Оплата

Бьякуран поднимается в свою комнату, Кикё сопровождает его. Бьякуран садится на диван и предлагает Кикё, указывая на кресло напротив: — Садись, Кикё-кун. Тот слушается. И почти сразу спрашивает: — Вы предпочтёте сами прочитать инструкцию? Или вам рассказать вкратце? Разумеется, Бьякуран не захочет сам прочитать. Вот он и приказывает: — Расскажи. Кикё некоторое время собирается с мыслями — и Бьякуран снова в восхищении: кукла думает! — и пару секунд спустя начинает: — Итак, в том месте, откуда вы меня взяли, продаются и сдаются в аренду живые куклы. Бьякуран уже хочет уточнить, в чём же состоит живость этих кукол, однако почти сразу вспоминает поведение кукол на сайте и передумывает. Но Кикё, видимо, улавливает это мимолётное желание, вот и продолжает: — То есть, люди, по собственному желанию выбравшие стать игрушками без собственной воли, переходящими от хозяина к хозяину. Причём его голос звучит настолько безразлично, что Бьякурану как-то не верится, что он уже смирился — ему мерещится боль в нём. Голос кажется специально изменённым. Бьякуран решает спросить, — не чтобы узнать, а чтобы перевести тему и Кикё не был уже таким грустным под маской холодности: — И на сколько обычно отдают клиентам таких, как ты? Кикё улыбается — как Бьякурану кажется, с благодарностью за смену темы — и отвечает заученно: — Сначала пробная неделя. После неё можно подписать контракт на дольше — сначала на месяц, после на год, потом — если есть желание — на весь период жизни выбранной куклы… Бьякуран хочет спросить, много ли кукол вот так вот забрали, однако Кикё не даёт ему этого сделать — он сам отвечает на незаданный вопрос: — Вообще, за всё время, пока я в этом магазине, больше, чем на месяц, забрали только одну куклу. Бьякуран всё-таки не сдерживает любопытства: — А сколько ты уже в этом магазине? Кикё смотрит на него отсутствующим взглядом, который сразу же меняет красивые глаза до неузнаваемости. Бьякуран хочет, чтобы он пореже так смотрел — это зрелище ему не нравится. И отвечает всё тем же деланно-равнодушным голосом: — Почти три года. Бьякуран задумывается — каково это, столько времени буквально продаваться? Привлекать таких, как он, искателей красивых тел? Играть куклу? И ему резко становится интересно: — А почему ты решил выбрать себе такую судьбу? До него слишком поздно доходит, что это слишком личный вопрос, и Кикё может не захотеть на него отвечать. Но у него, наверное, какая-то установка не перечить клиентам, вот он и отвечает: — Мне просто очень нужны деньги. Бьякурану почему-то хочется пойти в банк и снять нужную сумму. Неужели это существо его заколдовало? А пока он всего лишь спрашивает: — На что-то очень важное для тебя? Настолько важное, что ты готов выполнять любые прихоти абсолютно разных людей? Которые могут над тобой издеваться? Кикё кивает. И Бьякурану кажется, что в его потрясающих зелёных глазах стоят слёзы. И Бьякуран уже хочет спросить, что это за цель, для которой можно так над собой издеваться самому и позволять это другим. Но решает, что лучше не продолжать задавать настолько личные вопросы в первый же день знакомства — успеется. И ему хочется приручить этого деланно-равнодушного зеленоглазого зверька. Бьякуран задаёт вопрос, который неожиданно пришёл ему в голову. Нет, он, конечно, не собирается делать что-то плохое с этим милым существом по прозвищу Кикё, но ему таки интересно: — И что с такими куклами, как ты, можно делать? Говорит — и ему становится стыдно за формулировку вопроса. Но всё-таки ему нравится реакция — смешинки в глазах Кикё. И тот уже голосом повеселее отвечает, пожав плечами: — Всё, что хозяину угодно. На нас почти любая рана быстро заживает. — Добавляет уже грустным голосом: — Разве что не смертельная. Бьякуран снова задумывается, зачем Кикё нужно было отдавать себя в такое место в пользование наверняка часто престарелым извращенцам. А Кикё продолжает наверняка заученную речь: — Увы, мы пока не настоящие куклы. Так что нас надо кормить, одевать и давать нам хоть немного спать. Бьякуран кивает — мол, понял. А ему в память врезается слово «пока», и он всё же решает уточнить: — Так на вас