Сколько в раю ни кайфуй, всё равно в ад хочется. @drunk_jin
🐾 ПРИНЦИПЫ — ОСНОВЫ ОСНОВ 🐾
— Юнги, я хочу тебе втащить, — сквозь стиснутые зубы шипит Чонгук. — Я страшно хочу тебе втащить! — Детка, в этом и суть, — бормочу я и утыкаюсь в инструкцию, деловито поправляя очечи фирменным движением Джина. — Это ведь ты хотел быть наказанным. Наслаждайся моментом. Так-так… После нажатия на кнопку «А» пульт передает сигнал, активирующий электрический ошейник… Регулярное и своевременное применение дрессировочного ошейника поможет скорректировать плохое поведение вашего питомца или обучить его основным командам. Замечательно. — Айщ! Юнги, сними его! — Нет. — Я поднимаю взгляд на кошачий ошейник, надетый парню на плечо, и усмехаюсь. — Не сниму, я боюсь, что он меня током шибанет. — Юнги-и-и, — хрипит Чонгук, уткнувшись лицом в подушку, и снова дергается от очередного разряда. — Тогда хотя бы развяжи меня, пока я не превратился в Халка! — Погоди ты. — Я машу на него рукой, всё вчитываясь в странички инструкции. — Тут должно быть что-то написано на этот счет. Здесь есть раздел поломок, должно быть написано, как поступать, если заклинило и бьет без пульта… Чонгук пытается дотянуться до меня ногами, чтобы пнуть, но я со смешком пересаживаюсь с кровати в кресло. Еще пара страниц — и инструкция закончится. Чувствую, ничего полезного и интересного я в ней так и не найду, но прерываться всё равно не собираюсь. Зачем лишать себя удовольствия? Злобно рыкнув, Чонгук поворачивает голову, смотря на меня диким взглядом. Он лежит на кровати, уткнувшись лицом в подушку, руки связаны за спиной, ноги стянуты ремнем. Эх, надо было еще кляп вставить, совсем замечательно было бы… Но и так ничего. Дергается себе при каждом ударе, брыкается, матерится, как мой дядька, когда лишнего хлебнет. Умилительное зрелище. Даже Страшилка пришел поглядеть, поскребся, помяукал под дверью да пробрался в спальню, зыркая своими жёлтыми гляделками. — Ну хоть ребенка убери, — смеется Чонгук, жмурясь и отворачиваясь от забравшегося на постель кота. Страшилка с любопытством лезет ему в лицо, обнюхивая и пытаясь понять, что не так. И чуть подпрыгивает каждый раз, когда раздается странный «бжик». — Мы ведь ему покупали ошейник, он не должен видеть этот ужас заранее. — Что ты, милый, я не разрешу надевать это устройство для пыток на бедного котика. — Забрав Страшилку, я усаживаюсь обратно в кресло и снова открываю инструкцию, притворяясь, что читаю. — Это садизм. — А на меня — можно? — возмущается Чонгук, подскочив на колени, но тут же с утробным рыком плюхается обратно. — Это не садизм?! — Не только. Это bondage and discipline, domination and submission, sadism and masochism. Всё так, как ты хотел. Не переживай, сейчас позвоню Чимину, спрошу. Он же у нас прирожденный электрик… — Достав из кармана телефон, в самом деле заглядываю в чат, но наша комнатка прекрасной половины БТС пустует, увы, так что я с сомнением смотрю на другую — «Умудренная опытом половина БТС», которую Чонгук, конечно, зовет деддомом. — Или, может, у Джина спрошу. Он тоже в таких штуках шарит, наверное. — Нет, не ну… — пытается выдавить Чонгук и замолкает, стискивая зубы. — Да, ты прав. Сейчас с ним лучше не заводить разговоров о сексе. Даже таких смешных. Лениво поглаживая Страшилку одной рукой, другой я неспешно пролистываю накопившиеся сообщения в чате, так и притворяясь, что чем-то сильно занят. Чонгуку, видимо, реально мозг отключило, раз он до сих пор не сообразил, что я специально заклинил кнопку на пульте и даже не пытаюсь с этим ничего сделать. А что? День рождения у меня или не день рождения? Могу себе позволить маленький подарочек. — Так. Я, кажется, начинаю привы… БЛЯДЬ! — Вздохнув, Чонгук закрывает глаза и улыбается. — Да. Точно. Я начинаю ловить кайф. Это ужасно бесит. И с каждым, ай, разом все больнее из-за того, что в одно и то же место бьет. Но постепенно начинаешь воспринимать боль, ай, совсем по-другому, как будто она не твоя, а где-то там… — Где-то там? — хмыкаю я, поправляя очки. — Читал, такое под наркотиками бывает. Ты там ничего не принимал сомнительного? — О да, детка, — странно хихикает Чонгук, — я принял с утра двойную дозу редкого наркотика «Шуга». Сладко, как клубничное варенье, и сносит крышу напрочь, как топор. Так что я, ай, блядь… я не в себе весь день. — Вот как… — Я откладываю инструкцию и телефон и задумчиво смотрю на парня. Закусив губу, он блаженно улыбается, тяжело дышит и жмурится. Ну точно, он с таким лицом кончает, когда снизу бывает. Ну здрасти-приплыли. — Шуга, говоришь. — Забей, — бормочет Чонгук, — я не соображаю, что несу. — Мне снять ошейник? — Нет. — А может… — Нет! — перебивает Чонгук. — Всё прекрасно! Дай мне еще пару минут. Айщ… — Нет, знаешь, это настораживает. — Чтобы не палиться, я не трогаю пульт, но при этом снимаю ремень, держащий Гуку ноги, а после быстренько развязываю узел на локте, распускаю и стягиваю веревки, обматывающие всё предплечье. — Вот, думаю, лучше… Договорить я не успеваю, Чонгук одним рывком впечатывает меня в подушки, усаживаясь сверху и без труда прижимая к постели. Попался. Как лох! От