды они и мне пригодятся, не знаю. А после очередной клиентки, которой нужно было зачем-то полностью подчинить себе парня, я решился на самую большую в мире глупость: я осторожно, но решительно вылил содержимое одного пузырька в его сок, благо, он любит горьковатый грейпфрутовый. Джунмён вкуса не заметил, жадно глотая жидкость после очередного проблемного посетителя, а я внутренне напрягся. Сейчас могло произойти что угодно. Он мне улыбнулся, осторожно поставив стакан на полку в подсобке, неспешно закрыл магазинчик на ключ и сел мне на колени, втягивая в нежнейший поцелуй. Я сразу обхватил его руками, немного нервно переходя в квартиру. Сладковато-горький привкус грейпфрута на его губах и его неспешные движения языком распаляли костер внутри меня. Я не помнил, ни как его затылок прикоснулся к подушкам, ни как мы разделись. Его нереальная нежность, сладкие тихие стоны и полная чувствительность вывели наш секс на новую планку. Он извивался под моими руками, одновременно растягивая себя, а я покрывал его драгоценную бледную кожу поцелуями, тихо умирая от осознания того, что теперь это всё взаимно. Его стоны стали громче, а в голосе появилась та самая сексуальная хрипотца, как только я в него полностью вошёл. Это не было нашим первым сексом, но первой близостью, в которой присутствовала любовь. Он отдавался мне полностью и без остатка, и я активно делился с ним своими чувствами. После головокружительного оргазма было так приятно обниматься и шептать друг другу разные тихие глупости. Я и не думал, что окситоцин способен вызвать настолько нежные чувства. Расставаться с действием наркотика совершенно не хотелось и поэтому у меня вошло в привычку подливать реактив в его еду по воскресеньям. Обычное чувство бы уже давно прошло, а у нас уже два месяца нереальный бурный роман с полным моим саморазрушением. Я ревновал его ко всем: к поставщикам, как-то не так ему улыбнувшимся, клиенткам, клиентам. Дошло уже до того, что я начинал сходить с ума, если его не было в моём поле зрения больше часа. Тогда-то я, наконец, и сунул свой любопытный нос в его исследования. Переписал много названий с баночек и плотно закрытых колб. А потом нырнул в интернет, ознакамливаясь с результатами. Сказать, что они меня ошеломили – ничего не сказать. Его интересовали вещества, имеющие схожие свойства с мифическими феромонами. И, в отличие от невинного окситоцина, он исследовал летучие вещества, подавляющие нервную систему. Прочитав возможное воздействие на организм, я невольно расхохотался: похоже, он испытывал это на мне значительно дольше, чем я его препарат на нём. Выходило так, что он сперва влюбил меня в себя не своим шармом, а окропившись чудо-препаратом! Но с другой стороны, я поступил точно так же. Мы оба наркомана, погрязшие в собственном вранье. Послышался звон колокольчиков. - Химчан-хён! – услышал я его мелодичный голосок и вышел навстречу. Он улыбался так тепло и нежно, что я для себя всё решил. Ну и пусть. Он любит меня, а я люблю его. И мне абсолютно неважно, что эта любовь – лишь химико-биологический процесс в наших организмах. Все чувства – лишь химия в нас, а мы помогаем их обуздать. И вам удовольствие, и нам радость. Целуя своего парня и всеми легкими вдыхая пары его препарата я окончательно понял, что живыми нам друг от друга не выбраться. И знаете, что? Мне абсолютно на это плевать и я ещё не раз вылью раствор в его сок. Возможно, даже выделю что-то новое, потому что вечно окситоцин использовать нельзя. Не потому что боюсь, что чары разрушатся, а потому что уже не смогу по-другому.