-а прикинь, они приходят сюда каждый вечер и следят за нами, а мы этого даже не замечаем, —говорит Минхёк, стоя на стуле и заглядывая через забор, просто посмотреть что творится на той стороне. Лес. А рядом Хёнвон который его страхует от падения. —Отходи, я слажу.
Они решили выйти на улицу пока изматывающая полуденная жара, наконец, сходит на нет, оставляя после себя приятное тепло. Солнце приближается к горизонту, его яркий свет смягчается, а тени удлиняются и легкий ветерок касается сосновых веток. Вообще идею выйти предложил Минхёк, так как ему ну очень сильно надоело ходить туда-сюда в комнате Чжухона, а так хоть в компании друга посидит. С ним он, кстати, тоже стал реже видится. Каждый спрятался в своей «берлоге» и выходят в разное время поесть, не пересекаясь друг с другом. Ну, а сейчас они решили, что и вдвоем надо тоже погулять.
-я предпочитаю об этом не думать, —Че отходит на пару шагов, позволяя тому спрыгнуть на землю и вернуть стул обратно к столику. Хёнвон натягивает рукава футболки, пытаясь полностью скрыть руки, потому что когда он шел сюда — он не собирался обговаривать первородных, —мне всего этого хватает. Я спать боюсь, зная, что они сюда залезть могут.
-так спи в одной комнате с Хосоком, —Че легонько двинул того в бок. —Нет, ну, а что? Я ж живу в одной комнате с Чжухоном.
-потому что он тебя туда сам притащил.
-то есть ты признаешь, что был бы не против, —Хёнвон попытался толкнуть того сильнее, но Минхёк ускользнул и перебежал на другую сторону стола. —Да тут же услышат, если кто-то будет лезть. У них сон чувствительней, чем…я даже не знаю с чем сравнить.
-я в дом пойду. Мне не нравится на улице, —Хёнвон быстро забежал в дом, оставляя кеды у входа. Небо очень медленно приобретало темный цвет, а значит скоро тут опять будет темно и не комфортно, поскольку не знаешь прилезет ли какая-то тварь.
Минхёк последовал за ним, потому что один на улице он тоже не собирается оставаться. Он думал вернуться к себе в спальню, но на кухне был Кихён, поэтому Мин решил остаться там и поговорить о чем-то с Ки.
Хёнвон же направился в сторону холла. Не нравится ему на улице оставаться. Еще и после того, что Минхёк сказал, что за ними следить могут. Это вообще не радует. Вокруг дома сплошные деревья и никакой живой души. А как страшно, когда их одних дома оставляют… У Хёнвона сразу появляется цель запереть все двери и окна, закрыв все шторами, пойти к себе и там замотаться в одеяло с надеждой, что никто к ним не прийдет. Он даже боится посмотреть в окно и увидеть из леса рожу смотрящую на него. Боже, это целый инфаркт случится.
-опять бежишь у себя прятаться? —Че чуть вздрагивает от неожиданного появления Хосока перед собой, который спускался в это время. Господи, если бы Хёнвон не боялся — он бы обнял вампира за то, что с его присутствием пустой и темный холл не такой уже и страшный. —Я в бар пойду, ты со мной?
-мне того раза хватило, —та ну епта, теперь его заставляют вспомнить про Хонджуна с Чеён. Но вообще, он не против лишь бы сейчас одному не оставаться. И не важно, что сейчас день медленно подходит к концу…он опять вспомнит Хонджуна, который ходит спокойно днем и Хёнвон опять занервничает от того, с кем в одном городе он сейчас.
-нет, у нас дома есть тоже, на тот случай если просто выпить захочется, —ну если так, то…
-все равно не буду, —выпивать он все еще не хочет и вряд ли захочет ближайшее время. Но Хосок все равно постарается добиться присутствия Хёнвона, потому что выпивать в одиночестве как-то грустно.
-тогда просто посиди со мной. Пить одному не интересно, —сам-то вампир тоже знает, что Че сидеть один не любит. Он это понял еще как раз с той пятницы, когда Че заставил его остаться, потому что боялся находиться одному после такого. —Ну давай. Ты один сидеть будешь что-ли? —Ли поднимает голову Хёнвона за подбородок и смотрит в темные глаза, на дне которых беспокойство.
-ну разве что только посидеть, —Хёнвон сдается, потому что действительно один быть не хочет. Хосок аккуратно берет Че за локоть. И ведет в нужном направлении. А тот все жмется к вампиру, потому что так безопасней. Он не один и это уже замечательно.
