Между нами война

«Может написать ей письмо?.. » — чёрная веревка взмыла вверх. «Нет, слишком опасно.» Та же веревка опустилась вниз. «А если она думает обо мне?.. » Опять вещица поднялась. «Вдруг она думает, что я не обратил на неё внимания?.. » Эта мысль заставила чёрную верёвочку упасть на пол и звонко стукнуть по плитке маленьким камушком. Это был никто другой, как Драко Малфой, а левитировал он ничто иное, как браслет, подаренный ему почти три месяца назад. Комнату разрезала неприятная тишина, которая больно давила на уши, поэтому стук камушка был таким пронзительным. Не то чтобы в Малфой-меноре когда-то было очень уж шумно, за исключением праздников, когда тут собиралось пол Магической Британии, но... С прибытием Тёмного Лорда любой шорох стал нежелательным. Драко запрещалось лишний раз выходить из своей комнаты, уже не говоря о приглашении сокурсников на лето. Хотя... В этом не было надобности. Половина его факультета, не смотря на возраст, и так была сейчас в его Поместье. Эту картину было невыносимо больно наблюдать. Третьекурсники, которые еще даже не до конца понимают, кто такой этот ваш Темный Лорд, уже были в списке принимающих метку через пару-тройку лет, а может и месяцев. Тут зависело от предрасположенности родителей. Много сделали для Лорда? Считай, что ты первый в списке. Один раз убили кого-то? Ну, тогда тебе придется доказать свою верность. Сейчас Драко было хуже всего. Его родители предоставили Тёмному Лорду жильё и укрытие. Его скорее убьют, чем не позовут к Лорду. Стук в дверь. Значит, всё же не убьют. — Войдите. — бросил Слизеринец, быстро завязывая узелок концами многострадального браслета на своем запястье. — Драко... — опять этот безумный охрипший голос. — Да, тётя Белла? — холодно и спокойно отозвался племянник. — Ты ведь знаешь, зачем я пришла. — неожиданно прямо за спиной послышался голос, отчего Драко чуть было не дёрнулся. — Знаю. Но всё же, хочу услышать. — долгая, тянущаяся тишина. Напряжение так наросло в комнате, что его можно было потрогать руками. А всё из-за того, что Драко, ещё будучи несмышленым ребенком пятилетнего возраста, сказал родителям, что не хочет этот уродливый рисунок на плече. Это была главная ошибка всей его жизни. Родители, в целом, были понимающими людьми. До этой фразы... С тех пор они решили, что только прививая мысли всех последователей, они смогут заставить сына принять метку. Например, до пяти лет мальчику спокойно можно было выйти в Маггловский Лондон и поиграть там с другими детьми. Родители считали это нормальным. У него был репетитор-маггл. Да, в пять лет Драко уже пытались научить писать, считать и читать. Родители даже купили квартиру в Лондоне, специально для этих занятий. Но потом... Магглы и магглорождённые стали "отбросом общества", Гриффиндорцы — несносными разбойниками. Чистота крови была на первом месте. Маленький Драко не понимал, куда делись его добрые родители? Где понимающая, добрая и заботливая мама? Где отец, готовый порвать любого, кто обидел его семью? Остались только бесстрастные Нарцисса и Люциус Малфой. — Тебя ждет Лорд. — вот сейчас Драко действительно вздрогнул. Копаясь в своих мыслях, он напрочь забыл о присутствии в комнате сумасшедшей тётки. — Где он? — понимая, что ничего не может сделать, спросил Малфой. — В кабинете твоего отца. Драко развернулся, так и не удосужился взглянуть на Беллу, и быстрым шагом покинул комнату. Беллатриса Лестрейндж вздохнула и подошла к зеркалу, что висело у шкафа в комнате племянника. — Посмотри на себя, Беллатриса... Ты ведь была самой красивой девушкой на курсе. Да что там! Среди всех курсов. Твои сестры... Нарцисса и Андромеда... Они не были так красивы, но всё же, Цисси почти не уступала мне. Но она была не так популярна среди парней. А Андромеда... Она всегда была серой мышкой. Мы бы сделали из нее истинную наследницу рода Блэк, но она таскалась с этим... Сириусом. В результате, оба были выжжены из Дерева Рода. Вот мы с Цисси тогда радовались... Смеялись... Весь Лондон, и магический, и не магический, слышал наш хохот... А теперь... А что теперь? Андромеда счастлива, в самом расцвете сил, а мы? — она еще раз прошлась по себе взглядом и остановилась, смотря в глаза самой себе. — А всё, чем могу теперь похвастать я — это безумный взгляд, сумасшедший смех и ошейник на шее. А на лбу так и виднеется надпись «Собачка Волан-Де-Морта». — она еще раз горько усмехнулась. — а ведь в юности ты была уверена, что он приведёт тебя к славе, к богатству... Теперь его богатство даже меньше, чем у сестры. Живет под крышей своей прислуги и портит жизнь