***
На следующее утро Катя, как и обещала Андрею, на работу не поехала. Встав с постели и попробовав наступить на больную ногу, обнаружила, что голеностоп уже не такого синего цвета, да и отечность спала. Если вызвать такси и добраться на машине — вполне можно и доехать, и сидеть целый день за столом. Однако этим планам не сужено было сбыться — отец залетел в 8 утра в Катину комнату: — Катюха! Ты еще не одета? А я уже машину завел! Карета подана! Мы немедленно едем в больницу! Пришлось наспех глотать чай, быстро одеваться (разумеется, в длинную юбку и связанную мамой кофту на пуговицах) и, оперевшись на руку отца, на одной ноге попрыгала по лестнице вниз. В машине отец сел на любимого конька: — Катерина, объясни мне пожалуйста, что это за шмотки, в которых ты каждый день являешься с работы? И разве я тебе не говорил, что порядочная девушка… Нотации растянулись минут на пятнадцать. Как раз будет, о чем поговорить до больницы. Вернее, будет о чем папе поговорить. — Это дресс-код, пап. Я тебе уже объясняла! — Какой такой дресс-код? Нахваталась этого современного жаргона! Порядочная девушка так выглядеть не может! Особенно по девушка из семьи Пушкаревых! — Папа, я не могу на работу так одеваться! Так не принято в современных компаниях, понимаешь? — Это почему еще вдруг? — Это не модно, не современно! Я похожа на старуху! — Ты, вероятно, предпочитаешь быть похожей на шалаву? Так вот — этого не будет — пока я жив! Как сдохну — одевайся как хочешь! Или выходи замуж! Пусть у мужа голова болит, как ты выглядишь! — Папа, я не похожа на шалаву! Это нормальная, деловая одежда! У нас так одеваются все! Все, пап! Мне надоели твои нравоучения! — А это не нравоучения! Ты не такая, как они! Деловая… Так, Катерина! Твое счастье, что ты сейчас на больничном! Иначе я прямо сейчас поехал к твоему шефу и высказал бы все, что я о нем думаю! — Папа! Ну Андрей-то тут причем? Это полностью мой выбор! — Почему же у тебя в банке не было этого, как ты выражаешься — дресс-кода? Ты нормально одевалась и приходила с работы вовремя! — Это потому, что здесь у меня совсем другая работа! Я общаюсь с людьми, участвую в переговорах и не могу выглядеть, как монашка! — Не знал я, что на переговорах нужно свои телеса выставлять напоказ! Я думал, там нужны другие качества! В общем так, Катерина! Либо ты одеваешься нормально и приходишь вовремя домой, либо вообще увольняешься к чертовой матери! Вот тебе мое последнее слово! Разговор принимал угрожающий оборот. Нужно было срочно успокоить отца. И в следующий раз быть осторожнее. — Пап! Ну, прости, пожалуйста! Этого больше не повторится! Ну, правда! — Ну, хорошо, — буркнул старик. — Ты мне уже раз обещала, что этого больше не повторится! И что же? Снова-здорово! — Правда, пап, не повторится! Смотри, мы уже приехали! Машина Валерия Сергеевича припарковалась на парковке военного госпиталя. Врач осмотрел ногу. Ничего серьезного, растяжение связок. Рекомендовал подержать ногу несколько дней в покое, выписал мазь. Дома отец показал Кате, как фиксировать голеностоп эластичным бинтом, но мотал ногу дочери собственноручно. Вечером того же дня позвонил Андрей и осведомился, как дела с ногой. Катя сказала, что все в порядке. Рядом щебетала Кира, и Катя почувствовала укол ревности. А ведь после работы Андрей уезжал к ней… Она не забыла прикосновение к его крепкому телу и какое наслаждение было лежать головой на его плече, и желание, чтобы он ее нес на руках как можно дольше! Впрочем, она все равно была рада его звонку — лишь бы ещё раз услышать его голос! Андрей разрешил побыть дома несколько дней и сказал, что справится без нее, вот только эскизы Милко остались у нее, а деньги за кредит вот-вот перечислят, и нужно закупать ткани… Катя прозрачный намек поняла и сказала, что сразу же вернет их, как только доработает. Сказано-сделано. Следующих два дня ушло на доработку эскизов. Пока она убирала резинкой карандашные штрихи, которыми