Они заходят в небольшой зал, где ни одного окошка, но зато у стены, на которой красуются длиннющие полки с бутылками коньяка, виски и прочего, стоит такая же длинная барная стойка. Хо чуть прикрывает за собой дверь, чтобы полностью не оставаться наедине. Сказать, что эта комната выполнена в светлых тонах — нельзя, она такая же темная, как и все комнаты тут. Даже диваны и барные стулья черные.
Вампир молча взял Хёнвона за талию, поднял, словно пушинку, и посадил на барную стойку. Сам же перешел на другую ее сторону и что-то клацнул, а стена, на которой красовался алкоголь, засветилась неоновым розовым цветом, который сменился на фиолетовый, а потом плавно перетек в голубой и так по кругу. Хёнвон наблюдает за этим манящим светом и забывает о всем, что его только что беспокоило. Он сюда никогда не приходил и очень зря. Даже в спальне не так расслабляюще как тут. Может потому что тут нет окон и ты никого страшного не увидишь? Или потому что тут есть такая красивая неоновая подсветка.
Хосок же роется по шкафчикам в поисках стаканчиков. Один чистый все-таки находит, а потом тоже поворачивается к той стене, но не рассматривать ее, как Че, который занимается этим уже пять минут, а выбрать себе напиток на сегодняшний вечер. Останавливается на коньяке Martell и чуть наливает себе на донышко стаканчика. На место бутылку он не ставит, ибо одной рюмочки ему будет мало.
Он подымает взгляд на Че, а тот все сидит неподвижно, будто под гипнозом. В его темных глазах отражается эта смена цветов, а Хосоку просто нравится за этим наблюдать. Для него Че красивый снаружи и такой же внутри, такой же добрый и такой же нежный.
-может все-таки налить? —вампир прерывает хёнвоново пребывание в легком трансе и тот опускает глаза. Ему опять ответили, что в пятницу было достаточно. —Зря, мы дешевое говно не пьем, —фыркает вампир и за секунду опустошает стакан перед собой, не поморщившись. —Ладно, не отвлекаю от рассматривания стены.
-нет, мне кажется я сейчас усну если опять на нее уставлюсь, —Че устало потер глаза и отвернулся от неонового света, заметив маленькую щелочку в двери, которую оставил Хосок, когда они сюда заходили и Хёнвон принялся отсаживаться подальше, потому что испугался, что там сейчас кто-то за ним будет следить. —Можешь дверь закрыть? —конечно он сам не пойдет, —пожалуйста.
Вампир без лишних вопросов закрыл дверь и подошел к Хёнвону, встав у его ног. Он потянулся к своей бутылке с стаканом, налил и опять выпил, а потом поднял глаза на Хёнвона, которы умостил свои руки на чужих плечах. Так еще немного и до галлюцинаций дойдет. Все ж было нормально…
-кудряшка, их тут нету. Все свои, они сидят сейчас на кухне вместе с Минхёком. Хочешь мы к ним пойдем? Там светло и я от тебя не отойду. Буду рядом сидеть, —ему коротко сказали «нет». —Может тут свет включить? —«нет».
Хосок обнял Хёнвона, умащивая свою голову у того на животе, так как Че очень высоко сидел. Сам же Хёнвон так и остался сидеть с руками на чужих плечах. Хосоку приспичило выпить еще один стаканчик, но потом он сразу обратно вернулся к объятию Хёнвона. Такой мягкий и нежный. Он его ни за что не отпустит к первородным на съедение и никакой Хёну не убедит его в обратном. Будет рад забрать к себе в комнату и с этим чудом сидеть хоть вечером, хоть днем, гладить того по вьющимся волосам и утверждать, что тут безопасно и никто его не заберет. Вампир слышал, как он с Минхёком разговаривал и говорил, что ему тут спать страшно, поэтому надо бы этого ребенка себе забрать в спальню. Но вампир этого просто так не спросит, только когда будет подходящий момент.
Хёнвон сползает с барной стойки, пока Хосок тянется уже за шестой рюмкой, но настроение его никак не меняется, и льнет обратно к вампиру с просьбой не отпускать его. Хосок и не думал. Теперь, когда Хёнвон на его уровне — обнимать стало удобней. Нос вампира утыкается Хёнвону в плече, что прячется под футболкой, но он отчетливо чувствует, как тот приятно пахнет любимым лакомством. Нет, ничего он ему делать не будет точно.
Оставалось совсем чуть-чуть на дне бутылки и Хёнвон морщил нос от того, что это сильно чувствуется от вампира. Но не важно, ему надо, чтобы Хосок был рядом и отгонял его чувство страха. Че хлопает ресницами и наблюдает как уровень жидкости в бутылке становится все меньше и меньше.