ставят эксперименты? Кикё улыбается — очень невесело, как кажется Бьякурану — и отвечает: — Да. Вот, например, первые куклы не обладали неуязвимостью к ранам. И это было очень неудобно. — Его голос звучит даже почти не зло, когда он продолжает: — Клиенты бывают разные. Бьякуран чувствует, как в нём просыпается жалость. Но, взглянув на собеседника, понимает, что гордость не позволит тому нормально её воспринять. Несмотря на то, что он сделал с собственной жизнью. Однако сочувствие его не покидает. Вот он и спрашивает: — Ты никогда не хотел уйти из того места? Кикё смотрит на него взглядом «не-лезь-в-мою-жизнь», но продолжает играть роль послушной куклы и отвечает: — А зачем мне уходить, Бьякуран-сама? Это единственное место, где я могу заработать нужную мне сумму. Бьякуран сразу же задумывается о мафии, о разных интересных заказах — кому, как не ему, это знать? И он решает предложить: — А если я тебе одолжу? Кика загадочно улыбается — Бьякуран невольно любуется — и отвечает, пожав плечами: — Тогда я буду уже вашим должником. — Уже не улыбаясь, уточняет: — Это как поменять шило на мыло, вам не кажется? Бьякуран еле сдерживает обиду — ему совсем так не кажется, он ничего такого у него бы не потребовал — и Кикё, видимо, это понимает, так как продолжает: — Что-то я сегодня не в форме, Бьякуран-сама. Хо-хоу, порядочная кукла из наших бы никогда такого не сказала. — И смотрит действительно умоляюще, когда просит — Бьякуран, конечно, не может отказать: — Вы не могли бы не говорить, что я себе такое позволил? Бьякуран кивает. И до него доходит, что такой вот искренний вариант Кикё ему понравился больше, чем то существо, кажущееся неживым, которое он играет уже некоторое время — и правда похожее на куклу. И он задаёт вопрос, ответ на который хочет узнать уже несколько минут: — За тобой не следят твои «работодатели»? Никуда тебе камер не запихали? Кикё улыбается, разводит руками, предлагая: — Можете проверить. Бьякуран возвращает улыбку: — Заманчивое предложение. И Кикё действительно снимает простую белую футболку, показывая красивое подтянутое белое тело, которое понравилось Бьякурану ещё на сайте с первого взгляда. Якобы предлагает проверить. И Бьякуран прикасается к неожиданно шелковистой, несмотря на кажущуюся мраморность, коже. Кикё вздыхает и тянется к ремню джинс. Бьякуран его мягко останавливает, и он смотрит на него потрясающими зелёными глазами недоумённо. Бьякуран спрашивает: — Что-то случилось, Кикё-кун? Кикё нервно смеётся: — Хо-хоу. Я думал, вы хотите продолжения, Бьякуран-сама. Бьякуран улыбается и объясняет: — Не хочу сегодня, Кикё-кун. Я сегодня сыт. И он не врёт — он правда хорошо провёл время вчера в одном из миров. Да и почему-то ему не хочется в первый же день знакомства набрасываться на этого парня, хоть он и понимает, что он именно для этого оказался у него. А пока он любуется зелёными глазами, которые, как ему мерещится, немо спрашивают у него: «Почему?» А вот их обладатель пожимает плечами — как кажется Бьякурану, обиженно — и рассказывает очевидную для Бьякурана вещь: — Секс входит в мою стоимость, Бьякуран-сама. Да, Бьякуран это понимает. Как и то, что вряд ли ему захочется держать «куклу» возле себя всю его жизнь. А пока он немного устал, вот и предлагает: — Сейчас я прикажу выделить тебе комнату. Кикё снова смотрит на него с недоверием в глазах — Бьякуран кое-что подозревает и решает спросить: — Ты наверняка всегда спал с заказчиком? Кикё кивает и объясняет: — Нет. У меня другие функции были включены. — И добавляет обиженно: — От меня раньше никто не отказывался. Бьякуран улыбается и говорит: — Ну что ж, буду первым. Хоть какая-то ненасытная часть его и вопит: «Не отказывайся от возможности! Ты не представляешь, что тебе предлагают!» И он пытается её успокоить мыслью, что всё-таки не на один день кукла здесь появилась. Вызывает помощницу, приказывает ей разместить «гостя» со всеми удобствами, попутно мысленно приказывая проследить за ним. И когда они оба выходят из комнаты, ловит на себе разочарованный взгляд «куклы». И невольно спрашивает себя — неужели тот был уверен, что на него набросятся в первый же день?