Девочка и море

Босые ноги тихо шлепают по холодному камню садовых дорожек. Маленькая принцесса принимает странное решение сократить путь, пробравшись сквозь кусты роз. Шипы цепляются за белоснежную сорочку, царапая нежную кожу. Недовольно пыхтя, Атанасия пытается понять, всегда ли шипы были такими острыми, а стебли плотно сомкнутыми? Бездушные цветы пытаются остановить несмышлёную девочку от непоправимого. Пытаются предостеречь, моля её остаться в терновой клетке. Но хрупкая клеть с треском рушится, едва она видит перед собой топазовые заледеневшие глаза. Атанасия завороженно смотрит на высокого мужчину, освещенного светом фонарей. Ей чудится, словно солнце взошло на звёздное небо. Лёгкая дрожь пронзается сквозь покрасневшую кожу ладоней, не позволяя понять от холода или восхищения это покалывание. Глупая девочка восторженно сияет от осознания, что перед ней стоит потерянный папочка. Глупое чувство любви окутывает желанным тёплом, которое она ждала девять лет. Слепая преданность ласково закрывает глаза, не давая увидеть чертов омут в глазах напротив. Атанасия смело шагает вперёд, бесконечно падая в морскую хлябь. И кажется, что шелест роз напевает безутешный реквием. — Отец, прошу, обратите на меня внимание, – она тонет в вязкой пучине чувств, не ощущая разницы между мольбой об ответной любви и склизкой жалости. И снова холодный презрительный взгляд, возвращающий обратно на дно. В её маленьком мирке солнце давно погасло от стуженной воды, оно затухло навеки, оставив после себя нескончаемый мрак. Атанасия молит Богов, чтобы в сердце папы озарилась толика чувств, испытанная родной дочерью. Она желает увидеть на его лице оттаявшую улыбку, причиной которой станет воскресшая родительская забота. Боги слышат её мольбы и громко смеясь, дарят Клоду любовь к светлой и доброй Дженнит.

Море волнуется раз.

Солнце окончательно топится в нещадной печали.

Море волнуется два.

Смирение закрадывается в возведённом отчаянии, Атанасия с улыбкой принимает приказ о смертном приговоре. Ведь телесная кончина наступает быстрее?

Море волнуется три.

А смерть смотрит с тоской на принцессу, не позволившей испытать счастье. И в последний миг она шепчет Атанасии на ухо: — Прошу, пожалуйста, умри.