Вечно-холодный пляж

Рональд чувствует как на глаза ложаться руки — такие родные и теплые, особенно после того как он уже около часа стоял на холодном берегу, сняв с себя туфли и держа их в руках. –Ждал меня? Голос Грелля звучал тихо, прямо над ухом, похоже он сам не хотел нарушать эту прекрасную морскую идиллию. –Конечно, Сатклифф-сэмпай, я ждал тебя. Рон улыбнулся и убрал руки наставника, оборачиваясь и заключая того в объятия. –Я же говорил тебе называть меня просто Грелль. Наигранно недовольно сказал тот, но все-таки отвечая, и обнимая того в ответ, утыкаясь носом тому в плечо и закрывая глаза. –Я думал ты не любишь воду. Чуть удивительно проговорил Сатклифф, отстраняясь от него, и приближаясь к морю. Каблуки грязли в песке, не давая нормально пройти, волн сегодня было много, а вместе с этим и сильный ветер, из-за чего длинные красные волосы то и дело лезли в глаза, заставляя постоянно отбрасывать их назад. –Разве жнецы могут любить? Хихикнув Рональд подошёл ближе к любовнику и достал из кармана красную резинку для волос — которую не так давно, купил специально для Грелля, ведь знает, что тот никогда не позволит самому себе собрать их. Ведь они такие красивые, длинные и шелковистые, что жалко заплетать. И Рон не спорил, их очень приятно перебирать, да и для самого наставника волосы — самая чувствительная зона, но иногда — они действительно мешают, и самому Греллю, и Ноксу, да и в принципе другим жнецам. –Но меня же ты полюбил. Стажёр максимально аккуратно убрал волосы из-за плечей назад, после чего надел резинку на пальцы, растягивая её, этой же рукой собрал волосы в хвост, завязывая на два оборота. Греллю же в этот момент захотелось растаять. Он обожал когда кохай прикасался к его волосам. Он делал это настолько нежно — что у него перехватывало дыхание. Можно сказать, что Рональд — единственный кому Сатклифф позволял прикасаться к своим волосам. Даже Уильям никогда не имел права прикоснуться к его шевелюре. Как только руки Рона отстранились, Грелль сорвался с места и побежал вдоль берега, повернувшись через несколько метров, оставив стажёра в непонимании. –Чего стоишь? Догоняй! Радостно, будто ребенок, прокричал семпай, находясь уже на приличном расстоянии от Рона. Второй наконец понял что он задумал, побежал за ним, громко смеясь. Красный ринулся вперед, время от времени оглядываясь, близко ли любимый. Вдалеке стоял пирс. Он был довольно старый — Грелль помнил как гулял здесь ещё при жизни, но с тех пор, еще ни разу тут не появлялся. Некоторые доски уже были сломаны, подгнившие, но в основном они были ещё более-менее целые и крепкие, что позволило Греллю свободно на них передвигаться. Он побежал дальше — к самому концу, услышав сзади голос «осторожнее, Грелль!». В каблуках бежать было, конечно, сложновато, но он уже давно привык. Добежав почти до конца (несколько метров все же оставалось), он остановился и повернулся, сразу замечая Рональда прямо перед собой. –Попался Казалось, что он вообще не запыхался, в отличии от Грелля, было лишь слышно его тяжелое дыхание. Рон перевёл взгляд куда-то за спину Сатклиффа, и улыбка на его лице исчезла, заменяясь восхищением. –Смотри как там красиво. Ели слышно проговорил он, обходя Семпая и подходя к самому краю, устремляя взгляд за горизонт. Грелль мог поклясться что уже видел это.