шока я даже толком и не брыкаюсь. — А теперь твоя очередь, милый, — смеется Чонгук, сдирая со своей руки ошейник и с силой прижимая его к моему плечу. — Ну-ка, скажи, каково это, м? Я в ужасе замираю, поджав плечи и напрягшись всем телом в ожидании боли. Слышится уже знакомый «бжик», а по плечу бьет крохотный разряд. Такой ма-а-ахоонький, как будто просто статическое электричество от шелковой рубахи. Я удивленно распахиваю глаза. — Не больно. Это же не больно… — Конечно, я на единичку сбросил, — смеется Чонгук, покачивая пультом у меня перед носом. А потом щелкает кнопкой, поднимая значение силы до десятки (как было у него), заставляя опять в ожидании затаить дыхание и стиснуть челюсть… но в последний момент убирает ошейник. «Бжик» вхолостую. — К слову, на десяти тоже не очень-то больно. Первые раз десять-пятнадцать. Но я и не на это жалуюсь… Покрутив что-то на пульте, Чонгук достает батарейки и откладывает всё это дело в сторону. А после даже позволяет мне осторожно перевернуться на спину. Нутро замирает в ожидании. Чонгук с мягкой улыбкой поправляет мою челку и наклоняется, чтобы поцеловать. А заодно ласково-угрожающе шепчет: — Не нарушай принцип добровольности в БДСМ, а то накажу. — Втащишь?.. — осторожно спрашиваю я, стесняясь даже, как обычно, положить руки ему на бедра. — Втащу, — кивает парень. — Втащу в спальню гинекологическое кресло от производителя «Пампас», которое мне нахваливал Джин. А кровать вытащу к чертям собачьим. Будешь у меня бояться по ночам в собственной квартире глаза сомкнуть, начнешь трусы скотчем заклеивать. — Не надо, — бормочу я, пытаясь активизировать все свои скрытые эгьё-чакры и выдать что-нибудь милое. — Юнги очень жаль, он больше не будет плохо себя вести… Юнги хороший мальчик. У Юнги есть другая идея. — Ну? — с нескрываемым сомнением спрашивает Чонгук, всё еще крепко держа мои запястья одной рукой, но пока не пуская в ход веревку. — Я три дня не буду пить свои таблетки… и выходить из дома. Скажем менеджерам, что нам нездоровится, и побудем дома вдвоем. Как в старые-добрые времена, когда людьми управляли буйные животные инстинкты. — Не уверен, мне ты хочешь сделать приятно или всё же себе, три дня не выходя из дома… — тянет Чонгук, хмурясь. — Но ладно. Не буду, пожалуй, упускать такую возможность. Поцеловав напоследок мою шею, парень встает, кидает моток веревки на кресло и принимается собирать свою разбросанную по полу одежду. Я сажусь, с опаской поглядывая на крепкую спину, разрисованную красными линиями — контурами для следующей татуировки. Согласился? Серьезно? Вот ж повезло-то! — Пиши менеджерам, — одевшись, бросает Чонгук и, подкинув мне Страшилку, как «когтястую» бомбу, выходит из спальни. — А я пока пойду напоследок еды нам закуплю.🐾 ТРИ ДНЯ В РАЮ 🐾
Хосок: кашмааар! Микото сказал, что не пьет! мне в жизни еще не попадались такие знакомые, что с ними делать-то?! Сокджин: как не пьет? Ты же говорил, он сам делал то подарочное сётю. Намджун: Значит, делать умеет, но сам не пьет. Некоторые рождены не спиваться, а спаивать, что такого удивительного и страшного? Сокджин: ну ладно. Когда станем достаточно взрослыми, чтобы собираться побухать со своими половинками, Хосока звать не будем)) Юнги: Достаточно взрослыми в каком плане?) Сокджин: зараза. Ты заставил меня задуматься и снова приуныть! Ты обещал помогать мне в составлении плана, а на деле только настроение портишь! Намджун: Что за план? Юнги: План по захвату юного и якобы наивного омежьего сердечка «Джин ищет своего последнего парня». Сокращенно — ДИСПП или Диспепсия)) Сокджин: почему сокращенное название еще хуже?! Не превращай мои отношения в болезнь! Я и без подобной помощи уже почти потерял сегодня веру в себя и свой успех… Юнги: Что он такого тебе сегодня сказал?) Сокджин: я отправил видео с концерта в Тайване, где был особенно горяч. Он написал: «Ого, очень круто! А познакомишь со своим сексуальным двойником, который вместо тебя выступает?» Намджун: Иии… это, что ли, тебя расстроило? Сокджин: меня назвали стремным и несексуальным! Юнги: Да. Я сейчас тоже чуть не потерял веру в тебя. Это же просто комплимент. Парень впервые столкнулся с твоей сексуальной стороной и, похоже, остался в восторге. Радовался бы… раз уж выбрал его целью своей диспепсии… Сокджин: умник, всё-то он понимает. Юнги: Ну так помогаю же, как и обещал) Хосок: фух! отлегло, я просто неправильно перевел с японского — он почти не пьет. с этим уже можно жить и работать. я открою ему прекрасный новый мир! Хоби-алко-сенсей! Юнги: Да ты же и сам пить совсем не умеешь. Сенсей нашелся)) Стакан пива, и ты уже где-то не в этой реальности) Хосок: умник, всё-то он понимает [2] Значит, вместе научимся! Намджун: Отлично. Один совращает малолетку, второй спаивает трезвенника, третий и четвертый прогуливают тренировки, чтобы устроить себе секс-марафон. Сокджин: что?! Ты же сказал, что вы отравились! Юнги: А мы и отравились. Только не креветками, а своей безграничной и всепоглощающей страстью! хД Ну прости, не думал, что кто-нибудь догадается. Только тсссс, окей?)) Хосок: чо «тссс»? думаешь, хоть кто-то не догадался? да вся группа