Сколько они так уже стоят? Долго. Точно что долго. Никто к ним не пришел за это время и паника не подымалась. Хёнвон думает на счет того, что уже поздно и скоро надо будет спать, а он опять не сможет и будет лежать завернутый в одеяло и повернутый спиной к окнам, дабы ничего там не видеть. Раньше в страшные моменты он мог прийти к Минхёку, а теперь для него еще один страх — прийти в комнату к Чжухону.
Хосок оставил бутылку пустой и бросил ее где-то на пол, чтобы выкинуть потом, а сам считал сколько раз ребенок в его руках зевнул. Пять вроде? И, Господи, как же неудобно стоять, так хочется куда-то лечь… Может весь выпитый коньяк наконец решил о себе сообщить? Ой, лишь бы Хёнвону не навредить.
-устал? —вампир тихо спрашивает, когда слышит, что Хёнвон опять зевает. —Идем ляжешь спать? —усталость Хёнвона как по щелчку покинула и он посмотрел на Ли жалостливыми глазами, что не надо. —А если ты ко мне в спальню переселишься?
-и никуда не уйдешь?
-и никуда не уйду, —Хосок, сам не зная зачем, коснулся губами хёнвоновой щеки и уже ожидал, что тот начнет поднимать истерику, но ему все равно. И Ли с удовольствием сделал бы так еще раз, но наверное не надо.
Хо выключает за собой эту красивую неоновую стену, а комната сразу же погружается во мрак, и ведет Че к выходу. Он открывает дверь. В холле кто-то оставил гореть свет. Хёнвон раза три точно обернулся, дабы убедится, что все спокойно. Вампир же продолжает его держать за талию и вести рядом с собой.
Хёнвон спокойно подымается по ступенькам и видит родной коридорчик, по которому он проходился раз сто так точно. Здесь все такие же тумбы, картины и элементы декорации, все давно стало родным и привычным. Хочет ли Че домой? Хочет. Но желательно, когда это все закончится, чтобы он не переживал, что под домом его кто-то ждет.
Че замирает глазами на своей двери, но заводят его в другую. Кажется он тут был когда…не время о таком вспоминать. Он осматривает весь бардак, что обитает тут вместе с хозяином комнаты и просто грустно вздыхает, потому что наблюдать такой бардак не привычно, да и высказывать что-то по поводу него — не правильно.
Хёнвон вылезает из рук, что так бережно его касаются и начинает бродить по комнате. А Хосок откинулся на дверь позади себя и смотрит за действиями этого человечка, который сразу принялся ходить вокруг стола и рассматривать старые разбросанные бумаги. Он поднял одну — не интересно. Бросил обратно. Вторую поднял. И тоже бросил обратно. Книг в комнате не то что нет, их тут, наверное, и не существовало. Ну если Хёнвон тут поживет около двух дней, то на полках, где красуются пустые бутылки от вискаря, будут аккуратно расставлены книжечки.
Шторы закрыты и Хёнвону не страшно. Ну и слава Богу, он не увидит какую-то рожу.
-можно? —тихонько спрашивает Хёнвон, указывая на ванную комнату, а Хосок всего-то усмехается и положительно кивает. —Спасибо.
Хёнвон прячется за дверью, а вампир слышит, как тот включает воду в раковине и умывает лицо. Хосок «ползет» к своей кровати и валится на нее, раскидывая руки по бокам. Вот только что-то он начинает чувствовать себя плоховато и до сознания доходит, что пить за раз всю бутылку — очень тупая идея. Но все живые клетки в нем давно вымерли, так что все не так должно быть и страшно. Вот только прям за дверью невинный Хёнвон, с которым Хосок не знает, что захочет сделать.
Ну нет, ну только не с Хёнвоном выходить из этого состояния и желания удовлетворить все свои неудовлетворенности. Он резко встает с кровати после долгого перекатывания с боку на бок и идет в сторону Хёнвона. Он медленно надавливает на ручку. Дверь не заперта и легко поддается, а перед ним это чудо выключает водичку и, не найдя рядом полотенце, вытирает об себя руки. Вампир без проблем заходит внутрь, а Че спешит выбежать, так как подумал, что Хосоку тоже надо воспользоваться этой комнатой, но его хватают за тонкую руку и возвращают на место обратно, усаживая при этом на не высокий комодик, где как раз и лежало полотенце, которое надо было Че пару секунд назад.
К хосоковому удивлению, тот ведет себя крайне спокойно, даже не смотря на то, что на него смотрят голодными глазами. Вампир холодной рукой проводит по голой коленке человека перед собой, а потом умостил голову у того на плече, принюхиваясь. Сладенько.