****

Красные и желтые листья медленно падают на землю, когда вздымается холодный ветер. В этом году осень выдалась холодной, через несколько дней уже первое декабря, так что с деревьев опадают последние листья. На причале стоят два парня. Одного звали Грелль, а другого Рональд. Они стояли у самого края, и бросали чайкам кусочки хлеба, который специально для них купили. –Скажи Грелль… Начал Рональд, и жнец перевел на него заинтересованный взгляд. –Да-а? Сладко протянул тот, вновь отворачиваясь и кидая ещё один кусок хлеба белым птицам. –Что для тебя любовь? Красноволосый замер, пока второй выжидающе смотрел на него, наблюдая как меняются эмоции на его лице. Сначала непонимание, затем некий страх, потом и вовсе эмоции исчезли, и он, похоже, задумался. –Ну, для меня, любовь — это чувство, из-за которого тянет к конкретному человеку. Хочется проводить с ним больше времени, обнимать, целовать… Он пожал плечами, а после встретился взглядом с Роном. Между ними будто промелькнула искра, отводить взгляд не хотелось. Уже пустая рука Нокса потянулась к его лицу, зарываясь подушечками пальцев в корни волос, а затем провел большим пальцем по его щеке. –А ты когда нибудь любил? Красноволосый хмыкнул, а затем бросил бензопилу на деревянную поверхность, из-за чего та чуть не свалилась в воду. –Какая тебе разница? Насмешливо проговорил тот, проводя пальцем свободной руки по голой руке второго. Только на этот раз он столкнулся с молчанием, которое давило на уши. Хотелось чтобы тот хоть что-нибудь сказал, но зеленые глаза жаждали именно ответа. –любил… Коротко ответил он. –можно спросить, кто это? Рон выдохнул, сильнее зарывшись пальцами в волосы. –Ты его уже видел. Пожав плечами, ответил Сатклифф. –Тот черноволосый жнец? Нокс скривился, вспоминая ту строгую физиономию. Он ведь ему сразу не понравился. –Да, Уильям. Шинигами мечтательно закрыл глаза, вспоминая образ того, кто казалось так давно похитил его сердце. –Но все-таки, почему ты спрашиваешь? Грелль открыл глаза, а затем прищурился. –Потому что, Грелль… Он приблизился лицом к покрасневшему лицу Грелля, а затем продолжил. –Я люблю тебя. Сердце Сатклиффа, казалось, что на несколько секунд перестало стучаться, а затем забилось в бешеном ритме. Лицо Нокса было слишком близко, они почти соприкасались носами, но Рон быстро сократил расстояние, впиваясь в чужие губы. Этот поцелуй был довольно странный, в нем смешались лишь некоторые его чувства: нежность, любовь, но вместе с этим и нейкая настойчивость перемешанная с ревностью, которую он успел испытать пока тот вновь пытался покорить сердце Уильяма. Грелль ответил практически сразу же, но уже через несколько секунд отстранился. Красная помада размазалась и на нем и на Рональде, заставляя второго достать из кармана плаща салфетку и вытереть свои губы, а затем, будто спрашивая взглядом разрешения, аккуратно вытер губы возлюбленного. –Рональд, Рональд, Рональд, Рональд… Старательно выговаривая каждую букву имени блондина, он отвернулся к морю, а затем кинул последний кусочек хлеба в воду, замечая двух лебедей, которых раньше он не видел. Один черный, а второй белый… Находясь друг напротив друга и смотря прямо в глаза, они не шевелились. Заметив еду белый поплыл к ней, оставляя черного одного, пускай он уплыл не так далеко. –Почему все так сложно? Продолжил он, не сводя глаз с черного лебедя, который поплыл в противоположную сторону. –ты скоро умрешь, а я буду «жить» вечно. Так зачем проводить свое оставшееся время на меня? Зачем тебе это? На слове «жить», Грелль показал рукой скобки. Он развернулся и пошёл прочь, оставляя человека одного, но тихие слова ввели его в ступор. –Ведь без тебя — и жизнь не имеет смысла… Резко развернувшись Сатклифф заметил уже только падающую вниз фигуру. Протянув руку и пытаясь схватить его за край бежевого пальта — он хватает лишь воздух. Он так и не смог понять, что слово «любил» было произнесено еще давно, несколько лет назад…

****

Грелль чувствует как к глазам подступают слезы, из-за чего было невозможно ничего рассмотреть. –Р-рональд… Нокс обернулся, встречаясь взглядом с наставником, и на его лице сразу возникло волнение. –Что случилось, Грелль?! Он положил руки на плечи Сатклиффа. –Нет, н-ничего просто… Красноволосый прижался к Рону, сильнее разрыдавшись. –Прости, что я не удержал тебя тогда! На лице Нокса, всего на секунду, появилось удивление, а затем оно сменилось тёплой улыбкой. Он нежно обнял того за талию, и зарылся носом в его волосы, вдыхая запах утреннего кофе и вишнёвого шампуня. –Тебе и не нужно было этого делать… Тихо прошептал Рональд, вытирая слезы на щеках Сатклиффа перчаткой. –А сейчас, ты сможешь меня поймать? Он с улыбкой отстранился от Красноволосого, а затем сделал шаг назад, сразу чувствуя как Сатклифф хватает его за край чёрного пиджака, а затем оттягивает назад и прижимает к себе. Он больше не отпустит его, хотя, даже если наоборот, он больше не сможет умереть, ведь жнецы уже давно мертвы, и второй раз, умереть не смогут. Волны бьются о скалу, на которой стоит одна особа. Уильям Т. Спирс все это время наблюдал. Он поправил очки секатором, а затем громко выдохнул, повернулся, и своей твердой походкой направился прочь. Когда-то давно у него тоже был любимый человек. Но сейчас, к сожалению, он уже никогда его не встретит. Наверное. Смотря под ноги, он даже не обратил внимания на стоящую рядом фигуру, просто пройдя мимо, и не замечая взгляда изумрудных глаз, которые когда-то давно смотрели ему прямо в душу. Отведя взгляд в сторону, Грелль заметил на берегу двух лебедей — черного и белого…