***
-они с тобой не выходят на связь? -три недели прошло, ты думаешь если они тогда не звонили, то сейчас позвонят? —Хёнвон тяжело вздохнул, слушая как Минхёк на том конце провода в очередной раз рассказывает, что никто звонить никуда не будет и все давно про всё забыли. Уже действительно конец третей недели их пребывания дома и после всего, что было — жизнь определенно стала нудной. Нет, ну жить в страхе там тоже не самая привлекательная перспектива, но все же. —Слушай, —Минхёк вздохнул, —все ведь нормально. Никто не трогает нас и мы не чувствуем себя обузой для других. Хёнвон, завязывай с этим. Ты дома. Почти месяц дома. -угу, дома… —Че упал головой на подушку, посматривая на телефон на тумбочке, который был на громкой связи. Они разговаривают уже тридцать две минуты пока у Хёнвона родители отсутствуют. —Ладно, —Че быстро решил менять тему, —ты мне все обещаешь, что приедешь и мы погуляем. Уже две недели обещаешь. -а на кого по-твоему я должен оставить хозяйство? Я ж один теперь живу, советую, никто тебя не трогает, и мне надо по скорее оплатить месяц проживания тут. Но я приеду, как-нибудь точно приеду и буду тебе надоедать, а ты меня будешь пытаться выгнать, —Минхёк на том конце провода посмеялся и даже сумел из Хёнвона достать улыбку. -я в любом случае тебя не выгоню и ты мне точно не надоешь. -ну кто знает, —хмыкнул Мин, —может ты еще будешь меня упрашивать уехать. -не-а, тут так скучно. -в кругу семьи сидеть не вариант? Был бы вариант если бы его родители уделяли и ему иногда внимание. Хёнвон что был, что не было — родители как-то не замечают. В их глазах мелькает бесконечный текст документов связанные с работой. Квартира практически пустует, хозяева возвращаются поздно вечером, оставляя Хёнвона одного закрытого в своей спальне. Че им никогда не расскажет, где он жил и с кем. Такое им точно знать не надо, а может они как обычно сделают заинтересованный вид, а сами будут бегать глазами по своим бумагам и отчетам. -я не хочу слушать от них истории и рассказывать что-то про себя, я же… —Хёнвон чуть притормозил с продолжением предложения и вслушался в происходящее за пределами спальни, —не буду говорить родителям «ну тут такое дело…я с Минхёком целый месяц прожил в доме с вампирами, где мне было страшно, что на меня нападут первородные. А еще меня укусили, смотрите, даже шрамы остались. И меня два раза буквально вытрахал мужик, но я не скрываю тот факт, что мне понравилось», —еле слышно произнес Че последнюю фразу, на тот случай если его родители уже действительно дома, а он этого не слышит. -ого, серьезно что-ли два раза? И как оно? -не думаю, что от твоего отличается, —тихо произносит Че, смущаясь своих слов и думая зачем он вообще начал про это говорить. -а чего я все это время думал один? Ты хочешь сказать, что мой мозг меня обманывал. Ну да, тебе конечно повезло, —Минхёк опять засмеялся и знает, что если бы Хёнвон был рядом, то он бы уже летел на Минхёка с кулаками и легонько колотил по плечу. —Ладно, все-все, больше не говорю. Но я могу и про себя рассказать, чего мне… в общем было это раз… -избавь от подробностей пожалуйста. Когда ты мне звонил «просто побеседовать», я не собирался обсуждать с тобой свои сексуальные предпочтения. -ок, но я все равно знаю, что ты снизу, —очередные удары кулаками по плечу ему снова были бы гарантированы, вот только оба находятся в разных городах и не знают, кто на какой улице живет. -ты тоже. -ты вроде не собирался обсуждать сексуальные предпочтения. -так я ж про тебя говорю, —конечно они все друг о друге давно знают. Это скрывать — не было смысла, они тогда жили буквально в одном доме, где даже у стен есть уши. -я думаю мне пора. А ты там не пропадай, книжечку почитай. Пока-пока, —Минхёк сбросил звонок, оставляя Че лежать одного в темноте и в тишине с одеялом в руках, которое он все время обнимал. Экран смартфона потух, а комната полностью погрузилась в темноту. Хёнвону сейчас ничего не мешает включить лампу, что стоит у него на столе, но зачем.? Дверь к нему в спальню заперта — а значит все пути сюда проникнуть тоже. Окна? Он живет на двенадцатом этаже, вряд ли даже первородные забирались бы так. Они б привлекли чье-то внимание как минимум. Хёнвон устало трет глаза, хочет спать, а сны тут какие-то плохие: то кошмары, то просто не хочется, а родители