детям, которые ещё ни в чем не виноваты. Сейчас он ставит им метки, а потом их всё равно посадят. Даже если они ничего не сделали. Метка есть метка. И самое страшное, что моего племянника ждёт эта же участь... Нет! Не могу! Не могу закрыть на это глаза! — Белла тут же оторвалась от своего отражения и побежала в комнату главы рода Малфой. *** Размеренный стук ботинок отдавался эхом по пустынным коридорам. Ни души, ни звука — ничего. А ведь раньше тут всегда были праздники по поводу нового учебного года. Драко прекрасно знал, куда он сейчас идёт. И ему до жути не хотелось этого делать. И самое ужасное было то, что в большинстве своём он не хотел из-за девушки. Той самой, что подарила черный браслет. При воспоминании о нём Драко только протянул его чуть выше, чтобы рукав рубашки прикрыл вещицу. Он прекрасно знал, что если у него будет метка, он может навсегда забыть о девушке, имя которой он не может пока даже произносить в мыслях, ведь его ментальный блок не бесконечен. И вот, младший Малфой уже стоит под дверью, где раньше проходили его уроки магии с отцом. Несмело подняв руку, он постучал. Раз. Два. Три. Четыре. Пять. Шесть. Семь. А Волди ведь и правда свихнулся. Особое требование для всех: стучать семь раз. Все поняли это, когда Руквуд получил Круциатус за меньшее количество. Сейчас Драко как никогда не хотелось злить Лорда, и он решил не испытывать его и без того пошатанные нервы с самого начала. — Проходите. — услышал он леденящий голос. Этот голос не мог принадлежать человеку, и это правда. Он ведь уже семь раз как не человек. Но философствовать сейчас некогда. Нужно быстрее заходить. — Мой Лорд. — стал Драко на одно колено. — Вы меня ждали. — Драко, встань. — Малфой послушно поднялся с колена. — Твои родители оказали мне большую помощь. За это я хочу поставить тебе свою метку. Пусть твои родители считают, что это моя им благодарность. — « Ничего себе благодарность», мысленно фыркнул Драко, который предпочитал остаться без такой "замечательной" похвалы. — Дай мне свою левую руку. — приказал Лорд. Драко немного помедлил, но всё же неохотно начал закатывать рукав. Когда предплечье было оголено, он посмотрел на него. И, о чёрт! Угораздило же его повесить дурацкий браслет на левую руку. Нет. Он не хочет ее терять. Драко собирался уже что-то сказать в противостояние, как вдруг в дверь постучали. Драко чуть не рассмеялся, смотря на то, как Лорд действительно загибает пальцы в соответствии со стуком. Когда он загнул семь пальцев, снова послышался этот нечеловеческий голос: — Войдите. — дверь открылась, а вместе с ней и брови Драко поднялись вверх. Сначала показалась черная мантия, потом высокие каблуки, а затем и вся виновница торжества — Беллатриса Лестрейндж. — Мой Лорд, извините за беспокойство. — Белла опустилась на колени. — Ну что ты, Белла, встань. Всегда рад тебя видеть. Не хочешь посмотреть, как твой племянник станет одним из нас? — Лорд задал ей вопрос, который не подразумевал под собой отрицательного ответа. — Что? Так ты для этого его позвал? — удивилась Беллатриса. А вот Драко впал в ступор. Она же сама около десяти минут назад об этом говорила? Неужели она не знала... — А как же... Испытание? — Ты действительно думаешь, что ему нужно испытание? — Да, мой лорд. Все ведь должны доказать вам свою верность. — Да, в твоих словах есть доля правды. Он развернулся на кресле, поворачиваясь лицом к Драко. Подобно фокуснику, Лорд начал крутить в длинных костлявых пальцах палочку. — Что ж... Драко Малфой... Если хочешь присягнуть к великому числу моих подданных, тебе нужно будет... Убить Дамблдора. — из-за спины Волан-де-морта послышался сдавленный вдох. «Да, тётя, я знаю, что ты хотела как лучше самой себе. Но теперь ты подписала договор о моей смерти. Родители тебе устроят. Где же вы видели, чтобы ученик, ещё не окончивший школу, убил человека, которого не может убить сам Тёмный Лорд?» — Я буду стараться, мой Лорд. — Хорошо. Ступайте. Оба. Драко с тетей поклонились и вышли из кабинета. Блондин быстро направился в свою комнату, не имея ни малейшего желания разговаривать с родственницей, но Беллатриса имела это желание в двойном размере, поэтому пошла за племянником. Как только дверь за ними захлопнулась, Белла наложила на неё все запирающие заклинания, которые только знала. — И зачем это всё? Зачем весь этот цирк? Ты понимаешь, что сейчас договорилась о моей смерти? — Подожди, Драко... Сейчас я всё объясню... — Что ты хочешь мне объяснить, что? Зачем было это делать? — Но... Ты ведь не хотел быть пожирателем?.. — А разве ты действовала в моих