и все менеджеры знают, что у тебя течка, а Чонгук каждый раз в такие дни изнывает и упрашивает остаться дома. и еще все знают, что ты, из-за того, что оттягиваешь со свадьбой, готов ему разрешить что угодно. любой догадается, что вы там устроили. ну, кроме человека, который так запарен собственными проблемами, что не заметит даже стоянку бродячего цирка у себя в гостиной… Юнги: Ну и фиг с вами) Ничего не отрицаю, ни в чем не раскаиваюсь)) Сокджин: а я-то думал, чего ты такой веселый. Ясно. И чего пришел тогда? Похвастаться? Юнги: Отдохнуть, пока Чонгук кушает и набирается сил)) Сокджин: аааах, Чонгук — счастливчик, чтоб его :D — Юнги-и-и! — орет Чонгук. Я лениво выбираюсь из любимого рабочего кресла и плетусь на кухню, куда обещал явиться еще минут десять назад. Чонгук сидит за столом, доедает мясную нарезку и не отрывает взгляда от смартфона. — Юнги, покушай хотя бы, а. Не сбежит от тебя никуда твоя песня. Я тебе рамен приготовил. Будешь? — Давай, — театрально вздыхаю я, плюхаясь на свой стул у холодильника. — Раз теперь это чуть ли не единственный источник наслаждения в моей жизни. — Милый, — улыбается Чонгук, откладывая телефон и поднимаясь. — Ну кто же знал, что из всего многообразия возможных побочных эффектов от твоего лекарства для оборотней ты умудришься подцепить именно снижение сексуального влечения… — Я чувствую себя Джином, — бормочу я, глядя на пиалу с ароматным раменом. Там даже зеленый лучок и половинка вареного яйца плавают, ну что за прелесть. — Готовься, буду ныть, пока это не пройдет. — Нестрашно, — заверяет парень, снова садясь напротив и с улыбкой подпирая щеки ладонями. — Ты ведь не совсем не способен. Так что, уверен, я найду какой-нибудь подход. А если и нет, тоже не страшно, врачи всё быстро поправят. Ты кушай-кушай… И, как только я опускаю взгляд к еде, он тут же подтягивает к себе телефон, утыкаясь в симулятор свиданий. Ага, найдет подход, как же. Скорее — другой вариант! И от этих мыслей, надо признать, меня и наполняет какая-то странная уверенность, решившая все проблемы легко и просто. Ведь есть же выход.🐾 🐾 🐾
Когда позвонили в дверь, Чонгук едва только успел удобно устроиться на вечно мешающихся под спиной подушках, так что кривится, оглядываясь назад. Во второй день мы наконец добрались до того, ради чего и затеяли свои дополнительные выходные, и последние минут тридцать провели в постели. Впервые так много времени потратили на нежные прелюдии, но поняли, что это не помогает, поэтому как раз собирались перейти к запасному плану, чтобы хотя бы один из нас не остался неудовлетворенным. И нате вам. — Может, это соседи? Хотят Лапочку на вечерок закинуть? — с сомнением предполагает Чонгук, не спеша подниматься. Впрочем, я тоже так и сижу у него в ногах, бездумно поглаживая колени. — Не будем открывать, они подумают, что никого нет… — Если это соседи, то они точно слышали нас полчаса назад, когда мы на кухне пончики делили, — усмехаюсь я. Раздается второй звонок. — Не поверят, что нас дома нет. — Но ведь не станут же настаивать, если не откроем, верно? Мало ли, чем мы тут заняты… приличные люди поймут, что лучше не лезть. — Чонгук улыбается своей умной мысли, я пожимаю плечами, соглашаясь. Да, имеем право и не открывать. Но тут раздается целая очередь из звонков, а сразу следом в нашу дверь кто-то неистово колошматит. Чонгук хмурится. — Может, пожар?.. — Да какой там, — вздыхаю я, — так, дохленький огонечек… В дверь снова колотят. Чонгук ворчит и всё же поднимается с кровати, торопливо натягивает рубашку и идет открывать. Я лениво укрываю плечи пледом и прислушиваюсь, чтобы быть в курсе, что там за срочные дела вмешались в наше уединение. Как только дверь открывается, Чонгук чуть не кричит: — Да чтоб тебя, Чонхён! Я же сказал, что всё у нас нормально! Зачем ты приехал?! — Какое еще нормально?! Остались дома и болеете! Вы тут хоть питаетесь? Лечитесь? — Лечимся-питаемся, — огрызается Чонгук, судя по звукам, пытаясь вытолкать брата, старательно лезущего в квартиру. — Мы не маленькие, в самом деле. Разберемся как-нибудь. — Чувствую я, как вы лечитесь, ха. У тебя вся одежда пропахла, выйдешь на улицу, самого за омегу примут! — Не переживай, отобьюсь. Иди уже, а то тоже пропахнешь. — А это еще что за пятно на брюках… ой фу, не отвечай, сам понял. — Чонхён! — Что Чонхён?! Я вам папиных кимпабов принес. Вся семья переживает за вас, помочь хотят. — Чонхён знакомо фыркает, совсем как брат, только яростнее. — А вы тут, как погляжу, не слишком-то и страдаете. — Еще как страдаем! — фыркает Чонгук еще громче и недовольнее. — Ужасно страдаем, а вы еще больше на мозги капаете. Сказал же всем, что мы в норме, нам ничего не нужно, не надо заезжать. Вообще никто не слушает и всерьез не воспринимает! Да с такой родней и врагов не надо! — Ну-ну, — улыбаюсь я, выходя в коридор. — Не ругайся зря, родственники нам добра желают. Привет, кстати. — Здравствуйте, — бормочет Чонхён, вежливо кланяясь и опуская взгляд. Я удивленно округляю глаза. Парень меня, конечно, младше, но мы уже несколько лет как на «ты» перешли. — Давно не виделись. — Да-а-а, — тяну я неуверенно. Чонгук, закрывая