***
Над деревней повисло траурное молчание. Все окна и двери были наглухо заперты, словно дерево и камень могли сдержать ужас извне. Земля еще хранила следы вторжения Железного короля — повсюду стоял запах пепла и страха. Многие дома успели отстроить, но кое-где все равно виднелись обгоревшие скелеты хижин и примитивных святилищ. Мордекайзер забрал самое ценное, что только могло храниться у этих людей — магические знания о жизни, смерти и мире (или мирах?) за ее гранью. Так выглядели владения Железного призрака: разоренные, подавленные его стальной волей, но все же не сломленные. Слабейшие из людей были уже давно убиты, растоптаны и забыты. Но в сердцах оставшихся множилась и крепла ненависть. Оставалось только поднести искру. Я шла по извилистой, смешанной с грязью и щепками дороге к дому вождя и чувствовала на себе настороженные взгляды прячущихся за закрытыми ставнями людей. Они боялись, но не меня, а гнева моего короля, что могла на них навлечь Бледноликая чародейка за неповиновение. Какой же ужасающей для человека становится фигура, которой он не знает, как противостоять. Не битва и не сам факт смерти, но неизвестность и ее ожидание — вот, что больше всего пугает человека. Но я здесь не за этим. Примерно на середине пути я заметила, как от приземистых строений вокруг начали отделяться темные фигуры с оружием в руках. Наконец-то. Они решили действовать первыми. — Зачем ты здесь, чародейка? — передо мной вдруг возникла сгорбленная фигура старика в украшенных птичьими перьями одеждах. Свет моего факела отразился в его слезящихся изможденных глазах. Он смотрел строго, испытующе, пытаясь понять меня до того, как я заговорю, — Король уже забрал у нас все, что мог. Чего еще ему нужно? Я почувствовала вспыхнувшую в нем ярость, когда он упомянул Короля. Прекрасно. Главное, что еще ярче она горела в тех, кто безмолвно окружал нас, готовясь в случае чего дать мне отпор. Или хотя бы попытаться. Я сняла капюшон и решительно посмотрела в глаза старика так, чтобы он четко видел мое лицо. Чтобы знал, что я точно такой же человек, как и он, и его племя. — Побереги силы, жрец. Тирану пора отправиться на покой. Готовы ли вы обнажить мечи не перед одинокой ночной гостьей, а перед воротами Бессмертного бастиона?***
Поначалу ноксии отнеслись ко мне с недоверием. Рядом со мной постоянно держались несколько воинов, не выпуская из рук свое оружие, а жрецы боялись подходить ко мне ближе, чем на пять шагов. Словно это и правда могло их защитить. И все же, как я и думала, принесенная мной надежда, сделала свое дело. Немая ярость превратилась в решимость. Я знала, как убить Мордекайзера. Собрав вокруг себя оставшихся в живых лидеров деревни, я рассказала им о том, как Железный призрак появился на этой земле. О том, как он, мертвый воитель, обманом заставил живых призвать его в наш мир, нашептывая им легенды о своем могуществе и обещая сокрушить любых из их врагов. Слабые, жадные до власти люди соблазнились его лживыми речами, и позволили ему вырваться из тлеющего мира смерти. Но только его дух не мог надолго задержаться в нашем мире. И тогда по его наставлениям чародеи создали для него громадный доспех наподобие того, что он носил при жизни. Вселившись в него, Мордекайзер обрел свое нынешнее могущество, убил тех чародеев и захватил их армии. Чтобы отправить его обратно туда, где ему место, надо лишить его физического тела, надо отделить его душу от заколдованного доспеха. И тогда его тирании придет конец. Выслушав меня, жрецы задумчиво переглянулись между собой. Они поверили мне — я чувствовала это. Но с их стороны было бы глупо сразу же признавать это. Поэтому мы стали играть в дипломатию. Один из присутствующих, думая, что я не пойму его, обратился к остальным на ломанном наречии племени: — Это похоже на правду. Больше, чем любая из слышанных нами легенд. Но ведь эта, — он быстро