Невольный эскорт

- Ты уверен, что это безопасно? - Дорогая, это так же безопасно, как сунуть голову в коробку с щенками лабрадора, и скажи мне честно, кто бы устоял? - Я всё-таки не знаю, Тао… незнакомый мужчина, незнакомое место… это всё кажется… слишком. - Слишком загадочно? Слишком захватывающе? Слишком интересно? Слишком круто? – Хитро прищурил глаза шумный китаец. – Уточни, чтобы я понял. - Нет, - она закатила глаза. – Слишком рискованно. Слишком неудобно. Слишком страшно. Выбирай на своё усмотрение. Может зря я согласилась? - Юри-я, - и снова этот тон, в котором удивительным образом смешиваются: снисходительность, усталость, терпение и бесконечное всепрощение, - я уже говорил тебе, это подарок на твой день рождения, и мы обговорили всё за месяц, когда ты согласилась… - Ты меня напоил! - …и подписала тот договор, - продолжал, как ни в чём не бывало Тао, - а ты знаешь, что расторгнув его, я потеряю круглую сумму из-за огромной издержки, неужели ты позволишь бедному студенту голодать зазря? -…нет, конечно. – Надулась Юри. – Ну, какой же ты бессовестный засранец. – Она знала, что этот разговор заранее был обречён на провал. С самого детства она не могла отказать своему лучшему другу ни в чём. Стоило ему надуть губки и поднять бровки домиком, и слова отказа просто застревали в горле. Он уже давно вымахал под метр восемьдесят и, благодаря многолетнему занятию Ушу мог уложить на лопатки почти всех студентов их немаленького университета. Но она ничего не могла с собой поделать, видя его трогательные, блестящие от слёз глаза, перед глазами тут же возникал образ маленького розовощёкого карапуза, с чересчур мягким характером, которого ото всех приходилось защищать. Чем он, конечно, пользовался, но всегда в разумных пределах. До недавнего времени. Вопрос её личной жизни поднимался ими не единожды, и будь это кто-то другой, она бы заподозрила неладное, но это был Тао, и Юри знала, друг, почти брат, желает ей только добра. Началось всё с того, что он начал знакомить её со своими друзьями. Все они как на подбор высокие, хорошо сложенные красавцы, и все как один пролетали мимо её сердца. Кроме того, мешал страх, что если вдруг ничего не получился, в будущем будет очень неловко пересекаться, а с таким общительным парнем как Тао сомневаться не приходилось, пересекаться они будут. Потом были знакомства со студентами их университета, неудачные по той же причине, потом свидания вслепую, где просто попадались сплошь извращенцы. Нет, Юри не была ханжой, лесбиянкой или монахиней, как думали в университете, и как ей рассказывал Тао, который даже не думал опровергать эти дурацкие слухи. «Будем отрицать – они только больше уверуют в свою неправоту. Так что забей», - философски в тот день изрёк друг, и Юри действительно решила забить. И на слухи, и на парней. Сейчас шёл четвёртый курс, они учились в Ёнсэ, в одном из лучших медицинских университетах Сеула, кроме того, вуз предоставлял возможность для практики, так что время, не затрачиваемое на зубрёжку предметов, сгорало со скоростью света на подработке. С таким образом жизни, иногда некогда было не то, что поспать, даже поесть! Надо ли говорить, что о парнях Юри не вспоминала последние два года? Тао был единственным мужчиной, который продолжал оставаться в её жизни, временные ухажёры испарялись как тени, стоило им увидеть, как она помешана на учёбе. Сосредоточенные на карьере девушки нынче были не в фаворе у сильного пола. Тао это понимал, так ей, по крайней мере, казалось, пока месяц назад, на праздновании её дня рождения, они не напились, и она не дала согласие стать женщиной. Да, в том самом смысле! Конечно, на утро она тут же взяла свои слова назад, но маленький паршивец, по-другому его назвать язык не поворачивался, подготовился основательно. Нашёл какую-то элитную фирму, которая предоставляла услуги подобного рода для одиноких (или не очень) девушек, даже договор раздобыл и заставил подписать в пьяном угаре! Стоило расслабиться впервые за целый год, чтобы получить такую подлянку! Нет, Тао делал это не ради каких-то скрытых непотребных целей. Просто наслушавшись историй про печально известных девушек, уходивших в загул и забивавших на учёбу вдали от родителей, он был уверен, что стоит Юри обзавестись молодым человеком, или хотя бы вкусить «взрослой» жизни, она перестанет хоронить себя под конспектами и ночными сменами в больнице. Признаться честно, она действительно немного абсорбировалась от всего, что не входило в привычную схему «учёба-работа-дом», иногда забывала поесть и могла жить на одном кофе несколько дней, но когда она забыла про собственный день рождения, Тао в срочном порядке забил тревогу. Кроме того, была и более приземлённая, чисто биологическая причина, ибо ходить в девственницах в таком возрасте чревато не очень приятными последствиями, уж кому как не будущим врачам это знать. Девушка решила раз и навсегда разобраться со всеми проблемами, сходив на это злополучное «свидание», и продолжив вести прежний образ жизни. Жалко конечно, что не по любви, романтика и всё такое… Зато не какой-то извращенец или неумелый студент! Можно сказать, профессионал узкого профиля. И вот теперь почему-то становилось немного боязно. Ей двадцать два, а опыт есть разве что в поцелуях. И то, скорее слюнообмен, а не настоящий поцелуй. И тут сразу такое… Да ещё и с абсолютным незнакомцем! С места в карьер, как говорится. Хотелось надеяться, что результат не будет таким же печальным. *** Тот день не задался с самого утра. Началось с того, что, отключив будильник, мужчина обнаружил, что ужасно замёрз. Хоть осень в этом году выдалась тёплой, по утрам он всегда