Я счастлив

Взгляд, скользящий по моей спине, я чувствую, даже не оборачиваясь. Стоит признать, я никогда не отличался особой сентиментальностью, но почему-то именно сейчас я меньше всего хочу оборачиваться. Не хочу видеть твои глаза, в которых, скорее всего я не увижу ничего, кроме непонимания, и даже, возможно, разочарования. Я эгоист, и никогда этого не скрывал. Даже, напротив, делал все, чтобы показать, что таким являюсь. Но убедить в этом тебя было сложнее всего, ведь ты мой парабатай. Ты чувствуешь все, что чувствую я. Пришлось потратить много времени, чтобы действительно перестать чувствовать за собой вину за все то, что я делаю и говорю. Лишь тогда ты поверил. Не понимал, конечно же, но верил. Ты всегда был из тех людей, кто жертвует собой ради других, и, вряд ли задумывается о последствиях. В этом мы колоссально разные. Мне всегда было интересно - неужели это того стоит? Хоть раз стоило? Но я никогда об этом не спрошу, потому, как знаю, что ты ответишь. Еще, возможно, удивишься, ведь считаешь, что о таком не спрашивают. Ты считаешь, что у нас с тобой схожи цели, видение жизни, но я тебе скажу, что ты - уникум, Алек Лайтвуд. Похожих тебе, я лично, никогда не встречал, и тем более, сам не являюсь таковым. На самом деле я искренне счастлив, что судьба свела меня с тобой. Это было так давно, мы были совсем детьми. Такими разными. Мы всегда были разными, но почему-то дополняли друг друга. Совру ли я, если скажу, что жалею, что предложил тебе быть моим парабатай? Отчасти. Не знаю. Парабатай запрещено влюбляться друг в друга, но при этом, связь, которая существует между ними, это самая сильная связь из всех возможных. Ее не заменить ничем. Глупые правила о запрете влюбленности явно придумал тот, у кого не было парабатай, иначе он бы понял. Невозможно не влюбиться. Находиться рядом с человеком почти круглосуточно, и даже в его отсутствие, чувствовать все, что чувствует он. Та ответственность, что лежит на плечах каждого из парабатай, это, своего рода, неподъемный груз. Этот человек становится ближе семьи, ближе возлюбленных, он становится частью тебя самого, а разве можно не любить себя? Не любить того, кто как никто сможет тебя понять. Ну, уж, ты меня поймёшь, Алек, я знаю. Думаешь, я не догадывался тогда? Я всегда знал. Да, конечно, ты мне не поверишь, ссылаясь на то, что как раз я был тем, кто всегда нарушает правила, шлет ко всем чертям законы, и ты будешь прав. Но я отвечу, что никогда бы не нарушил правила, из-за которых у тебя самого начались проблемы. Я хранил твой секрет. Даже от тебя самого. И мне не стыдно. История с Клэри стала исключением, и самой большой моей ошибкой, по отношению к тебе. Я влюбился, брат, понимаешь? Конечно, ты понимаешь. Но любовь и влюблённость - это разные вещи, и понял я это слишком поздно. Желать человека, хотеть завоевать его тело, разум, быть единственным для него, это одно. Совсем другое - хотеть, чтобы человек просто был счастлив, и не важно, кто подарит ему это самое счастье, оберегать морально, физически, не позволять никому сделать больно. Я никогда не представлял - какого это, целовать тебя, делить с тобой одну кровать. Возможно, поэтому я слишком поздно понял, как именно тебя люблю. Всегда думал, что это что-то братское. Ровно до того момента, как не увидел ваш поцелуй с Магнусом, не почувствовал момент, когда вы перешли на новый уровень в отношениях. Лишь тогда я вдруг осознал, что хочу оказаться на его месте. До скрежета в зубах, до головокружения хочу ощущать твою кожу под пальцами, перебирать пряди твоих волос, целовать пухле губы, тонуть в огромных