Милко исполосовал рисунки, Кате пришла в голову одно интересное цветовое решение. Но она опрокинула случайно баночку с водой, в которой промывала кисточки, брызги попали на уже готовый эскиз и краски немного расплылись. Долго она рассматривала эти цветовые пятна и решила, что в этом что-то есть. Следующие модели она специально сбрызнула водой с кисточки. Получились какие-то водные кляксы, которые расплылись в причудливые фигуры. Наверное, она все испортила и решила все переделать, но Андрей позвонил на следующий день и сказал, что эскизы нужны ему срочно и сам заедет за ними. В назначенное время Жданов позвонил и сказал, что стоит у Катиного подъезда. — Хорошо, Андрей Палыч, сейчас спущусь! — А это удобно? Нога не побеспокоит? — С ногой уже все в порядке! Я все равно собираюсь завтра на работу! — Не рано? Впрочем, смотрите сами. Жду вас, Катя. В трубке раздались короткие гудки, Катерина собрала листы. Размотала бинты — сустав уже принял нормальный вид. Немного больно наступать, но это тоже скоро пройдет. — Ты куда это собралась? Отец, естественно, услышав возню в коридоре, вышел из комнаты. — А это что ещё такое? Валерий Сергеевич смотрел вниз, на ногу. — Папа, я должна Андрею передать кое-какие бумаги. Он ждет внизу в машине. Катя посмотрела по направлению взгляда отца. За домашний тапочек зацепился бинт и волочился следом. — Какая еще машина? — загремел отец. — У тебя же нога болит. Садись, я забинтую сустав! — Папа! У меня нога уже затекла от этого бинта! Ты видишь — уже все хорошо! — Это только кажется, что все хорошо! Садись, садись! Повязка вернулась на место. Валерий Сергеевич забрал листы с эскизами у Кати из рук. — Давай мне свои бумаги — я сам ему отнесу! Тебе ногу беречь надо! Сам? После того, как я не видела его два дня и жутко соскучилась? Ну уж нет! — С ногой все в порядке, папа! — упрямо твердила Катя. — И вообще, я завтра на работу собираюсь! — Какая ещё работа? Что тебе доктор сказал? Сидеть дома до конца недели! А завтра пятница! И какой смысл выходить в последний рабочий день? Вот в понедельник и выйдешь! А сейчас — шагом марш в комнату! — Я отдам Андрею Палыч у бумаги и вернусь, папа, — тихо, но твердо сказала Катя. Отец встал перед дверью. — Никуда ты не пойдешь! Я сам отнесу! Тебе ногу нужно беречь! Но ничего нести и беречь не пришлось. Препирательства отца и дочери прервал стук в дверь. Отец открыл — на пороге был Жданов собственной персоной. — Добрый вечер, Валерий Сергеевич, добрый вечер, Екатерина! Я за эскизами! — Здравствуйте, Андрей Палыч! Не успел Валерий Сергеевич закрыть рот, как Катя ловко выскочила за дверь, оттеснив отца вглубь квартиры. — Пап, Андрей Палыч на минуточку! Он очень занят и спешит! Валерию Сергеевичу ничего не оставалось делать, как ретироваться. На людях он был тише воды, ниже травы, и держал себя с достоинством. Катя услышала шорох и трение. Наверное, отец прилип к дверному глазку, ну да бог с ним. Она надолго не задержится. Поговорит только с Андреем и отдаст эскизы… — Катенька, зачем вы встали с постели? Как ваша нога? — Все в порядке, Андрей Палыч. Нога гораздо лучше! Я завтра на работу собираюсь! Жданов посмотрел вниз, на замотанный сустав и ногу в домашнем тапочке. — К чему такой героизм, Кать? Я же сказал — дома быть неделю! — Андрей Палыч! Верите? Я совершенно не знаю, куда себя деть! Я приеду на машине — на такси, или папу попрошу отвезти, и буду сидеть за столом, не вставая! — Исключено, Кать. Чтобы потом сотрудники сказали, что я не берегу самые ценные кадры? Какая необходимость рваться так рано на работу? У нас не налоговая проверка или какой другой форс-мажор, посему я вам приказываю оставаться дома, пока не пройдет нога! Вы не сможете надеть ваши новое лодочки на каблуках, а надеть старые калоши я не позволю! Еще чего не хватало — пугать сотрудников! Катя в отчаянии прикусила губу. Вот чудной, никак не поймет, что не налоговая и не форс-мажор влекут ее