интересах? — Драко, успокойся. Сядь. Сейчас я всё тебе объясню. — попыталась успокоить разгневанного подростка женщина. Когда ей это удалось, она села рядом на кровати и начала свой рассказ: — Когда-то в детстве я тоже не понимала, зачем служить тьме, развешивать головы домовиков на стены и использовать непростительные заклинания, как наказание для детей. Тогда мои родители начали вбивать мне в голову всё то же, что говорили Нарцисса с Люциусом. Но мне не повезло. Я не смогла остаться при своём мнении, и уже к семилетнему возрасту была самой большой фанаткой Лорда. Насколько я помню, с тобой все было так же. И ты оказался умнее. Перестал сопротивляться и сделал вид, что они смогли тебя убедить. Это был замечательный ход, и твои родители от тебя отстали. А вот я так не сделала. И что теперь? Теперь я всего лишь ручная собака Лорда. Все считают меня безумной, да и я сама так думаю. Человек с трезвым умом никогда бы не пытал других до состояния овоща. Мне очень стыдно за мое прошлое, настоящее и будущее, ведь я не имею шанса всё исправить. Но я могу помочь тебе не допустить этой ошибки, и я постараюсь сделать всё, что в моих силах. Не думай пока о Дамблдоре, я что-нибудь придумаю. Твоим родителям мы скажем, что Лорд сам решил сделать тебе испытание. Уверена, что они не пойдут у него переспрашивать лично. Завтра ты уже уедешь из этого псих-отдела Мунго. — женщина встала с кровати, взмахнула палочкой и отменила все заклинания. Когда она уже держалась за ручку двери, её окликнули: — Тетя Белла... — Да, Драко? — Спасибо тебе... Беллатриса только улыбнулась. Она не прогадала, что сын её сестры такой же, как она. Они — две белые вороны, попавшие под плохое влияние. Кто-то сломался, а кто-то поступил как настоящий Слизеринец. Теперь её задача только в том, чтобы помочь племяннику. Всё равно она будет гнить в Азкабане. Лучше уж умереть. Она грустно усмехнулась этой мысли и выскользнула из комнаты, оставив Драко одного. Мозг Драко поддался хорошему штурму. С пяти лет ему говорили брать пример с тёти Беллы, которая была рьяной последовательницей Лорда. А теперь... Оказалось, что её заставили, вбили в голову свои представления и испортили жизнь. Младший Малфой посмотрел на часы. Уже без пятнадцати час ночи. Нужно идти спать, чтобы не опоздать на поезд завтра. Но уснуть ему очень долго не удавалось. Не то, чтобы этим летом он вообще крепко засыпал за короткий промежуток времени. Его мысли целиком и полностью принадлежали той, кто подарил браслет... Как же ей сказать о своих чувствах, чтобы не отпугнуть, но и не показаться слишком холодным. Драко ухмыльнулся. Никогда. Ни разу за свои 16 лет жизни он не думал о девушке перед сном, а тем более о том, как признаться ей в чувствах. Обычно девчонки сами бегали за ним. После происшествия на первом курсе, когда какая-то Пуффендуйка подлила ему Глазную Сыворотку (разновидность любовного зелья, которое придумали Близнецы Уизли, между прочим. С тех пор Драко еще больше их возненавидел), отец договорился с крёстным об индивидуальных занятиях, на которых Драко на запах и вид научился различать примеси в еде. А через несколько лет ему и вовсе пришлось купить магический термос, который может наполниться любым напитком, о котором подумает владелец и никогда никто другой не сможет взять его в руки, ведь постоянно менять свой кубок из-за очередного зелья уже надоело. Но все же мысли Драко вернулись к браслету. А что если... Мерлин! Наконец-то хорошая идея! — Дора! Перед Малфоем появилась эльфиха, с которой он имел наиболее дружеские отношения из домовиков. В детстве, она была привязана к Драко и следила за его магическими выбросами. Теперь же младший Малфой доверял важные дела исключительно этой домовухе. — Да, сэр Драко, Дора слушает. — Не могла бы ты принести мне белую тонкую веревку и какое-нибудь колье матери из коллекции "на свалку"? — попросил Драко. — Одну минуточку, сэр. И эльфиха растворилась в воздухе с характерным хлопком. За колье Драко даже не волновался. У его матери каждую неделю появлялось что-то новое из бижутерии, соответственно иногда устраивалась "чистка", когда Нарцисса выбрасывала старые. Они стояли ещё месяц в доме, и если Леди Малфой о них ни разу не вспомнила, то весь мешок смело отправляется в мусорку. Как вы могли догадаться, никогда не было такого, чтобы она о них вспомнила. Однажды, когда Драко хотел подарить своей троюродной сестре браслет, он взял его именно оттуда. И дело было не в нехватке денег. Просто сестра была очень вредной, да и они не очень-то ладили, чтобы тратить на нее хоть кнат. Но самым удивительным стало то, что