дверь, мельком оглядывается через плечо и тут же меняется в лице, яростно пытаясь объяснить что-то жестами у смущенного брата за спиной. Я, кое-как распознав его пантомимы, опускаю взгляд. И тут же понимаю, чего это Чонхён так замялся: я же одет в одну только рубашку Гука, застегнутую на половину пуговиц. Ну просто пикантный кадр из романтической манги! — Эм. Что ж, наверное, я натяну брюки и вернусь… Едва закрыв за собой дверь спальни, я стискиваю пальцами переносицу, силясь не заорать благим матом. Стыдоба! Такого со мной давненько не приключалось. Да на мне ведь даже белья нет! Остается только надеяться, что со стороны это не было заметно… — Сказал бы сразу, что я не вовремя. — Так я же и сказал. Я тебя пинком под зад выгнать пытался. — Не так ты сказал. И не то. Если бы я знал, что вы тут… я бы не приехал вообще, если бы ты сразу объяснил, какие у вас планы. Не маленькие, говорит, а ведете себя, честно слово, как две малолетки, нашедшие себе квартирку для развлечений. Тьфу. — Зато ты весь из себя взрослый. Когда просишь приехать в больницу, ты и не подумаешь заглянуть. А как только тебе нужно машину одолжить, сразу прибегаешь. Не дам. Фиг тебе. Я усмехаюсь и отправляюсь искать какие-нибудь брюки.🐾 🐾 🐾
— Да ладно? — Чонгук медленно поворачивает голову. Я тяжко вздыхаю, не расцепляя объятий. — Это что, новая фишка какая-то, приходить в гости, когда мы только в постель забрались? — Сегодня точно открывать не будем, — отвечаю я, целуя его в шею и зарываясь пальцами в мягкие волосы. — Я слышал, как соседи на балконе болтали, они куда-то ехать собирались. Выезжают в семь, еще целый час. Лапочка подождет… — Ммм. Какой ты неотзывчивый сосед, — улыбается Чонгук, стискивая мои ноги сильными ладонями. Но, разумеется, раздается второй звонок, третий, четвертый и пятый. — Вот блядство. Это точно не соседи, это опять Чонхён. Он не уймется, будет выпрашивать машину, чтобы катать все выходные своего океанолога. — Так, может, проще дать ему машину? — смеюсь я, слушая всё новые звонки. — Твой брат настойчив, как бык, уперт, как осел, и надоедлив, как ты. — Мою машину вечно фотографируют, стоит только в город выбраться… — хмурится Чонгук, поднимаясь и застегивая рубашку. — Не могу я ее лишний раз давать кому попало. — Он не кто попало. — Он еще какое «попало»! — Чонгук раздраженно дергается сам и дергает дверь. «Мяу?» — изумленно вопрошает сидевший прямо под ней и подслушивавший Страшилка. Чонгук решительно его перешагивает. — Дай мне минутку, я выпровожу этого быкоосла. — Уверен? — усмехаюсь я. — Уверен. Сегодня я не поведусь на его нытье, выпровожу! Парень решительно захлопывает дверь, случайно пнув ею кота под зад. Страшилка, взмыркнув, озадаченно оглядывается и спешно семенит ко мне, надеясь найти защиту. — Не рассчитывай, — улыбаюсь я, почесывая кота под шейкой, но не пуская на колени. — Папочка обещал, что вернется через минутку, так что даже не устраивайся тут… — Юнги! — перебивает меня громкий голос «папочки». — К нам Джунги заглянул! Я вздыхаю, понимая, что за выпроваживание в этот раз придется браться мне. Чей брат, того и проблемы. Страшилка получает разрешение устраиваться на подушках, я предусмотрительно заглядываю в зеркало, проверяя свой наряд, и отправляюсь на дело. Когда я выхожу в коридор, Джунги уже вовсю распекает Чонгука, кисло глядящего куда-то в пространство перед собой и явно даже не слушающего. — Так, цыц! — гаркаю я, складывая руки на груди. Догадываюсь, о чем речь. — Не наезжай на мелкого. Что тебе надо? Только, пожалуйста, опусти часть с притворными заверениями, что ты за нас, бедных-больных, так волновался, что даже прибежал проверить и помочь. Давай сразу к делу. — Дерзкий какой, гляньте на него. — Джунги упирает руки в бока. Ну вот, как всегда. Стоит только ткнуть его лицом в его притворство, сразу начинается… И почему только мне раз за разом реально становится стыдно от этого недовольного взгляда? — Что ты тут устроил? Ты совсем, что ли, ничем не пользуешься?.. Приличный омега не допускает, чтобы его запах все соседи на три этажа чувствовали. — Бла-бла-бла, — ворчу я, хмурясь и глядя исподлобья. — Что-то, когда за тобой американский студент по обмену ухаживал, ты так не считал. Или думаешь, раз побыл хиппи полгода, то познал жизнь и теперь имеешь право запрещать другим хипповать? Зачем пришел, я спрашиваю? — Ладно, сдаюсь. Я хотел кое о чем попросить. Только это большой секрет… Джунги искоса глядит на Гука, и тот моментально свинчивает куда-то на кухню, принимаясь шуметь посудой. Ну всё, на секс можно не рассчитывать в любом случае. Я подпираю стену плечом. — Ну? И? — Не давайте Чонхёну машину! — шипит Джунги, насупившись, как маленький разобиженный ребенок. Я чуть челюсть не роняю. Удивил, отдаю должное. — Намекни Чонгуку как-нибудь… аккуратно. Не давайте ему выделываться перед этой соплей. — Чего? — смеюсь я, не веря своим ушам. — Ты что, ты… в Чонхёна втрескался? — Не втрескался. А вот он, как баран, ведется на любого доступного и смазливого. Только они порой еще и расчетливые. Эта зараза через него до Чонгука хочет добраться. Сам увидишь, если не