нуждался в дополнительном источнике тепла. Оказалось, подогрев пола сломался. Дозвонившись с третьего раза, вежливый женский голос сообщил, что мастер сможет проверить, в чём дело только через неделю, не говоря уже про сам ремонт. В связи с этим досадным фактом, традиционный контрастный душ перед работой не принёс ничего кроме усилившегося раздражения. Потом был пролитый кофе и судорожное переодевание чистой рубашки, потому что негоже начальнику опаздывать и, тем самым, показывать плохой пример своим подчинённым. Да, многие люди позволили бы себе разного рода вольности, особенно в такое утро, но Кёнсу никогда не был похож на многих. Одетый всегда с иголочки, пунктуальный и прохладно-вежливый со всеми, будь то главный спонсор больницы, или уборщица в клиническом отделении, он был заслуженно назначен на свой пост заместителя главы департамента и искренне этим гордился. Пятикилометровая пробка доставила пару неприятных моментов, испорченный договор на доставку нового аппарата МРТ в диагностическое отделение тоже не порадовал. Кроме того, последние полгода мужчина получал второе высшее образование, чтобы добиться повышения, на которое шёл вот уже последние пару лет, и голова забитая договорами, квартирой, и последней научной работой готова была лопнуть. Не удивительно, что про собрание директоров он вспомнил, когда оное уже десять минут как началось. В общем, что ни говори, день начался плохо, а продолжился ещё хуже. Поэтому, когда лучший друг предложил отдохнуть и развеяться, Кёнсу впервые за долгое время согласился. Расслабиться – это как раз то, что ему было нужно. И вроде всё было как обычно, музыка так же громко била по ушам, пока они шли в закрытую Вип кабинку, и стайки хихикающих девушек бросающих на них жаркие взгляды, и любимый портвейн на дне бокала, но паскудное предчувствие, будто он что-то упускает, не покидало Кёнсу. Ему следовало насторожиться, когда друг завёл разговор о его личной жизни, остановиться, когда тема плавно перетекла в обсуждение никчёмности оной и бежать к чёртовой матери хоть на такси, хоть на своих двоих, когда Ким предложил спор. - Серьёзно, когда там ты расстался с той горячей иностранкой с третьим размером? – Запоминанием имён Чонин не заморачивался, даже своих подружек иногда звал нейтральными «зайка» или «солнышко», что уж говорить про чужих. – Уже год как? Вот почему в отделении уже давно толкуют, что их начальник ведёт себя как старая дева. - Заткнись. - Нет, серьёзно, я могу тебя понять, вы с ней два года встречались, для меня это вообще за гранью. Но она ж вроде тебя устраивала, нет? - Угу, пока её «срочная работа в офисе» не оказалась на проверку каким-то мужиком. - Ого, - друг подался вперёд, - этого ты мне не рассказывал. - А ты бы охотно таким делился? – Мужчина усмехнулся в стакан. - Справедливо, - фыркнул Ким. – А как узнал? - Классика жанра, можно сказать. Надо было переодеться, а до дома ехать не было времени, так что решил заехать к благоверной на съёмную квартиру, а её на диване имеет какой-то мужик. Даже прерывать их не стал. - А я бы врезал. - А смысл? Он, может, даже не знал. – Махнул рукой До. - Понимаю. Но я бы всё равно врезал. - Как это в твоём стиле. - Ну что, за верность? – Усмехнулся Чонин. - Иди ты. Друзья осушили бокалы. - А я-то думал, что там другие мотивы были. – Чонин посмотрел на друга сквозь янтарную жидкость, когда стаканы снова наполнились. Кёнсу молча закатил глаза. - Что, на этот раз звучало правдоподобно! Она же действительно была выше тебя на каблуках! - Опять ты сплетни по больнице собираешь. - Это не сплетни, а общественное мнение. – Ким грозно направил на друга вилку с нанизанным помидором. – Не всегда верное… - В прошлый раз ты подумал, что я гей. - …но которое нельзя игнорировать! - Да, конечно. Поэтому ты решил испортить день рождения моей мамы. - А вдруг она бы захотела нас свести! Да ты бы лучше меня всё равно не нашёл никого! Я не мог так рисковать, мои тылы мне ещё дороги! – До на это только скептически фыркнул. - Что, хочешь сказать, я для тебя недостаточно хорош? - Да. - Я оскорблён, но чувствую облегчение. - За дружбу без тайного сексуального подтекста? - Аминь, брат. Когда очередная порция алкоголя заняла своё место, До между делом подметил: - Кстати, можешь не мучиться угрызениями совести, маме твой подарок понравился. - Кха-кха. – Ким подавился. - Ага, но она сказала, что если в следующий раз тебе захочется её порадовать, лучше не использовать антикварный резной стол в качестве сцены для спонтанного стриптиза. - Так о чём это я, - поспешил перебить друга Чонин. – Как насчёт перестать заставлять медсестричек обзаводиться ранней сединой, а санитаров ловить сердечные приступы по пять раз на дню? - Ты преувеличиваешь. - Ага, - в этом маленьком слове было столько скепсиса, что даже глухой бы услышал. – Поэтому, ты который день ходишь по больнице в режиме маньяка. - Очки в ремонте. - Слышал, ты новенькую ассистентку напугал до такой степени, что она полдня прорыдала в туалете. - Вкрадчиво продолжал Чонини. - Я извинился. – Под пристальным взглядом карих глаз, Кёнсу сдался, - извинюсь. Завтра. Она, блин, испортила договор на поставку капец какого важного оборудования! - А ещё по ошибке заперлась в мужском туалете. Весь отдел чуть не помер, пока до другого крыла бегал целый день! И я в том числе! - Сам виноват. - Ага, - на этот раз скепсиса прибавилось, - ты доводишь девушек до истерики, а я тут крайний? - Ну, и что ты предлагаешь? – Не выдержал Кёнсу. - Ничего особенного, - друг неспешно откинулся на спинку дивана. – Просто предлагаю расслабиться с какой-нибудь красоткой. Может, после этого персонал перестанет