А Че загипнотизировано смотрит, как тяжелая рука проходится то по его колене, то по ляжке и не сопротивляется таким действиям. Рука очень медленно ползет вверх и заворачивает за спину, а у Хёнвона по телу мурашки бегут, когда вампир уткнулся носом тому в щеку и стал еще больше вдыхать приятный аромат того, что Хо называет едой.
Все тело Хосока полностью перестало слушаться хозяина, руки сами ползали по спине и плечам Хёнвона, а его язык в это время уже изучал чужой рот. Он не растянул удовольствие на долго и отстранился от Хёнвона с громким причмокиванием, раздавшийся эхом по ванной комнате, осознавая, что это все не есть правильным. А Хёнвону как раз было мало и Че опять прильнул к Хосоку, чуть откидываясь назад и упираясь спиной в стенку. Вампир полностью навис над человеком, притягивая того к себе за бедра из-за чего Хёнвон еще сильнее сполз вниз по этой бедной тумбочке, которая уже скрипела от того, что на ней происходит.
Хосок сильно оттягивает ворот хёнвоновой футболки в сторону и он с треском полностью оголяет правое плече и ключицу Хёнвона. Вампир отрывается от губ и припадет ими к тонкому плечу пока Че одной рукой держится за крепкое плече, а другой сильнее оттягивает футболку, позволяя Хосоку не оставлять не поцелованных мест.
Закончив с плечами и ключицами, вампир обратно возвращается к губам. Хёнвон обхватывает ногами чужую талию и ухмыляется в поцелую. Да, ему нравится. Чтобы он себе потом утром не наговаривал — ему безумно нравится, а Хосок это чувствует и не останавливается, к тому же его не просят.
Хосок берет чужие ноги под колени и стаскивает Хёнвона чуть на себя, чтобы тот почти полностью лежал на этой несчастной тумбочке, поцелуй не разрывает. Без спроса снимает с Хёнвона шорты, хватая за ними белье и отбрасывая это все куда подальше.
Хёнвон молча и покорно лежит, хватаясь за края мебели, потому что он находится в не самом удобном положении. Хосок резко тянет Хёнвона на себя и разрывает с ним контакт. Легонько берет за подбородок, проводит большим пальцем по пухлым губам, которые блестят. Но такие нежности долго не длились. Хёнвона также резко разворачивают и снова укладывают на тумбочку, но теперь на живот. Он больно ударился локтями, однако долго этому внимания не уделял, потому что стало интересно, что происходит у него сзади.
Че попытался повернуть голову, но Ли решил, что не нужно, поэтому он молча взял Хёнвона за волосы и повернул голову в первоначальное положение. Пусть смотрит в стенку. Он задрал хёнвонову футболку до самих плеч и провел рукой по всему позвоночнику до поясницы.
-у тебя такая жопка хорошенькая, —Хо двумя руками сразу сильно шлепнул по половинкам, что сопровождалось по ванной эхом вместе с приглушенным вскриком. А вампир прям улыбается с того, какой классный вид перед ним. —Прости кудряшка, я делаю тебе больно.
В ответ молчат. Так и сказать нечего. Хёнвона сейчас все более чем устраивает и он правда не против, что его вероятно сейчас выебут, как в прошлый раз, только теперь пьяный не он, а Хосок. Того тоже все устраивает, он целует Хёнвона в затылок, потом в шею и еще больше тянет футболку наверх, чтобы не мешала смотреть на красивые плечи.
А спустя короткое время Че чувствует что-то холодное и вязкое течет у него по заднице. Он резко приподымается на локти, прогибаясь больше в пояснице, и пытается повернуться назад, но снова Хосок обрывает его надежды. Теперь ему страшно представить, что Хо еще тут хранит.
Вампир ведет пальцами по спине и аккуратно проникает двумя в тело. А Хёнвон что. Он еще сильнее сжимает края тумбочки пока Хо активно растягивает этого ребенка перед собой. Нет, Хёнвон то уже совершеннолетний, но если вспомнить о их разнице в возрасте, то Хёнвон для вампира — ребенок. И это ребенок начинает постанывать, совсем как не ребенок, потому что Хосок в него поместил и третий палец.
Хо наклоняется к Хёнвону вперед и целует Хёнвона за ухом, активно двигая пальцами внутри него. Он с улыбкой слушает, как человечек под ним тихонько стонет, лаская Хосоку слух, и пытается убежать, хоть и понимает, что Хосок не пустит. У Хёнвона сердце сейчас из груди выпрыгнет, знает, что утром будет сидеть на краю кровати и краснеть, заворачиваясь в одеяло, но сейчас ему на это так плевать. Хосок полностью отключился от реальности. У него перед глазами мелькает почти полностью раздетый Хёнвон, позволяющий делать с собой, что душа вампира пожелает.
