Мальчишник у причала Галдин

Глава 2. Десять лет тьмы. Хэммэрхэд. [Ноктис]       Все случилось чуть более часа назад по местному времени. Нокт расчувствовался у костра перед парнями. Признался им в любви. Слишком невинно, конечно. Куда невинней, чем планировал. О, как он хотел бы взять каждого за отворот этих зачарованных бронеодежд, словно специально заготовленных для великой битвы – его торжественных похорон. Взять крепко, подтянуть лицо к лицу и взглянуть им в глаза, по-настоящему. Каждому, молча, сказать этим взглядом все, что стенало и болело, и кипело, но выкипело и почти остыло, и должно было уже остыть совсем, но… Он целовал бы каждого так долго, как захотелось бы. А захотелось бы долго. И каждый раз двое смотрели бы, не смея отвернуться. Больше всего на свете хотелось бы сделать так. Но он не мог. Не мог ранить их теперь. Не мог рассказать о своих чувствах сейчас, когда так очевидно, что они небезответны, когда, по прошествии всех этих лет, видно, как они надломлены, как им больно смотреть друг другу в глаза. У них могло быть все, но кристалл забрал Нокта в тот самый момент, когда все бы случилось. Он знал это, он помнил, в пылу той бесконечной битвы, когда пришлось оставить друзей и бежать к кристаллу, он помнил свои чувства и восторг, разлитый в воздухе между ним и парнями. Если бы Кристалл не поглотил его в тот вечер. Если бы только они вернулись в отель вчетвером…       Игнис попросил поговорить с глазу на глаз, и они отошли к забору за караваном. Нокту с трудом верилось, что зрение Игги не восстановилось – так ловко и непринужденно он двигался, ориентируясь на какое-то потустороннее, почти магическое чутье. Он даже умел смотреть прямо на собеседника, слушая его голос и подстраиваясь под его положение в пространстве, так что Ноктис на секунду забыл, что Игнис не видит его лица.       - Нокт, - произнес мужчина ласково и положил руку на его плечо. – Спасибо.       - За что? – удивленно спросил тот.       - Твои слова… Твоя откровенность. Я… тронут.       Нокт вздрогнул, когда пальцы Игниса погладили тыл его шеи, нырнули под отросшие растрепанные пряди, слегка массируя кожу головы, так сладко, что невозможно было сдержать радостный вздох. Он не успел даже удивиться, когда Игнис наклонился и накрыл его губы своими. Нокт замер, но только на долю секунды, лишь бы Игнис не подумал, что он против. А он только хотел вдоволь насладиться этим моментом. Как много раз он мечтал, что это случится. Воображал, как это случится. Что однажды между ним и долгом Игги выберет его.       Игнис целовал его жадно, требовательно, не давая передышки и времени для раздумий. Ноктис запустил пальцы в его волосы, сминая идеальный стайлинг. На несколько минут они превратились в неаккуратный вздыхающий, всхлипывающий комок эмоций. Игнис прижимал Нокта к туго натянутой заборной сетке, и ни на секунду не давал ни его губам, ни мозгу расслабиться. Принц понимал его, как никто другой: если сейчас позволить себе задуматься, найдется слишком много причин не пить поцелуев с губ компаньона и не подаваться навстречу всем телом, и не стонать ему в рот, так чтобы за все годы…       - Игги, - он согнулся пополам, проглатывая всхлип. И еще один. И третий, пока не опустился на колени, припечатанный к земле и сотрясаемый глухими рыданиями. – Игги…       - Все хорошо, - руки верного компаньона нашли его быстро, и когда Игнис погладил его по спине, дополняя поглаживания легким целительным воздействием, Нокт отдался теплу, что струилось с его пальцев, и расслабил мышцы, принимая восстановительную энергию.       - Это вся моя жизнь, - вздохнул Нокт. – И… Я всегда знал, что меня ждет какой-то дикий трэш в конце, но я… Если бы я только был достаточно смелым тогда. В мои восемнадцать. Если б я перестал ждать волшебного момента, сигнала к действию… - Он уронил лицо в рубашку Игниса. – Если бы только я сказал вам все тогда…       - Нокт, - Игнис держал его лицо в ладонях и смотрел на него так, словно мог видеть, - еще не поздно. Пока мы не выехали, у тебя есть время сделать все, как ты хотел. Я знаю, что временные петли опасны и с ними лучше не чудить, но… Что поделать, я эгоист. Мне очень хочется, чтобы ты… Прожил свою жизнь так, как всегда мечтал. Чтобы ты нашел силы раньше сказать нам все, что сказал сегодня. Если бы я мог, я бы сам это сделал, но только тебе дарован доступ к магии времени.       - Игги… - Нокт не мог поверить своим ушам и глазам. Игнис держал его лицо в руках и уговаривал сбежать от завтрашней неотвратимой битвы. Бежать в прошлое, чтобы изменить их отношения?! Изменить их суть сквозь года. И возможно, создать новое качество себя – для каждого из них, глубоко в сердце. Внести элемент, настолько непредсказуемый и вместе с тем сильный, что влияние этого элемента на будущее беспрецендентно.       Так он сказал, но – вот дела – разве не Игги должен отговаривать Нокта от подобных шагов? Конечно же, он думал об этом, не единожды, но всякий раз отгонял подобные мысли, говоря себе, что не имеет право отбирать у людей рассвет. Он Король, все ждут от него чуда. Так не пора ли уже взойти на трон и торжественно испустить дух, явив всем это чудо, наконец, как и было уготовано судьбой и великими богами?       - Ты уверен? – спросил Нокт, в раздумье покусывая нижнюю губу. – Ведь это… будет больнее. Когда мне все равно придется уходить.       Игги покачал головой.       - Больней, чем сейчас, уже не будет, - он крепко сжал руку Нокта в своей. – Ты подаришь нам всем новую жизнь. Это лучше, чем весь багаж недосказанных слов и несбывшихся надежд с которым мы остаемся. Навсегда.       - А я ведь даже ни разу не целовался с Промпто, - усмехнулся Нокт, запрокидывая голову к беззвездному черному небу.       - Но если ты сделаешь это сейчас, то ранишь его тем сильней, заставив вспоминать все, чего у вас не было, но могло быть...       - А могло?       Игнис улыбнулся, крепко сжимая плечо Ноктиса.       - Не сомневайся.       - Спасибо, Игги.       - За бывшим прилавком Такки есть дверь в кладовку. Там кровать, тебя никто не побеспокоит. Я отвлеку парней. [Игнис]       Игнис возвращался к каравану, где ждали Гладио и Промпто. Он не мог видеть их лиц, но узнал дыхание: прерывистое, частое, замирающее на секунду-другую, это Промпто; и медленное, тяжелое, выходящее из горла с вибрацией, почти рычанием – Гладио.       - Где Нокт? – спросил Промпто, по привычке подхватывая Игниса под спину, чтобы помочь ему сесть.       - Ты знаешь, что я абсолютно полноценно живу сейчас, не так ли? – усмехнулся Сциенциа, опускаясь на любезно подставленный стул и наслаждаясь эффектом, когда блондин растерянно выдохнул и секунду не мог вдохнуть, а потом от него повеяло жаром – температура тела подскочила разом на полградуса, не меньше.       - Куда подевался Нокт? – Гладио повторил вопрос.       - Он, - Игнис повернул голову на звук его голоса, - отправился помедитировать некоторое время. Попросил не беспокоить его. И еще, - он сделал паузу, - Ноктис просил, чтобы мы не расходились.       Гладиолус усмехнулся и довольно хмыкнул, слово в ответ на неудачную шутку.       - Кажется, Нокта сильно задело, когда он узнал, что мы больше не вместе, - произнес       Промпто, сидевший по правую руку от Игниса. Его голос звучал задумчиво, он не обращал внимания на то, как странно складывались слова на языке.       Гладио набрал в рот воздуха, чтобы что-то ответить, но в следующую секунду Промпто резко вскочил. Игнис, к данному моменту уже осознававший небольшие изменения в собственной реальности, впервые так сильно расстроился о том, что не может видеть его лица. Промпто дышал очень часто, и голос его – непривычно низкий, глухой – пробирал до дрожи.       - Что происходит, парни? Какого… «Эос умирает, а я еще не сказал тебе, как сильно люблю тебя.»       