передвигаться на цыпочках мимо твоего кабинета. - Хватит преувеличивать, долбанная ты королева драмы. - Ты просто не можешь признать, что я прав, – обвиняюще указал на него Ким. – Трусливый ты кусок курятины. - Я уже говорил, дело не в этом! - А в чём тогда? – Всплеснул руками Чонин. – Вот увидишь, закажу тебе девочку, расслабишься, даже не придётся придумывать отговорки, почему вы больше не увидитесь, когда будешь её выпроваживать, и жизнь сразу станет лучше. А у меня, наконец, случится с той новой лаборанткой. И вообще, ты, может, мешаешь нашей великой чистой любви? - Ой-ли? – В приступе скепсиса поднял бровь Кёнсу. - Она уже третий день меня динамит, потому что начальник у неё деспот. - Конечно, - мужчина закатил глаза, - давай, обвиняй меня в своих неудачах. - Да, пожалуйста! – Друг скрестил руки на груди, - ставлю свои новые швейцарские часы, что как только ты умеришь свой недотрах, у меня сразу же всё получится. - И если да? – Хмыкнул До. - Недельный оплачиваемый отпуск. И лаборантке тоже. - Хрен с тобой. По рукам. Кёнсу понимал, что его тупо берут на слабо, разводят как мальчишку, но его сегодня нагрузил профессор Пак, его подрезали на дороге, и даже чёртов кофе умудрился подпортить жизнь. Уместным ли будет замечание, что его сравняли с полом все, кто мог? Наверное, на его решение повлияло всё вышеперечисленное, и, возможно, выпитые полбутылки портвейна, но он не мог позволить обыграть себя сегодня буквально всем. Но каким-то образом, после поставленной подписи, именно он почувствовал себя последним ослом. Он нейтрально относился к сексу за деньги, точнее сказать, он никак к нему не относился. За свои тридцать лет он ни разу не чувствовал себя обделённым женским вниманием, до тех пор пока не занял пост заместителя главы департамента. Ирония в том, что именно тогда он стал получать его в избытке, и хоть это и потешило его эго в первое время, но разумом он понимал, что их всех интересует не он, как До Кёнсу, а его статус завидного холостяка. А после провала с последней его пассией, заводить что-то похожее на отношения вообще желания не было. В любом случае, дел хватало, и время на любовные переживания теперь тоже уходило в жертву карьере, так что с подобными услугами он не сталкивался и знал чуть больше, чем ничего. Работа как работа, за несколько лет практики, где у каждого пациента за плечами лежала целая жизнь, он научился относиться к чужим действиям не предвзято. Мало ли у кого какие обстоятельства. И продолжал бы не сталкиваться, но лучший друг действительно стал беспокойнее за последний год. Одна выходка со стриптизом на мамином дне рождении чего стоила! Выпрыгнул из торта, чтобы «порадовать мадам До и её подруг», придурок несчастный. И было у Кёнсу подозрение, что это именно Чонин был ответственен за половину гуляющих по больнице слухов. Так что если после этого он успокоится, Кёнсу даже отпуск готов оплатить из своего кармана. В любом случае, не умрёт же он от этого? *** Неделя тянулась медленно из-за сломанного подогрева, и бесконечной бумажной работы, но каким-то образом «день икс» всё равно умудрился подкрасться неожиданно. Кёнсу никогда не пользовался подобными услугами и не знал, как встречать свою… гостью. Поэтому, заказав ужин в своём любимом ресторане и отпросившись с работы, чтобы убрать квартиру на день раньше положенного, он чувствовал себя… глупо? Нет, он чувствовал себя полнейшим идиотом, но отменять всё было уже поздно, да и потом, хуже ведь от этого не станет? В дверь позвонили ровно в девять вечера, и ему понравилась эта пунктуальность. А потом он одёрнул себя, вспомнив, сколько выложил за этот вечер и кто это устроил, конечно, Чонин предупредил их контору о привычках их клиента. Так или иначе, открывая дверь, он ожидал увидеть роковую красотку на высоких каблуках с ног до головы истончающую секс, но его ожидания разбились в пух и прах, когда на пороге показалась миниатюрная фигурка, закутанная в серый плащ. Даже стоя на аккуратном невысоком каблучке, она была ниже его чуть ли не на голову. «Ким, мать твою, ублюдочный, Чонин», - почему-то в голове сразу и без всяких сомнений возникла мысль, что к этому приложил свою лапу его друг. Кёнсу не комплексовал по поводу своего роста, хотя и любил смотреть на собеседников сверху вниз. И то, что он добился своего положения сам, добавляло причин лелеять эту маленькую прихоть, но это не было его идеей фикс. Но, естественно, никто и, видимо, даже его лучший друг в это не верили. – «Не самое подходящее время, чтобы его вспоминать». – Мысленно чертыхнулся мужчина, и пригласил девушку в дом. Она тихонько поздоровалась и застенчиво улыбнулась. Кёнсу нашёл её улыбку приятной, пока помогал снять пальто. Надо сказать, его ожидания продолжали рушиться как карточный домик. Вместо чего-нибудь яркого, короткого или кожаного (упаси бог, но вероятность была), под пальто оказались надеты белая шелковая блуза и обтягивающая юбка карандаш до колен. Вещи, безусловно, подобранные со вкусом, но как будто не для соблазнения, а для зачитывания лекции на каком-нибудь симпозиуме, что совершенно сбивало с толку. Из-под шляпки в лёгком творческом беспорядке рассыпались чёрные локоны, а из-под шарфа показался маленький острый подбородок. В целом она оказалась… миловидной. И выглядела очень молодо. Чёрт, он очень надеялся, что она пила кровь девственниц или типа того, потому что садиться в тюрьму за совращение несовершеннолетних, в его планы не входило (Заметка: прибить Чонина, если это случится. Если не случится, всё равно прибить). - Прошу прощения, у меня небольшие проблемы с отоплением, полы сломались, могу я предложить вам тапочки? – Он