***
Изуку уже давно так не нервничал. Когда любая новая мысль заставляла его пальцы сжиматься, а внутренности выворачиваться наизнанку в попытках избежать своей мучительной участи, сюжеты которой подкидывала следующая такая новая мысль. Его глаз несколько раз дернулся. Шумно выдохнув, он резко поднялся с кровати и принялся наворачивать круги по комнате. К его разочарованию, места у него было не так много и через пару-другую кругов, его начало клонить в разные стороны стремительно нарастающее головокружение. Застонав, Изуку плюхнулся звездочкой на кровать и прикрыл глаза. Не хватало еще опустошить свой желудок всего за пару минут до прихода Всемогущего. Медленно вдохнув через нос, он постарался успокоить свое трепещущее сердце. Почему он вообще так нервничает? Даже… даже если ничего не выйдет, у него все еще есть причуда и честно заработанное место на геройском курсе, а это было все, о чем он мечтал с самого начала. И все же… стоило ли вообще говорить, что быть признанным самим Всемогущим, иметь его в качестве наставника и быть достойным и доверенным его причуды было… настолько особенно? Изуку не хотел думать о себе как об особенном, но даже с отказом от чрезмерной гордости и чувства превосходства, он чувствовал себя… замеченным. Может, в нем не было чего-то такого, что стоило чужого взгляда, но Изуку, годами видимый лишь как раздражающее глаз неудобство, не мог не принять теплое, бурлящее чувство в своей груди, когда его герой замечал все его старания и мечты. Он все еще краснел под словами похвалы от наставников и своих друзей, глупо удивлялся, когда ему выказывали искренний интерес и бездумно замолкал, едва кто-то интересовался им. Это было что-то новое, немного страшное, но невообразимо приятное. Возможно, Изуку просто боялся потерять столь ценный взгляд своего героя, но он лишь отчаянно мотал головой на это. У него есть друзья, которые знают его просто как Мидорию Изуку. Даже если Всемогущий не сможет быть рядом и направлять его, у него всегда будет опора и поддержка. Логически, он это знал. Но его испуганное сердце каждый раз совершало болезненный кульбит, едва мысль проскальзывала где-то на периферии. Всемогущий всегда был недостижимым солнцем, и сейчас Изуку желал не более, чем быть луной, отражающей его бесконечный, согревающий свет. Если Изуку позволят. Из-за чего он так и нервничал. Изуку любил свою мать, нежно и всем своим сердцем, пусть оно и отзывалось старой горечью. И Изуку прекрасно понимал, что просить об этом… могло быть слишком для нее. И будь таково ее желание, он не станет ему перечить. Изуку был благодарен ей всем, что у него было, и не хотел видеть ее слез больше. Он хотел пресечь ее грусть в корне, если она касалась его. Это было высечено на камне. Изуку принес ей достаточно страданий. Смахнув волосы со лба, он нащупал телефон. Часы показывали без трех минут шесть вечера. Поднявшись с кровати, он пригладил свою кофту и сунул телефон в карман. Дверь позади него тихо щелкнула, и Изуку с опустившимся сердцем направился на кухню. Бездумно поставив чайник, он приготовил несколько кружек. В любую минуту. Прямо сейчас. В дверь коротко позвонили. — Изуку, твой учитель уже пришел! Открой пожалуйста дверь! — послышался из гостиной голос Инко. Несколько облегченный ее распоряжением, он с колотящимся сердцем направился к коридору. Кажется, вместе с гудком все его тело завибрировало в нервном, но будоражащем трепете Щелкнув замком, он приоткрыл дверь, и напряжение вмиг покинуло его тело. — Здравствуйте, Яги-сэнсэй. — Здравствуй, юный Мидория, — ответил ему своей солнечной улыбкой Всемогущий. Несмотря на глубокие тени на его худощавом усталом лице и острые углы его ослабевшего тела, он излучал тепло одним своим присутствием, стоило его взгляду смягчиться, а губам дрогнуть в легкой улыбке. — Как ты, мой мальчик? — положил он широкую ладонь ему на спину, заглядывая Изуку в глаза. Немного