Раздражение

Еще одна щетка в стаканчике в ванной. Гитара, расположившаяся в углу и словно наблюдающая за ним все время. Не его книжки на полках. Расческа на тумбочке в длинных темных волосах и резинки, которые Сережа раскидывает повсюду, а Круглов ворчит и пытается найти им хоть какое-то постоянное место — ненадолго, конечно. Вот что это такое. Медленная оккупация. Присвоение чужого пространства и территории. Круглов отвернулся всего на секунду, а когда посмотрел снова — оказалось, что он живет с Майским уже три месяца как. Круглов. Живет. С Майским. Три месяца. Как тут не вспомнить Троянского коня и тот день, когда Круглов сам притащил полуживого после очередного задания Сережу к себе всего лишь на одну ночь. На одну ночь. Сам. Круглов должен чувствовать раздражение. Потому что он, на секундочку, все еще тот неуживчивый ни с кем майор с не лучшим характером. Потому что даже тетка Лидия махнула рукой на попытки пристроить к нему хоть кого-нибудь и женить — вот насколько все плохо. Потому что в его холостяцкой берлоге, раньше напоминавшей временами заброшенный пустой склеп, никого не было годами. И потому что раньше Коле не приходилось подбирать ни за кем ни резинок, ни носков. Круглов должен чувствовать раздражение. Круглов отчасти хочет его чувствовать. Но правда в том, что этого нет. И вместо того, чтобы собирать Сережины манатки и выяснять, что между ними все-таки происходит, Круглов как всегда делает бутерброды утром. Майский только вышел из душа в одном полотенце и вторым пытается вытереть мокрые патлы, по итогу только разбрызгивая вокруг себя капли. Завидев полную тарелку, он уже тянется к еде, как довольный нашедший добычу кот. — Если ты так и собираешься жить здесь, — начинает Круглов, продолжая резать колбасу; Майский застывает с надкусанным бутербродом в руке и полным ртом, — то надо решить, что делать с твоей квартирой. Не стоять же ей пустой и обрастать пылью. Это, как минимум, не практично. Сережа на несколько секунд так и не отвисает. Но вот наконец слова усвоились в сознании, и Майский продолжил поедать бутерброды — со страшно задумчивым видом, конечно. — Не вопрос. Можно ее сдать, в конце-то концов, — Сережа сосредоточенно кивает собственным мыслям и смотрит на Круглова, но будто и не на него вовсе — словно увидел совершенно другого человека. — А что? Деньги лишними не бывают. Круглов думает, что это действительно не такой плохой вариант, закончив орудовать ножом. Осталось разлить чай по кружкам — и можно не спеша завтракать в свой долгожданный, заслуженный выходной. Но все равно не слишком долго. Погода сегодня отличная, а у Круглова и Майского есть планы.