оглянулся и, с опаской посмотрев на меня, произнес нечто невразумительное, — Ле Блан, она же из Его окружения. Ей нельзя доверять! Воины за моей спиной согласно загудели. — Что, если по ее наущению мы пойдем войной на Железного призрака, но это окажется ловушкой для «неверных», и мы все погибнем у ворот Бастиона? — недовольно выкрикнул другой, на вид, довольно молодой воин, — Это глупая смерть. Кто-то согласился с ним, а кто-то заметил, что шанс все же есть, и им следовало бы воспользоваться. Разразился спор. Из всех присутствующих молчали только я и тот старик со слезящимися глазами. Как самый старший и, видимо, мудрый, он не спешил с выводами. Чтобы понять друг друга, нам не нужны были слова. Он пристально смотрел мне в глаза, взвешивая каждое сказанное мной слово и по-прежнему пытаясь понять меня, мою суть. Все то, с чем я пришла, из-за чего решилась проделать этот путь и обратиться к ним, все, что составляло меня. Он всматривался в меня, а я разглядывала его, как раскрытую книгу. За свою долгую жизнь этот человек прошел через многое, многого лишился и очень о многом сожалел. Он понимал, что сейчас от его решения будет зависеть все. Другого шанса не будет. И либо они погибнут, либо все же свергнут тирана и освободят своих детей от его гнета. Иного не будет. Только смерть. Я чувствовала все это в нем, я знала. Он так долго смотрел в мои глаза, что наконец его собственные мысли и страхи отразились в них. Я позволила ему увидеть их и поверить. Он поднял руку, и все разом замолчали. Конечно, я не ошиблась. — Мы еще можем отказаться от этой битвы, но ты? — медленно заговорил он, и все, как один, внимательно посмотрели на меня, — Придя сюда, ты предала своего Короля. Почему? Чего ты хочешь в этой войне? — Митна Рачнун, — тихо проговорила я. Мне даже не нужно было пытаться что-то изобразить — само это словосочетание уже вызывало у меня благоговейный страх. Эти люди тоже почувствовали его, и в доме как будто стало холоднее, — Это Его царство, Его план. Я знаю, чем он хочет сделать этот мир, я видела. И этого не должно произойти, — с решительной яростью, бившейся в сердцах окружавших меня людей, я посмотрела в их лица, — Я здесь, чтобы уничтожить Мордекайзера. Клянусь, я разрушу до основания источник его сил, этот проклятый Бессмертный бастион, и лишу чудовище энергии смерти, подпитывающей его кошмарную империю. Хватит с нас призраков. Настало время живых. Люди разразились воинственными криками. Пламя вспыхнуло. Теперь ничто не способно их остановить.***
Ночь была тихой, безлунной, только деревья чуть слышно шептались вокруг. Варвары молча двигались на восток. Впереди уже виднелись шпили Бастиона. Черная громада грозно возвышалась над лесом, и, глядя на нее, мы знали: назад пути уже нет. Прошло двенадцать дней с тех пор, как я пришла в деревню ноксиев и научила их, как победить в этой войне. И вот теперь целая армия шла на Короля. И молчаливые всадники василисков с юга, и высокомерные укротители драконьих гончих с севера, и похожие на шипастых жуков жители песчаных дюн с востока, и даже нелюдимые лесные колдуны с запада — все откликнулись на зов. Мордекайзер всегда первым атакует своих врагов, поэтому мы торопились. Двигались быстро, скрывались под покровом ночи, несколько раз смещались, обходя Его гарнизоны. Это должна была быть единственная, точная, внезапная атака. Либо мы победим, либо Он раздавит нас, как насекомых. Было не сильно за полночь, когда варвары остановились на краю леса. От ворот Бастиона их отделяло просторное, хорошо просматриваемое поле с выжженной травой. Снаружи казалось, что в крепости не знали о противнике. Я все подготовила. Стоя на крепостной стене, я хорошо видела и лес, и поле, и все, что происходило в цитадели. Еще одна, другая я, стояла подле трех внушительных на вид, опытных воинов ноксиев, выбранных руководить атакой. Проверив готовность