на работу! — Чтобы сотрудники не пугались — я могла бы поработать в каморке! — Ну, вот еще! Там темень и мрак. Вы недополучите порцию витамина «Д», и помимо ноги, у вас еще ухудшится самочувствие и цвет лица! Видите, Кать, какие последствия может повлечь столь ранний выход! Знакомые искры полыхали в темных глазах. Ему откровенно доставлял удовольствие этот разговор. — Ну, в понедельник хоть можно выйти? — без особой надежды поинтересовалась Катя. — За три дня нога окончательно пройдет! Опухоль уже спала, это папа заставляет носить этот дурацкий бинт! — И правильно делает! Ногу беречь надо! Давайте, я посмотрю, что там! Андрей наклонился, но из-за двери донесся кашель, будто бы Валерий Сергеевич поперхнулся и прочищал горло. Катя поняла все правильно. — Пожалуй, я пойду, Андрей Палыч. Возьмите эскизы. Не знаю, понравится ли это Милко, но мне кажется, в этом что-то есть. Андрей взял листы и какое-то время изучал их. — Гм… Определенно. Он сам никогда не работал в такой цветовой гамме, но, может быть, ему понравится. Я передам ему листы завтра утром. До свидания, Кать! И быстро в постель! Последнюю фразу Андрей сказал на лету, снизу вверх. Тяжелые шаги застучали вниз по лестнице. — До свидания, Андрей Палыч! Но Жданов был уже вне зоны доступа. — Катя, ну, что за разговоры на лестнице? — отчитал ее отец. — Пригласила бы человека в дом, мы бы его угостили чаем, пирогами материными, и, даже может быть чем-то покрепче! — Какое «покрепче», пап, ну что ты! Андрей Палыч за рулем! Да и спешил он! Заехал мимоходом, буквально на минуточку. Ты и сам убедился! Катя сделала движение по направлению к своей комнаты. — Пока ты там разговоры разговаривала, я тоже времени не терял! Вот! Полковник протянул дочери исписанный лист. Катя удивленно посмотрела на него. Когда это он успел написать, если отирался перед дверью? Должно быть, лист заготовлен уже какое-то время, отец просто нашел повод вручить его сейчас. — Что это? — Почитай, полезно будет. Валерий Сергеевич удалился к себе, Катя зашла тоже в комнату и пробежала глазами лист. Это оказалось что-то вроде послания отца к дочери. «5 действенных техник для эффективной работы. Ничего не успевать — обычное дело в наши дни. Сейчас все быстрее, живее, динамичнее — я понимаю! Поэтому мы с мамой подобрали для тебя несколько техник оптимизации труда, дочка. Спешу поделиться! 1. Метод «Апельсин». Называется он так, потому что время делиться на дольки, как апельсин. Поставь таймер на 25 минут и на протяжении этого времени делай работу, не отвлекаясь. Затем — сделай перерыв на 5 минут и продолжай работу. Через каждые 4 цикла устраивай перерыв 30 минут. 2. Метод 90/30. Отведи на работу 30 минут, после — сделай перерыв на полчаса. Каждый полный цикл длится 2 часа. 3. Метод «9 дел». Здесь все просто — за рабочий день нужно завершить одно большое дело, три средних и пять мелких. 4. Техника «Канбан». Начерти таблицу, разделив ее на 3 столбика — «нужно сделать», «делаю», «сделано». Раздели запланированные дела и перемешивай их на протяжении дня. 5. Матрица Эйзенхауэра. Раздели задачи на 4 группы — срочные и важные, срочные и неважные, не срочные, но важные, не срочные и неважные.» Катя затряслась от смеха. Вот что бывает, когда много смотрят телевизор! Явно мама приложила руку к этому списку. Интересно, папа-то сам знает, кто такой Эйзенхауэр? Она вышла на кухню. Отец паял какую-то микросхему, мама вязала. Шел какой-то сериал по телевизору. — Папа! Спасибо, конечно, но ты так ничего и не понял. Мою работу нельзя запихнуть в какие-то схемы! У меня в течении дня появляются неотложные дела, которые нельзя ни распланировать, ни перенести. Я себе не принадлежу! — А кому принадлежишь? — Андрею… Разумеется, как помощник. Я его правая рука! И ухожу только тогда, когда он меня отпускает и я ему не нужна! А рабочий день у него ненормированный. — Этого не может быть! Что он — врач, МЧСник? И то у них какие-то нормы