Голубой шелк

Джисон возвращается домой, и, бросив на полу своей комнаты рюкзак с тонкой курткой, падает камнем на бежевый диван, заменяющий парню кровать. Пожалуй, после танцев идти еще играть в баскетбол с Ченле было бы самоубийством, поэтому Пак отказался, оставив это на Марка. Тем не менее, помимо этого, была еще одна причина, по которой Джисон не остался с другом на улице в теплую погоду без намека на жару. \\\ Ты занимаешься с Паком игрой на гитаре уже чуть больше года. Из-за того, что ты старше и уже какое-то время проучилась в Университете, сначала у вас были отношения крайне официальными, отчего Джисона угораздило назвать тебя «аджума» на третьем занятии. Смех был еще тот, но чтобы расслабить переживающего вовсю ребенка, вы перешли на «ты» и с твоей инициативы получилась та самая атмосфера и зона комфорта, в которой Пак не пугался. - Она моя ровесница, не надо ее так бояться. Я тебя познакомил с ней не для этого, - после истории с «аджумой» Марк-хен несильно стукнул Джисона пальцем по кончику носа, когда забирал его со школы на прогулку. «Она девушка, хен» - подумал Пак, да только не решился почему-то озвучить. Девушка… У него сложные отношения с девушками. Длительное время у Джисона не было к ним интереса, он их даже побаивался, а единственный поцелуй с противоположным полом случился на вписке, когда Пак пришел забирать с нее Донхека, но в итоге его поцеловала какая-то пьяная неизвестная девушка и… Джисон ничего не почувствовал. Хотя по экспертному (очень экспертному) мнению Хека целовалась эта дама невероятно. «Стыдно признаться, но я даже лица ее не помню» - думал он спустя всего лишь несколько дней, хотя алкоголь в тот вечер не пил. Единственное что въелось в подростковое сознание парня – блондинистые волосы до плеч и родинка над верхней губой. Звучит красиво? Еще бы. Все ли было так классно? Нифига. Пак не держал на нее зла, но не испытал того удовольствия, о котором все говорили. Девушки какие-то не такие для него… все другие. Он не чувствует с ними ничего общего и родного. С ними надо как-то иначе разговаривать, им не скажешь чего-то, что можно сказать парням и добрым хенам. - Ну тебе тогда нужен друг, а не девушка, - хихикал Джемин, - можешь попытаться с парнем, вдруг понравится, - и от этих слов лицо Джисона в один миг перекосило. Ни разу в своей жизни он не желал поцеловать парня. - Возможно ты, знаешь, как его… - задумался Джено, потерев виски, - асексуал, да. Это нормально, не парься. Ты все еще Джисон, которого мы очень любим, - и большая ладонь хена взъерошила темные волосы, отчего парню стало сильно легче. Но не решило «страшную» тайну, а до нее хотелось докопаться и разорвать «обертку», получив ценный ответ. С остальными хенами обсуждать эту тему он как-то не стал. Покидая школу с рюкзаком на спине, Паку часто попадались парочки по дороге домой: одни целовались после уроков за большим деревом возле учебного заведения, другие шли, держась за руки… наглядевшись на все эти милости, Джисону тоже очень хочется. Вот только что-то не то. Шло время, а парень все так же сторонился девушек, но так, чтобы это не бросалось в глаза. Дважды Паку признавались в своих чувствах девочки, в средней и старшей школе, но получали вежливый отказ от Джисона, и непременно всегда добавлял «мне очень жаль, но я не хочу тебя обманывать». «Повезло еще, что я не так популярен» - вздыхал с облегчением брюнет, глядя на парочку своих хенов. Непродолжительное время он увлекался подростковыми романами. Впрочем, быстро потерял к ним интерес, потому что проснулась небольшая зависть к главным героям, которые летали на крыльях любви. И ничего не менялось, пока не появилась ты. \\\ О симпатии Пака никто не