иногда жалуются, что их сыну надо бы выйти погулять на улицу, а не сидеть в темных четырех стенах, от которых с ума можно сойти. Но правда, что ночь, что день — Хёнвон плохо спит, намного хуже чем там. Беспорядочные мысли не давали ему заснуть, будто тысяча голосов в его сознании вдруг принимались говорить наперебой, замолкали, перебивали друг друга, так что ему едва удавалось сомкнуть глаза. Снятся эти первородные и плохие концы. Че не верит в вещие сны, но пока он находится там — это все выглядит ну слишком правдоподобно и страшно. Вся эта бессонница — это полное издевательство ночи над ним. Если бы ему задали вопрос когда он в последний раз хорошо высыпался — он бы ответил «не знаю». Тяжелая дремота сковывала и томила его. Но, как это всегда бывает с людьми, давно выбившимися из сна, он не мог заснуть сразу. Едва только сознание его начинало заслоняться темной пеленой, как что-то его резко выталкивало из сновидений. Он вздрагивал, широко открывал в легком испуге глаза и тотчас же опять погружался в раздражающее переходное состояние между сном и бодрствованием, думая, что в итоге сможет уснуть и не видеть кошмары, что преследуют его. Хёнвон просто скучает. Скучает за Хёну, который все время пытался их выгнать. Скучает за Кихёном, который каждый раз наблюдал за этими двумя, пока они гуляют на улице и улыбался от того, что у них есть такие добрые и не обжигающие солнышки. Скучает за Чангюном, который был вторым почти лучшим другом для Че, так как Гюн тоже для него был всегда и везде. Скучает за Чжухоном и его взглядом на Хёнвона, если тот гуляет с Минхёком. Скучает за Хосоком, у которого именно из-за Че также появились проблемы, радует, что позже они наконец решились и никто никого больше не боится. А больше всех скучает за Минхёком. За этим солнышком, которое в шутку любит вставить колкое словечко и не обидеть или же сказать что-то тем самым смутить Хёнвона; которое может часами носится по комнате и что-то усердно рассказывать; которое рядом всегда, на много больше чем Гюн; В кругу родителей ему не нравится сидеть. Они его тепло встретили, а потом спустя почти месяц занимались своими делами и перекидывались с Че короткими «доброе утро», а потом исчезали в своих мыслях и делах. И это было шикарно, ничего не бесит, никто не тревожит. Хёнвон поднялся с кровати, подошел к зеркалу и включил рядом с ним небольшой светильник, чтобы хоть что-то увидеть в зеркале. Перед ним показался сильно исхудавший юноша, так как тот почти ничего не ест, а только валяется на кровати и разговаривает с лучшим другом. Усталый вид, мешки под глазами, без какого-либо настроения. Хёнвон подошел ближе и посмотрел на две зажившие точечки, которые были почти невидимые. «не рыпайся, а то больно будет», —пронеслось у Че в голове, когда он вспоминал, как получил данные точки. Ему пришлось ходить в одежде с высоким горлом или пытаться прикрыть рукой, чтобы у родителей не возникали лишние вопросы. Синяки, что оставил Хосок перед днем как они уехали — сошли, на их место вернулась бледная кожа. -я не был готов так резко сказать «пока», —говорит сам со собой, рассматривая себя в зеркале. Это абсолютно нормально, особенно когда рядом никого нет. Может если бы Хёнвон хотел — он бы и с Чеён побеседовал. А так есть он, есть мысли, остается их только озвучить и самому на них же ответить. Хёнвон сел на пол перед зеркалом, потому что разговор с своим отражением не будет коротким. —Я решил уйти не подумав и сделав выбор за нас двоих с Минхёком. У меня было скрытое чувство радости, когда я услышал, что можно уйти. Интересно, а Минхёк злится на то, что я решил за него? Нет, подожди, он же мог остаться. Как дела у Чжухона? Они вроде были близки. Я иногда ревновал, что они так много проводят времени, хотя Минхёка я знаю больше и лучше. Мне просто было неловко ему об этом сказать. —Хёнвон слышит, что пришли его родители и громко хлопнули дверью. Его дверь в спальню была заперта, к нему никто не зайдет. —Не пойду их встречать. Мне с ними скучно. А с вами было весело. Я бы к вам ездил, но не хочу один. А Минхёк…не знаю, вряд ли. То есть, я его не спрашивал, но…я не знаю. Я уже ничего не знаю. Просто чего-то мне не хватает. Хёнвон поднялся с пола и выключил свет. Раздумья куда-то резко прервались и исчезли. Вести беседы больше нет смысла, не