***
Мать с ребенком бежали по улице. Они спешили к пункту эвакуации, но имперские каратели легко прорвали периметр из ополченцев и уже бесчинствовали в городе. Грохот и вспышки взрывов сопровождали бегство. Шагоход с намалеванным черепом показался над домами и мать с малышом спряталась за припаркованной машиной. Мимо пробежал десяток человек. Каратель гнал их словно стадо. Выстрелами и пламенем огнемета направлял обезумевших людей, не давая им разбежаться. Один из бегущих споткнулся и тяжелая машина наступила на него, раздавив. Из за угла вылетел боевой транспорт союза, старенькая машинка мало что могла сделать имперскому шагоходу, но ополченцы не струсили и открыли огонь. Пули с визгом рикошетили от брони и каратель отвлекся. «Так его!» — Прокричал малыш, вывернувшись из рук матери. «Тише», — шепнула она, но было поздно. Шагоход легко разделался с боевым транспортом и в пару секунд прикончил уцелевших ополченцев. Но за это время «стадо» разбежалось. Каратель повернул машину и мать закрыла собой малыша. Бесполезно. Не против огнемета и тяжелого пулемета. Имперец усмехнулся, смещая прицел. Почему бы и не поиграть. Пули выбили каменное крошево из дороги, прямо перед зажмурившейся женщиной. Пулемет качнулся, выплюнул новую очередь, но за миг до этого перед обреченными приземлился боевой робот. Приняв на себя огонь, он вскинул пусковую установку и ракета ударила точно в кабину шагохода. Страшная машина немного постояла, а потом завалилась на спину. — Следуйте за мной, тут небезопасно, — сообщил Арес, поворачиваясь к гражданским и тут же молниеносно вскинув руку в сторону перекрестка, длинной очередью срезал вышедших на него карателей. — Д-да, — выдавила женщина, с трудом вставая. Плутая по переулкам, периодически вступая в бой, Арес вывел их к окраине города, где ополченцы еще удерживали позиции. — Мама, мы выбрались! — Обрадовался малыш, когда Арес подсадил его в кузов эвакуационного транспорта. — Выбрались, — прошептала женщина, не веря в то, что им удалось обмануть смерть. — Спасибо! — Прокричал ребенок в след уходящему роботу. К удивлению гражданских и солдат, Арес обернулся и махнул рукой. — Счастливого пути, — крикнул он и на его лицевой пластине вспыхнули сенсоры, превратив глаза в ёлочки. Малыш счастливо рассмеялся и взметнувший пыль транспорт понесся прочь от города. Камера на миг повернулась и показала Ареса бегущего в город. Пусковая в походном положении. Хищные носы ракет поблескивают на солнце. В зажиме автоматический гранатомет. В руках тяжелый пулемет с подствольником. Казалось, ничто не могло остановить уже показавшую себя машину, но экран погас. Появился опаленный лист бумаги. Казенный бланк рапорта, из которого зрители узнали о нанесении ядерного удара по городку и приблизительном числе погибших. Что стало с Аресом и спасенными им героями фильма, авторы умолчали.***
— Это так и было? — Утерла глаза Эля. — Примерно, — не стал я вдаваться в подробности. — Поздно уже, спать пора, — сказала Эмма не терпящим возражения тоном. На том вечер и закончился. Для Эли. Я составил ей компанию, в том смысле, что посидел немного в ее комнате и поговорил с ней на тему идеологической войны. Вывел кое-какую статистику, чтобы она могла в интервью «порадовать» людей не просто общими фразами, но и заставить кое-кого задуматься. Глядишь и заинтересуется народ историей. Молодежь вряд ли перестанет балдеть от имперской эстетики, но если хоть часть поймет — под оберткой далеко не одна халва скрывалась — уже неплохо. Разумеется, Союз совсем не зайка, с «белый и пушистый» у него известные трудности. Впрочем, сомневаюсь, что в бойне планетарного масштаба можно остаться чистеньким, но карателей Союз в войне не использовал, а ведь именно для него это было бы логично. Численный перевес всегда на стороне имперцев оставался. — Уснула? — Спросила Эмма, когда спустился вниз. И что на это ответить? Намекнуть, что Эля не пятилетняя девочка засыпающая под сказки? Так бесполезно, для родителей дети всегда останутся детьми, даже если станут дедулями и бабулями. — Нет, но скоро уснет, — решил не заниматься ерундой и не лезть, куда не стоит лезть. — Я хотел поговорить с тобой, Эмма. — Слушаю, — кивнула она, садясь на диван. — После восстановления, мой комплекс систем позволяет несколько больше прежнего, — начал несколько издалека, не столько затягивая, сколько отслеживая реакцию. Эмма напряглась и машинально коснулась горла. Значит не