всё ещё чувствовал себя ослом, но разговаривать с ней в другом тоне, или даже неуважительно, не получалось. Ему казалось, что он вёл себя даже вежливее, чем обычно. Но как вообще разговаривают с представителями такого рода услуг? Надо было озаботиться этим вопросом раньше, может тогда он бы не опасался сесть в лужу. - О, спасибо большое. Меня зовут Ан Юри. - Хм, До Кёнсу. - Приятно познакомиться, - она снова одарила его той застенчивой улыбкой, - а можно узнать… сколько вам лет? И простите заранее, если этот вопрос неуместен! - Нет, почему же, - уголок его губ дёрнулся. – Через месяц мне будет тридцать один. - Ой. – И тут Кёнсу напомнил себе, что не стоит верить каждой мелькнувшей эмоции на её лице, в конце концов графу возраста он точно заполнял. – Вам, наверное, лучше обращаться ко мне на «ты». Мне двадцать два. Все мысли разом вылетели из головы, потому что он почувствовал себя грязным педофилом. Ну, хорошо, не совсем педофилом, но близким к этому. Почти десять лет разницы, это не слишком?.. Хотя, с другой стороны, они укладывались в рамки закона, что не могло не радовать. - Хорошо. Пройдём на кухню? Я могу предложить ужин, если ты голодна. - Спасибо большое. – Она нервно закусила губу. - Простите, у меня впервые такой… опыт, и я не знаю, как себя вести, давайте я просто буду делать всё, что вы скажете? - Да, конечно. – Кёнсу тонко улыбнулся и первым направился к концу коридора, который вёл на кухню. Он почувствовал… разочарование? Потому что на ум сразу пришли воспоминания о других местах и других женщинах, которые, однако, говорили ему, то же самое. «Я сделаю всё, что вы пожелаете, Директор До. Исполню все ваши желания, и даже больше», - твердили все как одна его секреташи, всегда одинаково высокие и стройные, всегда гуляющие на грани дресс кода. Всегда неприлично низкие наклоны, томный горячий шёпот на ухо и неприятно липкая помада, которую потом никак не отстираешь с воротника, из-за чего приходилось выкидывать очередную рубашку. И, естественно, никогда не держащиеся дольше месяца на работе. Или в его постели. Хотя все его бывшие «Секретутки», как их в шутку называл Чонин, одевались намного более открыто, чем его новая знакомая, и вели себя более раскованно, но почему-то он думал, что Юри будет… другой? Первое впечатление о ней было столь ошеломительным, что он даже забыл, кем она являлась. Зря. На что он вообще рассчитывал? Все эти девушки пытались добраться до его кошелька, разница только в том, что она сделала это ещё до знакомства. Или это её обычная роль? Со всеми клиентами? Да, скорее всего, так оно и есть. Внешность довольно подходящая, невинная и неопытная, в руках «настоящего мужчины», неспособного обеспечить себе секс, без выкладывания за него, круглой суммы. А, забыть и растереть, на самом деле. Его предыдущие женщины тоже праведницами не были, ничего, не умер же. А ризотто сегодня немного горчили, или ему показалось?.. *** Осматриваясь в просторной светлой квартире, Юри даже предположить боялась, сколько Тао выложил за её подарок. Красивый мужчина, в светло-кремовом вязаном свитере и простых чёрных брюках, не был Аполлоном Бельведерским. Он был ниже Тао примерно на полголовы хотя всё равно намного выше неё. У него не было широкого волевого подбородка, а скрытая под свитером грудь не раздувалась от мышц. Но… Ан никогда не жаловала греческие стандарты красоты. У него были большие выразительные глаза, гладко выбритые щеки и чувственные пухлые губы. Настолько красивые, что глядя на них, у девушки начинал появляться комплекс по поводу собственных. Широкие плечи и узкие бёдра, придавали его фигуре мужественность. Его голос был низким и бархатным баритоном, невольно возникла мысль, что он мог бы зарабатывать на одном только сексе по телефону. И к стыду своему, Ан признала, что разорилась бы на звонках в таком случае. А ещё он ни разу не попробовал нарушить её личного пространства. Даже когда снимал пальто, он держался подчёркнуто вежливо, и даже отстранённо? Не пытался обнять её за талию или поцеловать руку, как делали её ухажёры в первую же встречу. И её это, пожалуй, впервые в жизни задевало, как может задевать безразличие мужчины женское самолюбие. «Я что, настолько его не привлекаю?» Тем не менее, он продолжал быть подчёркнуто вежливым, помог сесть за стол, где стояли тарелки с профессионально сервированными блюдами, и завёл ничего не значащий вежливый разговор, только что не о погоде. И в целом это протекало как самое банальное свидание, каких у неё было не так много. Когда скудные темы себя исчерпали, чтобы нарушить неловкое молчание, Юри попыталась возобновить беседу. Но о чём она может говорить с взрослым мужчиной, когда сама уже давно не выбиралась в люди? - Я слышала, правительство выпустило новый указ о призыве, и теперь все мужчины старше тридцати из тех, кто не служил, должны пройти обязательный медосмотр. - Да, я тоже слышал об этом. Мне повезло, что не стал с этим затягивать и отслужил своё в двадцать пять. Хотя с нынешним графиком, служба в армии практически бесплатный двухгодичный отпуск. Иронично, но именно в клиниках по приёму будут твориться настоящие анархия и хаос. - Особенно ужасно, когда кто-то пытается подделать себе болезнь. Попытки одурачить психиатра смотрятся особенно нелепо. Мужчина не донёс до рта вилку и удивлённо посмотрел на Юри: - Готов поспорить, пьяная толпа полуголых мужиков, которые за день начали отмечать призыв в армию будет хуже любого самого смелого спектакля. Особенно, после собственной бессонной ночи на фоне ночного дежурства. - Ну, да, - хмыкнула девушка. – Зато кошмар любого терапевта - это орфографические ошибки. Бланки