знал и даже не догадывался. Он долго не мог понять, что чувствует по отношению к тебе, а когда несколько месяцев назад осознал, то решил сохранить это в секрете ото всех. И то ли Джисон поначалу был не уверен, что это «оно самое», то ли посчитал первое особое отношение к девушке слишком личным... В любом случае, потребности сказать об этом хенам он почти не испытывал – ну разве что иногда. Объективно ты не сделала чего-то особенного для него, но для впечатлительного Пака, чья голова просто переполнена какими-то странными и даже забавными мифами о девушках, это было ни с чем не сравнимо. Джисон открывает галерею в своем телефоне и находит папку с твоими фотографиями, которые он всегда сохраняет. За все время близкого общения у вас появилась традиция – присылать друг другу за день по селфи, а если нет желания, то отправлять то, что окружает и нравится. Долгое время парень отправлял тебе все что угодно, кроме себя, и опять пришлось действовать решительно, показывая на своем примере, что не надо смущаться. И это подействовало. Пару движений пальцем и на весь экран открывается сегодняшнее фото, где ты в голубом домашнем халате длиною чуть выше колен. И вроде бы все в принципе прилично, самые пикантные части тела закрыты, так в чем же дело? А Джисон сам не знает; дышит медленно, набирая в легкие побольше воздуха. Из-за этого фото он целый день сам не свой, а когда получил его, так сильно занервничал, что в ответ прислал тебе короткое видео своего хомяка по кличке Дыня. Вспомнив, как из-за шелкового халата опоздал немного в школу, Пак тихо усмехнулся. Он видел, как ты играешь с Марком-хеном в баскетбол и на тебе из верха был один спортивный лифчик, так почему его так возбуждает этот сраный халат? Что происходит? Быть может, это просто подростковая похоть? Его взгляд скользит по твоим длинным стройным ногам, распущенным прямым волосам длиной до локтей, и глазам, которые можно даже не красить – настолько они яркие и выразительные. Но сознание Пака почему-то делает акцент на твоей шее, где красуется родинка, и, представив, как ее целует, с губ Джисона доносится тихий стон. Взгляд умоляет о чем-то большем, но разумом он понимает, что ты его таким не видишь. Пожалуй, оно и к лучшему – Пак сейчас усталый и немного потный. Майка липнет к телу, а спортивные штаны запачкались в области колен: откровенно говоря, не слишком соблазнительно. «Нашел отчего возбуждаться» - он все еще не понимает, как это работает. \\\ Медленно выдохнув, Джисон зачесал длинными пальцами назад волосы, что вмиг стали немного мокрыми. Он таки добрался и наполнил ванную теплой водой, но по каким-то совершенно чудесным причинам она очень быстро остыла и стала даже слегка прохладной. Впрочем, Пак на это не обращает внимания. Ему так намного комфортней, потому что ты прохладная. Всегда. В любое время года, хотя он не так часто тебя касался, как ему хотелось бы. В голове всплывает твой образ снова и снова, отчего Джисон ощущает, что возбужден. Нервно сглотнув, он закрывает глаза – это было ожидаемо и не в первый раз. Иногда ты носила голубые и синие линзы, но еще чаще эти цвета присутствовали в твоей одежде. Наверное, из-за этого ты ассоциировалась у Пака с водой. Очень мягкой, но мощной силой, которая способна на многое – это все, по мнению Джисона, напоминало тебя. Когда ты была однажды в гневе, это было для парня как цунами, а твои объятия похожи на плавание или принятие ванной, когда вода окружает со всех сторон и доставляет лишь массу положительных впечатлений. Брюнет облизывает пересохшие губы и ощущает, как веки тяжелеют. Он закрывает глаза и погружаясь в необъятную фантазию, слышит твой голос. Слышит, как ласково зовешь его по имени – с придыханием и интимно-нежно, без той самой тошнотворной пошлости, и Джисон касается вставшего члена пальцами. Сначала просто проводит рукой, потом берет в руку и слегка сжимает, шумно выдыхая: это в его сладких мечтах ты целуешь его губы. Парень, конечно же, аккуратно отвечает и прижимается к тебе вплотную, стараясь не уступать. Пак высовывает кончик языка, уже желая глубокий французский поцелуй, даже слегка грязный, жадный, смазанный и развратный, чтобы губы опухли. - Хорошо… - шепот самому себе, а тело покрывается мурашками. Ему неважно, умеешь ли ты так же прекрасно целоваться, как в его тайных фантазиях, или нет, он просто хочет поцелуев. И кое-чего большего. Джисон кладет большую ладонь на свою грудь; сказать по правде, ему совсем не нравятся свои длинные пальцы, которые он сам когда-то сравнивал с кривыми ветками, на что ты возразила, называя его руки произведением искусства и мечтой. Но все равно, то ли дело твои ладони – небольшие, аккуратные, которые очень хочется ощутить на девственном теле. В голове Пака так все и происходит; сначала раздеваешь его и гладишь область грудной клетки, задевая кончиками пальцев чувствительные соски, а в реальности парень проводит несколько раз грубо пальцем по набухшей головке и его вздохи вперемешку со смущенными стонами заполняют ванную комнату. Одна мысль о том, что ты его просто гладишь или целуешь шею, сводит с ума. Джисону кажется, что если это произойдет наяву, у него снесет крышу. Это заставляет дрожать. Когда он представляет, что ты целуешь его тело, Пак уже себя не дразнит, а в стонах все меньше прослеживается неуверенность. Кончики пальцев касаются выпирающих венок на стволе и уже кончить хочется, потому что в его голове ты сняла перед ним этот дьявольский халат. Если бы это сделал Джисон в своем сознании, то непременно бы порвал такую красоту, но нет-нет – все должно быть реалистично даже в фантазиях. Это важно. Ему все равно на размер твоей груди, на форму твоих бедер и прочее. Ты для юноши синоним слова «комфорт», ты априори не можешь быть некрасивой. Его сознание не рисует тебе какие-то конкретные черты относительно этого – исключение кожа и руки. Ты всегда прохладная, а руки хочется целовать, пока не устанут губы. Он просто представляет то, что хочет, а хочет Джисон не очень много: твое желание и ласку. Как ты зовешь его «малыш», «мой сладкий» и «мой хороший». Пак только сейчас понимает, что у него кинк на похвалу, когда ты его вслух ласково хвалишь, одобрительно киваешь и награждаешь поцелуями в грудь и бедра, прикасаешься языком к головке. - Нуна, не делай мне минет, я ведь не выдержу… - шепчет брюнет, уже давно закрыв глаза, а его длинные и пушистые, словно накладные ресницы очаровательно дрожат. Джисон стесняется того, что слишком нетерпелив, но признает, что очень хочет. Тем не менее, не можешь себе отказать в подобной роскоши, лаская языком и губами ствол с головкой совсем немного – буквально пару минут. - П-пожалуйста, нуна, я больше не могу, - отрицательно мотает головой Пак, сжав плотно губы и сжимая свои бедра. Рука сжимает ствол, а палец чуть надавливает на головку, и в этот момент он представляет, что вы становитесь ближе, чем когда-либо. Наконец-то… - Прости, прости милая нуна, я просто не мог, - вслух оправдывается и мило скулит, прихватывает зубами нижнюю губу и сбавляя темп ласок, касаясь члена нежнее. Твой поцелуй успокаивает и дает сразу понять, что все в порядке. Зря ты в его фантазиях сказала, что сама еле терпела… Прикосновения Джисона вновь становятся немного грубыми. Контраст твоей нежности в голове и мастурбация с быстром темпом заставляет тело гореть, а сознание разрываться. После того, как он представил, что