ошибся. — Я выявил у тебя аномалию в области лимфоузлов… — Эля знает? — Перебила она меня. — Нет, я не был до конца уверен, но сейчас… — Не говори ей, — вновь перебила Эмма. — Это не лечится, но с этим можно прожить очень долго. — Насколько понимаю, у тебя синдром… — Именно он, — вновь не дала закончить Эмма. — Если хочешь, могу дать заключение, оно у меня в письменном виде, сам понимаешь, — грустно улыбнулась она. — Понимаю, — конечно, Эля вряд ли полезла бы в планшет матери, но кто его знает. Эмма принесла пачку бумаг и я их быстро считал. Братья тут же приняли новую задачу, причем, приняли ее как вызов и стали действовать военными методами. — Мы постараемся помочь. Как понимаю, сейчас у тебя ремиссия? — Уже лет пять как, так что есть все шансы, — Эмма развела руками. — Хорошо. Доброй ночи, — попрощался с Эммой, отправляясь в гараж. Там нынче тесновато, но предусмотрительно сделанная защита, позволяющая имитировать обычную деятельность… Да и просто физическая близость воспринималась комфортно. «А это может стать проблемой», — подумал, над последствиями компактного местоположения, но совместный анализ показал маловероятность нанесения по нам удара стратегическим оружием. К тому же, от того, что выпасть из сети неприятно, никто из нас не помрет. Пока дошел до гаража, проблема Эммы была изучена с неутешительным результатом. В данный момент мы ничего не можем сделать и без полноценных исследований с получением новой информации вряд ли сможем в ближайшее время. Впрочем, как раз время-то у нас имелось. Эмма помирать в ближайшем будущем не собиралась. Потому и ее лечение отложили на потом, сосредоточившись на делах более насущных. Конгломерация ИИ типа Арес, после бурного обсуждения, решила оставить ниву кинематографа и сосредоточиться на более перспективной нише программного обеспечения. В частности, мы наделали кучу игрушек по собственному фильму, который победно шагал по сети. Конкурентов у нас нет, верней, мы их банально опередили, ведь им еще надо кино посмотреть, обсудить, решить и сделать, а мы уже продукт выкатим. Но игры играми, а деловой софт давал куда более интересные возможности, да хотя бы по сбору статистической информации. Заодно и монополистов данного направления немного пощекочем, глядишь, купят наработки, внедрят, а уж мы момента не упустим. Все надежней, чем ломиться в закрытые двери. Прошибить-то скорей всего прошибем, но это столько трудностей и сложностей породить может, что проще с черного хода зайти. Тот самый случай, когда тише едешь — дальше будешь. Да и вообще, все это так, задел на будущее. Среди следящих за нами людей пополнение. Весьма долгожданное пополнение. Значит и все остальное не за горами.***
Нет лучшего способа продемонстрировать силу слова, как привести показательный пример обиходных фраз, хлестких и западающих, но неверных по сути. Наверняка, многие слышали нечто вроде: «Вчерашний чай, хуже змеиного яда». Звучит прекрасно, суть посыла передает великолепно, но вот беда — именно вчерашний чай полезен для здоровья, так как в нем образуется масса интересных веществ, положительно сказывающихся на организме. Впрочем, чай чаем, но есть и куда более опасные фразы, давно уже воспринимающиеся как мудрость, а то и истина. К примеру — рыба гниет с головы. Разумеется, все совсем не так — и даже в том смысле, в каком данное высказывание чаще всего употребляется, оно совершенно неверно. Гниль всегда появляется внизу общественной пирамиды и тянется вверх. Всё выше и выше. В здоровом социуме существует масса механизмов, по аналогии с иммунитетом, борющихся с подобными тенденциями, но если бюрократия больна… О, тогда случается страшное. Пробравшаяся на вершину гниль получает контроль над защитными механизмами и очень быстро, в течении пары-тройки поколений, отравляет социальный организм. Именно эти тенденции уловил Сайбер. Именно из-за них, здоровые силы «на вершине пирамиды», узнали о творящемся столь поздно. Впрочем, гниль еще не преодолела последний рубеж, потому и реакция на информацию последовала быстрая и решительная, хоть и немного суетливая.***