заполняются по минимуму, даже возраст теперь можно писать цифрами. Но многие умудряются сделать по десять ошибок в трёх первых строках, где первый пробел – это имя! - Или когда какой-нибудь индивид путает твой кабинет с кабинетом проктолога. А я даже отношения к этому не имею! - Нет-нет, самое ужасное, это когда декан университета приходит на твоё рабочее место во время обеда, и начинает требовать немедленно сдать все мазки на анализ, чтобы успеть включить эти данные в научную работу, потому что… - …еда приходит и уходит, а фото на доске почёта висит минимум десять лет! – Закончили они одновременно, переглянулись и рассмеялись. - Вы тоже сталкивались с мадам Ким? – Когда смех утих, спросила Юри. - Можно и так сказать. Она мой нынешний научный руководитель. - Ох… ого, вы учитесь в моём университете? - Вроде того, - пожал плечами мужчина. – Для повышения мне нужна именно эта ступень магистра, так что я совмещаю полезное с полезным, пишу работу и поднимаюсь по карьерной лестнице. - Мм, а ваша нынешняя работа связана с темой диссертации? - Да, напрямую. Можно сказать, что с теоретической частью мне помогает мадам Ким, но всю практику я делаю самостоятельно. Так что выбора нет, пришлось совмещать. - Ух, ты, - теперь она совсем по-другому смотрела на этого человека, - мне бы не хватило смелости пойти на такое во имя науки. Даже не с моральной стороны, а... вообще. - Все мы должны чем-то жертвовать. - Пожал он плечами. Воистину, несколько лишних операций не такая большая жертва за пост директора. - Ну и, конечно, случай помог, старый профессор уходит на пенсию, удачно совпало. А я слишком долго ждал этого повышения, чтобы упустить такую возможность. Ты учишься в Ёнсэ? - О, да, знаете, я учусь и параллельно практикуюсь в больнице. Мой вуз даёт возможность сокращать учебный год, если мы параллельно практикуемся в больнице, и это действительно отличный опыт, хотя я и устаю немного, когда выпадают ночные смены. - Довольно удобно, можно пропускать некоторые общеобразовательные предметы. Сам этим пользовался. - О, и слава Гиппократу! Не знаю, что бы я делала, если бы нам не давали этих поблажек. Не многие из моей группы решились на это, но мне это видится отличным решением. Работа врача это ведь не только спасение человеческих жизней. Иногда эти жизни спасти просто не удаётся. Мужчина смотрел в её глаза серьёзно и, как будто, оценивающе. - Не каждый с этим справляется. - Да. – Ей было это знакомо не понаслышке. – Некоторые не понимают этого, пока не столкнутся. Это всегда сложно. Не только в плане учёбы или нагрузки. Но и морально. Работать врачом, любым врачом, это брать на себя ответственность. Ответственность за чужие жизни, за чужие судьбы. Ты можешь сделать всё идеально, но кто даёт гарантии? - Звучит как что-то полученное на собственном опыте. - Я не думаю, что это застольная беседа, - она смущённо прочистила горло. - Тогда, может, переберёмся в гостиную? – Кёнсу обозначил намёк на улыбку, которая была лишь на пару градусов теплее той, что он показал при знакомстве, а её сердце уже забилось чаще. Он встал из-за стола и, обойдя тот, помог ей встать. – Только возьму новые бокалы. Что предпочитаешь: виски, бренди, шампанское, мартини, портвейн… - Вина, если можно. Я не часто пью, поэтому не особо разбираюсь в алкоголе. - Тогда у меня есть кое-что, специально для такого случая. Он аккуратно поддел два винных бокала с верхней полки и предложил ей локоть. А в голове у Юри возникали не прошенные мысли о том, сколько девушек он очаровал своими галантными манерами и бутылочкой дорогого вина? А может, те дамы пили что покрепче? А может, с ними он был совсем другим? Может, он не хотел пугать её, неопытную девчонку, поэтому обхаживал осторожно, а в душе раздражался от долгих прелюдий? Хотелось бы, чтобы это оказалось очередным её заблуждением. Гостиная оказалась большой, наверное, больше кухни раза в три, выполненной в таких же светлых тонах и освещённая мягкими уютными светильниками. Но всё внимание привлекало огромное панорамное окно. Мягкий бежевый диван располагался прямо напротив него, что было нехарактерно, ведь обычно мягкая мебель направлена в сторону телевизора. Присмотревшись, девушка отметила, что этот обязательный элемент техники и вовсе отсутствует. Очень необычно, но с другой стороны, может, это и не его квартира? Так, рабочее помещение, в которое он приходит поработать, а, может, и не он один. Кёнсу поставил бокалы на широкий журнальный столик перед диваном и через минуту вернулся с бутылкой красного сухого вина, которое на вкус оказалось лучше, чем все вина, которые она пробовала в своей жизни. - Теперь, думаю, мы можем продолжить разговор, - мужчина сидел к ней лицом, одной рукой облокотившись на спинку, а во второй крутя бокал с вином. - Да, точно. – Она отставила свой собственный в сторону, потому что только захмелеть не хватало для полного счастья. – Понимаете, я же студент, мне не доверяют что-то серьёзное, так, заполнить документы, перевязку сменить, ну, или когда рук не хватает, я помогаю в скорой. Тогда был именно такой случай, привезли целую толпу после аварии. И был водитель автомобиля, который врезался на полной скорости в автобус. Было много пострадавших, и мне доверили вытащить осколки и… это тяжело. Было много родственников тех людей, которые ехали в автобусе. Они приходили и плакали. Кричали, что их супруги, родители, братья и сёстры могут умереть, что им нужна помощь, а я вожусь с их убийцей, которому готовят операционную… а ведь он тоже человек. С гораздо меньшими шансами выжить, и может он был и не виноват во всём этом? Когда пишешь лекцию, в просторной аудитории, не