Беги.
Шепот, стелющийся по каменным стенкам колодца, тот силуэт, видимый боковым зрением в ночи — поверни голову — его уже нет. Не оглядывайся — оно быстрее тебя, оно тише тебя, оно оплетет тебя, а ты и не заметишь. Пролезть сквозь решетку, сквозь осыпающуюся хлопьями краску. Сбежать от касающихся деревьев; трава и кусты цепляют растительными пальцами, лижут острыми языками. Вся кожа в порезах. Щелчок капкана. Лай собак, ночная грызня и лязг, щелчок раскладушки в руках у того, кто и рук, может быть, не имеет, грохот по крыше (никто не выйдет из дома, никто не выйдет из оцепенения). «Борешься? Кровь бьёт в висках, шатает, дорогой мой?» Голос звучит с крыши, глаза стелит муть от напряжения. Нашла коса на камень и породила нечто, непригодное к использованию в сельскохозяйственной деятельности, теперь лезвие не для жатвы травы, теперь камень — не часть земли. Во тьме все станет оружием.Беги.
Снова шепот. Грохот на крыше и шепот у ног. Грохот внутри, сиплое дыханье овевает губы, но не касается мозга. Кислорода не хватает. Хватают руки, сначала две, потом — четыре. Четыре ребра сломано тем, что таилось на крыше, сердце в руках, дыхание стало бульканьем, затихло. Совместная охота, ужин на двоих. Бьёт из-под земли источник (четыре квартала лишены холодной воды этой ночью). — Дорого́й мой, этот человек пошел не той доро́гой.