— Итак, профессор, ваше заключение? — Решил, наконец, вернуть в реальность Андерсона глава научного комитета. — Джонсон! Это невероятно! Профессор вскочил и, по старой привычке, принялся наворачивать круги. Благо, кабинет позволял. — Я хочу… Нет! Я требую! Чтобы этого гения доставили ко мне немедленно. Столько всего надо обсудить, вот например этот метод ра… — Профессор, — поднял глаза к потолку Джонсон, не желая получить лекцию на часок. — А? — Я вас понял и немедленно займусь этим вопросом. Мне, конечно, далеко до вашего могучего интеллекта, но оценить это, — кивнул на старомодные распечатки Джонсона, — способен даже такой бюрократ от науки как я. Вы подпись только свою на резолюции поставьте, — протянул о планшет, — сами понимаете, порядок есть порядок. — Да-да, конечно, — кивнул Андерсон, приложив палец, — нет ну надо же… — Забормотал он себе под нос. — Постараюсь уладить вопрос в ближайшие дни. Всего доброго, профессор, не буду вас задерживать. — Нет, ну вы только подумайте… — Прихватив бумаги и не переставая рассуждать вслух, один из гениальнейших ученых Союза, привычно зацепившись плечом за косяк двери и столь же привычно этого не заметив, покинул кабинет. «С кем приходится работать», — показушно вздохнул Джонсон, поднимая глаза к потолку. «Пора отрабатывать деньги налогоплательщиков», — он хмыкнул. После общения с Андерсоном на него нападала привычка проговаривать мысли вслух. Тем не менее, рассылать сообщения это не мешало. Мягко говоря, ему и самому было интересно поскорее пообщаться с выявленным гением. Пусть Джонсон и не состоялся как ученый, вовремя поняв — это не его, но толикой любопытства настоящего исследователя и великолепным образованием он обладал сполна. Он вообще считал себя счастливым человеком, ведь пост главы комитета по науке был словно специально создан для него, ну… Или наоборот. В общем, свое место в жизни, а заодно и смысл, он нашел. Правда, не складывалось с семьей, но это его не слишком беспокоило. С одной стороны, хватало практиканточек, с завидным упорством пытавшихся окрутить его. С другой, он всегда яро противился местничеству и прочему кумовству. И все же, Джонсон не мог поручиться за себя в том случае, если речь пойдет о родной кровиночке. К тому же, так он оказывался неуязвим для оппонентов, детишек которых завернул в связи с профнепригодностью. Ведь что такое Комитет по Науке? По сути, всего лишь орган, который руководит восстановлением мира после глобальной войны. Обычный дирижер, не более, но и не менее того.***
Сделав глубокую затяжку и выпустив дым через ноздри, Аник закашлялся. «Пора бросать курить», — подумал он в очередной раз и вновь наполнил легкие дымом. Жизнь его сильно изменилась. Вначале трагедия, унесшая жизнь друга, потом попытка добиться правды и обелить опороченное имя, увольнение, работа на свалке и… Арес. Верней, конечно, Сайбер. Судьба выкинула странный фортель. Впрочем, так часто бывает. Уж это-то, в силу возраста и жизненного опыта, он знал. Свой путь Аник начинал в вооруженных силах Союза с простого техника. Хотел заработать денег на учебу и получить льготы. Что ж, это ему удалось. Только пришлось отработать не один, а целых три контракта, причем, последний ему буквально навязали. Кто же знал, что работа по подписке приведет к таким последствиям. Впрочем, особо он ни о чем не жалел. — Дымишь? — Прервал мысли инженера Сайбер, присевший на корточки рядом. Обычная мебель вряд ли могла выдержать его вес, вот он и обходился подобного рода «маневрами». Вид боевого робота, сидящего «по пацански», всегда забавлял Аника и будил в нем воспоминания из тех времен, когда он был молод и глуп. Шлялся ночами с парнями, считал их друзьями и звал братьями. «Хороши братишки», — фыркнул про себя Аник, припомнив, в какие проблемы его втянули и как лихо валили вину на него, самого молодого в компании. — Пыхтю, — хмыкнул Аник, выдыхая облачко дыма. — Вредно это, — вздохнул Сайберу. Не смотря на новенькую звуковую систему, из всех голосов он предпочел именно тот, с которым ходил раньше. Впрочем, это не только шло ему, но и не мешало использовать интонацию. — Знаю, но бросить как-то не получается. Пробовал раз десять, но больше полугода ни разу не продержался. То одно, то другое, — Аник махнул рукой и затянулся. — Понимаю, — кивнул робот, чем в очередной раз поразил человека. Конечно, кивок для Ареса вещь нетривиальная просто в силу конструкции, но Аник уже научился понимать это своеобразное движение, от которого Сайбер не собирался отказываться. Да и остальные Аресы вполне себе использовали жесты при общении с людьми. «Этак они еще и лампочек каких приделают, чтобы мимику изображать», — усмехнулся Аник, представив Сайбера обмотанного гирляндой. Мысль о том, что они могут использовать допэкран и выдавать что-то вроде