понимаешь, что у тебя не всегда будет отдельное чистое помещение, аккуратный набор инструментов и время сосредоточиться. Не думаешь, что придётся менять перчатки на бегу, что помогать некоторым пациентам придётся прямо в коридоре, а через дверь тебе будут кричать проклятия или мольбы о помощи. – Горько проговорила Юри. - Поэтому… я рада, что ты вовремя сможешь понять, если это не твоё. - Ты очень рассудительная для своих лет. Из тебя получится хороший врач. Юри не знала почему, но слова этого почти незнакомца, отозвались теплом в груди. Даже благодарственная речь ректора в прошлом году, не возымели на неё такого эффекта. - Спасибо. - А это не мешает твоей, кхм… работе? – Он это про качество? - Нет, наверное. По-крайней мере, какой бы уставшей я ни была, я всегда стараюсь выложиться на все сто. - Сегодня, надеюсь, не тот день? – Уголок его губ едва дёрнулся, обозначая усмешку и было в этом жесте, что-то ещё, что-то властное, и немного пугающее. - Нет, сегодня у меня была только символическая двухчасовая смена, так что я полна сил. Это прозвучало так двусмысленно, что Юри отвесила себе мысленный подзатыльник и закусила губу. Девушка знала себе цену, не считала себя серой мышью, и конечно, замечала взгляды парней, особенно, когда надевала каблуки и одевалась во что-нибудь подчёркивающее её фигуру, как… как сегодняшний наряд. Но она не знала почему, но ей хотелось выглядеть привлекательно для этого мужчины, хотя ей не нужно было его соблазнять, за неё это уже сделала кредитка Тао. Возможно, это естественное женское желание, заставить мужчину хотеть её просто так, даже без уплаченных денег, особенно без них, но опыта у неё для этого будет маловато. А точнее его вообще не было. Не сравнивать же простоватых студентов, её сверстников, а иногда и младше, с опытным мужчиной, повидавшем на своём веку, не одну женщину. Так что чего он там не видел? Тысяча и один способ как затащить мужчину в постель? Странно, но сомнений не возникало, такого мужчину захочется соблазнить. Галантный, слегка отстранённый, он влюблял в себя не внешностью, хотя и на неё не жаловался, но какой-то внутренней силой, может, уверенным взглядом, а может некой властностью проскальзывающей в поведении будто неосознанно. Такого мужчину, безусловно, хотелось соблазнить, или хотелось быть соблазнённой им. Хотя, если бы исход этого вечера не был предрешён, если бы они встретились где-нибудь в кафе или на улице, она бы, наверное, и взгляд поднять на него не осмелилась. И кто бы мог подумать, что такой мужчина оказывает такие услуги. Нетактичные вопросы появились один за другим, но задавать их… было бы не тактично, да. Но всё равно хотелось узнать его хоть немного лучше. - А чем вы занимаетесь в свободное время? Какое-нибудь хобби, может быть? Он немного подумал, перекатывая вино по стенкам бокала, прежде чем ответить: - Наверное, это готовка, езда верхом, немного боевых искусств и стрельба из лука. - Вау. – Юри была впечатлена таким списком, и не собиралась этого скрывать. - На самом деле не так уж и «вау», - впервые за вечер Кёнсу смущённо улыбнулся, слегка обнажив ровный ряд зубов, и девушка даже подвисла, у него была потрясающая улыбка в форме сердца. – Это просто хобби, и я далёк от идеала. А от джиу-джитсу мало что осталось со старшей школы. - Всё равно здорово, - пылко возразила она, - то, что вы умеете всем этим владеть. Мне вот всегда хотелось пойти на боевые искусства, чтобы суметь хотя бы за себя постоять, но меня отдали на танцы. – И это был самый унизительный год в её жизни. Видимо на лице проступили все эмоции, потому что мужчина мягко рассмеялся. - Зачем такой милой девушке знать это опасное искусство? - Ну, вот же! – Она драматично вздохнула, напустив на себя нарочито беззащитный вид. – Все считают меня милой, и никто не боится. А я так хотела вырасти устрашающей. Но даже просто вырасти, у меня не получилось! Кёнсу уже смеялся в голос, и атмосфера сразу стала как то приятнее. Удивительно как его настрой задаёт планку всей комнате. Или это только ей так показалось? *** За разговором время пролетело незаметно. Казалось, он только открыл бутылку Chateau Malescot, подаренную ему кем-то из коллег ещё два года назад, но вот они обсуждают последнюю книгу Джоан Роуллинг, а стрелки неумолимо тянутся к полуночи. И, пожалуй… ну, хоть самому себе он может в этом признаться? Он отлично провёл время. Лёгкая в общении, начитанная и не лишённая самоиронии и чувства юмора, Ан Юри действительно скрасила его вечер. Он давно так искренне не смеялся, и единственное, что омрачало всю картину, это бьющиеся в мозгу мысли: «Она делает это за деньги, у неё таких сотни, любой, у кого достаточно средств может её получить». И от этого опять появлялась горечь. А ведь встреться они на улице, он бы даже не подумал о том, чтобы с ней заговорить. Она выглядела бы отстранённой? Смущённой? Весёлой, в окружении друзей? Или соблазнительно-невинной в объятиях… кого-нибудь другого? Глупость, но он не торопился переводить их положение в горизонтальную плоскость, потому что не хотел заканчивать этот вечер. Хотелось растянуть его ещё на один. Или, может, два. Если он не будет настаивать на физической близости, она сама сделает первый шаг? Или… или придёт на следующий день? Он придумывал и придумывал неосуществимые сценарии развития событий, потому что от одной мысли, что он не сможет увидеть её снова, замирало сердце. Оттягивать неизбежное было бессмысленно. Чем раньше они начнут, тем раньше закончат, тем раньше она покинет его дом, и тем раньше он её забудет. Звучит как план. Уже что-то. - У меня есть собственные лук и стрелы. – Разговор с одной фэнтези книги плавно