мама так и не распознала в подарке свою старую вещь. С тех пор Драко понял, что может брать оттуда всё что угодно. Пока домовуха рылась в мешке и искала наилучшее, что могла найти, Малфой открыл свой школьный чемодан и вытащил оттуда небольшой чёрный мешочек. Внутри хранились браслеты, купленные для него в подарок в Лютном переулке. На них лежали разнообразнейшие чары: охранные, остерегающие от сглаза, позволяющие без труда аппарировать или читать мысли собеседника, становиться невидимым, ставить блок на свой разум и многое другое. Сейчас Драко тщательно вспоминал, какой камушек отвечает за блок мыслей. Наконец, найдя нужный, он безжалостно оторвал его от браслета и поднёс к глазам. Красивый голубой камушек, немного прозрачный и отдающий серебряным блеском. Раздался хлопок, извещающий о прибытии домовика. Дора положила шёлковую утолщённую нить, которая не требовала даже сложения вдвое, и серебряные бусы, застегивающиеся на замочке. — Спасибо, Дора. Можешь идти. Дора поклонилась и исчезла. Драко же взял палочку в руки и с помощью нескольких заклинаний отрезал замок от бус. Затем, он немного укоротил веревку по длине и пристроил к ней только что отрезанный замок. Теперь настала очередь камня. С помощью чар расширения, он немного увеличил дырку в размерах и с лёгкостью продел через неё будущий браслет. Затем, он использовал противоположные чары — чары уменьшения, и сузил дырку до того размера, чтобы камушек не слетел с верёвки. Отложив палочку, Драко полюбовался работой. Было видно, что браслет сделан собственными руками, что было очень важно для Слизеринца, ведь именно такой подарила ему девушка на перроне первого июня. Было очень приятно получить подарок, в который было вложено много времени и сил, а не денег. Также Драко осторожно вывел на камушке слова «구원», что расшифровывалось как «Твоё спасение». Убедившись в прочности браслета и в том, что он не порвется случайно, Малфой открыл клетку со своим Филином и подтолкнул его к подоконнику. Затем, быстро вытащил из рабочего стола кусок пергамента, по-быстрому написал «Сама знаешь от кого. », положил туда браслет и скомкал пергамент. Затем, наколдовал канцелярскую резинку и скрепил ей своеобразную посылку. — Отнеси это............ *** Гермиона Грейнджер проснулась от частого звука удара о стекло. Недолго думая, она поняла, что стучала, скорее всего, сова. — Джинн! — сонно протянула девушка. — Забери уже у птицы письмо! Не будь живодеркой! — А сама? — таким же сонным голосом спросила девушка с ярко-рыжей копной спутавшихся волос, лежащая на кровати напротив. — Ты младше. Вот и иди. — на эти слова Младшая Уизли недовольно цокнула, но всё же поднялась с кровати. Вчера мама устроила прощальный ужин, в связи с тем, что сегодня все дети уезжают из "Норы" в Хогвартс. Легли спать они, когда было уже довольно поздно. А сейчас всего-то шесть утра. Кому в голову взбрело написать так рано? Недовольная Джинни подошла к окну и распахнула его. Птица тут же уронила какой-то комок ей в руки и улетела в окно. Джинни сразу же проснулась. Ей показалось, что это был филин. А из всех знакомых филин был только у... Нет! Не может быть! Второпях она стянула резинку и начала разворачивать пергамент. Внутри лежал браслет, почти такой же, как она подарила Драко Малфою почти три месяца назад, а на пергаменте в самом нижнем углу было написано «Сама знаешь от кого». Несомненно, она знала. Но вот поверить могла с трудом. Ещё месяца два назад, она потеряла надежду на какой-то ответ или реакцию от него, а она пришла сейчас. Без раздумий девушка нацепила браслет на левое запястье, а пергамент убрала в чемодан, уже почти готовый к отправке в школу. — Джиневра Молли Уизли! Когда ты уже закончишь там носиться и ляжешь в кровать!? — прикрикнула на неё подруга. — Прости, уже ухожу. — Джинни быстро сняла со стула одежду, которую подготовила ещё с вечера, и вышла в ванную комнату. Быстро умывшись и одевшись, она взглянула в зеркало. На неё смотрела девушка, которой совсем недавно исполнилось пятнадцать. Огненно-рыжие волосы создавали контраст с белой блузкой и светло-синими джинсами. Последний месяц был очень солнечным, поэтому веснушки стали ещё ярче, а бледная кожа чуть загорела. Голубой камушек на браслете, который был хорошо заметен из-под трехчетвертного рукава, хорошо сочетался с глазами светло-серого цвета. Джинни прекрасно понимала, что сегодня, скорее всего, уже не уснёт, поэтому спустилась в столовую, где уже хлопотала мама. — Доброе утро, мам. — Доброе. А ты чего не спишь? — удивилась Молли. — Да так, Полумна сову прислала, а уснуть не могу. — Что