растерявшись, Изуку смог лишь дрожаще улыбнуться, неопределенно пожав плечами. — Я в порядке. Просто… переживаю н-немного. — Это не удивительно, — помотал головой Всемогущий, легонько похлопав его по спине. — Но тебе нечего бояться, юный Мидория. — Я знаю, — вздохнул Изуку, взлохматив свои кудряшки. — Все будет хорошо. Всемогущий лишь понимающе улыбнулся и кивнул. — Я буду на твоей стороне в любом случае. Я буду твоим наставником до тех пор, пока ты больше не будешь нуждаться во мне. Не важно, преемник или нет. Плечи Изуку сами по себе опустились в облегчении от неведомого страха, о котором он и не догадывался. — Всемогущий… — прошептал Изуку, смотря тому в глаза и внемая каждой искре эмоции в них. В ответ, герой одарил его мягкой полуулыбкой и прищуренным взглядом с плещущимся внутри сияющим теплом и добротой. — Выше нос, юный Мидория. — Так точно! — выпрямился Изуку, хлопнув руками по швам. Хохотнув, Всемогущий тоже выпрямился и скользнул в домашние тапочки, которые Изуку не многозначительно пододвинул в его сторону. Без лишних слов Изуку повернулся и направился в гостиную. — Ах, мистер Яги! Изуку не сказал, что это будете вы! Инко уже сидела на диванчике перед несколькими дымящимися кружками на столе. Напротив него стояло кресло, обычно находящееся рядом с диваном. Изуку виновато улыбнулся и присел рядом с ней, тут же пододвинув к себе свою кружку, обвивая вокруг нее холодные руки. — Рад снова видеть вас в уже более приятных обстоятельствах, мисс Мидория, — вежливо поклонился Всемогущий. — Взаимно, — улыбнулась Инко, легонько поднимая уголки губ. — Присаживайтесь, пожалуйста. Тоже нервничает, вздохнул про себя Изуку. Наверное, это просто гены Мидорий. — Спасибо, что согласились встретиться так скоро. Инко на мгновение встретилась глазами с Изуку, тут же помотав головой. — Изуку сказал, что это важно. Я не могла не довериться ему, так что не стоит благодарности. Всемогущий широко улыбнулся. — Позволю заметить, что это делает вас замечательным родителем. Губы Изуку сами поползли вверх в тихой радости и гордости. Спрятавшись за своей кружкой, он все же исподтишка взглянул на Инко. Удивленная, она невольно выпрямилась, а ее глаза немного расширились. Ее щеки покрылись едва заметной пунцовой пудрой, а ладошка сама взлетела к лицу, прикрывая губы. Прикусив язык, чтобы не заулыбаться во весь рот, Изуку тихо отпил свое какао. Ему приносило странное удовольствие видеть, как его мать одаряют заслуженно похвалой и теплыми комплиментами. Она заслужила настолько, настолько больше чем пара приятных слов. — Ч-что вы, это мне повезло с таким сыном, как Изуку! — негромко воскликнула Инко, нервно сжимая юбку на своих коленках. Он чуть не подавился какао. Думаю, найдутся варианты получше. — И в этом сомнений тоже нет, — кивнул ей Всемогущий. Ох боже, мысленно пропищал он, сам невольно заливаясь краской. — Яги-сэнсэй прав, ты знаешь, — вставил Изуку, прочистив горло. — Ты замечательная мама. — И… Изуку! — тихо охнула Инко, краснея еще больше. Ее губы легонько задрожали и Изуку тут же дотронулся до ее плеча, легонько сжимая. Если сейчас хоть кто-нибудь заплачет, в комнате станет весьма неловко. Ну, и Изуку скорее всего заплачет тоже. Это все гены Мидорий. Осторожно кашлянув, Всемогущий улыбнулся еще раз, прежде чем его лицо приобрело серьезное и сосредоточенное выражение. — Возвращаясь к причине моего визита… Мисс Мидория, я знаю, что это прозвучит странно, но вы должны мне пообещать что то, о чем я сегодня расскажу, не покинет пределы этой комнаты. Для вашей же безопасности и безопасности вашего сына. Это не то, о чем вы должны будете когда-либо говорить ни при каких обстоятельствах, так что я прошу вас довериться мне. Я желаю вам и юному Мидории лишь лучшего, но это вынужденная мера предосторожности. Я надеюсь, вы сможете меня понять. Ошарашенная такими словами, Инко сразу же напряглась. Ее фигура утратила