перешёл на другую, и он выбрал удачную возможность, пока они обсуждали виды оружия. - Они у меня в кабинете, если хочешь, могу показать. - О, правда? – Она не выглядела нарочито милой, и не жеманничала, нет, это слишком пошло описывает суть, когда она была просто… очаровательна. – Хотя я мало что смыслю в этом, так что заранее извиняюсь за глупые вопросы. – Она подняла руки ладонями вверх, «сдаваясь». Он снова подал руку и, предложив локоть, повёл её в кабинет. Отказывать себе в манерах он не собирался. Хотя впервые Кёнсу вёл себя настолько демонстративно вежливо, но с ней он действительно этим наслаждался. В кабинете он включил только второстепенное освещение в виде бра и пары софитов, так что комната приобрела нужный полумрак. Оружие при таком свете придётся рассматривать долго, но они ведь и не за этим пришли. На стене, справа от тяжёлого дубового стола, висели лук и стрелы, хотя они больше были купленным давным-давно сувениром, чем настоящим оружием, Кёнсу не торопился снимать их со стены, они неплохо дополняли антураж. Но он пришёл сюда не за ними. Даже, если это был просто предлог, показывать ей лакированный кусок дерева вместо настоящего лука было бы… обманом? Не хотелось врать даже в таких мелочах. Настоящий, рабочий лук был спрятан в чехле в одном из шкафов. Туда он и направился. - Ох, вау, - тонкие пальчики осторожно огладили чёрную рукоятку, и мужчине захотелось ощутить эти прикосновения на своём лице. – Чёрное перо… это ворон? - Нет, это филин. Хотя из вороньих перьев тоже делают стрелы. - Это так удивительно, я раньше оружие только в фильмах видела. - Открою секрет, там используются ненастоящие лук и стрелы. Она повернулась к нему в притворном ужасе, и он в очередной раз удивился, насколько легко было находить с ней общий язык. - Меня обманывали всё это время? Ещё скажите, что единорогов не существует! - Увы, - он положил взятую стрелу на место, - общество слепо, даже если отдельный человек может видеть. – Он прищурился, глядя в окно напротив. - Общепринятые стереотипы, влекущие за собой беспробудные людские массы, не хотят отпускать нас из этих сладостных грёз, а тем временем, мы ещё ни разу не видели, ни одного живого единорога. - Несчастны те, кто прозреет, - она кивнула и потянулась за оставленной им стрелой. - Осторожно, наконечник острый. – Он аккуратно поддел её ладонь, про себя отметив, как идеально та смотрелась в его руке, и, непроизвольно наклонившись, медленно вдохнул аромат терпкого парфюма. Она замерла, по шее пробежали мурашки, а пульс заметно участился. И, чёрт, он застрелится из собственного лука, если это тоже была игра! Он вплотную прижался к стройному телу, и поцеловал основание шеи, затем помедлил колеблясь, но отбросил все лишние мысли, и проследил дорожкой линию челюсти, пока не нашёл губы. Юри чуть было не выскользнула из его объятий, банально оступившись, но он крепко держал её за талию. Странно, он думал, что здесь маска её неопытности должна спасть, но, видимо, она решила отыграть до конца. «Выкладываюсь на все сто» промелькнула фраза, и тут же исчезла, под нежными прикосновениями. Она встала на носочки и оперлась руками о его грудь. Медленно приблизилась, и оставила невесомый поцелуй на его подбородке. Затем сделала то, о чём он думал недавно, нежно обвела кончиками пальцев его скулу, линию челюсти, остановила изящный пальчик на губах… Она двигалась аккуратно, даже осторожно, и не знай он… нет, не думать. Хоть раз он может себе это позволить? Плевать на всё прямо сейчас, он просто хочет её, чёрт возьми, хочет на этом столе, и будь что будет. Рывком усадив её на поверхность, и уронив при этом стрелы, он впился в податливые губы, уже не сдерживаясь. Руки изучали тонкую талию, округлые бёдра и, как будто созданные для его рук, упругие ягодицы. Зарывшись в длинные волосы, он слегка оттянул их, открывая себе доступ к тонкой шее. Приник к молочной коже, губами нашёл нервно бьющуюся жилку, поднялся вверх и укусил мочку уха. Её руки судорожно комкали свитер на спине, она тихо простонала его имя, и он закинул её правую ногу себе за пояс, расположившись прямо между ног. Затем, опустил ладони ниже по позвоночнику, и, не переставая покусывать хрупкие ключицы, с силой потёрся своим возбуждением, заслужив ещё один тихий стон. Ему следовало уже двигаться дальше, но он был занят, оставляя укус за укусом на бледной коже. Хотелось сделать её своей, хотелось думать, пусть это и была ложь, что она принадлежит только ему, что это не на одну ночь, и что его отметки – единственные, которые будут алеть на её шее утром следующего дня, и все последующие дни за ним. Хотелось спросить её, был ли он лучше всех, кого она знала. Был ли он единственным, кто заставлял её руки дрожать, а губы искать его в поцелуе? Хотелось, как же хотелось… Он был так опьянён, что не сразу разобрал тихий шёпот: - Подождите, пожалуйста… ох, Кёнсу… Кёнсу? Пожалуйста, стойте… С трудом взяв себя в руки, он хрипло прошептал прямо в приоткрытые губы: - Что-то не так? - Всё так, но… не могли бы мы переместиться на кровать? Или хотя бы диван… - Ты никогда не делала этого на столе? – Удивлённо спросил он. И сквозь дымку возбуждения, встретился взглядом с такими же, если не больше, удивлёнными глазами. - Я вообще этого никогда не делала… Ему послышалось только что? Он даже отстранился от удивления. Она сказала… она сказала… что? Он смог озвучить только последнее слово. Юри отчаянно покраснела: - Я-я… я думала, вас должны были предупредить, что я… я… я девственница. Это было. Ого. Что он и сказал вслух. Хм, эта девушка плохо влияет на его словарный запас. - Я… простите, вы, наверное, впервые с таким