и невероятно красивых глазах... Как же я тогда испугался, ты и представить себе не можешь. Бесился, чувствуя очередной прилив счастья (твоего счастья рядом с ним), старался избегать, хотя сам же знаешь, что выходило у меня скверно. Показать на публику, что якобы ревную Клэри, оказалось чересчур просто. Не знаю почему, но этот факт меня никогда не радовал. До сих пор не могу избавиться от мысли, что, возможно, те дни были последним шансом все изменить между нами. Я понял, что потерял тебя в ту самую ночь, когда Валентин напал на институт. Твои испуганные глаза, когда ты спрашивал о Магнусе, говорили о многом... Я снова испугался. Мои слёзы, что так предательски скатывались по щекам, мое молчание, и твои объятия на крыше стали той самой отправной точкой, после которой я сдался. Эгоизм отошёл на второй план. Твоё счастье оказалось для меня важнее всего на свете. Счастье с Магнусом. Пускай. А я просто остался в стороне, оберегая твой спокойный сон. Но и это, как ты знаешь, у меня получилось не очень хорошо. Череда проблем, неимоверное количество раз, когда каждый из нас оказывался в шаге от смерти... Подкосило... Я потерялся в своем страхе, в вечной тревоге о тебе, о семье, друзьях. Закрылся в себе. Я помню, как умолял тебя убить меня. Это было настолько жестоко по отношению к тебе, настолько несправедливо... но никому другому я бы просто не позволил. Мучался, сходил б с ума, но не позволил. В тот самый момент, когда ты был в моей голове, я больше всего надеялся, что ты узнаешь правду, но в то же время, молился, чтобы этого не случилось. Я не имел права поступать так с тобой. И, знаешь, лишь когда все закончилось, я вдруг задумался о том, что все, что происходит - правильно. Ты с ним. Он лучше меня. Во многих отношениях, по крайней мере. С тобой рядом Магнус раскрылся с незнакомой для всех стороны. Он полюбил тебя, брат. Полюбил так сильно, как никого до этого не любил, и я это говорю не потому, что знаю наверняка, а почему, что вижу это в его глазах. Ты меняешь людей, не оставляешь никого равнодушным. Я просто не стал исключением. Твоё «Да» на вопрос Магнуса о женитьбе до сих пор флэшбэками всплывает у меня в голове, каждый раз, когда я остаюсь наедине с собой. Радует лишь то, что это перестало мучать по ночам, стоит только закрыть глаза. И я счастлив, Алек. Правда, счастлив. И не смотри на то, что иногда, совсем случайно, по моему лицу пробегает тень, и я хмурюсь, смотря куда-то в сторону. Не обращай внимания на мою внутреннюю тревогу, что так неожиданно посещает мое сердце. Не смотри с подозрением каждый раз, когда мои пальцы, нервным движением, зарываются в волосы. Прошу, не пытайся разглядеть в моих глазах ту самую причину. Я счастлив. В последнее время я все чаще ловлю твои взгляды, но, с каждым днем, они становятся все напряженнее. Ты ждешь, что я, наконец, наберусь мужества, а, может, совести, и расскажу тебе, что же со мной происходит. Возможно это будет скоро, я не знаю. Пока я не готов тебе врать. А я обязательно совру. Сейчас, и всегда. И ты обязательно это почувствуешь, а может, прочитаешь в глазах, но все равно сделаешь вид, что поверил. Ровно до следующего раза, пока тебе снова не надоест играть в мои игры. А тебе надоест... И, когда-нибудь, я сдамся...

Закрываясь от искренних чувств, Уничтожая себя морально... Я учил тебя наизусть, Перестав искать оправдания. Забывая, что значит «закон», Отпускал, и затем приближался. Применяя запретный приём, Ты влюблял в себя. Я влюблялся. И нет в этом ничьей вины, Даже, если порвет на части. Мы с тобой друг другу нужны, Разве это не есть счастье?