послушаешься… у этого океанолога планы грандиозные. — Не знаю даже, верить ли тебе, — улыбаюсь я. — Больше похоже, что ты всё же втрескался. — Ну, может, и втрескался самую малость, — кривится мужчина. — Но не это главное. Я точно тебе говорю, этому студенту верить нельзя. Не давайте Чонхёну машину Гука. Это плохо кончится. — Потому что океанолог в бардачке спрячется и до Гука доберется? — Хм… — Джунги отводит взгляд. — Ну, может, и правда доберется, чего ты. И такое исключать нельзя. То есть, сейчас ничто на такие мысли не указывает прямо. Но кто знает, вдруг… Не доверяю я ему. — Чонгукки! Мой брат всё же втюрился в твоего! — Ась? — Выглянув из кухни с булкой в руках, Чонгук поочередно смотрит на нас. Джунги ковыряет стык деревянных панелей на стене, кажется, страшно желая там спрятаться. — Мне не послышалось? — Нет, — улыбаюсь я. — Не послышалось. Втюрился и теперь просит не давать Чонхёну твою машину, чтобы он не смог произвести впечатление на океанолога, а то он через братишку до тебя доберется. Чонгук хмыкает, разворачивается и тут же уходит. И правильно. Когда мой брат увлекается, он такие сказки сочиняет, закачаешься! Только слушать их нужно осторожно, а то можно и поверить — глазищи-то у него честные-честные каждый раз. Но только я уже научен многолетним опытом, не ведусь на всю эту чепуху так просто. — Ну вот зачем ты так? — вздыхает Джунги. — Попросил же аккуратно намекнуть. Я же не хочу, чтобы Чонхён о чем-то догадался. — Ладно тебе, — отвечаю я, махнув рукой. — Раздевайся, проходи. Обсудим. У нас тут вчерашние кимпабы лежат, может, под них до чего интересного договоримся.🐾 🐾 🐾
Три выходных дня прошли незаметно и почти бесполезно. Так что четвертый не заставил себя ждать… Ну хоть один-то день мы должны были провести идеально! — Если это кто-то из братьев, я его точно не впущу, — бросает Чонгук, стиснув пальцами подлокотники кресла. Я вздыхаю и поднимаюсь, опираясь на его колени. Нет, если даже там вообще никого, настроения уже не будет. — Две занозы в моей заднице. Чонгук выходит из гостиной, на ходу завязывая пояс домашних брюк. Я выключаю телевизор, крутящий на фоне клипы, и подхожу к двери, прислушиваясь. — А тебя-то чего принесло?! — Чего ты на меня орешь?! — раздается в ответ возмущенный вопль Джина. — Я приехал, чтобы отвезти вас на репетицию! Меня Намджун заставил, я не виноват! Три дня прошли, всё, хватит наслаждаться жизнью, пора работать! — Ой, да ну вас всех… Чонгук, раздосадованно рыча, чапает мимо гостиной и запирается в ванной. Я выглядываю в коридор. Джин улыбается и машет, улыбается и машет, так и вопрошая взглядом «Ну как?!» Я с кислой миной пожимаю плечами. Что тут скажешь? Никак. Ни разу за четыре дня. — Что? Всё так плохо?.. — шепотом удивляется Джин. — Вступаешь в мой клуб «Слишком стар для этого»? — Ну нет, уважаемый, — усмехаюсь я, — у меня всё еще не так плохо, как у тебя! — О, не-е-ет, киса, у тебя всё очень плохо. Через десять минут вы оба должны быть в машине, а тебе надо еще успеть помыться, наглотаться таблеточек и переодеться во что-нибудь чистенькое, чтобы не заставлять всех вокруг напрягаться из-за твоего сногсшибательного запаха. — Блин, — хмурюсь я, оглядываясь на запертую дверь ванной. — Да лучше б это были передравшиеся Чонхён с Джунги.🐾 БАЙКИ, ЛЕГЕНДЫ И СЛУХИ 🐾
— Как-то это всё странно, — бормочет Тэхён, с тоской оглядывая нашу с Гуком гостиную. — Собираться у Джина намного привычнее. — Можешь ехать ко мне хоть сейчас, — тут же усмехается Джин, тщательно расставляя по столику пивные бутылки. — Дать ключи? — Нет, спасибо. А что там не так? — Дракон, — отвечаю я, вытряхивая из рюкзака целую лавину разных снеков, — и его каркаде-чары. От сына он отстал, но сам-то мнение не поменял. Так что тебе же лучше будет не появляться на улице Джина в ближайшие дни. — Кошмар, — хмурится Тэ, тут же хватая какую-то пачку. — Я бы не смог с такими соседями уживаться. — Во что играть будем? — перебивает Джин, явно желая скорее сменить тему. — Кто-то обещал составить список игр, кто это был? — Эммм, да, конечно, я тщательно подготовился, — деловито бормочет Чимин, доставая свой телефон и срочно вбивая в поиск «игры для компании». Максимально беспалевно, ничего не скажешь. — Вот тут целый огромный список самых разных веселых игр, выбирайте любую. — Игры на раздевание и поцелуи не рассматриваем, — тут же заявляет Хосок, перебирая упаковки с чипсами. — Я сегодня не настроен осознавать, что больше не интересую своих друзей… сексуально. — Что такое «Семь минут в раю»? — хмыкает Тэхён, уже забравший у Мини телефон и задумчиво изучающий найденный список. Не надо бы подпускать его к выбору игры, но поздно. — У нас было пять минут, — усмехается Намджун, поглаживая усевшегося на колени Страшилу. Маленький гаденыш мурлычет и ластится, то и дело поглядывая на меня, будто проверяя, ревную ли. — У нас — три, — подхватывает Джин. — Кто уже выдул пол-литра пива? — удивленно бормочу я, заметив в ровном строю не открытых еще бутылок «павшую», лежачую и пустую. Хоби старательно отводит взгляд. Алко-сенсей в деле. — Что ж, можно тогда в бутылочку на желания. — Лень