о чем. Садится на край кровати и смотрит в одну точку или же просто в пустоту. Сколько дней он так уже сидит и дурью мается? Он не считал, но может предположить, что пятнадцать дней уже прошло точно. «Скучно, скучно, скучно». Родители ушли к себе в спальню спать, а Хёнвон же наоборот идет бродить по квартире. Останавливается в гостиной и садится на диван, обнимая колени. Там в доме он тоже когда-то ходил так гулять, именно в тот день когда они с Хосоком помирились, и остановился в гостиной. Но тогда к нему пришли Кихён, Минхёк и даже Хёну. Сейчас к Че никто не прийдет и не спасет от этой тоски. Утыкается носом в колени и закрывает глаза в надежде, что рядом сейчас окажется Минхёк и просто молча посидит, чтобы Хёнвон не чувствовал себя так одиноко. Никого. Никто так и не пришел, ничей знакомый голос не был услышан. Тишина и все.***
Еще две недели проходят так незаметно и так одинаково, словно один и тот же день на повтор ставят, только на календарях меняются числа. Днем на улице слышен шум транспорта, людей, птиц. В летнее время солнце греет сильно, расползается лучами в каждую непримечательную улочку, оставляя там частичку себя. В обеденное время количество людей на улице уменьшается — все стараются скрыться в холодном помещении с множеством кондиционеров, дабы не получить солнечный удар. Все закрывают окна, чтобы горячий воздух не смешивался с холодным в помещениях и ждут когда жара чуть-чуть спадет. День сменяется на вечер, а вечер на темную ночь. В окнах один за другим вырубается свет, люди идут спать, чтобы завтра опять пойти на работу, а может у кого-то выходной. Одинокие фонари освещают небольшие островки пространства. Изредка слышны проезжающие машины и разговоры людей, не так как днем. Яркие вывески магазинчиков и кафешек режут уставшие глаза, что тяжело закрываются после долго дня работы. Ночная атмосфера в городе и далеко в темном и густом лесу очень отличаются. Пока все тут постепенно засыпают, в лесу начинают петь свои песни сверчки. Дом расположенный среди этих деревьев также дремлет с своими хозяевами, которые не осознают даже как сильно по ним скучают. Хёнвон был у себя в спальне завернутый в свое одеяло и быстро клацал что-то на компьютере, когда на всю комнату не раздался телефонный звонок. Забыл включить бесшумный режим, а ведь на часах почти пол четвертого ночи, все высыпаются, а Хёнвону все равно, он не сможет заснуть. Знает, что следующий день ничем не отличится от предыдущего, он также проведет его дома в одиночестве, иногда покидая комнату, дабы поесть или пойти в ванную комнату. Его аж передернуло от резкого звука. Минхёк звонит. Поздно однако для разговоров, но… Хёнвон только еще больше залазит под одеяло, чтобы никто не слышал их тайных совещаний и нажимает на зеленую кнопочку принять звонок. -прости, но у меня была маленькая надежда, что ты не спишь, —голос по ту сторону звучал бодро, Минхёк тоже спать не ложился, вернее он пытался, но не может. -все нормально. Что-то случилось? —Хёнвон зевает. -случилось. У меня предложение года. Давай вернемся назад? Хёнвон сбросил с себя одеяло, потому что от такого заявления бросило жар. Вау и как отреагировать? С одной стороны Хёнвон хотел, потому что не может он тут находится без ничего и никого. С другой стороны — нет, потому что раз те выгнали то не факт, что вернут обратно. Но Хёнвону такая идея однозначно нравилась и готов был на скорости света мчатся в ту глушь к дому, снося перед собой все препятствия в виде людей, машин и деревьев. И все же останавливает его только то, что те выгнав однажды, выгонят и дважды. Там Хёну…он так долго боролся за их уход. Наверное он и не скучает. Стало ли у них все спокойнее? -а если нам не рады? -мы этого не знаем, —уверенно заявил Минхёк, уламывая Че поехать, потому что тот тоже сам туда не сунется, а вдвоем не так страшно. —Тут слишком скучно. Хёнвон улыбнулся. В голове пронеслись все самые приятные воспоминания в том доме. Даже плохие воспоминания не заставили Че отступить от своего желания. Миллионы рисков, что их по дороге туда съедят или сразу же по приходу убьют, ушли на самый задний план. Главное — это то, что он не один желает оказаться опять в темных и холодных стенах того старого здания. Опять спрятаться в той темноте, что обитает там 24/7 и увидеть всех, благодаря кому он и стремиться туда вернутся. Там их новый дом. Там их новая не стандартная, как у всех, жизнь. Остаться. Остаться там хотя б еще на два месяца, а то и больше и не покидать то здание, ту атмосферу. -ты тоже хочешь вернутся туда?***