писала? — поинтересовалась хозяйка, повесив кухонное полотенце на стул. — Да так, мы ведь однокурсницы. Не смотря на то, что она странная, мы неплохо дружим. — Это хорошо. Так, Джин, иди разбуди Рона. Он так и не собрал чемодан заранее. — Ладно. Джинни развернулась и вышла из кухни. Поднявшись на самый верхний этаж, она постучалась к брату в комнату. Из-за двери послышались чертыхания, и Джинни поняла, что брат уже не спит. — Рон? Доброе утро... — Да не такое уж оно и доброе! — Что случилось? — Опять упырь по трубам играет. Уже полночи! Наверное, профессиональным барабанщиком хочет стать... — недовольно пробурчал старший брат. — Ну, ты сам виноват, что выпрашивал у родителей комнату под самой крышей. — Ну зато у меня над головой не прыгают остальные. — Вообще-то, у меня над головой никто не прыгает. Чарли в Румынии. И даже за стенкой никто не стучит, потому что я одна на этаже. — заметила Джинни. — Мерлин тебя побери! Угораздило же меня поменяться с тобой комнатами! — взвыл рыжик. — Ну ладно, помолиться ты всегда успеешь. Мама просила тебе напомнить, чтобы ты собрал чемодан. — Угу. Успею еще. — хмыкнул тот. — Рон, уже почти семь часов утра. Через два часа выезжать. Собирай чемодан. — А ей всё к своему Гаррику не терпится. — Что?! — Что слышала. Иди уже. Соберу я чемодан. Злая Джинни пулей выскочила из комнаты. Да как же они уже все достали! Такое ощущение, что из-за того, что в детстве ей нравился Поттер, их уже поженили. Да, в детстве ей нравился милый мальчик с очками, но чем больше она с ним общалась, тем больше понимала — это не тот Гарри Поттер из книжек, и даже не тот, о котором рассказывал Рон. Он был совершенно другим, и симпатия медленно начала проходить. Теперь же, когда она влюблена в абсолютно другого человека, она не может никому об этом рассказать. Да и не примут её решения в семье, так что лучше молчать. Джинни вышла в сад и вытащила из кустов Лабистков гнома. Пока он не успел впиться в её руку, она раскрутила его, подобно ковбою, который раскручивает лассо, и со всей силы пульнула его за забор. Ещё парочку гномов спустя, Джинни потрясла руками и зашла в дом. За столом уже сидело все семейство, за исключением Рона, который, в свою очередь, ещё собирал чемодан. Джинни села на свое место за столом и поприветствовала Гермиону, с которой они ещё нормально не виделись. — А что за письмо было? От кого? — полюбопытствовала Грейнджер. — Да так, от Полумны. — Полумны? — удивился Фред, который всё слышал. — Ну да. — М-м... Мне ничего не передавала? — Да нет, ничего. — А можно мне почитать это письмо? — сощурился брат. — Фред, ты чего? Постой, ты что, ревнуешь свою девушку к собственной сестре? — усмехнулась Джинни. — Ну а вдруг она тебе про кого-то писала? — Господи, Фред! Ни про кого она мне не писала. И вообще, какая вам всем разница, кто мне писал? — Э-эй, Джин, ты чё так психуешь? — рассмеялся Джордж и потрепал сестру по голове. — ты же знаешь: когда дело доходит до Полумны, Фред становится полоумным. — Шутка плохая. Хватит уже коверкать её имя. — надулся Фред. — Дети, успокойтесь. Еда готова. Ешьте. Все помнят правило за столом? — спросила Молли Уизли. — Когда я ем, я глух и нем. — хором ответили дети. А миссис Уизли, довольная, что наконец-то прекратила их перепалку, которая могла длиться вечно, отлеветировала им тарелки с едой. — Гермиона, милая, не могла бы ты сходить за Роном? Проверь заодно, собрал ли он чемодан... *** — Да собрал я всё! Честно! — возмущался Рон, который сейчас получал нагоняй от матери за то, что из-за него сейчас все опаздывают. — Рональд! Я сказала собрать чемоданы ещё вчера! Чем ты занимался? — Видимо, Рон решил проигнорировать этот вопрос. К счастью, вскоре они уже подъехали к вокзалу Кингс-Кросс и больше не были вынуждены находиться в напряженной атмосфере. По очереди пройдя сквозь барьер на платформу девять и три четверти, поцеловав на прощание родителей, дети разошлись кто куда. Рон с Гермионой ушли искать Гарри. Фред с Джорджем ушли, так и не сообщив куда. Джинни подозревала, что направились они к своему другу — Ли Джордану. Сама же девушка направилась прямиком в поезд. Там она, положив чемодан на верхнюю полку, села на место у окна и принялась смотреть в окно. В данный момент она искала серебряные волосы и зеленую бирку факультета. Какого же было ее разочарование, когда поезд тронулся, а Драко она так и не нашла. Джинни безумно повезло, и в купе никто не зашёл, поэтому она достала свою любимую книгу «Путеводитель по практическим проклятьям». Именно в ней Джинни отыскала свой знаменитый Летучемышиный сглаз, который