сталкиваетесь… я просто думала, что мой друг… я хотела сказать… я думала вас предупредят… - Она сбивчиво пыталась объясниться, но только больше его запутывала. В штанах было отчаянно тесно, но он не мог начать удовлетворять себя, не выяснив правды. Проститутка-девственница? Он попал в плохой анекдот или тут что-то не чисто? - Кем… ты работаешь? Она удивлённо посмотрела на него. Да, что-то глупее в такой ситуации вряд ли получилось бы спросить. - Врачом на неполной ставке? – Или нет. - А ещё? - Студент? Я не понимаю. Какое отношение моя профессия врача имеет к… - И всё? Она пару раз моргнула, прежде чем медленно, осторожно подбирая слова, ответить: - Ну, я иногда подменяю друга в магазине одежды, так что есть навыки продавца-консультанта, хотя и так себе, в основном я только одежду раскла… почему вы смеётесь? Ему хотелось смеяться и плакать одновременно, и он подозревал у себя зачатки истерики. - И как же ты нашла меня, врач-консультант? - Мне прислали адрес по телефону… - Нет же, как ты вообще на меня вышла? - Мой друг… ох, грубо говоря, он подарил мне вас на мой день рождения. Взял с меня обещание, что я… он просто думает, что если я начну, ну… жить половой жизнью, то перестану торчать на работе столько времени… - По её виду было понятно, что она сама не знает, почему рассказывает это, но догадываться, что что-то тут нечисто, уже начала. - А мой друг, выходит, заказал тебя мне, взяв на «слабо». - Что… вы хотите сказать?.. - Что нас развели как лохов, скормив одну и ту же историю про «тебе надо расслабиться, давай вызовем проститутку на ночь»? Потому что именно это я и пытаюсь сказать. Минуту она напряжённо вдумывалась в сказанное, а потом подняла широко раскрытые глаза, в которых шок, плескался наравне с ужасом и гневом. - Я убью этого маленького лживого гадёныша! - Твой хотя бы взял все «расходы» на себя. Я отстегнул тысячу долларов своему другу за сегодня. - Сколько?! И вы не разочаровались, увидев… меня? - Сначала не обратил внимания, - Кёнсу пожал плечами, - а потом подумал, что сорвал джекпот. Они одновременно вспомнили, что расстояния между ними равно каким-то сантиметрам, но если её это напугало, то Кёнсу и не собирался отстраняться. - В-вы… не мог-гли бы вы… - Что? Минуту назад, когда я был проституткой, ты была не против. - Но, вы же… вы же не… вы же… - На диване ты была красноречивее. – Он с удовольствием запечатлел бы её лицо в этот момент, но никакие фотографии мира не заставили бы его сейчас сдвинуться хоть на миллиметр. А Юри вдруг перестала вырываться из его объятий. - Вы были… очень галантны, хотя думали, что я проститутка? – Хотелось сказать, что он такой только с ней, но в голову пришла другая идея. - А ты позволила проститутке называть себя на «ты», хотя сама пользовалась уважительной формой. – Она улыбнулась, принимая игру. - А вы угостили меня ужином. - Ты рассказала о своём первом тяжёлом опыте в скорой. - Вы угостили меня дорогим французским вином. – Он не сдержал смешка. - А говорила, что не разбираешься в алкоголе. Ты спросила меня о моих хобби. - Вы дали мне подержать в руках свои лук и стрелы. - Это был предлог для секса. Он ляпнул это, не подумав, и сразу прикусил язык. Но по хитрому прищуру понял, что поздно было брать слова обратно. - Вам нужен был предлог, чтобы заняться сексом с проституткой. - Туше. - Э, нет! Я начала спор, и я его закончила, я победила! - Скажешь мне это утром. - Что?.. Ммм! Мм! Мммм… м… мм… *** - Ну, как прошло? – Высокий парень в рубашке с леопардовым принтом, которая на удивление смотрелась на нём очень уместно, глотнул своего американо, и посмотрел на друга. Выглядел тот не очень. С момента их маленькой афёры прошла уже вторая неделя, но встретиться удалось только сегодня. - Ужасно. А у тебя? - Примерно, как я и предполагал. Получил два подзатыльника, четыре пинка, по два на каждую ягодицу, и сумкой по голове. Она дулась полдня, но потом не выдержала, сама меня обняла, сердечно поблагодарила и конфликт себя исчерпал. – Конец фразы Тао промямлил себе под нос, сжавшись под взглядом Чонина. - Хитрый везучий хрен. Даже друзей себе отхватил, каких надо. - Что, заставил деньги вернуть с процентами? Я ж говорил тебе, что тысяча баксов это уже перебор. - Во-первых, считай это моральной компенсацией, эта девушка отшила меня, МЕНЯ, Ким Чонина, воплощение самой сексуальности, так что по справедливости, я должен был в пять раз больше запросить, но тогда был бы риск, что он откажется. А во-вторых… - Господь, ты до сих пор дуешься за это. – Закатил глаза Тао. - А во-вторых, - с нажимом повторил Чонин, - Лучше бы он деньги назад потребовал! Помнишь, я упоминал, что он постоянно отмахивался от спарринга, говоря, что у нас разные боевые искусства, и он давно растерял все навыки? - Ну? - Это был наглый пиздёж! Он отработал на мне все боевые приёмы, которые вообще существуют в джиу-джитсу! - Так ты бы отбивался. – Намекающе глядя на синяк на левой руке, который только начал желтеть, подметил Тао. - Да кто б знал, что этим всё закончится, я даже понять ничего не успел, когда почувствовал, что мне руку ломают! - Мда. Не повезло. - Не повезло?! Да я бы и глазом не моргнул, если бы он мне просто морду набил! Эта сволота поставил мне сто двадцать часов в клинике! Меня! Лучшего врача диагноста! В клинику! - Вау. Это же злоупотребление положением, не? - Ну… - Как-то сразу растерял свой пыл Чонин. – Вообще, нам положено отрабатывать эти часы. Просто я всегда менялся с кем-нибудь, да и время сокращал… а тут он припомнил мне все мои прогулы, на которые раньше закрывал глаза… а их, сам понимаешь, не мало набежало. Тао честно попытался, но не смог сдержать смех.