О любви

Все в мире знают - любовь не к своему соулмейту обречена на провал. Рано или поздно чувства пройдут, остынут. Все пары не соулов (ну, по крайней мере, так утверждают СМИ и школьные учебники) распадаются почти мгновенно, стоит лишь одному из возлюбленных встретить своего истинного. Свою половинку. Это не проявлялось физически, но тем не менее как-то чувствовалось. Сначала человек держится за свои чувства, не желая предавать того, кого еще совсем недавно так любил, не понимает, как это произошло, а потом... становится частью стопроцентной статистики, осознав свои новые чувства. К человеку, что носит на теле своем с рождения тот же знак, что и ты. Знак, аналогов которому более нет, кроме вас двоих. Знак, что стирается, когда вы столь долго вместе, что он вам уже больше не нужен, чтобы помнить, кто вы друг другу. А покинутый... ему остается лишь страдать и надеяться, что он встретит свою половину и забудет то, что было. Антон думает, что когда это произойдет в его жизни, он не забудет. Просто не сможет. Арсений слишком въелся ему под кожу. Он слишком внутри. Хотя на коже у него абсолютно другой знак. Едва ли не с самого первого дня знакомства с Арсением Антон знал, что они не являются соулмейтами. Он только перевелся в новую школу, в десятый класс. С детства чувствуя в себе больше тяги к своему полу, нежели к противоположному, он на всякий случай пытается разглядеть знаки на телах одноклассников. Совпадений нет. Не особо рассчитывавший на что-то Антон все же почувствовал легкий укол разочарования. Ему все казалось, что если он не встретит соулмейта до окончания школы, то не встретит его никогда. И тут Антон заметил на себе взгляд с тем же выражением. Этого одноклассника он еще не видел: кажется, его не было первые два дня учебы. Голубые глаза разочарованно разглядывали его плечо, на котором плавными четкими линиями выделялся его знак. Ответным взглядом разглядел на боку, рядом с почти свежим еще шрамом от аппендицита, татуировку. Другую. А потом встретил глаза и подумал: Почти как Байкал. Но глубже. Подумал: Красивый. Антон подошел и представился. - Арсений - заулыбался белыми зубами парень. Разочарование в его глазах уменьшилось, сменившись надеждой. Так все и началось. Арсений представил его своим друзьям: Сереге и Диме. Антон быстро сумел поладить со всеми, влившись в компашку. Будто всегда здесь. Был и навеки. Но с Арсом они сошлись ближе всех. Сошлись ближе некуда. Сперва это были робкие касания, долгие взгляды... короткие улыбки... А однажды... Однажды Антон переволновался перед контрольной по геометрии, к которой ему помогал готовиться сам Дима, лучший физ-мат их гуманитарного класса. Шастун должен бы знать, что он готов, что он справится, но... из головы вылетела одна-единственная формула и вот уже парень судорожно бормочет, перечисляя все формулы, которые вообще может вспомнить. Вспоминает даже зачем-то про эм це квадрат, хотя, казалось бы, при чем здесь физика? И вот Попов медленно приближается к дрожащему другу. Смотрит глаза в глаза. Оглядывает пустой коридор: все сейчас обедают и одному Шастуну кусок от волнения в горло не лезет. А затем просто берет и прижимается губами к губам. Шастун замирает, не пытается уклониться. Арсений осторожно, почти робко, приоткрывает рот и проводит языком по чужим губам. Антон вспоминает, как дышать, и тянет было руки к затылку теперь-уже-непонятно-другу-ли, но... Арсений уклоняется и отходит на шаг. - Ну что, успокоился? - в голосе - насмешка, но столь легкая и настолько наполненная нежностью, что даже вообще и не обидно. Антон робко улыбается. За контрольную он получает заслуженную четверку, чему потом еще очень долго радуется. Домой они теперь идут вместе. Вдвоем. Осень наполняют дожди, и Антон галантно держит над их головами зонт, в то время как Арсений, непонятно зачем надевающий в такую погоду белые кроссовки, почти изящно перепрыгивает лужи. У подъезда Антона снова целуются. Каждый день. После этого Антон поднимается к себе в квартиру. А Арсений стоит около подъезда еще несколько минут. И улыбается небу. А потом разворачивается и еще несколько минут идет до своего дома, растягивая короткий путь в вечность. Они ни на что не надеются. Они оба знают. Но пока есть сейчас, они просто идут, держась за руки. И синхронно смеются, наслаждаясь звуком смеха друг друга. Чтобы потом не спать полночи, думая и боясь того, что уже завтра это все может закончится. Они не ходят в кино, не выбирают более длинные пути для прогулок. Чтобы меньше людей. Чтобы не рисковать. Чтобы подольше вместе. А потом татуировки начинают меняться.