мягкие черты, а брови взволнованно опустились. Спустя несколько секунд, она кинула взгляд на Изуку, волнение и страх легко читаемые в ее глазах. Чуть склонив голову, Изуку мягко сжал ее ладонь и едва заметно кивнул. Нервная складка слегка разгладилась меж ее бровями, и она беззвучно вздохнула, вернув уже свой серьезный настрой Всемогущему. — Хорошо. Я обещаю, что никому и никогда не расскажу, — кивнула Инко с отвердевшим взглядом. — Что бы то ни было. — Отлично, — выдохнул герой. — Тогда, пожалуй, я начну с… В мгновенье тощую фигуру Яги-сэнсэя окутал возникший словно из ниоткуда дым, и он увеличился, занимая все свободное место в мешковатой одежде выросшими мускулами. Из дыма появился до боли знакомый, гигантский силуэт. Пусть Изуку к этому привык, но все равно каждый раз Всемогущему удавалось застать его врасплох, переключаясь в геройскую форму и обратно в самые неожиданные моменты. Ему точно стоило этого ожидать. В конце концов, в первый раз с ним произошло что-то подобное, только немного наоборот. — Ч-что проис… В-всемогущий?! — вскрикнула Инко, подпрыгивая на диванчике с абсолютно ошарашенным выражением на лице, с шоком, читаемом в ее приподнятых плечах, поджатых коленках, напряженной спине и трясущихся руках. — Изуку, что у нас в доме делает В-в-всемогущий?! Читая каждую мысль, проносящуюся в ее голове как свою и по одному лишь ее ошеломленному взгляду, Изуку лишь подсел ближе и положил руку ей на спину, выводя на ней неровные круги, пока мускулы под его ладонью не начали постепенно расслабляться. — Простите за такое непредвиденное появление, мэм, позвольте мне объяснить, — вместо Изуку сказал Всемогущий своим гулким басом, смущенно потирая шею. Инко, все еще безмолвно глядя на него круглыми глазами, что-то тихо пискнула. Неловко хохотнув, Всемогущий опустил свои медвежьи руки на колени и выпрямился. Если честно, каждый раз когда он так делал, он выглядел как провинившийся школьник, а его до смеха гигантские размеры делали картину еще более глупой и веселой. — Юный Мидория рассказал мне, что вы знаете о тренировках, которые я проводил для него до Юэй. Может, прозвучит не лучшим образом, но причиной для них стал не только юный Мидория и его удивительный героизм. Опустив взгляд, Всемогущий грустно улыбнулся и с тихим «пуф» вернулся в свою тощую форму. Инко снова подпрыгнула, шумно втянув воздух в легкие. Яги же, кажется, совсем этого не заметив, приобрел уже знакомый Изуку туманный, ностальгический взгляд. — Я расскажу вам историю, — негромко начал он. — Двести лет назад, когда причуды только-только появились, было два брата. У старшего брата была причуда, а у младшего таковой не оказалось. Причуда старшего была проста, но невероятно сильна: он мог забирать и давать причуды. В то время некоторые считали причуды проклятием, а другие — благословением, поэтому старший брат решил воспользоваться своим даром, забирая причуды у страдающих, и отдавая их жаждущим. Но этого старшему брату оказалось мало, поэтому вскоре он начал отбирать причуды у людей. Старший брат, ослепленный подаренной ему силой, жалел своего младшего брата и не понимал его. Младшему брату была чужда любовь к силе, он всегда был слаб и ценил доброту, и ему не нравилось, что происходило с его старшим братом. Они не раз ссорились, и старший решил показать младшему, что значит быть сильным. Он насильно отдал ему причуду. Этой причудой оказалось накопление силы. Однако, чего старший брат не знал, так это то, что у младшего брата все-таки была причуда, невидимая и бесполезная сама по себе. Это была причуда, способная передавать саму себя. Две причуды превратились в нечто единое, целое, образуя причуду накопления и передачи силы. И имя этой причуде «Один За Всех». А имя которое взял старший брат стало «Все За Одного». С тех пор, воля младшего брата передавалась от наследника к наследнику. Целью существования Один За Всех стало уничтожение