остальных, они с суровой решительностью посмотрели на меня. — Начнем. Сверху казалось, что деревья вдруг пришли в движение. Чернота густых зарослей вспучилась, как океан, и с шумным вздохом хлынула вперед. Бастион взвыл тысячью тревожных голосов. Над полем вспыхнуло пламя. Как громадные крылья, оно ярким знаменем взвилось над головами ноксиев, высвечивая их яростные лица. На стены высыпал гарнизон. В то же время по деревьям в две стороны пробежали еще две черных волны. Три армии варваров окружали крепость. И тут я почувствовала Его. Холодный, как сталь, голос, тяжело клубящийся в глубине самого сердца каждого, кто находился в Его крепости. — Появилась новая сила… — как камни с грохотом срываются с гор, так и Он прозвучал в наших головах, — Что ж, в эту ночь Бессмертный бастион оросит кровь ноксиев. Истребите всех без пощады. Рассвета люди не увидят. Варвары достигли середины поля, когда со стен взвилось свистящее облако стрел. В воздухе пронесся воинственный вопль, бегущие подняли щиты, но многие все равно попадали на траву. Вперед вырвались василиски. Чешуйчатые монстры, уже слишком большие, чтобы всадники могли ими управлять, выстроились в длинную цепь и без разбора помчались к стенам Бастиона. Путь им преграждал крепостной вал. Со стен обрушилась новая смертоносная волна. Почти достигшие вала люди замедлились, несколько рядов уплотнились, и линия щитов превратилась в непроницаемый панцирь. Стрелы вновь настигли своих жертв. И тут прежде защищенная полоса людей разом упала на колени. Земля задрожала. Послышался громкий треск и такой скрип, словно сами деревья стали вставать на бой. Воины крепости пошатнулись, я схватилась за каменную бойницу, чтобы не упасть, и с изумлением увидела, как затряслась, закипела земля на валу, и как из-под выжженной толщи, как живые, полезли толстые корни. Как змеи, они быстро поползли к стенам, своим сплетением образуя настоящий мост. Василиски, бежавшие впереди всех, помчались по нему и, легко преодолев вал, врезались в стены и главные ворота. Защитники Бастиона содрогнулись от раздавшегося треска. Посыпалась каменная облицовка стен, смялся чугун и раскололось дерево на воротах. Но так просто Бастион было не взять. Корни продолжали стремительно ползти к стенам и, наконец достигнув их, как ядовитый плющ, быстро поползли вверх. Варвары рванули вперед, а укрытые теперь живым мостом василиски у подножья крепости продолжили пробиваться вперед, врезаясь массивными рогами в камень, разрывая и сминая ворота. Я перевела взгляд на линию укрытых щитами людей. Они по-прежнему стояли, скрывая сидящих на коленях колдунов, но постепенно, один за другим, они падали на землю. Стрелы и истощение делали свое дело. Подобная магия… требует слишком много. Ноксии достигли стен и стали забираться по корням наверх. И тут обороняющиеся опрокинули на них огромные чаны с горящей смолой. Раскаленная лавина хлыстом резанула людей, сожгла корни и убила большинство роющих камень василисков. От криков людей и воя животных заложило уши. В тот миг меня сковало сомнение: а точно ли им удастся победить? На северной стене забили тревогу. Спустя несколько секунд то же повторилось и на южной. Оставшиеся две армии ноксиев выступили из лесов. Защитники рассредоточились. В это же время оставшиеся воители первой армии вновь ринулись в атаку. Силы колдунов на поле иссякли, и обожженные корни остановились, покрывая лишь крепостной вал. Но этого было достаточно. Василиски почти разрушили ворота. От общей массы варваров отделились те самые неприятные на вид жители дюн. Они подбежали к стенам, прыгнули на них и вдруг, быстро перебирая конечностями, как тараканы, полезли вверх, цепляясь за камни и остатки корней. Защитники крепости принялись обстреливать их из луков, но стрелы лишь отскакивали от плотных хитиновых панцирей. Тогда вниз полетели камни. Кого-то удалось сбить, но