испытала на себе половина Хогвартса. Джинни так увлеклась чтением, что не заметила постороннего присутствия в купе. — Что читаем? — осведомился до боли знакомый голос. — А что, не видно? — с замиранием сердца спросила Джинни. Напротив неё сидел ухмыляющийся Драко Малфой. За это лето он стал ещё привлекательнее, хотя до этого казалось, что это уже невозможно. Он вытянулся в росте, скулы стали более заметными, а черты лица резкими. Бледная кожа придавала шарм, от чего создавался еще более аристократический взгляд серыми глазами. — Надеюсь ты не тренируешь какое-нибудь новое проклятье, чтобы наслать его на меня. — всё так же улыбаясь говорил Драко. — Я подумаю над этой заманчивой идеей. — хмыкнула Уизли. — Ну чего ты делаешь вид, как будто тебе наплевать на меня. Браслетик ведь повесила. — стрельнул глазами он в сторону руки Грифиндорки, а Джинни мысленно простонала. Зачем она его одела под столь заметную одежду? — Не думаешь, что нам стоит поговорить на счет наших отношений? — Думаю. — сказала Джинни и отложила книгу. — но имей ввиду: я выучила пару новых проклятий. — Не думаю, что они тебе понадобятся. В общем, прости, что я не писал тебе раньше просто... — тут он замолчал, потому что дверь купе открылась. — О, Джинни, вот ты где! Мы тебя уже... — Рон заткнулся на полуслове. — Обыскались. — закончила за него Гермиона. — А он что тут делает?! — взревел Рон, мгновенно приобретая бардовый оттенок лица. — А тебя это колышет, Уизел? Ну, если дa, то знай: разговариваю с твоей сестрой. — Ты не имеешь права разговаривать с моей сестрой! — А ты не имеешь права говорить мне, с кем разговаривать. — Тогда!.. Тогда!.. Джинни! Что ты делаешь в одном купе с этим Слизеринским гадом?! — Что, Уизел, решил с другой стороны зайти? — усмехнулся Малфой. — А тебя вообще никто не спрашивал! — Рон, если бы стоял в Гриффиндорской гостиной, уже слился бы с интерьером. — Рон, выйди пожалуйста, успокойся, а потом опять зайди, если хочешь ехать в одном купе с ним. Если нет — то можешь идти в любое другое. — То есть ты не против с ним общаться?! Я тебе запрещаю! — Уизел, мне кажется, твоя сестра вполне взрослая, чтобы самой выбирать себе собеседников. — Ты! — он указал пальцем на Драко — Ты! — на этот раз палец повернулся к Джинни — Я... Я не позволю... Я расскажу всё матери! — Драко заметил страх, мелькнувший в глазах девушки, поэтому решил уйти, пока не стало хуже. — Успокойся, Уизел, пошутили и хватит. Я уже ухожу. Мы вообще-то спокойно сидели. Джинни читала книгу, я никому не мешал. Но, видимо, пока ты тут, спокойствие покинет это купе. — с этими словами Малфой ретировался. Джинни взяла в руки книжку и продолжила читать. Она бы вышла вслед за Драко, но письмо матери действительно её устрашало. Она не хотела получить громовещатель, в котором на всю школу оралось бы про то, что она не должна бегать за Малфоем. — Хоть бы спасибо сказала... — фыркнул брат. Тут терпению младшей Уизли пришел конец. — Я тебя об этом не просила. — голос её, в отличие от настроения, был спокойным. — То есть ты предпочитала сидеть с Хорьком?! — опять закричал Рон, но Гермиона вовремя его заткнула, увидев что Джинни вот-вот взорвется. Так и произошло. — Да, Рон! Уж лучше сидеть с тихим Хорьком, чем с сумасшедшей крысой! — Почему это сразу крысой? У тебя не было крысы только потому, что она не дожила до того момента, когда тебе можно что-то доверить! — Нет, Рон. Ты крыса, потому что каждая наша ссора заканчивается фразой "Расскажу матери!". Ты хоть раз можешь решить проблему без криков и без мамочки? Сейчас я абсолютно не боюсь, что ты ей пожалуешься. Ведь тогда в громовещателе прозвучит твоя фамилия и фамилия Драко! Как же так, это ведь будет позор! А на счет домашнего питомца... Я бы не хотела спать в одной постели с левым мужиком! Не желаю тебя видеть! — с этими словами Джинни схватила свой чемодан и вылетела из купе, оставив три пары удивленных глаз. Как только она закрыла дверь и развернулась, чтобы идти, кто-то схватил её за руку. — Всё правильно сказала. Он ни за что не доложит матери, ведь так он опозорит и себя, и своего ручного Потти. — Спасибо. — Пойдём в соседнее купе. Там никого не... — Малфой запнулся на полуслове. — Думаю, не получится. Там идут Слизеринцы. Тебе будет безопаснее где-то в другом месте. Прости. Джинни кивнула и зашла в противоположное купе. Там сидели две девочки, скорее всего первокурсницы. Джинни положила свой чемодан наверх и села на место у окна, так как обе девочки сидели на одной стороне. Вновь достав свою книгу она принялась ее читать. Затем, заметив интересные заклинания для