-даже не думай пытаться звонить, —спокойно промолвил Хёну, забирая у Чжухона из рук телефон, а тот просто обреченно положил себе руки на колени, развалившись на диване в гостиной, где на фоне играли какие-то передачи по телевизору. —Я сейчас сотру этот номер из списка контактов, чтобы ты больше не задумывался об этом. -вперед, —безразлично ответил Чжухон, продолжая пялится в экран и не улавливая смысла того, что там показывают. —Я тот номер в памяти храню. У меня для него даже отдельно выделена полочка, —он ехидно улыбнулся, так ни разу и не посмотрев на своего собеседника. Хёну бросил чужой смартфон рядом с хозяином на диван и уселся за стол. Он внимательно осмотрел помещение. Все действительно стало каким-то нудным и одиноким, но Хёну спирает это все на то, что из-за последних событий они чуть подустали, поэтому все кажется таким неинтересным. Сам же у себя глубоко в душе утаивает тот маленький факт, что без этих двоих действительно ничего интересного не происходит, так хоть какая-то драма и экшн. Чжухона уже все наслушались и его воплей, что его принцессу там убьют, тоже. Но не смотря на это, он все равно решался позвонить Минхёку и спросить как дела, но сразу же сбрасывал пока не начались гудки. Ему также не хочется злить Хёну, гнев которого он видит крайне редко. Он не соврал, когда сказал, что номер Минхёка выучил на память и может назвать его даже задом наперед. Вампир прогонял всех и каждого от себя, кто хоть как-то пытался его уговорить не думать о этих людишках, ведь такие как они по улицам ходят каждый день. Не-а, ему нужно, чтобы именно Минхёк сидел на диване в гостиной, поджав под себя ноги, смотрел передачи по телевизору, больше посматривая на телефон и жуя какие-то конфеты или что-то, что забрал у Кихёна с кухни. Кихёну что с ними, что без них одинаково. Нет, разумеется с ними было веселее, так как к нему иногда могли зайти на кухню и поговорить о чем-то в то время, как никто из вампиров не любит делится своими жизненными фактами. Кихён им тоже про себя ничего не рассказывал, но был рад послушать историю в сотый раз, как Минхёк с Хёнвоном встретились. Чангюн вообще первую неделю туда-сюда ходил, так как ему понянчится было не с кем. Чжухон все время просил Гюна следить за Минхёком, когда тот куда-то уходит, а Чангюн начинал тайную операцию по слежке за ним, так оберегая его от всего плохого. А с Хёнвоном он без проблем мог пересекаться на заднем дворе вечером, когда тот просто так выходил или чтобы посмотреть на красивые темно-красные розочки. Хосок по вечерам, как принцесса в башне, сидел у окна в ожидании, что те вдруг вернутся, но проходит месяц, а ни Хёнвон, ни Минхёк не подают о себе никаких сигналов. Днем же он шел в бар, который у них на первом этаже, и напивался с горла бутылки (а если не было, то шел в магазин, закупался и возвращался домой пользоваться покупкой), рассматривая при этом стену с неоновой подсветкой, которая когда-то очень сильно интересовала Хёнвона. «Надеюсь, у тебя там все спокойно»—думает себе он, выпивая последнюю каплю и откладывая уже пустую бутылку в сторону. Теперь надо дошагать до комнаты. Алкоголь на Хо действует не сразу, поэтому минут десять у него есть точно. Он выключает неоновую стену — она моментально гаснет. Выходит из помещения и уверенно движется в сторону ступенек. Закрывается у себя в комнате и падает на кровать, ища подушку руками, чтобы подложить под голову. Он поспит, проснется к вечеру и опять сядет у окошка, будет выжидать свое чудо. И так заново и заново, пока не надоест и он не поймет, что бесполезно. -тебе там лучше? —шепотом спрашивает Хосок, сам не зная кого. То ли себя, то ли Че, который, по его мнению, радуется родному дому. —Да в жопу эту печаль, главное, чтобы тебе там было отлично. —Хосок перевернулся на спину и устало смотрит в потолок, раскинув руки. —Во мне теперь очень тихо и пусто — как в доме, когда все ушли и лежишь один, больной, и так ясно слышишь отчетливое металлическое постукивание мыслей, —разговаривает сам с собой, чему удивляется, потому что никогда за человеком так не скучал. На