А Че чувствует, как вот-вот дойдет до пика и закрывает глаза, полностью отдаваясь волне возбуждения. Он теперь поддается назад, сильнее выпячивая задницу, а Хосок тому на ухо игриво рычит и усмехается. Тело Хосока обычно холодное, но не сейчас, когда тот к вспотевшей спине Че сильно прижимается грудью. В глазах мелькают игривые искорки, а губы все также расплываются в довольной улыбке, иногда касаясь хёнвоновой щеки.
Вампир резко обрывает все удовольствие, оставляя Хёнвона так и лежать на этой тумбочке. Хёнвон все еще крепко держится за тумбочку, что все это время жалобно скрипела и билась об стенку. Че с трудом получается отдышатся, он положил голову на холодную стену и пытался прийти в себя хоть чуть-чуть. Все это время он слышал позади себя какое-то копошение. Он слышит, как черный кожаный ремень с лязгом упал на пол, как быстро расстегивается ширинка и пуговка на чужих штанах. Хосок снова подходит к Хёнвону и окончательно сдирает футболку.
Вампир разворачивает Че к себе, держит, чтобы тот не упал и целует в опухшие губы. Руками, подобно змеям, ползет по худому горячему телу и останавливается на хёнвоновой заднице, грубо хватая, от чего тот заскулил. И не важно, что все на нижнем этаже это слышат и в красках представляют, что тут происходит, Хосок не остановится, сильнее сжимает половинки, оставляя после себя отметены, которые вряд ли позволят потом Хёнвону сидеть и сойдут не за три дня. Он хочет страсти, приключений и немножко рискнуть.
Вампир берет Че под ноги и в таком положении с ним заходит в душевую кабинку, в таком положении прижимает к стене, продолжая придерживать. Хёнвона зажимают между крепкой грудью и ледяной плиткой, что обжигает спину. Он боится быть так на весу даже не смотря на то, что его под задницу держит Хосок, Че ногами еще сильнее обхватывает чужую талию и жмет к себе. Он тянется к губам за поцелуем и ему в этой маленькой просьбе не отказывают. Вампир с грубых перешел на нежные поцелуи. Он сильно сжимает Хёнвона за талию, снова там останутся бордовые синяки и будут болеть.
Хо тянется за тем, чтобы включить воду. По волосам стекают и падают на плечи горячие капли и эта смесь холодного и горячего ощущения на своей коже Хёнвона словно уносит в другую реальность. Волна удовольствия растет все больше и Хёнвон буквально просит больше, поскольку поцелуев в губы и шею ему мало.
-тогда терпи, —шепчет Хо в красное ушко и убирает за него мокрую прядь волос Че. Он снова подхватывает Хёнвона под задницу, перед этим оставляя один безжалостный шлепок. Он опять льнет к хёнвоновым красным от поцелуев губам и через секунду проникает своей возбужденной плотью в худое тело, что он сейчас грубо держит. Хёнвон отстраняется и запрокидывает голову назад и мычит, впиваясь короткими ногтями Хосоку в плечи. —Ты слишком шикарно выглядишь, —цедит Хосок, рассматривая растрепанного Хёнвона оценивающим взглядом, —такой мокрый и возбужденный. И стонешь приятно для ушей.
Вампир сильно толкается, проникая в едва податливое глубже, а Че рефлекторно сжимает ноги на хосоковой талии, еще больше притягивая к себе. Хосоку так нравится смотреть на эту белую, тронутую только им самим шею и с превеликим удовольствием оставил бы там еще один след, но даже с алкоголем, что полностью залил его мозг, Хосок помнит про свое обещание не вгрызаться больше Хёнвону в шею.
Хосок еще жестче двигается внутри Хёнвона, насаживая того на свой орган до основания. Из-за каплей от душа не видно, что по хёнвоновому худому личику бегут слезы от боли в перемешку с удовольствием. Че кладет руку на нижнюю часть живота, где под фарфоровой кожей больно жжет. А Хосок ядовито улыбается с того, как жалко скулит человечек в его руках.
Стекла в душевой кабинке запотели больше от горячей обстановки, нежели от горячей воды. Зеркало над раковиной тоже покрылось едва прозрачной пеленой. По ванной комнате эхом разносятся шлепки, тяжелые вздохи и стоны. Хёнвон резко перекладывает руку с живота на запотевшее стекло, когда Хосок с звериной силой в того вдалбливается, еще и больно сжимает бедра. Ладонь по стеклу медленно сползает вниз, а оно сразу же опять запотевает.