Все За Одного. За все годы собирания причуд он, скорее всего, нашел причуду бессмертия, или нечто подобное, продолжая жить и набираться сил спустя десятки лет после смерти младшего. А Один За Всех тем временем рос в руках своих следующих обладателей. Все За Одного стал могущественным злодеем, неуловимым королем подпольного злодейского мира, и раз за разом владельцы Один За Всех гибли от его рук, в попытках остановить его тиранию. Так пала и моя предшественница. Моя наставница. Сжав костлявые кулаки, Всемогущий выпрямился. Пусть он и был в своей худощавой форме, его острые расправленные плечи и пронзительный взгляд каким-то образом создавали вокруг всю ту же устрашающую ауру, витающую вокруг Всемогущего в бою. — Я восьмой владелец Один За Всех, и шесть лет назад я сразил в битве Все за одного. Его ранения были смертельными, пусть мне и неприятно признавать, что тело его так и не нашли. Он не мог спастись без чьей-то помощи, и даже если и так, он бы не протянул долго без серьезного вмешательства. Шансы, что он жив, ничтожно малы. Изуку сидел с широко распахнутыми глазами и завороженно слушал. Всемогущий объяснял ему общую концепцию причуды, но… Изуку понятия не имел, что за ней стоит такая древняя история. Кусочки пазла, о котором он даже и не подозревал, начали сходиться вместе в единую картину. Тот страшный шрам, что он показал ему еще тогда на пляже, загадочная причуда Один За Всех и само ее существование… Все это казалось дикой сказкой, ведь не может быть такого что за столько десятков, сотен лет люди об этом не знали и не слышал ни о чем подобном, просто не может! Но… стоило подумать об этом, как догадки, приходящий в голову, становились все страшнее и страшнее. Пропавшие без вести? Необъяснимые убийства? Черный рынок или подпольные лаборатории? Если Все За Одного действительно существовал, возможности, которыми он мог обладать за столько лет, были безграничны. По-настоящему король злодеев. — Зачем вы это рассказываете? — послышался сиплый голос Инко рядом с ним. — Зачем… Как это связано с Изуку? Ее голос дрожал, выдавая ее эмоции. Плохо скрытый испуганный взгляд и нелегкие черты выдавали все ее напряжение и зарождающийся страх. Изуку не мог ее винить. Его пробирала дрожь от одного воображения, что там говорить о реальности. Слабо улыбнувшись, Всемогущий откинулся на спинку кресла. — В тот день я был серьезно ранен. Мои внутренние органы оказались повреждены настолько, что восстановить их полностью не оказалось возможным. Поэтому сейчас я выгляжу так. За все эти годы я много думал, что мне делать дальше. Мои силы постепенно иссякали, и с каждым годом сражаться было все труднее. Я не знал, дать ли Один За Всех умереть вместе со мной, когда мое время придет, или продолжить традицию, начатую Первым. Но чем больше времени я проводил в бою, тем больше я убеждался, что не только я слабею. Злодеи тоже становятся сильнее. Умнее. Пусть цель Один За Всех была исполнена, я подумал, что если когда-нибудь найду подходящего кандидата, ценящего доброту и желающего спасти невинных, как Первый, способного и желающего взять на себя это бремя, я передам такому человеку причуду. Я не глупый и прекрасно понимаю, закончи эта сила не в тех руках, произойдет настоящая катастрофа. Поэтому я решил быть осторожнее. И со временем моя вера в это решение лишь укреплялась. Злодеи продолжали становиться все сильнее, и я уже не мог не беспокоиться, что людям будет нужна эта сила. Я решил начать поиски. И был довольно удачлив, встретив юного Мидорию в тот день. Вдруг усмехнувшись, Всемогущий неловко взъерошил свою золотую гриву. — Оказалось, в конце концов это был Мидория и его удивительный героизм, все-таки. Отпив из своей кружки, Всемогущий прочистил горло и продолжил, прежде чем кто-то успел что-либо сказать: — Я предложил ему план тренировок, и юный Мидория превзошел все мои ожидания. Узнавая этого мальчика все больше