Голос Нокта отчетливо и ясно зазвучал в голове Игниса, и перед глазами возникла картинка, такая яркая и четкая, что на мгновение он подумал, что зрение вернулось. Квартира Нокта. Диван. Обтягивающие боксеры. О, боги… Нокт! «Я люблю тебя, Игги»       Он всхлипнул и закрыл рот рукой. Как неуклюже и нелепо, но как искренне он говорил, умолял их поверить ему, пойти с ним. Быть с ним. Но они с Гладио, два упрямых барана, уперлись рогами в чувство долга, хотя оба прекрасно знали, о чем так просил их принц. Им стало страшно сделать шаг к своему счастью, и Игниса вдруг пронзила ужасная горечь от воспоминаний о собственном малодушии, об этой своей дурацкой зацикленности на правильном. Восемнадцатилетний Ноктис с твердым стояком извивался перед ним на диване, предлагая себя, а он все равно был таким хорошим мальчиком, так умело отвергал свое счастье. Сейчас… И всегда.       - Игнис? – голос Гладио звучал угрожающе. И близко. Игнис поднял невидящий взгляд во тьму, где должно было быть лицо друга. Если Игнис вспомнил некоторые вещи, вполне возможно, что и Гладиолус – тоже.       - Я слушаю, - отозвался он.       - Не говори мне, что вы с Ноктом решили сделать это…       - Что сделать? – удивленно спросил Промпто, через секунду прибавив: - Да ладно, блин?! Вашу маааать… Игги?       - Значит, все-таки сделали, да, - бросил Гладио, точно сплюнул. – Я просил тебя, - Игнис поморщился, когда он повысил голос, - я тебя умолял! Не нужно этого делать! И без того невыносимо!       С грохотом какой-то объемный предмет был брошен на камни, и по характерному треску Игнис предположил, что это был стул Нокта.       - Невыносимо сейчас, Гладио, - произнес он спокойно. – Дай ему время.       - Дать время, чтобы что? – орал Амицициа, - Чтобы мы еще глубже погрязли во всем этом?! Еще безнадежней? Так, чтобы никогда больше… ни с кем… никогда не забыть такое…       Он плакал. Игнис протянул руку наощупь и уткнулся ему в бок. Погладил.       - У нас есть время, - сказал он.       Гладиолус смахнул его руку и отошел на пару шагов прочь.       - Ты забываешься, Игги! Времени-то как раз у нас и нет! У нас есть только наше прошлое и наши ошибки! И у меня лично нет магической собаки, чтобы помочь их исправить!       - Так, - голос Промпто звонко прорезал воздух. – Вы заебали ругаться! Гладио, ты правда настолько слаб эмоционально, что самоустраняешься оот любого разговора про это? Серьезно? Игнис… Такого удара я от тебя не ожидал, вот правда. Ты мог хотя бы обсудить свой план со мной, а не только с Гладио.       Игнис пожал плечами.       - Я не думал, что ты станешь возражать…       - Заткнись нафиг! – скомандовал Промпто, и эта резкость заставила Игниса улыбнуться. План сработал, хоть и не совсем так, как предполагалось. Но реальность подстроилась, и некогда робкий Промпто, почтительный Промпто орал сейчас на Игниса и Гладиолуса матом так, словно они всегда так общались. Уже через миг не останется воспоминаний о прежнем обходительном Промпто, и Игнис на долю секунды отвлекся на то, чтобы насладиться моментом, когда все поменялось.       - Кончай, Промпто, - пробасил Гладиолус, но блондин перебил и его:       - И ты тоже. Завали ебало. Мне надоели эти твои маскулинные комплексы. Ах! Эмоции! Ах, мне так больно! – передразнил он Гладиолуса. – Мне было больно, когда Нокт скинул меня с поезда и не остановил его, чтобы меня найти. Мне было пиздец как больно, когда я узнал, что я сделан в пробирке из генов злодея, ответственного за апокалипсис вокруг! Но я пережил это. Потому что у меня были вы, парни. Я держался и сражался ради вас.       - Это твои чувства, - с усмешкой бросил Гладиолус. – Они нас не касаются. А то, что делает Нокт, влияет на всех нас. И я хочу иметь вес в этом решении.       - Ты имеешь вес, - сообщил Игнис. – Ты прямо сейчас говоришь свое слово, не так ли? Только это «сейчас» не здесь и не в этом времени.       - Я начинаю подозревать, - произнес Промпто. – Что между вами двумя было что-то, о чем я не в курсе. Но это неважно. Потому что сейчас я иду к Нокту, и, если хоть один из вас попытается меня остановить, клянусь, завтра будет сражаться на одного человека меньше. Люблю вас парни.       Он развернулся на каблуках, затем шаги его стихли.       