Под горячей водой становится еще жарче. Хёнвон еле сдерживается, чтобы не закричать от удовольствия, так как боль сменилась на приятные ощущения, заставляя сердце биться еще сильнее.
Хосок опять усмехается и одной рукой тянется к дрожащему подбородку и тянет его к себе. Он снова языком проникает в рот Че, заставляя его мычать в поцелуй, ибо больше ничего сказать и сделать не может.
Че облегченно выдыхает, когда чувствует, что волна возбуждения скоро доберется до высшей точки и он пачкает свой и чужой живот. Хосок же расслабиться не дает, он еще резче натягивает на себя почти расслабленное тело Хёнвона и также заканчивается его удовлетворение в худое тельце. Опять он тянется поцеловать Хёнвона, а ему и не отказывают.
Хо водой смывает с Хёнвона следы их шикарного вечера и медленно опускает тонкие ноги на землю, но они сразу подкашиваются и Че практически валится, но его успевают придержать. Он обессилено падает щекой Хосоку на грудь, чувствуя как жжет бока и задницу.
Вампир быстро на бедра наматывает себе полотенце и тянется за еще одним, чтобы закутать Хёнвона. Он подхватывает его на руки, как перышко, и несет к себе в спальню на кровать. От мокрых волос на подушке остаются пятна. Хосок также ложится рядом и целует в мокрый лоб, к которому прилипли короткие прядки. Оба соврут если скажут, что произошедшее им не понравилось, а Хёнвон давно заснул под довольным взглядом Хосока.
***
Второй раз Хёнвон просыпается от того, что все болит. Очень болит. И даже в тех местах, где фактически болеть не может. Естественно он все помнит, ведь из ночного дуэта только Хосок был в нетрезвом состоянии. Потом через какое-то мгновение до Хёнвона дошло, что он всю ночь проспал полностью без одежды, так еще и рядом с кем-то. Ну как с кем-то…с Хосоком, который, по всей видимости, наличием одежды сейчас не отличается. А еще он похоже продолжает дрыхнуть. Ну и слава Богу, и так уровень интимности зашкаливает. Все равно если Че встанет, то Хосок тоже.
Хёнвон полностью переворачивается на живот и чуть приподымается на локтях, осматривая чужую комнату и Хосока вместе с ней. Вампир спит на боку повернут к Че, а значит, что когда он проснется, то первое, что он перед собой увидит — голое тельце, на спине которого сотни засосов и Хёнвон пока не знает на сколько они яркие, что, возможно, смогут просвечиваться через белую футболку. Но черную одежду еще никто не отменял.
Не это сейчас беспокоит Хёнвона. Проблема в том, что поблизости он нигде не видит своих вещей. Логично если они остались в ванной. Но чтобы дойти туда тоже надо иметь что-то под рукой, дабы прикрыться и дойти туда. А одеяло стаскивать тоже не вариант, потому что тогда Хосок точно проснется и все…
Чего Хосок там не видел? Все он видел. Раза два. Ну стесняется человек, что поделать-то?
Че снова посмотрел на вампира рядом с собой, который потянулся, зевнул и потер глаза. Сейчас проснется… Но Че не спешит прятаться под одеяло, сильнее заворачиваясь в нем, дабы прикрыть всю свою срамоту. Он сонно смотрит на такие же сонные хосоковы глаза, которые резко открываются и первым делом смотрят на Че. Как он и говорил — именно он и будет первым, на что посмотрит Хосок проснувшись.
Вампир всего пять секунд смотрит в эти кукольные темные глаза перед собой, а потом скользит взглядом вдоль спины Хёнвона. И тут до Че доходит, что одеяло на нем закрывает только его ноги и совсем чуть-чуть его попку, на которой еще красуются розоватые следы от грубых хосоковых ладоней.
Хёнвон быстро скользит под одеяло, натягивая его на себя и сворачиваясь в комочек, и отворачивается от Хосока в надежде, что тот сейчас ничего не сделает. Наивно. Хосок тянется под одеялом к этому комочку, а Хёнвон вздрагивает, когда чувствует, что тяжелая рука проходится по его колене к бедру, а потом обнимают за талию.
Че лежит неподвижно в мелком шоке и еще больше боится встать. В его шею уткнулись холодным носом, а такая же холодная рука прижимает к себе посильнее. Потом Хосок посчитал, что ему так неудобно и решил развернуть Че к себе и прижимать вот так. Вампир лежал на боку подпирая голову рукой, а другую разместил на чужой заднице.
