Рухнуть, чтобы взлететь

Мне было действительно страшно. Эта привязанность могла разрушить меня – а могла и собрать, сделать счастливой, доброй. Я не знала, что принесет мне она – улыбки или слезы. Надеяться на лучшее уже не получалось – столько раз обжигалась, глупо было бы думать, что в этот раз будет что-то лучшее, очень глупо. Но тем не менее, я надеялась, я ждала, что с ней все будет иначе, совсем по-другому, чем с остальными. Я не могла сказать, что очень сильно ошибалась. Нет, совсем нет. Она стоила других, она стоила всего мира. Она стоила всей Вселенной, и я любила ее. Наверное, любила. Не было никого лучше, чем она. Мои нервы дрожали от нетерпения, когда я ожидала ее. Руки тряслись, холоднели, потели – неуютно, неудобно, не нужно. В голове все звенело от напряжения, когда я ее видела, то сходила с ума. Она протягивала мне руки, прижимала к себе, перебирала волосы – я сходила с ума от счастья, которое затапливало меня с головой. Блаженство, чистое блаженство – вот кем она была для меня. Чем-то неизмеримо большим, чем просто человек. Чем-то идеальным, недостижимым. Богиня. Истинная Богиня в моих глазах, хотя возможно кому-то и казалось это смешным. Кому-то – но не мне. Я считала, что другие просто не замечают. Я не понимала, как можно было этого не чувствовать, когда она проходит мимо, когда случайно задевает своей маленькой ладошкой? Это же, как удар током, словно ты сидишь на электрическом стуле. Люди иногда так безукоризненно слепы, что даже грустно. Ее улыбка была самым лучшим, что могло со мною случиться. Нежная, мягкая, проникновенно сладкая – как и она сама. Не приторная – теплая и светлая. Специально для меня. Только для меня и ни для кого более. И я терялась в ней и находила в ней же миры. И это было правильным. И это было естественным. Я могла прошептать ей «обними меня» и почувствовать, как ее руки обхватывают мою шею, как губы, ищущие, страстные – находят мои и целуют их. А я расслабляюсь. А в один глупый вечер все рухнуло. Всё разрушилось. А я – сломалась. Это было тяжелым, болезненным, страшным. Но логичным до невозможности. Я даже не возражала, когда она собрала свои вещи и просто ушла. Исчезла из моей жизни, махнув мне рукою. Но прежде объяснила мне все, что смогла. Рассказала, почему уходит. Рассказала, почему «любила» меня. Рассказала мне все, но лучше бы молчала. Потому что именно тогда я потеряла себя. Потеряла все лучшее, что во мне было. Потеряла этот свет, что светил только для нее. Все самое важное во мне рухнуло, не оставив и малейшего следа. «Это была ложь. Все было ложью» - сказала она мне. И она говорила мне, что никогда не любила, что со мной было просто легко и уютно. Что все было просто, что я не давила. Что я просто теплый человек – но не нужный ей. Что я была пустым развлечением, легкой разминкой в узнавании человеческих чувств. Что все ее улыбки всего лишь гнусная ложь, что это не было правдой, что она лишь играла, играла для меня. Чтобы я ей верила, чтобы я ее любила. Она построила меня и меня же разрушила. Наверное, это было правильным. Но я не могла в это поверить. Боль – моральная, невыносимая – стала моим спутником. Я никогда не верила, что от любви можно умереть – глупые россказни дурочек, что рыдают из-за парней, считала я. Но ошибалась. Точно так же, как ошибалась в ней. Вроде бы ничего страшного, но на самом деле – ужасно. Я ссыхалась на глазах, умирала, исчезала с лица Земли – но любила до последнего. Потому что она была моим личным светом, моей личной любовью. И я таяла на глазах, не видя смысла жить. Да я и не жила – так, глупо существовала, потому что нельзя иначе было. Мне было жаль быть такой, но иначе я не умела. Я разучилась жить. Но появилась она. Другая. И у нее было терпение. Были силы спасти меня – и она спасала. Раз за разом протягивала руку, гладила, убеждала – и я полюбила ее. Светлые волосы, зеленые глаза – в противовес той, что разбила меня, - и светящаяся нежность. Не только для меня – для всех, и она была искренней. И я не могла сопротивляться. И в этот раз я даже не сомневалась. Я была уверена, что все наладится. Что она никогда меня не бросит. Не оставит. Не покинет. Я верила ей. И я была счастлива. Теперь я точно знаю – оно того стоило. Рухнуть, чтобы снова взлететь.