желания придумывать. Давайте лучше в «Семь минут в раю», у вас кладовка классная, там даже кресло есть! — Сокджин разгребает закуски в середине стола и укладывает бутылку. — А так как просили обойтись без разврата, то заменим семь минут на три, а разврат на откровенные разговоры. Не в том смысле откровенные, Чимин, не лыбься! Условия таковы: можно признаваться в чем угодно и что угодно спрашивать, но говорить правду, только правду и ничего, кроме правды! — А отвечать на заданный вопрос обязательно? — кривится Хосок. — Ммм… нет, — милостиво сдается Джин, видя шесть намекающих взглядов «Вам мои тайны лучше не знать» и один «Мяу, гони вкусняшку». — Можете хоть вообще ничего говорить. Но с молчуном его напарнику позволяется делать всё, что душе угодно! — А остальные-то что будут делать, пока двое в кладовке? — бормочет Тэхён, явно всё еще не понимая прелесть игры. — Травить байки и пить пиво, — максимально просто отвечает Джин и первым крутит бутылку. Горлышко ее тут же указывает на всё еще увлеченно читающего Тэхёна. Тот поднимает голову и испуганно осматривается. Джин расплывается в улыбке. — Прекрасно, у меня как раз есть несколько вопросов. И схватив одной рукой запястье Тэтэ, а другой — полную бутылку, тащит обоих прочь. Тэхён невнятно что-то бормочет и даже немного пытается отпираться, но вскоре сдается, покорно прячась в кладовку. В комнате повисает тишина. Осиротевшая компания, оставшаяся без папки-заводилы, переглядывается. — К слову о байках, — неуверенно начинает Намджун. — Читал сегодня в новостях, что машина Чонгука вчера скрылась с места страшной аварии… На чем будет строиться защита? — На том, что хейтеры заебали откровенно врать, — бурчит Чонгук, больше интересуясь упертой фисташкой, не желающей раскалываться, чем очередным обвинением. — Машина пятый день стоит в гараже без колес. — Он заказал уникальные красно-черные покрышки под цвет своих кроссовок, — усмехаюсь я. — И тут же разул своего красавца, а потом увидел, что заказ будет доставлен через три недели. Как раз, когда мы будем в Гонконге, здорово, правда? — Очень здорово, — неунывающе кивает Чонгук, хватаясь за следующую фисташку. — Придется просить брата, а он в ответ потребует дать ему мою машину. И вот тогда она точно скроется с места какой-нибудь страшной аварии. — Ну, лишь бы у тебя было железное алиби, — с улыбкой отвечаю я, жестоко и цинично наплевав на судьбу Чонхёна. — А я вот недавно слышал, что у Тэхёна появилась новая фобия… Губы Чимина недовольно поджимаются, и я понимаю, что сплетни от стаффа всё еще надежны. Никогда не ошибаются. Особенно — когда их же собственные сплетни и порождают новые поводы для сплетен. — Кто-то добрый рассказал ему историю про парня, которому язык во время поцелуя откусили, — цедит Чимин сквозь зубы. — Теперь он отказывается целоваться. Я пытался ему доказать, что не смогу ничего ему откусить, но вы же знаете Тэтэ… он впечатлительный. — Ой, блин, — хмурится Хосок, — это ж ведь я с ребятами из стаффа эту тему завел. Он, наверное, нашу болтовню подслушал. Прости, Мини. — Ну, временно остались без поцелуев, — пожимает плечами Намджун. — Но ведь со всем остальным проблем нет, так? — Хах. Беда в том, что как раз недавно Тэтэ спрашивал совета у Юнги, как разнообразить фанфик с юнминами. — Мне даже на лицо Чимина смотреть не надо, чтобы понять, что он меня мысленно проклинает и сжигает на костре, как ведьмака, ведь я прекрасно помню, что посоветовал. — Так Юнги ему предложил сделать из меня что-то вроде богомола, который после спаривания отгрызает голову. Только не голову. И не ртом. Через пару секунд задумчивой тишины Хоби давится, пустив пиво через нос, Намджун в шоке замирает, не замечая, как Страшилка с упоением жует его пальцы, а Чонгук заливается смехом, утыкаясь в подушки. Ну а что? Это бы реально внесло разнообразие и новую искорку в творчество Тэ. Кто ж знал, что заодно это вынесет искорку из его личной жизни. — Слушайте, — как ни в чем не бывало спрашиваю я, деловито глядя на смартфон. — Никто время не засекал? Не пора ли нам возвращать Тэхёна с Джином из их маленького рая? М? Что ж, будем думать, что пора. И, сходив за уединившимися, я забиваюсь поглубже в свое кресло, стараясь не думать о том, что настроение в компании как-то изменилось. Довольный Джин командует мероприятием, притихший Тэхён пощипывает копченый сыр, а Чимин настраивается, чтобы крутить бутылочку. Ответственное дело — никому не хочется попасть не на того. К его счастью, горлышко указывает на Хосока, а тот, всё еще хлюпающий после своего пивного фонтана, явно не замышляет никаких ужасных допросов. — Ну что? — спрашиваю я, ставя таймер. — Что еще интересного слышно в Сеуле? — Менеджеры сказали, что Джин-хён вчера сорвался с рабочей встречи после тренировки, — с улыбкой начинает Чонгук, откидывая лезущие в глаза волосы. — И так матерился, что даже не смог объяснить, что стряслось. Но, судя по твоему сегодняшнему настроению, всё в порядке, так?.. — Оооо, парни, мне во время встречи мелкий позвонил… и я думал, что скоро папой стану. — Джин с улыбкой качает головой. — Дикая история. Я еле заснул ночью, так