вошел, все смешивается воедино. Пак не знает, что конкретно происходит в такие моменты хотя бы по той причине, что не знает твои предпочтения и при этом очень хочет тебе угодить. Но Джисон не может не представлять, как целует твою грудь. Как спрашивает, что ты хочешь, и старается тебя удовлетворять. Что мнет твои бедра и целует нежную спину, когда входит сзади. Желает ощущать твое дыхание рядом, на своей коже, хочет, чтобы в нем видели молодого человека, но никак не маленького мальчика, который шарахается любых девочек. Потому что он уже далеко не такой. И это ты сделала это таким, подарив лучшее чувство, которое испытывал Пак. Стала для него особенной, приняв очаровательные странности и временами делая его внешности комплименты. - Нуна, нуна, нуна! - Джисон зовет тебя и уже не понимает, что говорит; временами царапает свое тело, представляя, что это делаешь ты и тонешь в наслаждении так же, как сейчас тонет он. У него устала ладонь, уже хочется кончить, потому что, по его ощущениям, ты везде. Ты для него сейчас вместо воды – окутываешь практически все тело, заставляя стонать до хрипоты в голосе. Пак уже не воспринимает вокруг воду, для него водой стала любимая ты. От таких фантазий кружится голова, лоб становится горячим, а на все тело словно вылили бензин и подожгли. Джисону уже больно, потому что он все не может кончить, и Пак от этого запрокидывает голову назад, представляя, как ты говоришь ему, что любишь его. И нужно было так мало… Он кончает с хриплым стоном, заламывая брови и широко раскрыв рот, с уголка которого стекает тонкая, едва заметная от освещения ниточка слюны. Глаза не смеет открыть – ведь иначе воображение прекратится. Он представляет твою нежную улыбку, поцелуй за ушком, и как ты укладываешься на его грудь, проводя пальчиками по соблазнительному прессу. Тело плавно расслабляется, ощущая долгожданную разрядку. Сердцебиение приходит в норму. Джисон целует твою макушку и укрывает одеялом. - Я люблю тебя… - и Пак медленно открывает глаза, мягко улыбаясь. Удивительно, как он еще не сполз в ванную и не погрузился в воду с головой. По привычке хватается дрожащей рукой за ее край, восстанавливая дыхание. Джисон лежит совершенно неподвижно несколько минут. В голове пустота - словно отдых от того, что произошло. Он медленно моргает, возвращаясь в реальность. В скором времени Пак переводит взгляд на стиральную машину и берет оттуда телефон, быстро открывая приложение для общения. «Нуна, привет! Пойдем кофе попьем и возле реки Хан на скамейке посидим?» - быстро напечатав, Джисон отправляет тебе сообщение. «Солнышко, ты видел время? Десять часов вечера, твоя мама не будет ругаться?» - отвечаешь меньше чем за минуту. Пак смущается; неужели ты ждала, когда он напишет тебе? «Не будет, они с папой уехали навестить бабушку в Пусан, а я остался, потому что учеба» - печатая это смс, Джисон широко улыбается и светится от счастья. Ему очень нравится, что ты о нем заботишься и при этом не так навязчиво, как это могут делать его хены. «Ох, ладно, тогда я за. Жду тебя через двадцать минут возле нашей любимой кофейни)» - в ответ на это Пак присылает пару милых стикеров и быстро выбирается из ванной, предварительно ополоснувшись с любимым гелем для душа. Одевшись и взяв все самое необходимое, Джисон спешит к вашему особенному месту через дорогу справа от его дома. На самом деле, он все же смущен, что еще буквально полчаса назад в ванной думал о тебе чрезмерно неприличные вещи. Но видя твою улыбку, чувствуя твои объятия и ластясь к ним, подобно котенку, Пак уверен, что все его чувства - больше, чем похоть. И когда-нибудь, набравшись смелости и будучи непременно трезвым, он признается тебе в любви.