трудового кодекса соблюдаются! Катя изо всех сил старалась не закипеть, но сдерживалась. Отец ведь заботится о ней. С милой улыбкой Катя спокойно продолжила: — Папа! У Андрея по кодексу рабочий день с 9 до 6. Но пойми, что не всегда получается закончить вовремя! Я же тебе сто раз объясняла! — Значит, повесь этот список своему начальничку тоже! И пусть читает, как отченаш, три раза в день! — Катенька, чаю не выпьешь? — подала голос мама, видя, что разговор принимает угрожающий оборот. У меня такие пирожные есть! Валер, давай, и тебе налью! Собирай свою пайку, давайте чайку все вместе попьем! Спорить с папой — это пустая трата времени! — Папа, я обещаю тебе, что постараюсь приходить вовремя. Я обязательно воспользуюсь твоим списком! — Воспользуйся. А то работать ты на этой работе не будешь! — Хорошо, пап! Спасибо за прекрасные идеи! И как это я раньше не догадалсь? Напряжение спало. Елена возилась с чаем, Катя рассказывала о том, что Андрею с ее помощью удалось взять большой кредит, какой раньше получить не удавалось. На эти деньги будет проведена модернизация производства, закуплено оборудование, новые ткани. — Вот! Что я говорил! Моя кость! — периодически восклицал Валерий Сергеич. Семейную идиллию прервал телефонный звонок. Попросили Катю. — Божественно! ПревОсходно! — говорил с придыханием мужской голос. — Девочка моя! Еще чуть-чуть, и ты переплюнешь великого Милко! — Ты видел эскизы? — Видел! Я встретился с Андреем около клуба, они были у нЕго. Я их взял… — Тебе правда нравится? — Нравиться? Не то слово! Это неописуемо! — Я очень рада, — сказала польщенная Катя. — Честно говоря, думала, что тебе не понравится! — Мне очень, очень нравиться! И Андрею придется купить под такую рАсцветку шелк, шифон, атлас… Милко перечислял ткани, на которые, по его мнению, должен потратиться Андрей, причем немедленно. Затем он опомнился: — Как твоя нОга? — Все хорошо, Милко. В понедельник выйду на работу. — Хорошо, я рад. А то без тебя пусто… Поговорить не с кем. И потом, я обЕщал показать тебе крой? Я хотел это сделать, но тебя нет и нет! Последняя фраза была сказана на надрывной ноте. — Милко, не расстраивайся! Я выйду в понедельник обязательно, и ты мне все покажешь! Ок? Ну ладно, дорогой, хороших тебе выходных! — Тебе тоже! Пока! Катя положила трубку. Отец смотрел настороженно: — Какой такой «дорогой»? Кто это еще? — Это наш модельер Милко Вуканович. Он серб. — А почему ты к нему на «ты»? Да и он, судя по всему, к тебе тоже «тыкает»! — А у них сейчас так принято! — вставила Елена Санна. — Все друг к дружке на «ты» на этих фирмах! — Милко мой друг, поэтому мы с ним общаемся на «ты». С Андреем мы общаемся на «вы», конечно. Папа был взъерошен. — Что значит, друг? И ты молчала? — Папа, это не то, что ты думаешь! У меня с Милко ничего не может быть, потому что... Милко — гей! Вид у дочери был совершенно спокойный. Валерий Сергеич был похож на выброшенную на берег рыбину. Он беззвучно открывал и закрывал рот. А когда взял себя в руки немного, сказал: — Нахваталась модных слов, поди! Я вообще не знал, что ты такие вещи знаешь! И не смей ругательные слова произносить в моем доме! — Папа, это не ругательство, а ориентация. И вообще, давайте сменим пластинку! У меня есть идея! Мам, пап, почему бы вам не поехать в Кисловодск отдохнуть? Я бы путевку взяла! Отец от путевки отказался, дескать, его должны вот-вот позвать на работу, а мама отказалась ехать без отца. Договорились, что как только отец дождется ответа от работодателя — тогда они и решат, хотя Катя и расстроилась в глубине души. Как ей хотелось отдохнуть от его навязчивого внимания хотя бы пару недель! И если отец переключится на новое дело, то отстанет от нее, и перестанет ездить за ней в Зималетто. Только где его взять, это дело? Работодатель этот пропал, как назло. В целом чаепитие закончилось на мирной ноте. Гей-Милко не представлял угрозы для дочери, и отец окончательно успокоился.***