и больше, я не мог не заметить в нем чуточку себя, но он воистину один на тысячи. Даже среди героев редко можно встретить настолько преданных и способных людей. Я был приятно поражен, — улыбнулся герой. — Спустя месяцы, я был уверен, что лучше я вряд ли когда-нибудь найду. Я уже знал, что это будет он, либо никто другой. И я предложил ему Один За Всех. Притихнув на пару мгновений, он вдруг негромко засмеялся. — И невероятно удивился, когда услышал его ответ! Инко, все это не сводя взгляда с Яги, повернулась к нему. Невольно съежившись под ее нечитаемым взглядом, Изуку запустил руку в кудряшки, оттягивая свои локоны. Он упрямо поджал губы, игнорируя расцветающий на щеках румянец. — …Я ничего не сказал. — Ты вдруг начал так сильно заикаться, что я и слова не понял, мой мальчик! — продолжал бесстыдно смеяться Всемогущий. — Ты выглядел таким испуганным, что я побоялся, что ты упадешь в обморок. Изуку лишь насупился, прячась за своим какао. — Но мы отходим от темы, — мотнул головой Яги. — Я попросил юного Мидорию не переживать и подумать над ответом. И совсем недавно он дал мне свой ответ. Сердце Изуку сделало кульбит, и он нервно сжал кружку онемевшими пальцами. Он чувствовал, как Инко глядела на него с целой бурей неясных эмоций во взгляде. Поэтому, заставив себя выпрямиться, Изуку поставил несчастную кружку на стол. — Сначала я даже не был уверен, могу ли я думать об этом. Это... не просто какое-то предложение, это что-то, что может изменить жизнь навсегда. Я видел это так, словно… мне вдруг предлагают мечту. До того, как у меня пробудилась причуда, все о чем я мог думать, это «что если», — вздохнув, он покачал головой. — Сейчас это не имеет значения, однако… я никогда этого не забуду. Сжав ткань штанов, он рискнул взглянуть на Инко. Тень сожаления осела на ее лице, знакомая и неизменно разбивающая сердце. Слабо улыбнувшись ей, он протянул ей руку и Инко, не медля ни секунды, сжала его ладонь. Тепло ее сухой кожи успокаивало, помогая ему набраться храбрости продолжить рассказ. Легонько сжав ее руку в ответ, он заговорил дальше: — Поэтому я подумал, что это будет эгоизмом, если я соглашусь. Возможно, есть кто-то, кто заслуживает этого больше, чем я. У меня уже есть причуда, которую я и не надеялся получить, а теперь я еще и учусь в Юэй на геройском, и моя мечта с каждым днем становится реальностью все больше. Так что я думал, что учитывая все, что со мной произошло, — Изуку невольно бросил взгляд на Всемогущего, когда укол вины пронзил его сердце, — возможно, кто-то заслужил это больше. Кто-то нуждается в этом больше. Лицо героя опало, понимание мелькнуло в его глазах и вихрь эмоций захлестнул его выражение. Несколько раз открыв рот, он так ничего и не сказал, сжимая и разжимая кулаки на своих коленях. — Но я также знаю, что это не было и не должно быть каким-то спасательным кругом, это не какой-то приз. Это не что-то, что можно получить, пробежав достаточно километров. Это что-то гораздо больше и важнее. Не каждый человек подойдет для того, чтобы принять что-то настолько ценное и могущественное. Я думал, что я попросту не из этих людей. Не такой… особенный и не такой сильный человек. Всемогущий вдруг нахмурился и открыл было рот, но Изуку резко помахал головой. — После Спортивного фестиваля я много думал. О причудах, героях и злодеях. Это было очевидно с самого начала, но я вдруг осознал, что… причуда это всего лишь инструмент, а герой ты или злодей решает лишь то, как ты используешь этот инструмент. Без сомнений, Один За Всех одна из сильнейших причуд, однако это не делает ее чем-то другим. Это все еще причуда, пусть и особенная. С этой стороны, это просто инструмент, невероятно мощный, но все еще инструмент. Не поймите меня неправильно, Один За Всех, вероятно, одна из важнейших причуд в истории, и я не смею преуменьшать ее значение, однако я сам не заметил, как ослепил себя этим, так что логическая