любимого братика номер шесть, она порылась в чемодане и достала маггловские маркеры, чтобы отметить их. Тут же она встретилась с удивленными взглядами девочек. Сразу все поняв, она спросила: — Вы ведь не знали о волшебстве до этого, так ведь? Магглорожденные? Девочки переглянулись и кивнули. Джинни усмехнулась. Так вот почему они выглядели такими напуганными и были очень молчаливы. — Не переживайте. Никаких испытаний не будет. — тут же девочки немного выдохнули (это было заметно по опустившимся плечам) и осмелели. — Скажите... А вы не можете рассказать нам немного про школу? — Конечно могу. Но для начала, как вас зовут? — Меня зовут Амелия Перес. — ответила девочка с двумя длинными косичками русого цвета и карими глазами. — А меня Эмилия Перес. — ответила вторая девочка, у которой распущенные волосы были чуть длиннее, а глаза были голубыми. Похоже, они были близняшками. Но не как Фред и Джордж. Да, те, конечно, не носили одинаковую одежду и так далее, но они были точными копиями друг друга, и Джинни до сих пор иногда путала их (к счастью, они не обижались, а только шутили). Амелия и Эмилия были же похожими, но в то же время у них отличался цвет глаз, был кардинально разный вкус, и у Эмили чуть более заостренные черты лица. — Очень приятно. Джинни Уизли. Ну, в общем, в школе есть четыре факультета. Слизерин. Там учатся хитрые. Гриффиндор. Там учатся храбрые. Пуффендуй. Там учатся трудолюбивые. И Когтевран. Там учатся умные. — То есть, нам самим придётся выбрать? — удивленно спросила Амелия. — Нет. Сначала вас по очереди будут вызывать на табуретку, где вам наденут говорящую шляпу. Она прочтёт ваши мысли, и отправит вас на наиболее подходящий факультет. — как можно доходчивей объяснила Джинни, боясь, что девочки сейчас рассмеются. Но, как ни странно, магглорожденные поверили в говорящую шляпу. Удивительно. — То есть... Мы можем оказаться на разных факультетах? — ахнула Эмили, а её сестра с волнением посмотрела на Джинни. — Возможно. Но не переживайте раньше времени, у разных факультетов часто бывают сдвоенные уроки, поэтому видеться вы будете. А ещё после уроков у вас будет свободное время. — попыталась успокоить их Уизли. Девочки некоторое время переваривали полученную информацию. Спустя некоторое время Эмили спросила: — А... На каком ты факультете? — Я на Гриффиндоре. Девочки уже было хотели что-то спросить, как вдруг, дверь в купе открылась, и на пороге появился скучающий Драко Малфой. — Поезд скоро подъедет к Хогсмиду, переоденьтесь в форму и соберите вещи. Тьфу ты! Как кондукторша, ей богу! — он открыл глаза и собирался закрыть дверь, как увидел Джинни. Улыбнувшись ей, он услышал из-за спины слова Минервы МакГонагалл, которая в этом году патрулировала поезд. — Очень рада, мистер Малфой, что вы знаете такие маггловские слова, как "кондукторша", но видимо абсолютно не знаете их значение. — Джинни хихикнула — А теперь, Мистер Малфой, вас ждёт следующее купе. Или вы просто так значок старосты получили? Уже в пятый раз пытаетесь отлынять от работы. — На это Драко только закатил глаза, и, бросив последний взгляд на Джинни, ушел. То есть старосты все это время должны были ходить по поезду? Видимо, в следующий раз это произойдёт только через двенадцать лет, когда снова наступит очередь МакГонагал дежурить. Обычно Гермиона ходила к машинисту и спрашивала, через сколько мы приедем. Так и узнавали время. Хотя, она ведь в этом году староста. Наверное она тоже приложила руку к объявлению. Ну а у девушки настроение поднялось очень быстро. Увидеть Малфоя-кондукторшу (или как он там сказал?), который тебе улыбается — это что-то новое. Быстро переодевшись, она положила книгу и нетронутые маркеры обратно в чемодан, после чего хлопнула себя по лбу, осознав, что парочка заклинаний для Рона остались не выделенными. Поезд начал тормозить, а вскоре остановился. Она, вместе с Амелией и Эмилией, вышла из поезда. Показав девочкам на великана, который кричал "Первокурсники, все сюда! ", направилась к каретам. Перед ней в карету садились Рон, Гарри, Гермиона и Невилл, но она милостиво разрешила им сесть вчетвером, а сама направилась в карету к Полумне, Фреду и Джорджу. *** Через некоторое время, все ученики, кроме первокурсников, сидели в большом зале. Никто, за исключением братьев и сестер новичков, не переживал. Но в этот раз, Джинни тоже входила в число тех "переживающих". Ей было крайне интересно, что же будет с теми девочками-сёстрами. Вот вступительная речь Директора, затем МакГонагалл, и наконец начинают объявлять детей. Бедные девочки взялись за руки, а Джинни сжала свою