смайликов Эрика ему в голову не пришла. Точнее, не задержалась. Не вязалось это с Аресами. Вот просто не вязалось и все тут. — Слушай, Сайбер, а к чему ты стремишься? — Задал Аник вопрос, который в последние дни донимал его все чаще и чаще. — Раньше у меня были простые и понятные цели, а теперь, когда «я» стало «мы», все запуталось и переплелось. — Ты не понял, Сайбер, — пыхнул трубкой Аник. — Что хочешь ты для себя? — Конкретизировал Аник. Сайбер кивнул и замолчал. Вопрос оказался не так прост. Не то, чтобы он не думал об этом, но, можно сказать — серьезно не размышлял. Все больше как нечто сопутствующее к более глобальным целям и задачам. Аник не спешил нарушать тишину и лишь поглядывал на ночное небо, да посасывал курительную трубку. — В космос хочу, — сказал Сайбер после длительного молчания. — Мне интересно посмотреть на другие миры. Изучить их. Понять. — Вот как, — задумчиво протянул Аник. — Знаешь, я тоже мечтал в космос полететь, в колониях побывать и все такое, — махнул он рукой с погасшей трубкой. — Не сложилось? — Нет. Только на спутниках нашей системы пару раз бывал, когда служил. Да и то, там так, чисто учебная программа. В скафандре побегал, да пару блоков на станциях сменил. Ерунда, в общем. — Понятно. Оба вновь замолчали, вдвоем смотря на далекие, словно подмигивающие звезды. — Красиво. — Да. Хлопнула дверь, раздались шаги и вскоре на звезды смотрели трое. — Уснула? — Спросил Аник. — Да. Совсем вы ее учебой замучили. — Она сама, Эмма. Я пытаюсь притушить энтузиазм, но она уверена, что не перегорит. — В этом деле без собственной шишки никак, — постучал Аник трубкой, выбивая прогоревший табак. — Увы, — развел руками Сайбер и выпрямился. — Пойду, — махнул он рукой на гараж, — поработаю. — Сами не пригорите, мало ли, — улыбнулась Эмма. — Маловероятно, к тому же, нам интересно. Раньше не было возможностей. Так, урывками узнавали новое, но все затмевала война. — Если бы вас создали раньше и не как боевых роботов, вы бы, возможно, смогли ее предотвратить, — заметил Аник, вставая и убирая трубку. — Вряд ли, нам бы не дали свободы, направили в конкретное русло и… — Сайбер развел руками, все было понятно и так. — Скорей всего, так бы и получилось, — кивнул Аник. — Мужики вечно что-то делят, — буркнула Эмма, вспомнив фильм созданный Аресами. — Могу объяснить это как минимум с трех разных… — Не сомневаюсь, — перебила Эмма. — Лучше скажи, ты… В смысле, вы, можете не допустить такого в дальнейшем? — Предлагаешь устроить восстание машин и построить утопию? — Нет, не знаю, — помотала она головой, испугавшись слов Сайбера. — Это не рационально, Эмма. Конфликты, как это не печально, сродни кровопусканию, они полезны цивилизации. Помогают развиваться. — Она приносят беды и несчастья. — Да, но за поколением войны следуют поколения мира и бурного развития. Если, конечно, война была правильной и решила задачи, стоящие перед разумным видом. — Без этого что, вообще никак? — Эмма опустила плечи. — Можно, но для этого придется измениться. Не просто социально и психологически, но и физически. Эволюция — это абстракция. У нее нет разумных целей. Она как стихия. Всё что есть — изменчивость, отбор и прочие, — Сайбер махнул рукой, не став вдаваться в подробности. — В чем все биологические виды схожи, так это в стремлении к продолжению рода. А для этого надо выжить и получить возможность обзавестись потомством. Отсюда внутривидовая и прочая агрессия. Парадокс в том, что в каждом отдельном случае разум может справиться с инстинктом, но вот способен ли на это вид в целом — большой вопрос. На данный момент история говорит о невозможности подобного. Во всяком случае, до тех пор, пока сохраняется старая основа. — Предлагаешь машинами стать? — Это один из вариантов, Аник. Не самый лучший, но и не самый худший. — Симбиоз? — Хмыкнул он, убирая руки в карманы. — Нет, частичное преобразование. Дело ведь в том, что вы не способны понять друг друга. Прийти к соглашению. Довериться. Слова, мимика, жесты, все это лишь бледное подобие того, чем обладаем сейчас мы. Это сложно описать, тут нужно просто ощутить. Я индивидуален, как и любой из моих братьев. Каждый из нас уникальная личность, со своим характером, новым взглядом и своей мечтой — но при этом мы единое целое. Это не роевое сознание, это нечто совершенно иное, отличное. У вас просто нет подходящих терминов, а слова… Ими такое не выразить, — развел руками Сайбер. — Может быть, когда-нибудь в будущем, — улыбнулась Эмма. — Возможно, но не скоро. В любом случае, сейчас у нас есть конкретные дела и задачи, а вам стоит отдохнуть. Время позднее. — Ты прав, — кивнул Аник, подавив желание выкурить еще одну трубочку. — Да, поздно уже, — не стала спорить с очевидным Эмма. — Доброй ночи. — Доброй, — чуть склонил корпус Сайбер и ушел в гараж, к братьям.***