Гладио швырнул о землю еще один стул. [Ноктис]       Прыжок сработал необычно. Во-первых, у будущего Нокта не было практически никакой власти над телом. Во-вторых, большую часть времени он даже не осознавал себя. Невесомой дымкой витал на краю сознания себя семнадцатилетнего. А у юного Нокта были свои мысли, свои воспоминания, свои «планы на вечер». Та же любовь, но куда менее проявленная и осознанная – чувства, под давлением которых он в любом случае не собирался действовать.       Ему приходилось словно смотреть бесконечный сон с сюжетами своей юности. Это было в общем-то даже неплохо, хотя очень не хватало собственной воли. Он понимал, что прыгнул слишком далеко, и что подобное состояние должно иметь свой смысл. В конце концов, нужно учитывать невинное сознание себя прошлого. Готов ли он так рано узнать судьбу, предначертанную богами? Можно ли забирать надежду у самого себя в столь нежные годы? Ведь он помнил это время. Какой беззаботной радостью полнился каждый день. И как он скрывал от парней свои чувства, а сердце пело голосами любви. Может быть, стоило пожалеть себя малолетнего, может, жестоко лишать себя самого наивной веры в лучшее, но тридцатилетний Ноктис готов был платить. За эту любовь, за чувства, которые хотел прожить, он собирался щедро расплатиться собственной невинностью. И ему было жаль себя, очень. Но эту жалость он знал хорошо. Именно она не дала ему однажды открыться и заговорить о своих чувствах и своих желаниях.       Может быть в этой временной линии Нокт и не имел воли, зато ее имела магия, что соединяла два мира – прошлый и будущий. Кто бы мог подумать, что с помощью магии можно объяснять вещи куда более доходчиво и понятно, нежели словами. Несколько раз ему удалось захватить себя самого врасплох и внушить одну простую мысль: времени совсем не осталось, поэтому если он хочет хотя бы некоторую часть своей жизни прожить полноценно, начинать нужно прямо сейчас.       Впрочем, и у этого способа общения с миром прошлого был свой предел: магическое вмешательство замечали и с ним боролись. И уж точно не поступали так, как магия от них хотела.       Нокт открыл глаза, и взгляд его уперся в потолок подсобки, облупившийся и заплесневелый, с дырами для иллюминации и торчавшими оттуда оборванными проводами. Лампы, выдранные с мясом в пылу битвы, все еще висевшие на последних креплениях чуть дальше на стене. Возвращаться из прошлого всегда странно, и иногда Ноктису кажется, что кристалл играет над ним эти злые шутки, и просто усыпляет его и показывает нужные картинки… И все же в этот раз, похоже, магия его не наебывает, потому что, возвращаясь, он чувствует себя сильнее, меняются и навыки, и арсенал. Реальность немного подстраивается. В мелочах. Вот как тот желтый кактуар, которого он разыскал для Талкотта в прошлом, а теперь парень возил его с собой в грузовике, надежно закрепив под лобовым стеклом.       Желудок схватило голодным спазмом – перемещения выжирают дохера сил, а он забыл перекусить перед тем, как прыгнуть в прошлое. Голова гудела, события далеких дней все еще оккупировали голову, не желая отдавать реальность себе самой.       - Спасибо, приятель, - Нокт потрепал Умбру по мохнатому лбу и нехотя сел, с трудом опираясь о металлическую раму импровизированной кровати. Первым делом нужно было поесть. Потом решить, что делать дальше: оставить все, как есть, или снова перенестись в прошлое, на этот раз чуть более позднее, но все еще достаточно далекое, чтобы можно было сделать серьезный поворот в отношениях. Может, самое начало путешествия?       Хлипкая, почти картонная дверь подсобки сотрясалась мощными ударами кулаков. Промпто будто не стучал, а ломился внутрь.       - Нокт? Ты здесь? - Заходи! – отозвался принц.       Друг ворвался в незапертую дверь, замер на пороге и, оглянувшись, закрыл ее за собой. Он упал на колени перед Ноктисом, накрывая его руки своими и припадая к ним лбом. Принц удивленно поднял брови, но не удержался, и погладил блондина по волосам, как всегда, стильно уложенным. Погладил мягкую кожу на шее у линии роста волос.       - Что бы ты ни делал, это работает, - пробормотал Промпто, целуя его руки и костяшки пальцев. – Пожалуйста. Продолжай! Исправь все!       