Лучший друг и юмор для избранных

— Что за шавка такая твой Мастер, если ты готов пойти на такое? Если он того стоит, то позволь мне судить самому. То есть, если ему станет скучно, он прикончит Мастера на месте. © Ранобэ Fate/strange Fake — Если я найду твоего мастера скучным, ты мне отплатишь? — надменно поинтересовался Гильгамеш, непривычно растягивая гласные, словно специально норовил вывести собеседника из себя. Безуспешно, естественно. — Отплачу? Чем? У меня есть только я, — развел руками Энкиду. Он даже не пытался сдержать широкую улыбку, столь неестественную для него в обычное время. Впрочем, радость от воссоединения с лучшим другом определенно не шла ни в какое сравнение с остальными чувствами, которые ему доводилось испытать. — Вот собой и отплатишь! — хохотнул Гильгамеш. Он сощурился, внимательно вглядываясь и раздувая ноздри в предвкушении, будто улыбка и не играла на его губах, выдавая испытываемые чувства. Будто он тут государственными делами занимается да суд над миром вершит, а не дразнит почти всемогущее существо, способное при желании уложить его на лопатки. — А если нет? — Тогда я буду вынужден выбрать подходящее наказание… — с насквозь фальшивым сожалением произнес Король героев, улыбаясь еще шире, хотя казалось, что дальше уже некуда. — Наказание? Для меня или для моего мастера? — Для тебя, естественно. Та шавка не стоит моего внимания. — Воу-воу, Гил, осторожней. Я буду сопротивляться, — предупредил Энкиду, хитро разглядывая друга снизу вверх. — Ты? Сопротивляться? Мне? Смешная шутка, — цокнул Гильгамеш. — Ты же знаешь, мне не по душе подобное… — Никудышный лжец! — Допустим. — Улыбка была ему ответом. — Но это не значит, что я позволю тебе так просто наказать меня. И что ты имеешь в виду под «наказать»? Отшлепаешь? — Хороший вариант. Я подумаю над этим, — надменно бросил Гильгамеш, тщетно пытаясь удержать смех. Он и сам не знал: зачем или почему не позволяет себе рассмеяться во всю мощь легких, наполнив тишину пустыни королевским хохотом. Ему казалось, что это какой-то бесполезно-невозможный поединок: кто больше чуши произнесет и не засмеется от бреда, звучащего над землей. Зато Энкиду даже не думал о такой глупости и рассмеялся, прежде чем ответить: — Тогда я подумаю над тем, какой облик принять: остаться в мужском или все же перейти в женский. Или может вообще какой-нибудь другой… львиный, например… Ты же не перестал любить львов? — Не перестал, но и снова грязнить свою постель шерстью я не позволю, даже не думай об этом, — предупредил Гильгамеш, манерно морща нос. Он скрестил руки на груди и кинул взгляд на горизонт, куда-то туда, где находился неведомый враг, омрачивший радость воссоединения друзей. Да как эта шавка вообще посмела мешать их разговору? — Ну во-от, какая жалость, — с притворным огорчением вздохнул Энкиду, лишь глаза хитро блестели, да тонкая усмешка не покидала губ. Он тоже кинул взгляд в сторону города, чутко вслушиваясь в ощущения. Кто бы ни был этот неизвестный враг, он и правда мог доставить неприятностей. Энкиду медленно выдохнул и вернул взгляд на Короля героев, наслаждаясь давно знакомыми чертами лица, что невозможно было забыть. — Мой царь, вы слишком строги… — А с тобой иначе нельзя! — сказал как отрезал Король героев. — Если улепетываешь, так улепетывай молча! А то я и правда расщедрюсь и придумаю тебе наказание. Все равно надо как-то коротать время между убийствами этих мерзких шавок… — Буду с нетерпением ждать! — в восторге рассмеялся Энкиду, прежде чем принять очередной удар Эа и исчезнуть под прикрытием дымовой завесы. — Паяц, — фыркнул Гильгамеш и истаял в золотых искрах. Над пустыней вновь повисла тишина, и ни одно живое существо не рисковало подойти ближе к тому месту, где впервые за несколько тысячелетий встретились лучшие друзья.