точка зрения оказалась полезна, чтобы… ах, у-успокоиться, хотя бы. Неловко потерев шею, он набрал в легкие новую порцию воздуха: — И тогда я позволил себе подумать… Всемогущий бы не стал предлагать такое каждому человеку, желающему стать героем. Возможно, даже не каждому студенту-герою. Я все еще не верю, правда ли я подхожу и заслуживаю чего-то настолько особенного, но я верю Всемогущему. Если он видит что-то такое во мне, возможно, это хотя бы частично правда. Тем более… Один За Всех всего лишь особенный инструмент. Как ученик Юэй, это моя обязанность, использовать все, что поможет мне стать лучшим героем, и выучить все, что предложат мне мои учителя. Каким героем я могу быть, и каким я смогу стать зависит только от меня. И я не хочу сожалеть ни об одной утраченной жизни, которую я мог бы спасти. Сцепив руки вместе, он поднял голову, сразу же встречаясь взглядом со своей матерью. — Так что я согласился. Ее лицо тронуло какое-то неопределенное выражение, ее противоречащие чувства смешивались в нечто единое и новое для Изуку. Ее взгляд странным образом сочетал в себе ясность и расплывчатые тени, словно она переживала какие-то туманные воспоминания. Рот ее был слегка приоткрыт, безо всяких слов, в каком-то тихом изумлении. Но Изуку еще не закончил. — Однако я не хочу, что бы ты была в конце этого списка, мам, — его голос дрогнул. — Я хочу сделать все, что я могу, чтобы сделать тебя счастливой. Так что если ты против, я не приму Один За Всех. Тишина повисла в воздухе словно густой дым, застилающий глаза и заполняя легкие сухим кашлем. Все вокруг замерло, и единственное, что свидетельствовало о том, что время все еще безостановочно шло вперед, было его собственное сердцебиение. — Я понимаю, если тебе надо время подумать, мам. Тебе не обязательно… Изуку оборвал мысль на середине, когда ее глаза вдруг заблестели от стремительно накатывающих слез. Еще мгновенье, и они уже прокладывали широкие дорожки по ее щекам и подбородку. — Из-зуку! — воскликнула она, притянув его к себе за руку, которой он все еще сжимал ее теплую ладонь. — Ох, Изуку!.. Издав непонятный звук, он уткнулся подбородком ей в плечо, запоздало поднимая руки в ответном объятии. Со сжавшимся сердцем, он погладил ее слегка взъерошенные волосы, второй рукой выводя неровные фигуры на ее спине. Он чувствовал себя так, будто из комнаты выкачали весь воздух, оставив его беспомощно задыхаться. Ему было страшно, но Изуку не терпелось узнать ее ответ. Он уже расставил свои приоритеты. — …Как я могу отказать тебе после всего, Изуку? — срывающимся голосом прошептала она ему в макушку. Он на мгновение замер, но спустя секунду его напряженные плечи осели и он сделал глубокий вдох, чуть ли не тая в ее теплых обьятиях. — М-мам, — пролепетал он в ответ. — Ты уверена? Слегка отстранившись, Инко с дрожащей улыбкой кивнула. — Я знаю, что это твоя мечта, Изуку. Я пообещала всегда поддерживать тебя, и я не собираюсь отступать от своих слов, — мягко стерев слезу с его щеки, она нежно ему улыбнулась. — Ты станешь замечательным героем, дорогой. Уже не в силах сдерживаться, он пустил волю слезам и снова обвил руки вокруг ее плеч. Тут же обняв его в ответ, она запустила руку в его волосы, успокаивающе перебирая и вороша непослушные кудряшки. — Сп-пасибо, — просипел он в ее плечо. — Тебе не за что меня благодарить, милый. Это были те слова, которые он всегда так желал услышать.***
Шинсо зевнул и глазами выпроводил Аояму из класса. Переведя взгляд обратно на Айзаву, он продолжил молчать. Его телефон в руках вспыхнул, новое сообщение уже встречало его на экране блокировки. — Это адрес твоей стажировки. Не опаздывай. — Есть, сэр, — откликнулся Шинсо, забивая координаты в карту. Его глаза невольно расширились. — И возьми с собой что-нибудь перекусить. Патруль будет долгим. — Есть, сэр, — смог выдавить он. Его стажировка будет в Хосю. Кажется, Иида все-таки идиот.