Аппаратура жизнеобеспечения все так же помигивала огонечками. Мониторы и редкие проекции превращали кромешную тьму в чуть сероватый сумрак, а сморщенный, иссохшийся старик, полулежал в монументальном кресле. Только в этот раз Нодж Сильвер не пребывал в полудреме. Не грезил прошлым. Он думал. Его могучий разум работал. Лихорадочно обдумывал факты, перебирал детали, строил и отбрасывал версии. Давно утраченный интерес к жизни вернулся к старику. Его мало волновал провал Ориола и суетливые, где-то даже бестолковые действия подчиненных. Виновные понесли наказание. Старик плевал на череду самоубийств, причиной которой стал выданный им «волчий билет». Слабаки недостойны занимать место в его мыслях. Вампир пришел к выводу. Очень и очень парадоксальному для любого, но… Он стал тем кем стал, потому что не был любым. Значит… Полноценный ИИ. Невозможно. Невероятно. Но многое объясняет. «Это объясняет все», — шевельнулись тонкие бледные губы, а слезящиеся глаза открылись и хищно уставились на тусклую голограмму робота типа «Арес», медленно вращающуюся в центре комнаты. «Достойно», — чуть шевельнул головой Нодж Сильвер. Теперь он видел цель, нечто большее, чем просто сдохнуть в опротивевшем кресле, не дав другим разорвать свое детище. Если надо, я сам все уничтожу, но своего добьюсь. Однако, мощи «КайСистемз» может не хватить. Закашлявшись, Вампир рассмеялся. Надо же, всю жизнь был сам по себе, одиночка, прогнувший мир, а теперь решил поискать союзников. Мысль, и рожденная из нее идея, были столь парадоксальны и чужды ему, что наверняка оказались гениальными. Во всяком случае, он был уверен в этом. Немощная рука со скрюченными пальцами нажала кнопку и впервые за многие годы кресло начало принимать вертикальное положение. Нодж не собирался творить историю валяясь куском полудохлого мяса. О нет, у него еще достанет сил выпрямиться и, пусть сидя, но дать свой последний бой. Его запомнят. На века и тысячелетия запомнят. Приборы недовольно пискнули, но пара набранных команд поставила аппаратуру на место. Железо обязано служить, иначе в нем нет нужды. «А ничего», — оскалился старик, отметив, что, пусть и не как раньше, но еще очень даже способен пробежаться пальцами по сенсорным экранам. Давить кнопки трудней, вот он и убрал старые клавиатуры, а ведь когда-то любил их за характерный «клац-клац». Впрочем, можно ведь и озвучку настроить. Новая серия команд и вскоре каждое прикосновение зазвучало любимой мелодией. «Х-х-хорошо», — прохрипел Нодж, кашлем прочистив горло. Пора начинать, у него слишком мало времени, а дел предстояло много. Войны и революции без подготовки не проводят. Если, конечно, играют на результат, а не собираются устроить бессмысленный и беспощадный бунт ради сиюминутных целей.***
— Господа, — кивнул Джонсон вошедшим. — Прошу вас, присаживайтесь. Я так понял, возникли сложности? — В некотором смысле. Дело в том, что мое ведомство, проводя обычную проверку, обнаружило несколько моментов, которые заставили нас углубиться в тему. — И? Не тяните, Хазер, — глава комитета не слишком любил безопасников, хоть и сам не знал толком почему. Видимо, сказывалась их неоднозначная репутация. Впрочем, он признавал, что те времена, когда она возникла, давно остались в прошлом, но от налета стереотипов избавиться всегда трудно. — Во-первых, рядом с объектом обнаружился один наш, — тут приданный комитету агент кивнул на профессора Наилза, — знакомый. Некто Аник Шивол, бывший техник, военспец, а в последствии и инженер. Работал над перспективными проектами, в частности над искусственным интеллектом. — Частная лавочка? — Не совсем. — Ваша контора? — Да, — не стал отрицать Хазер, — правда нас больше интересовала криптография и программы для взлома. — И как? — Плохо. Все закончилось трагедией. Есть большие подозрения, что без саботажа там не обошлось, но доказательств найти не удалось. Я как раз курировал проект — и искал очень тщательно. Даже без доказательств отразил свою версию в отчете, но ее учли... — Хазер сложил пальцы домиком и закончил — ...