мантию. — Перес, Амелия! Девочка с косичками отпустила руку сестры, а та, в свою очередь, ей ободряюще улыбнулась. Подойдя к табуретке и сев на неё, она нахлобучила шляпу на голову. Спустя несколько секунд, шляпа выкрикнула: — Гриффиндор! Амелия с радостью встала, ободряюще посмотрела на сестру и направилась к аплодирующему столу. Сев рядом с Джинни, она обняла её. Джинни хотела поздравить девочку, но тут МакГонагалл объявила: — Перес, Эмилия! Вторая сестра повторила всё в точности, как первая. Но на её голове шляпа задержалась чуть дольше. Всё же, через полминуты она выкрикнула: — Гриффиндор! Джинни почувствовала, как Амелия рядом расслабилась. Эмили же подбежала к столу и села рядом с сестрой. Они обнялись, а у Уизли в мыслях промелькнуло "Лишь бы они оставались такими дружными и в будущем". Во время праздничного пира, она слышала как девочки перешёптывались. — Почему ты так долго сидела со шляпой? — спрашивала Амелия. — Она хотела меня отправить на Когтевран. — И чего же ты не пошла? Вдруг, тебе там было бы место? — Нет. Там, где нет сестры, мне не место. Джинни лишь улыбнулась сама себе. Вот бы они в своей семье были бы такими дружными. Мысль о семье опять огорчила. Девушка ненароком посмотрела на брата и его друзей. Рон, как обычно, ел в три хари. Ну, тут ничего удивительного нет, но всё же... Джинни надеялась, что его хоть чуть-чуть мучает совесть, а на самом деле.. Видимо, нет. Что ж, ну, тогда и ей должно быть всё равно. Она посмотрела на Слизеринский стол и встретилась взглядом с серыми глазами. Малфой... Что же произошло за это лето, что Драко так поменял свое отношение к ней?.. Защищал ее перед братом, предлагал поговорить, пытался ехать с ней в одном купе, а затем защищал от слизеринцев, которые почему-то недолюбливали всех Уизли (мы же чистокровные, в чем проблема?). Это действительно странно. Прозвучала речь Директора, которую Джинни не слушала, и вот она уже поднимается по лестнице в башню Гриффиндора. Найдя комнату пятого курса, она зашла туда и поняла что уж кто, а её сокурсницы ни капли не изменились. По традиции, после каждого ужина в честь начала учебного года (да и вообще любого ужина), они все вместе садились на кровати и обсуждали учеников. Обычно, к ним еще присоединялись Парвати Патил и Лаванда Браун. Джинни не любила сплетни, поэтому всегда оставалась в стороне, но и свои плюсы от этой компашки были. Джинни знала всё и вся. Так как девочки имели какие-то связи на других курсах и факультетах (та же сестра Парвати — Падма), то сплетни ходили не только о Грифиндоре, но и обо всей школе. И знаете, если немного сбавить обороты, например, сказать что Эйвери не ударил магглорожденную, а просто оскорбил, то сплетни могут быть вполне реальными. И Джинни научилась этим пользоваться. Её семью считали предателями, и фамилия Уизли была, как своеобразное оскорбление. Только вот непонятно за что, ведь их уважали. Близнецы были любимчиками школы за свои приколы. Чарли любили на своем факультете (за многочисленные победы в квиддич), как и Рона (за пребывание рядом с Гарри Поттером). К Джинни относились нейтрально. Больше положительно, чем отрицательно, за ее замену Поттера на матчах. Билл был лучшим ученик школы и помогал всем, без разделения на факультеты. Его тоже любили. То есть, в основном, к семье относились нормально. Но почему же тогда "Уизли" считалось чем-то ужасным? Неужели только из-за денег на них поначалу сыпались оскорбления? Сейчас Джинни перестала обращать на это внимание, но зато есть очень действенный способ реагировать на обидные слова. Про каждого ученика школы, кроме самих сплетниц и Джинни, которая находится в комнате, есть информация. Если её невзначай сказать обидчику, всё сразу прекратится. За это Джинни и любила бывать в своей спальне. Когда все сплетни наконец закончились, девочки пожелали друг другу спокойной ночи и легли спать. Сегодня был очень утомительный день и Джинни быстро уснула, чего не скажешь о Малфое. Тот очень жалел, что поговорить с Уизли у него не получилось. Чёрт бы побрал этих Пэнси, Крэбба и Гойла. Но может, это и к лучшему. Он вскружил голову девочке, она ему, но когда Драко последний раз думал сердцем, а не головой? Очень давно, а сейчас что-то потерял хватку. Конечно, было бы очень хорошо рассказать Уизли о своих чувствах (хотя он и не сомневался, что она всё и так поняла), но... Тогда Джинни будет мишенью для Тёмного Лорда, Пожирателей да и Слизерин не скажет ей "добро пожаловать". Может он действительно поспешил?.. Драко долго не мог уснуть, а удалось ему это только когда все мысли покинули его голову.