-я все еще не понимаю чего ты стесняешься? Или тебя пугает такое сексуальное давление? —Хо потянулся чмокнуть Хёнвона в нос, а тот, к его же удивлению, даже не отпирался. —Или мне оставить тебя еще поспать, кудряшка? —Че отрицательно ответил. Он больше не хочет спать и не уснет, даже если Хосок выйдет отсюда — он все равно не уснет.
-я вообще-то хотел с Минхёком посидеть, потому что в последнее время он только прячется в комнате Чжухона, а я туда приблизится боюсь, —стеснительно мямлит Хёнвон, утыкаясь Хосоку в плече, потому что действительно больше всего он тут боится Чжухона и Хёну. Хосок тоже раньше читался в этом списке, больше нет.
-ты можешь к нему в комнату Хони и прийти, —отвечает Хо после десяти секундного молчания. —Он разрешает, —а Че продолжает смотреть на того с испугом и лежать неподвижно. Он и переступить порог комнаты вампира, где сидит его друг? Он то может, но стремно пипец.
-не, я передумал. Тут тоже нормально.
-я тебя проведу если боишься, что наша милая булочка Чжухон тебя сожрет. Он с Минхёком ничего не сделал, неужели ты думаешь, что ему будешь интересен ты? —Че ответил ему вздохом и перелез на другую сторону кровати, забирая все одеяло себе и оставляя Хосока абсолютно без ничего. —Спасибо…
Хёнвон скрылся за дверью в ванной комнате, закрываясь на замок, а то мало ли. Вот вчера не закрыл и что…а вот что: он повернулся спиной к зеркалу, оголяя ее и с обреченным взглядом рассматривая. Насмотревшись, он опускает глаза на пол, а потом собирает всю свою одежду, что пролежала тут целую ночь. К счастью она вся выжила, то есть ее не пытались снять методом разрыва.
Хёнвон молча вышел обратно в комнату, где ходил вампир уже в штанах. Тот позвал Че жестом идти за ним. Хосок же обещал, что проведет к «их милой булочке Чжухону».
Нужная им комната всего в паре шагов от их, поэтому идти далеко не пришлось. Как только они подошли, оттуда вышел Чжухон и пропустил Че внутрь, спокойно того осмотрев. Сами же вампиры ушли куда-то вниз оставив этих детей вместе.
***
Хёну медленно ходит у себя по кабинету вокруг стола или возле высоких полок с книгами и проходится по корешкам пальцами, рассматривая их названия и авторов. Он вытащил какую-то с темно-красной обложкой, полистал, закрыл и поставил обратно на место. Он думает. Думает и не может придумать, как всем доказать, что те двое не должны тут больше быть. Он знает, все к ним привязались, а некоторые ну прям очень сильно, и естественно они не захотят их бросать. Он не может читать мысли. И не может узнать хотят ли они сами уходить или же успели давно привыкнуть? Надеется, что не успели.
Никому причинять вред он не собирается и выгонять насильно тоже. Они должны сами уйти, потому что потом все будут видеть его виноватым. Все и так будут видеть его виноватым, потому что только он и настаивал на их уходе. Он тут за всех переживает, даже за тех, кого он хочет выгнать и в то же время понимает, что не в состоянии уберечь абсолютно всех.
Он слышит, что Хосок и Чжухон спускаются вниз. Слышит, что они зашли в гостиную. А разговаривают они конечно же о тех двоих. Еще одна попытка попросить их уйти может стать удачной? Вряд ли… Но все равно рискнет.
-я больше не могу допустить, чтобы они оставались в доме, —он опять натянул на себя маску серьезности и смотрит на двух вампиров перед собой, которые ну никак не удивлены такому объявлению. —Мы так жить не будем. Вы к ним сильно привязались. Сначала ты, —Хёну указал пальцем на Чжухона, —решил развлечься с тем, а теперь и ты, —он повернулся к Хосоку, —решил так развлекаться, но с другим. Защищая их — вы забудете о себе, а те твари только и добиваются того, чтобы мы сдохли.
-нет.
-я же их не выставляю насильно, я хочу дать вам понять, что так надо.
-нет.
-ничего с ними не будет в том сраном мегаполисе, может они вообще из города уедут к семьям.
-нет.
-вы их не пускайте, потому что привязались, но сами-то вы у них спрашивали, хотят ли они тут на всегда оставаться?
-нет. Зачем им куда-то уходить если тут есть все, что им надо для полного счастья? —Чжухон развел руки в сторону, показывая, что тут действительно все замечательно. —У нас даже интернет есть, хотя мы живем в какой-то жопе.
