Помощь

      Борису надоело ждать, и он постучал в номер Валерия. Тот почти сразу же открыл и прошел в комнату, останавливаясь перед зеркалом.       - Одну секунду.       Щербина вошел за ним и стал свидетелем борьбы ученого с собственным галстуком. Галстук болтался свободно на шее, неправильно завязанный, с тонким тугим узлом. Легасов пытался распустить его, чтобы снять, но узел не поддавался. Валерий устало выдохнул и сделал еще несколько попыток, а потом вытянул подальше и начал изучать узел, склонив голову.       Щербина в два шага оказался рядом и взял дело в свои руки, но, вопреки его ожиданиям, тоже не смог справиться быстро. Узел был затянут на совесть, что невозможно было даже подцепить его ногтями.       - Как же ты так? – чуть улыбаясь спросил Борис.       - Не знаю, я, наверное, дернул его в неправильную сторону. И сразу он так затянулся.       Валерий сел на краешек стола, вытягивая шею, для облегчения работы коллеги. Но проходило время, и Щербина начал тихо ругаться.       - Оставь, Боря, оставь, я разрежу просто, – Валерий накрыл его руки своими, но тот властным движением сбросил их. Борис занимался любимым делом – решал задачу, которая теоретически поддавалась решению, и помогал хорошему человеку.       - Боря…       Он поднял на него глаза. И встретился с прекрасными глазами сапфировой чистоты.       - Оставь, - повторил Валерий. – Я поищу ножницы или нож.       - Не надо портить хорошую вещь, - упрямо возразил Борис и попытался развязать узел зубами.       Валерий тихо охнул, когда Борис придвинулся к узлу. Это движение было слишком интимным, и заставило моментально залиться краской. Его шея покраснела вслед за лицом, щеки горели. Седая грива Бориса упиралась ему в подбородок.       Борису удалось ослабить узел, и теперь он довольно улыбался, наконец высвобождая шею Валеры.       - Ага! А ты говорил ... – довольно пробормотал он, замечая, как краснеет Легасов, и горячая кровь растекается под его тонкой кожей все дальше, захватывая даже кончики ушей. Щербина любовался. Как мило. Он сам просто таял рядом с ним, не в силах пошевелиться.       А всего два месяца назад, как-будто в другой жизни, он звонил ему по телефону, приглашая на заседание комиссии, и заранее ненавидел, думая, что весь хаос на свете происходит вот от таких умников. Он никогда не думал, что способен испытывать такие странные светлые чувства.       - Спасибо, - тихо ответил Валерий, забирая из рук Щербины измятый галстук.