Он плакал. И Нокт ничего не мог поделать, не мог унять его боль – только обнимать его за плечи, накрывая своим телом. Держать его сейчас, сотрясаемого рыданиями, все, что он мог. Неужели один тот вечер так много поменял в будущем?       - Ты должен исправить это, Нокт… Мы не должны были расходиться после того, как ты… исчез, - он всхлипнул. – Мы должны были остаться друг с другом. Быть вместе. Поддерживать и любить друг друга, но тебя не было, и как мы могли?! Как мы могли дать друг другу то, чего никогда не давали тебе! Это было неправильно и мы. Просто… Дрейфовали. Все дальше. И дальше…       Промпто немного успокоился от нежных прикосновений Нокта к его волосам. Он позволил уложить себя на кровать. Принц сидел рядом и не мог наглядеться на любимого друга. Который был ближе. Куда ближе сейчас, чем час назад у костра. Идея Игги сработала.       - Ты не жалеешь? – спросил Ноктис.       - О том, что ты поменял реальность в сторону моих влажных фантазий? – усмехнулся Промпто и одарил его самой очаровательной из своих пикаперских улыбок. – Да я за это тебе спасибо должен сказать.       Он выглядел ужасно мило, смеющийся с влажными разводами под глазами. Глядя на него такого, с этой забавной бородкой еще, Нокт забывал о страшном настоящем, о пророчестве и о долге перед планетой. И не жалел, что рискнул поменять прошлое, хоть чуть-чуть. Все равно недостаточно. Все равно парни в этой версии реальности разбрелись после того, как его засосало в Кристалл. Но все-таки он уже ближе к мечте… Нужно просто еще раз попробовать.       - Мне нужно поесть перед тем, как я опять… - он запнулся, глядя на Промпто, и ища в его взгляде поддержки.       - Я принесу чего-нибудь, - Промпто с энтузиазмом вскочил с кровати и бросился за дверь.       Нокт не сдержал нервного смешка. Промпто, боги, такой родной и… ему больно, так больно, что просто невыносимо глядеть на то, как он пытается натянуть на себя маску шута… И все же он с ним за одно. Он тоже хочет получить эти годы. Прожить так, как не решались прожить все это время. Проклятое пророчество украло у них десять лет. А потом и всю жизнь. Это только правильно, что они берут свое. Сколько могут. Сколько успеют.       Промпто вернулся с целым подносом еды, вполне достойным короля. Здесь были сэндвичи с птицей и острым соусом, и мясной бульон с сухариками, нарезка из фруктов и даже ванильное суфле.       - Ты как это все раздобыл? – обалдел Ноктис.       Промпто пожал плечами и протянул ему банку апельсиновой газировки:       - Я сказал, что хочу угостить короля, и народ в очередь выстроился, чтобы поделиться с тобой едой. Они любят тебя, Нокт. Мы все любим тебя.       Промпто сидел рядом и смотрел, как Ноктис ест. Сам сказал, что не голоден. Было немного неловко есть под таким пристальным взглядом, но этот легкий дискомфорт – ничто по сравнению с пустотой, которая разделяла их с Промпто прежде, и которая все еще ходила где-то рядом… Но он уже поборол часть ее. Он сделал шаг в сторону любви, тепла. Значимых отношений.       Когда Ноктис отправил в рот последнюю ложку суфле, Промпто не выдержал и поцеловал его, слизывая сладость с его губ. Он тут же хотел отпрянуть, но принц успел схватить его за плечи и не разорвать поцелуя.       Их первого поцелуя в этой реальности.       Нокт ласкал губы Промпто медленно, увлеченно, так чтобы запомнить каждое мгновение, каждый мимолетный вздох и вибрацию, проходящую по телу блондина, когда принц подключил язык.       - Сделай так, чтобы я сказал да! – Промпто оторвался от губ Нокта и говорил очень быстро, словно тот вот-вот исчезнет. – Приставай ко мне, звони каждый день, опускайся на одно колено с бриллиантовым кольцом, пой мне серенады – делай все что угодно, но этот – он ткнул себя в грудь, - упрямый осел должен согласиться жить с тобой вместе!       - Промпто, если бы я мог… - начал было Нокт, но блондин перебил его.       - Ничего не хочу слышать.       Нокт улыбнулся и снова поцеловал друга.       - Я сделаю все, - прошептал он.       Потом он позвал Умбру и попросил у волшебного пса помочь ему сделать еще один прыжок.