улице таких как Че ходят миллионы, можно забрать себе любого. Но все они тут и дня не проживут — для вампира они останутся едой, в то время как Хёнвон для него любимое солнышко, которое он не позволит никому обидеть. Но не может этого сделать сейчас и даже спросить все ли хорошо. Первородные к ним больше не являлись так часто, как раньше. Никакого экшена все нудно. —Я все еще надеюсь, что вы вернетесь. «-я тоже надеюсь», —говорит Чжухон с своей спальни, который все время лежал и подслушивал Хосока и его мысли вслух. -задолбал подслушивать. Мне грустно, не видишь? «-а ты думаешь мне пиздец как весело?» Вампир закатывает глаза и встает с кровати, подходит к окну. Пора отвыкать от мыслей в слух, пока все не узнали что-то более серьезное. Тишина и молчание лучшие компаньоны на данный момент. Хёнвон тоже предпочитал тишину. Молчание он любил куда больше, чем все слова в мире. В нём он находил покой и ясность, а Хосоку иногда было даже страшно его нарушить в присутствии Че. Первую неделю Хосок просто ненавидел Хёну за то, что он их выпроводил, но позже понял, что за все время провождения с любимым чудом, он никогда не спрашивал хотят ли они домой. Он просто делал все, чтобы было хорошо ему и не спрашивал, что хочет Хёнвон. Может он давно планировал покинуть это место, но боялся об этом заявить и разозлить вампира. Это еще одна причина, которая не даст Хосоку покоя пока он не извинится перед Че, что не учитывал его желаний, он бы сделал все лишь бы Хёнвон не чувствовал себя тут плохо. Опять ловит себя на том, что сделал бы для Хёнвона все и в который раз про себя говорит «да какого хрена». Ему все равно на мир людей, но не на чудо, которое он просто случайно встретил два месяца назад, а потом пугал каждый день своим присутствием, что Минхёку приходилось ночевать с Хёнвоном и охранять от вампира. Уходит обратно к кровати, Хёнвон все равно не появится, но вампир туда еще сто раз прийдет. Он устало хлопает ресницами, пытаясь уснуть и скорее закончить этот день, хотя знает, что завтрашний ничем не отличится. Алкогольный туман расползается в голове, взгляд ни на чем уже не фокусируется — требует отдых. В ушах режущий однотонный шум, а перед глазами стелется темная пелена, постепенно затаскивает в мир неспокойных снов.***
-я хочу есть, —Чжухон усаживается за стол и кладет на него голову, привлекая внимание Кихёна. -меню у меня нету, чтобы дать тебе свободу выбора блюда, —Кихён посмотрел на Чжухона и улыбнулся с его страдальческого вида. —Возьми донорскую или сходи на улицу и найди себе жертву, потому что Минхёка нету, чтобы он тебе помог. -такой деликатес больше нигде не найти. -признай, что Минхёк тебе нужен поесть и чтобы унять твой недотрах, а держишь ты его возле себя, чтобы никому не досталось, —Ки попытался сдержать улыбку с Чжухоновой реакции, поэтому просто отвернулся обратно к столешнице, едва слышно посмеявшись. -нет, ты не понимаешь. У меня к Минхёку особенное отношение, я ж так с Хёнвоном себя не веду. -конечно нет, у Хёнвона Хосок. -и это тоже, но дело ведь не в этом. Просто… —вампир задумался над словами, которые больше подойдут к ситуации, но так и не нашел, —забудь. Ты просто ничего не понимаешь, ты не общаешься с ним. -как это? Мы общались. Только у нас с тобой разные понятия общения: я больше использую речь, а ты…физическую речь. -завидно? —Ки закатил глаза и отвернулся, а Чжухон на секунду улыбнулся и снова впал в отчаяние, разбрасывая руки по столу. —Все равно они вернуться к нам… -ага, бегут уже. Им хватило месяца у нас, чтобы познакомится с теми, с кем не стоило, побывать в ситуациях, в которых не стоило. О телесных повреждениях я вообще молчу: твой искусанный, Хёнвон в синяках после игр с Хо, —Кихён сочувственно выдохнул, потому что ему действительно в какой-то мере жалко тех двоих. Жалко Хёнвона за то, что он пережил пока бегал от Хосока. Жалко Минхёка за то, что Чжухон того возле себя держит, якобы оберегая, но фактически забирая свободу: не дает нормально погулять в присутствии Хёнвона, думая, что тот сделает больно; оберегает даже от самого безобидного и хочет, чтоб тот спал только в его спальне. —Мне тоже больше нравилось, когда они были тут, но так лучше для них, —Чжухон не реагировал, оставался при своем мнении, которое волнует только его самого. «Вернутся, точно вернутся».