Больше, чем просто доктор, больше, чем просто друг

В камине тихо потрескивали дрова и танцевали языки красноватого пламени. Посреди комнаты лежал махровый ковёр, украшенный вычурными узорами. У стен стояли шкафы с книгами великих английских писателей и философов. В комнате было настолько тепло и приятно, что даже дождик за окном не пытался нарушить ту спокойную и уютную атмосферу, даже наоборот: он способствовал её созданию. Перед камином находился небольшой столик, на котором стояли тарелки с различной нарезкой и канапé и бутылки с вином. За столом на мягких креслах при свете одного лишь камина сидели напротив друг друга и любезно общались Джон Трелони и Дэвид Ливси. Вчера доктор вернулся в родной город после пятилетнего отъезда. Сквайр был этому так рад, что решил устроить встречу по этому крайне приятному для обоих поводу. Разговоры были разные, больше, конечно, говорил Трелони: о политике, торговле, да и о жизни в целом. Раз они затронули тему путешествий. Сквайр, видно, оживившись от того, что вспомнил что-то важное, подался вперёд, опёрся обеими руками на столик и произнес: — Девид, представляете, Джим, да-да, тот самый Джим Хокинс, помните его, славный был мальчишка, он отправился в Индию в качестве первого помощника капитана. О, как же он возмужал… Жаль, что вам не удалось с ним попрощаться. Он очень хотел увидеться с вами. В голове Ливси пронеслись события, пережитые им десять лет назад: Билли Бонс, карта Флинта, Испаниола, форт, пираты, Бен Ганн — всё это было связано с именем паренька, отца которого когда-то лечил доктор. — Да… Конечно помню. — ответил он. — Уж такое никогда не забудешь. Неудивительно, что из этого мальчика вырос такой отважный моряк. Знаете, а ведь мы во многом обязаны ему в нашем нынешнем положении. — Да что вы говорите! - усмехнувшись произнёс Сквайр. - Не видно, чтобы эти сокровища хоть как-нибудь повлияли на вас, друг мой. После того путешествия ни вы, ни ваш образ жизни нисколько не изменились. Вы всё так же продолжаете вашу практику, разъезжаете по Англии и зарабатываете сущие копейки. Кстати, где вы побывали на этот раз? Ливси рассказал сквайру о своей длительной поездке: о городах и городишках, в которых ему пришлось побывать, о пациентах и о посещении того самого порта в Бристоле, в котором когда-то стояла Испаниола. Он начал было говорить о своей недавней поездке в Лондон, но сквайр тотчас же перебил его. — Ох, Ливси, не говорите мне про Лондон. Эти ваши соборы, дворцы — всё это чушь. Лондон не более, чем большая помойка. Нищие там и тут стоят и смотрят на тебя своими безжизненными глазами, выпрашивая корку хлеба. И если бы они только стояли, они могут наброситься на вас. И даже не с целью ограбить… — Сквайр замолчал. Он перестал дышать. На его глазах был виден ужас и страх, будто бы данная сцена происходила прямо у него в комнате. — Этот город безукоризненно мёртв, Девид. Неожиданно для Трелони, доктор нежно положил свою ладонь на ладонь сквайра и, любезно посмотрев в глаза своему собеседнику, произнёс:  — Тише, прошу вас, тише, всё хорошо. Вам нельзя так беспокоиться в ваши лета: это может сказаться на здоровье. Мягкий голос Ливси сразу же успокоил сквайра.  — Да… да, вы как всегда правы, мой дорогой друг. Это уж точно не стоит моих нервов. На некоторое время в воздухе повисла тишина. Только было слышно, как еле-еле постукивал дождь. — Ливси, я давно хотел вас кое о чём попросить — осторожно начал Сквайр. — Мне совестно об этом говорить, но всё-таки… — Я вас слушаю… Ливси поставил свой бокал в знак внимания. — Я уже не так молод, как прежде, Девид. Возраст даёт о себе знать. Мои руки без конца ноют, а спина ужасно болит. Мне нужно что-нибудь, что могло заставить меня расслабиться и забыться хотя бы на пару минут. Ливси, прошу вас, сделайте мне массаж. Я помню, вы рассказывали, что занимались этим раньше. — Но, Трелони, позвольте, я так давно никому не делал массаж. Не уверен, смогу ли… — Умоляю, доктор — Трелони специально назвал его «доктором», чтобы указать на то, что это всё всё-таки его работа, помогать больным. — Мне больше не к кому обратиться. Дэвид после некоторой паузы взял свою трубку, набил её табаком и стал медленно покуривать, поглядывая на свой бокал. Затем он взял его и задумчиво покрутил в руке. Трелони в это время все так же пристально за ним наблюдал. Наконец, Ливси ответил: — Ладно. Я сделаю то что вы просите. Жду вас у себя завтра в шесть вечера. — О боже, Девид! — Трелони вскочил с кресла и схватил доктора руками за плечи. — Вы… Вы даже не представляете, как я вам благодарен! — Не стоит, Трелони, не стоит. Я буду рад помочь своему старому товарищу. При этих словах Ливси мило улыбнулся. Они подняли бокалы вина за встречу и продолжили беседовать. Разговоры о политике не прекращались до самого утра. — Что ж, спасибо вам за этот чудесный вечер, Трелони. Закуски были просто волшебными. — Спасибо вам, дорогой Дэвид. Вы же знаете, я всегда рад видеть вас в своём скромном поместье. До свидания. Мужчины крепко обнялись на прощание и Ливси поскакал домой.