-полностью поддерживаю. А нам есть общение, —говорит Чангюн, заходя в гостиную, а за ним плетется Кихён, который тоже хочет поучаствовать в ссоре.
-мы сегодня предложим им уйти. Если вы ни разу не спрашивали про их желание вернутся домой, то спросим их сегодня. Не захотят уйти — ладно, так уж и быть что-то придумаем, но если они скажут да, то они сразу же идут собирать вещи и садится на первый же автобус, что им попадется, при этом забывая нас и все, что в этом доме происходило. И дорогу сюда в том числе, —Хёну осмотрел всех до единого, ожидая возражений, но их не последовало, ну и слава Богу — меньше проблем. —И мы про них тоже забываем и про все, что с ними связано, ясно?
-в смысле?
-в прямом. У них еще вся жизнь впереди, нельзя же их тут до смерти держать, —Хёну всех осматривал и замечал, что на него смотрят не очень добрые взгляды от всех, абсолютно всех. У каждого была своя причина, почему им не хочется, чтобы кто-то покидал этот дом, но против приказов Хёну не шел еще никто. —И им тут скучно…
-можешь просто сказать, что они тебе надоели и не надо что-то придумывать, —перебил Хосок. Некоторые закивали головой, в подтверждение его слов. —Не знаю чем они тебе тут мешают, они никогда с своих «берлог» не выходят. Да и ты — вечно в кабинете прячешься.
-да дело же не в этом, —Хёну закатил глаза и тяжело вздохнул, пытаясь подобрать слова. —Началось лето и они вряд ли хотят провести его тут взаперти в доме, —Чангюн открыл рот, чтобы что-то сказать, —задний двор не считается, —он сел обратно в исходное положение. —Я имею ввиду, что им надо общаться с друзьями и ездить к семьям. Для нас они всегда будут чужими.
-если они поедут к семьям — они уже не вернутся, —тихо сказал Кихён и продолжил рассматривать узоры на ковре перед собой. Похоже все, кроме Хёну, не хотели отъезда тех двух, кого они уже как часть семьи видят. —Мы их больше не увидим. Найдем, но не увидим, потому что вряд ли они захотят нас видеть. С ними чувствуешь себя как-то более по человечески. Они не вернутся…
-во-первых, мне дороже ваша безопасность нежели их, сколько раз я уже это говорю. А во-вторых, прийдется это принять. Им место в другом мире, лучшем мире. Не тут, —серьезный взгляд Хёну сменился на более нежный. —Но больше всего я переживаю за нашу безопасность. Они куда не пойдут. Везде то Чеён появляется, то остальные. Можете после этих слов думать обо мне, что вам вздумается, но за нас всех я волнуюсь больше. И я знаю, они согласятся вернутся, —из холла послышались шаги вниз по мраморным холодным ступеням. —Они идут и мы скажем им это сейчас, —Хёнвон с Минхёком медленно зашли в комнату и недоверчиво осмотрели данное собрание, не обещающее ничего хорошего. Кто-то сидел грустный, кто-то недовольный, а кто-то просто спокойно тут находился. —Мы все решили, что вы можете уйти к себе домой, —быстро сказал Хёну и затаил дыхание в ожидании ответа.
Хёнвон ступил шаг назад, за ним и Минхёк последовал. Они вместе хлопали ресницами и смотрели то на вампиров, то друг на друга. Все только и делали, что молчали, будто в комнате никого и нет. Минхёк перевел взгляд на Чжухона с просьбой сказать, что тут происходит, но тот только улыбнулся, поджав губы, и отвернулся. Хёнвону не нравилась этакая доброта, не могут же их тут просто так сначала держать почти месяц, а потом взять и сказать «мы вас отпускаем».
-то есть…как? —тихо произнес Минхёк и по чуть-чуть отступал за спину Хёнвона.
-вы можете идти домой к своим семьям, а не сидеть тут. Но…с условием, что про нас вы рассказывать не будете, —из всех присутствующих спокойным оставался только Хёну с каменным лицом, в то время как все остальные сидели грустные. —Вы можете даже сейчас пойти собрать вещи и поехать к семье и…о произошедшем тут не вспоминать. Но если хотите остаться, то это ваше дело.
-действительно можно? —тихо мямлит Хёнвон и сразу опускает глаза в пол, потому что чувствует на себе недовольство Хосока.
-конечно, вы можете уже собираться и сразу же выходить. Вас тут не держат, —заметно, что Хёну старается скрыть всю свою радость, по поводу того, что ему почти удалось от них избавится. Теперь главное, чтобы они не передумали.
-тогда…мы вернемся.