большинство «жуков» все равно достигли бойниц. На стене завязался рукопашный бой. Пора. Я быстро спустилась со стены. Вокруг сновали рыцари Короля. Порабощенные Его страшной волей солдаты, многие из которых были либо уже давно мертвы, либо сильно изменены Его извращенной магией. Мерзкие, противоестественные создания. Они не замечали меня. Впрочем, ни один из них и не решился бы подойти ко мне. Я свернула в одно из внутренних укреплений и увидела высокий сигнальный столп, работающий наподобие маяка для дальних гарнизонов. Если бы он зажегся, то позвал бы на помощь все расположенные в округе армии Мордекайзера. Позвал, если бы оставленная здесь накануне копия меня позволила этому случиться. Встретившись со мной глазами, она мягко улыбнулась и кивнула. Теперь это место питала моя магия, заставляя защитников крепости думать, что маяк зажжен. — Госпожа! — от стены отделились четыре темных фигуры. Трое из них были жрецами ноксиев, спрятанных мной в крепости пять дней назад, и один чародей из ближнего круга Короля, — все ждут Вашего приказа. — Идемте, — кивнула я, — когда Он появится, мы должны быть готовы. Медленно, но верно крепость поддавалась натиску разъяренных варваров. Бой на стенах смещался вниз, к цитадели. Наконец пробили ворота, внутрь ворвались драконьи гончие, оставшиеся в живых василиски и потрепанные битвой люди. Они неумолимо двигались вперед, но глядя на них, я прекрасно понимала, что дальше внутреннего двора они бы не прошли. Пока Король остается в своей зачарованной магией мертвых крепости, ни одна сила не сможет ее захватить. Однако правда и в том, что в этой жизни ни один живой муж не в силах одержать победу над Мордекайзером. Внезапно стало очень холодно. Поднялся ветер. Ночь потемнела. Я почувствовала нечто, похожее на затаенный первобытный страх, когда ворота цитадели вдруг стали медленно открываться. Час пробил. На нас хлынула тьма, а где-то бесконечно далеко за спиной я услышала перепуганный вой сбегающих прочь животных. Ворота открылись, и мы увидели. Мертвые, беснующиеся в ярости языки сине-зеленого пламени и черное, как смоль, железо. Король. Тот, кто поработил саму смерть. Он вырос перед нами, как гора. Тьма и могильный холод сопровождали каждый его шаг, а при виде его огромной булавы, Вечерней звезды, перехватило дыхание даже у меня. Люди в ужасе отступили, жрецы дрогнули. — Кто… посмел… бросить мне вызов? — его могильный голос мог сломить любого. Не сегодня, мой Король. Я торжественно развела рукив стороны, демонстрируя ему мою армию, и твердо выкрикнула ему в лицо: — Люди! Варвары увидели вокруг меня пламя. Живое, яркое, рвущееся в бой. И оковы ужаса пали. Жрецы, окружавшие цитадель, как было приказано мной, воздели руки к черному небу и принялись читать сложное, изобретенное мной заклятье на очнуне, языке мертвых, и ур-ноксе, языке живых племен ноксиев. Крепость накрыло полупрозрачным щитом, отделив Мордекайзера от источника его сил и защитив от него моих чародеев. Я вызывающе улыбнулась ему. — Только ты и я. Вечерняя звезда взмыла в воздух и со всей своей устрашающей мощью обрушилась на меня. Вспышка лиловых искр, и я уже оказалась в другом месте. Молниеносный взмах руки — воздух рассекла золотая цепь и впилась в его доспех. Он резко развернулся, порвав звенья, как нитку, и в тот же миг, повинуясь его взгляду, из-под земли, взрывая камень, на меня понеслось зеленое пламя. Я вновь исчезла и появилась в другом месте, но теперь не одна. Еще одна я, широко расставив руки появилась позади него, и еще одна, и еще. Я была повсюду. Я улыбалась, глядя ему в лицо. Не сегодня, мой Король. Его булава легко рассекала воздух, как нож — масло, каждым ударом унося десяток моих иллюзорных копий. Но вокруг все время появлялись новые. Лиловая дымка смешалась с сине-зеленым пламенем, железо и золото сплелись в едином безумном танце. Сколько бы он ни