что напился энергетиков, поэтому и бодрый-веселый. — Так, а что стряслось-то? — хмурится Намджун. — Да. Что ты имеешь в виду? — хмыкаю я. — Даже если твой мелкий сосед залетел, никто и на минуту не допустит, что ты причастен. — Он Кукуха вчера на осмотр к ветеринару повел, — отвечает Джин таким тоном, будто рассказывает страшилку у костра. Мы все напрягаемся из-за резкой перемены настроения и замираем, ожидая продолжения. Джин делает солидный глоток и продолжает тоном бывалого и повидавшего видов: — Плановый осмотр. Ничто не предвещает беды, ведь Кука бодр и весел, ни на что не жалуется. Врач берет у него каплю крови. И тут анализ показывает… оборотневый гормон! — Чо? — дергается Тэхён, округляя глаза, как еще никогда в жизни. — Они же только у оборотней бывают! — Угу, — медленно кивает Джин, выдерживая паузу. — То-то и оно. Врач говорит — оборотень с крайне запущенной формой бестиотоксикоза. И давай рассказывать про то, что некоторые оборотни в раннем детском возрасте могут совсем в людей не превращаться. Уколы, говорит, надо назначать, чтобы перевести его в человеческую форму принудительно, план лечения прорабатывать: таблетки, капельницы, строгое наблюдение. Пацан в панике, я в шоке. Сижу в кабинете и не знаю, что делать. В голове каша, в желудке — черная дыра. Не смогу ж я Куку отдать, думаю, усыновлю! — И?.. — осторожно спрашивает Намджун, видя, что Джин не спешит продолжать, наслаждается шоком в глазах слушателей. — Дальше-то что было? — Дальше медбрат закончил с процедурой в соседнем кабинете, зашел к нам и наорал на врача за то, что снова использует сломанный аппарат, — смеется Джин. — Короче, Кука не оборотень, а ветеринара мы решили сменить. — Вот жуть была бы, если б всё же оборотнем оказался… — лопочет Тэхён, цепляясь за свою бутылку. — Такая драма. Криминальная драма. — Напиши об этом фанфик, — усмехается Чонгук, пихая его подушкой. — Пусть Чимин подберет котенка, через год тот окажется оборотнем-Юнги, Чимин его вырастит, совратит, а потом откусит ему… не голову и не ртом. Тэхён ошарашенно смотрит на друга. И я, честно, не знаю, чего в его взгляде больше: ужаса или восхищения подкинутой идеей. — С оборотнями много всего напридумывать можно, — говорит Намджун неожиданно серьезно. — Не зря же про них с древних времен столько легенд и сказок. И страшилок. И меня интересует другое… Это точно не из какой-нибудь очередной дорамы взято? — Подловил! — весело отзывается Джин. — Это из сериала. А на деле брат позвонил. Он как раз был у меня и сказал, что моя кукушка сдохла, но Кука просто крепко-крепко спал, раскинувшись посреди комнаты. Этот трусишка побоялся подойти и проверить, сразу поднял панику и стал названивать. Я его обматерил, потребовал потрогать птицу и спокойно вернулся на совещание. — Как прозаично, — вздыхает явно разочарованный Тэхён. — С оборотнем было интереснее. — Ну прости, что моя жизнь почти так же скучна, как твои фанфики! Мой телефон начинает пищать, и я поднимаюсь из кресла, чтобы вернуть из кладовки Чимина с Хоби. Те так увлеченно что-то обсуждают, что даже расстраиваются, увидев меня. Но игра есть игра: настало время возвращаться — шуруй. Следующими в кладовку отправляются Тэхён с Чонгуком. И три минуты из-за стены доносятся душераздирающие вопли, явно намекающие, что Тэхён не захотел отвечать на какие-то вопросы, и Чонгук воспользовался разрешением делать с молчуном всё, что душе угодно. Дальше идут Джин с Чимином, которым, судя по смеху, очень даже весело. А потом, наконец, впервые доходит очередь и до меня. Зайдя в кладовку, я сразу устраиваюсь на тумбочку и оглядываюсь, пытаясь привыкнуть к темноте. Намджун на ощупь ищет себе место и молчит. Я жду. Не знаю чего: когда он пристроится, когда заговорит… или когда наше время выйдет. — Вы дату свадьбы выбрали? — Нет пока. А вы. — Нет пока. — Ясно. — Ну вот и поговорили, — усмехается Намджун. — Эммм. Джин упоминал, что ты взялся писать песню специально под него. Это правда? — Да, — отвечаю я, хватаясь за поднятую тему и спешно ища нужное аудио в телефоне. — Я как раз хотел это с тобой обсудить. Черновая версия уже готова, дорабатываю. Можешь сказать свое мнение? Вставив наушники, я протягиваю телефон. Еще пара минут тишины, а вот после наконец разговор завязывается, разгорается, как самый настоящий пожар. Намджун в восторге от песни, у него много мыслей и идей, которыми он спешит поделиться. Он хвалит придуманные образы и с ходу набрасывает одну за одной новые фразы, которые бы так хорошо вписались. Он, как всегда, моментально поддается вдохновению, утягивая в этот омут и меня. А я с улыбкой думаю, как же успел соскучиться по этому странному и волнующему ощущению. Писать песни вместе с Намджуном — особый вид наслаждения, который я успел почти оставить в прошлом, но вспомнил, заперевшись на несколько минут в кладовке. Кто бы мог подумать, что любимая многими подростками игра в этот раз понравится и мне. И стоит признать, иногда названия игр себя оправдывают...🐾 ДО СВАДЬБЫ — НИ-НИ! 🐾