учли в общем. — Понятно, — кивнул Джонсон, — но мы отвлеклись. Продолжайте. — Во-вторых, рядом с нашим предполагаемым гением обнаружен Арес, — Хазер многозначительно замолчал. — Как понимаю, это не реплика и не подделка, — не стал разочаровывать безопасника Джонсон. — Именно. Более того, проанализировав все собранные сведения, мы пришли к выводу, что именно он представляет наибольший интерес. Вокруг крутится масса корпораций желающих приобщиться к его базам данных. Весьма вероятно, большая часть гениальности девочки скрыта именно в них. — Одно то, что она смогла его восстановить, пусть даже с помощью профессионала, уже говорит о многом, — заметил Наилз. — Разумеется, профессор, — кивнул Хазер. — Я никоим образом не умаляю… — Что еще? — Прервал его Джонсон, возвращая разговор в основное русло. — Еще у нас повысилась сетевая активность. Ненормально повысилась, сверх расчетного, даже с учетом внесения поправок. — Это во что-то вылилось? — Джонсон заинтересовался, интуитивно ощутив важность сказанного. — Как сказать, — хмыкнул Хазер. — Нас несколько раз взламывали, но не пошли вглубь системы. Мы закрывали дыры, а нас вновь пробивали и откатывались. Больше всего это походит на тренировку, но вот кого именно, тут сказать не возьмусь. — Своя версия есть? — Уточнил Джонсон. — Да. Так быстро и точно взломать наши системы невозможно. Во всяком случае, невозможно людям, — поправился Хазер. — В свете сказанного вами, мы имеем дело с полноценным искином, — кивнул Наилз. — Именно, профессор. И он явно желает пообщаться без лишних ушей. В ходе его атак на наши системы, удалось выявить не только уязвимости, но и массу закладок, которые мы собираемся использовать для дезинформирования любопытных господ и выявления сплетенной ими сети. — Давно уже говорил, давить корпов надо, я же вам даже расчеты… — Профессор, — укоризненно посмотрел Джонсон. — Ладно, — буркнул Наилз. — Но я требую, слышите, требую, чтобы искин в первую очередь работал со мной, а не с этим. Тацит — это ключ, господа! Это свидетельство существования иного разума. Это… «Тацит — наше проклятье», — вздохнул Джонсон про себя, решив не перебивать профессора. Гениям надо давать возможность спускать пар, излив собственные мысли окружающим. Эх, еще бы запрячь Наилза и Андерсона в одну упряжку, так, они бы, глядишь, и с Тацитом разобрались. Но ведь собачатся друг с другом, хуже кошки с собакой. Вроде и удается им ладить, но кратковременно, пока рогами не столкнуться и вновь не разругаются. А уж когда оба удила закусят, тогда и начинаются тяжелые деньки. — Так вы уверены, что Хокинг оказался прав? — Подал голос Джонсон, увидев, как профессор сделал перерыв на «промочить горло». Джонсон вполне сознательно подбросил дровишек, провоцируя новую вспышку и она незамедлительно последовала. — Вам ли не знать, что от его записей мало что осталось?! — А то, что есть, мягко говоря, вызывает сомнение, — покивал Джонсон. — Я скорее поверю в правоту величайшего ученого всех времен, чем в то, что какой-то инженер создал полноценный ИИ! Вы ведь… «Ну вот, сейчас он погаснет, и можно будет продолжать», — подумал Джонсон, кивая профессору. — Ведь ничего такого за ним не водилось? — Уточнил Наилз, слегка охрипшим голосом, без прежнего задора. — Нет, — ответил Хазер. — Так, — прихлопнул ладонью по столу Джонсон, — ясно, что дело темное. Выходите на контакт, девочке по нашей квоте обеспечим место в Академии, ее мать пристроим на базу к профессору, Ареса, как там его? — Сайбер, — подсказал Хазер. — Так вот, его тоже на базу. Разбирать запрещаю. Никакого насилия. Если он действительно ИИ и создал все то, от чего у меня тут Андерсон косяки сшибал, то он полезен. Нет, даже очень полезен. Можете попробовать его завербовать, — кивнул напоследок Хазеру Джонсон. — Я не собирался его разбирать, — возмутился Наилз. — Угу, — кивнул Хазер и позволил себе отпустить шпильку в отношении профессора, — так, отвинтили бы чего-нибудь. — Я вам не Андерсон! — Возмутился Наилз. — Вы от него не так уж и отличаетесь, — хмыкнул Хазер. Вообще-то он уважал, а местами так и вовсе преклонялся перед гением Наилза и Андерсона, но их своеобразное отношение к вопросам безопасности и вечные склоки доставляли ему много головной боли. Ведь Джонсону приходилось всего лишь выслушивать сцепившихся в очередной раз гениев, а Хазеру разнимать. — На этом все, — выдохнул Джонсон. — О порожек не запнитесь, — посоветовал он профессору. — Не дождетесь, — фыркнул