старался, достать меня он не мог. Больше не мог. Теперь это моя земля. Мои правила. Заклятье работало безупречно. С каждым произнесенным словом Мордекайзер терял свои силы в мире живых, а я умножала свое могущество. Наконец он взмахнул Вечерней звездой перед моим лицом и… не смог ее опустить. Он не мог пошевелиться. Стоял, как статуя, оплетенный золотыми цепями, и молча смотрел на меня. Мои копии пропали. Все пропало. Остались только он и я. И пепельная пустыня, полная стенающих душ. — Эта жизнь подошла к концу, мой Король, — проговорила я, нежно коснувшись его доспеха, — До встречи в следующей. Он странно засмеялся. Мои пальцы прошли сквозь чугунные ребра, сжали пучок сине-зеленого света… Для людей все выглядело так, словно нас обоих на какое-то время поглотил туман, многие воины ринулись атаковать короля, а затем раздался взрыв. Громкая вспышка света, после которой безжизненный доспех рухнул на землю и обратился в прах. На несколько мгновений повисла тишина. А затем кто-то наконец закричал: — Железный призрак МЕРТВ! Варвары разразились радостными криками. Звон и бряцанье оружия, крики, вой — все слилось в единый счастливый гул. Они победили. Они были наконец свободны. Поднявшийся ветер развеял прах короля над Бастионом, и люди вздохнули полной грудью, увидев встающее над стенами солнце.***
Тронный зал Бессмертного бастиона превратился в место грандиознейшего пиршества за последнее десятилетие. До этого дня я и не думала, что люди могут так много и так долго пить. Все это время залы дворца сотрясали радостные крики и вопли варваров, то и дело перемежавшихся очередными, похожими друг на друга тостами. Мне уже даже стало казаться, что этим все и кончится. Один из вождей вскочил на стол и поднял над головой наполненный чем-то круглый шлем убитого им рыцаря. Мужчина топнул ногой и громогласно заорал: — Слушайте! Слушайте меня, славные ноксии! — весь зал разом поднял кружки, чаши, шлемы — все, куда можно было что-то налить, и уставился на вождя, — Сегодня мы пьем за нашу победу. За свободу от жестокого тирана. За торжество ноксиев над мертвой падалью! Все присутствующие разразились такими громкими криками, что кажется, сами камни затряслись. Дождавшись, когда все смолкнут, вождь продолжил: — Славные воины! Пала империя призрака. Теперь это наша земля. Мы здесь хозяева. Настало время людей. Славьтесь, великие ноксии, победители Железного призрака! Славься, новый мир! Славься Ноксианская империя! Вот оно, наконец. Я довольно улыбнулась и даже подняла свою чашу в честь этого последнего клича. Старые короли уходят. Новые занимают их место. — Позвольте? — ко мне подошел жрец степного племени, тот самый старик со слезящимися глазами, первым доверившийся мне. Улыбкой я пригласила его за стол. — Что теперь, Бледноликая Госпожа? — Рождение нового царства людей, мой друг. — А что с Бастионом? Помню, вы клялись его уничтожить. — В этом больше нет необходимости, — я мягко улыбнулась ему, — Смерть Мордекайзера очистила это место. Взгляните. Я указала ему на стену, испещренную угловатыми надписями на очнуне. Но старик не видел их. Перед ним были лишь голые камни. — Теперь эта цитадель принадлежит ноксиям, — продолжила улыбаться я, — Она прослужит их Империи не одно столетие. Я кивнула ему и встала из-за стола. Варвары продолжали праздновать, совсем не замечая меня. Камень расступился передо мной. Звуки пиршества затихли, и я наконец осталась в тишине, наедине со своими мыслями. В воздухе клубились ядовито-зеленые и льдисто-голубые испарения, подсвечивая три моста, переброшенных через великий разлом. А между ними, подвешенный за массивные плечи, покоился черный доспех мертвого короля. — Вот и зародилась новая жизнь, — проговорила я в клубящуюся пустоту и перевела взгляд на великий колодец душ, — Бастион сосредоточит ее… и сохранит. Они никогда не забудут твоего имени, Король. Никогда.