— Всё готово, — довольно заявляет Чонгук, ногой распахивая дверь в спальню. — Кота сдал соседям, чемодан собрал, посуду помыл. Кто умничка?! — Ты умничка, — улыбаюсь я и протягиваю руки, готовый вознаградить своего героя за старания. Чонгук, конечно, тут же пристраивается рядышком, не собираясь упускать возможность, но вдруг замирает. Коротко целует в губы и отворачивается, как будто прислушиваясь к каким-то едва уловимым звукам. Снова целует и снова отворачивается. Я с весельем наблюдаю за странным поведением. — Ты чего? — Жду, — отвечает Чонгук совершенно серьезно. — Примета. Если дело идет к сексу, кто-то должен прийти. — Ой, да брось ты, — смеюсь я, приглаживая волнистые волосы, заправляя непослушные пряди за ухо. — Не выдумывай, пара совпадений, только и всего. Две недели с тех пор прошло. Никто сегодня не придет. — Думаешь? — бормочет Чонгук, расстегивая пуговицы на моей рубашке, а сам так и не отводит взгляда от двери, как будто реально ждет, что через нее вот-вот кто-то вломится. — Уверен. Все знают, что нам завтра улетать, никто не нагрянет. — Окей, звучит убедительно, — кивает Чонгук и наконец обнимает, отдаваясь моменту и одному из любимых дел. И тут же раздается звонок в дверь. Чонгук подскакивает с кровати, хохоча. — Видишь! Я же говорил тебе! Я чувствовал, что кто-нибудь придет! — Страшилка, наверное, — смеюсь я, снова застегиваясь. — Пришел сказать, что ты забыл положить в сумку его любимую механическую мышку. Но, как ни странно, за дверью не кот, а мой брат. Хмурый, потрепанный и с запекшейся ранкой на губе. Он с прищуром оглядывает открывшего парня и мимо него протискивается в квартиру, смотря на меня таким взглядом, что хочется развернуться и уйти. Из страны. — Что случилось? — спрашиваю я, стараясь не выдавать смешанных чувств. — Я попросил прийти… Нет. Я пришел попросить. Не давайте Чонхёну машину, блядь, пожалуйста, ну серьезно! Вы же должны понимать, что он вообще не соображает, когда у него в салоне сидит хорошенький омега! Пялится на него, а не на дорогу! — Ааа… — Я неопределенно хмыкаю. — А ты откуда знаешь? — ОН МЕНЯ СБИЛ ВО ДВОРЕ! — Я убью эту сволочь, — хрипит Чонгук, уходя в спальню, где остался телефон. — Если кто-то это заснял, я его точно убью! — Оу, — скривившись, вздыхаю я. — Так это… это последствия аварии? — А? — Джунги удивленно касается ссадины на губе, как будто впервые ее заметив. — Нет, это мы с ним подрались потом. — Ах, подрались, — киваю я. «Да чтоб тебя, Юнги! — проносится в моей голове, когда я вспоминаю свою собственную фразу, брошенную не так давно. — Поменьше говори всякую чушь!» — Ладно. Иди-ка в ванную, приведи себя в порядок и в чувства. А потом чай попьем. Хорошо? Джунги рассеянно кивает, скидывает обувь и прямо в пальто идет в ванную. И тут раздается еще один звонок в дверь. Я, уверенный, что в этот раз НУ ТОЧНО соседи, открываю. Чонхён приветственно кивает. На виске — ссадина, джинсы на коленях чуть подраны, куртка грязная с одного бока. Я с неуместной гордостью думаю, что брат мой, хоть и омега, а всегда мог любого альфу на лопатки уложить. — Ого, какие люди, — тянет Чонгук, выглядывая из-за моей спины. Чонхён стоит, опустив голову, и досадливо хлюпает носом, как будто собирается вот-вот расплакаться. Гук затаскивает его в квартиру. — И что же это с тобой стряслось? — Я с Джунги поругался, — выдавливает парень и всё же кривится от душащих слез. — Ужас просто. Я его случайно это… а он там… я не думал, что так оно… мы просто… короче, всё, он меня никогда не простит. И я теперь… то есть, понимаете, я не думал, что так… что делать-то?! Мы с Чонгуком переглядываемся. Никто особенно ничего не понял в этом невнятном булькании, но главная мысль проглядывается четко — парень очень раскаивается и хочет вернуть друга, которого «случайно это». Пожав плечами, я смотрю на дверь ванной комнаты. Оттуда всё еще слышен шум воды. Но еще полминуты — и создастся крайне неловкая ситуация. Надо что-то решать. — Полчаса в раю? — тихо предлагаю-спрашиваю я. — Полчаса в раю, — с улыбкой кивает Чонгук, хватая брата под руку, и обращается уже к нему: — Успокойся, сейчас всё обсудим и разберемся. Идем. Расскажешь подробнее, а то я ничего не понял. Бедный Чонхён так раздосадован и так старательно утирает слезы рукавами, что даже не замечает, что брат тащит его не на привычную кухню, а в какую-то кладовку. А как только Джунги выходит из ванной, я стаскиваю с него пальто и уговариваю пойти в комнату и обработать ссадину. «Да это просто мелкая царапинка», — отмахивается Джунги, но в кладовку всё же заходит, и тут же замирает, встречаясь взглядом с человеком, которого, наверное, хочет видеть меньше всего на свете. Я рывком за шкирку выдергиваю Чонгука из кладовки, спешно запираю дверь снаружи и тут же выключаю им свет. — Может, прогуляемся пока? — спрашиваю я, глядя на часы и не слушая проклятий брата. — До твоей любимой лапшичной. А то я что-то боюсь приближаться к спальне, хватит на сегодня гостей. — Да уж, точно. С любовью лучше пока повременить. — Переходим на закуски. — Эх. Может, прав был Тэхён со своими предчувствиями, — бормочет Гук, склонившись и перевязывая шнурки. — Может, у нас теперь до самой свадьбы ничего не получится. Я изумленно замираю с шарфом в руках.