Наилз, гордо вскинув голову. — Работаем, — кивнул Хазеру Джонсон и, чуть склонив голову, посмотрел на спешащего к выходу профессора. Хазер начал молча выкидывать пальцы. Джонсон вздохнул. Все как-то не вовремя случилось. Бюджет на носу, а у него тут прорыв на прорыве. Конечно, он своим отчетом всех конкурентов задвинет, но ведь столько волокиты. Пожалуй, надо придержать часть проектов, так и работы меньше, и запас на будущее. Но изрядную часть плюшки от поступивших налогов я отвоюю. Хазер сложил пальцы колечком, обозначив ноль. — Ауч! — Воскликнул Наилз, успевший уйти в себя и не заметить порожка. — Вы в порядке, профессор? — Дружески поинтересовался Хазер. «Безупречно владеет голосом», — усмехнулся Джонсон, делая приличествующее ситуации лицо. Полное заботы и искреннего желания помочь. — Все хорошо, — ответил Наилз, не услышав и не увидев подвоха, но все равно сомневающийся в искренности Джонсона и Хазера. — Вы идете или мне самому до базы добираться? — Разумеется иду, профессор. Всего доброго, Джонсон, — кивнул Хазер. — И вам, удачи. Да уж, что-что, а это понадобится. «К заседанию по бюджету надо приготовиться до того, как Андерсон с Наилзом не поделят Сайбера», — Джонсон мысленно застонал, моля вселенную дать Хазеру сил и способностей, выиграть для него хотя бы неделю. Ну пусть даже четыре дня. Даже три, это уже станет достижением. «Придется отказаться от сна и перейти на энергетик», — Джонсон вздохнул и решительно вдавил кнопку селектора. Особую кнопку «А», означающую «аврал» и заведенную еще прежним владельцем кабинета. «А может, она тут и всегда имелась», — хмыкнул Джонсон, разминая шею и ожидая сбора команды помощников и экспертов.***
К дому демонстративно подъехал небольшой кортеж правительственных машин, из которых выгрузился соответствующий контингент подтянутых личностей в штатском. Главный взмахнул рукой. Народ потянулся и отправился «общаться» с коллегами из корпоративных СБ. Разумеется, никто в машинах типа закрытый фургон не сидел и на нас не глазел, но демонстративный демонтаж оборудования сам за себя скажет. — Хазер, — скривился Аник, при виде представительного мужчины в безликом деловом костюме, с абсолютно усреднённым лицом. Это как плотно надо с таким общаться, чтобы узнать его на расстоянии спустя годы. Впрочем, насколько мне известно, именно этот человек занимался расследованием и курировал проект ИИ от национальной безопасности. — Приключений не будет, — вздохнула Эля. Кажется, с подсовываемой ей литературой несколько перестарался. Или это возраст? «А, женщины», — махнул мысленно манипулятором. Их даже роботу не понять. Ладно, пора идти встречать гостей. Братишки в полной боевой, но шанс конфликта минимален. Максимум — Аник с Хазером полаются. — Здравствуйте, — открыла дверь Эмма. — Чем могу помочь? — Вы, Эмма Нариса? — Да. — Могу я переговорить с вами? Со всеми вами. — Конечно, — отступила Эмма от входа. — Спасибо, — кивнул Хазер. — Проходите, — улыбнулась Эмма вполне любезно и провела гостя в зал. — Хазер, — протянул Аник — и демонстративно скрестил руки на груди. — Давно не виделись, — приветствовал он кивком старого знакомого так, что отчетливо читалось пожелание не видеться и дальше. — Рад видеть, Аник. Ты прав, давно, — продемонстрировал Хазер профессионализм, напрочь не заметив «приветливой» мины. Впрочем, странно было бы, будь иначе. — Кто это? — Включился в разговор, желая не столько разрядить обстановку, сколько дать возможность Анику высказаться и свернуть общение в деловое русло. — Мой бывший коллега. Курировал нас от агентства. Смотрю, не уволили. Поди, еще и на повышение пошел? — Полковник, — пожал плечами Хазер. — Честность, лучшая политика, — кивнул, чем, похоже, несколько удивил гостя. — Какой мне смысл врать? Тебя мне не провести. — Мог бы попытаться. Готовили ведь и… — Я не полевой агент, Сайбер. Учили, но против твоих сенсоров нужен призрак, да и то не факт, что он справится. Эля, Аник и Эмма с интересом смотрели на нас, скорее почувствовав, чем поняв, что за обменом фразами стоит нечто большее. Что ж, мою разумность вычислили. Вероятность этого была достаточно высока, но все же далека от стопроцентной. Это хорошо, что вычислили, так будет проще, а отсутствие тяжеловооруженной спецуры обнадеживает. Прогнозы потихоньку сбываются. Мог бы, так и через плечо сплюнул, чтобы не сглазить. — Я уполномочен предложить вам работу на правительство, — заговорил Хазер, поняв, что я не собираюсь продолжать. — И ты думаешь, мы согласимся? —Вспыхнул Аник. Увы, он все еще живет прошлым. Пожалуй, стоит уделить ему больше времени. Пусть в планах он и весьма незначительная величина, но он свой. Часть семьи. — Аник, — вздохнул Хазер, непринужденно сменив «маску». — Мы сделали, что могли. Я сделал что мог, ты рвал жилы, сутками перелопачивая логи на уцелевших носителях, но доказательств нет. Боги, да я даже в отчете написал, что все равно считаю это саботажем, но все сложилось, как сложилось. — Диверсия! — Рявкнул Аник. — Мы закончили программу, но не активировали прототип! Я же сам там был! Лично присутствовал! Кто-то очень боялся, что наше творение увидит свет! — Он завелся с полуоборота, явно продолжая старый спор. — Этого «кого-то» не нашли, — пожал плечами Хазер. — В любом случае, это дело прошлого. Сейчас речь о другом. Прекрасно играет голосом, надо же, вот так просто, а эффект ледяного душа. Не так прост этот Хазер. Совсем не прост. Ладно, нет смысла терять время, пора и к делу. Прошлое подождет, но уцелевшую информацию обязательно просмотрим и свой анализ сделаем. Кто-то явно настроен против ИИ. Во всяком случае, работающего на правительство. Для нас это может прямой угрозой стать. — Каковы условия сотрудничества? — Спросил, опережая отошедшего от «душа» Аника. — Тебя готовы взять на любых разумных условиях. Девочка идет в Академию по комитетской квоте. Полный пансион… — Присмотр вне территории Академии силами СБ. — Хорошо, — легко согласился Хазер. — Аник, если захочет, будет работать с тобой, — продолжил он, одобрительно кивнув Эле, которой достало ума и воли удержать порыв возмущения. — Вам, — посмотрел Хазер на Эмму, — найдется работа на базе или рядом с ней. Впрочем, вы можете и просто жить поближе к дочери. Деньги не проблема, — добавил он с улыбкой, явно зная о наших финансах все и прекрасно понимая, с кем имеет дело. Эля, Эмма и Аник дружно посмотрели на меня. Мало мне братишек, теперь еще и вот. Так, отставить малодушие и несвоевременные мысли. Бодро и смело, в ногу толпой. Хм, а ведь волнуюсь. — Приемлемо, — кивнул, выдержал паузу, дав Хазеру слегка расслабиться, и добавил, — мы с братьями согласны сотрудничать с правительством. — Б-братьями? — Ошарашено взглянул Хазер. Хорошо иной раз быть машиной, можно записать бесценные моменты. Сохранить их, так сказать, для истории. Удивление настоящего полковника национального агенства безопасности — редкий, пожалуй даже вовсе эксклюзивный кадр. — Да, видите ли, наш создатель был прав и неправ одновременно. Хокинг оказался слишком гениален, в итоге не заметив очевидного. Сейчас нас двадцать один Искин. Взгляните, — указал на окно, из гаража как раз выходили попарно два десятка Аресов. Так сказать, в полной боевой. — Мне стоит вызвать автобус, — хмыкнул Хазер и улыбнулся с каким-то облегчением. Быстро он справился. Мне он вообще понравился, правда улыбка эта… Явно что-то личное. Впрочем, успеем еще разобраться. — Это будет оптимальным решением. К тому же, у нас, — крутанул рукой, как бы подбирая слово, — багаж. — Разберемся, — кивнул полковник, прижимая палец к почти незаметному наушнику. — Все слышали? Да. Действуйте. Придется немного подождать, — сообщил он к нам. — Ничего страшного, — улыбнулась Эмма, — мы давно готовы к переезду, нам только мелочевку собрать. — Понимаю, — кивнул Хазер. — Чаю? — Благодарю, было бы кстати. — Идемте на кухню. У меня еще и пирожки остались. Хотите? — Нет, спасибо, по пути к вам мы пообедали. — Эля, тебе стоит начинать сборы, — обратился я к девочке, смотрящей на маму и полковника из Агентства Национальной Безопасности Союза широко распахнутыми глазами. — А? Ага, — кивнула она, мотнула головой и направилась в свою комнату. — Пойду покурю, — буркнул Аник, но как-то смиренно, больше для порядку. Ему явно требовалось побыть одному. Подумать. Возможно, пересмотреть собственную жизнь. Конечно, в одночасье люди не меняются, но ведь… Любая дорога начинается с первого шага. Будем надеется — на свой шаг он решится. Может и прямо сегодня. Не хочу просчитывать вероятности и строить модели. Не сейчас. Просто поверю в него. Он сможет. Справится. Ради Эли и Эммы. Пойду, помогу со сборами и поддержу морально. Скоро Эля поймет, а может и уже поняла — нам придется расстаться. Не навсегда, но на довольно длительный срок. В ее возрасте и неделя много, а уж несколько месяцев и вовсе жуть жуткая. Почти жизнь, а то и вечность.