Правильна месть...

      Таня устало протёрла глаза, поднимаясь по ступенькам к временному дому, (Тибидокс и Буян опять разгромлены и опять-таки не без помощи вездесущей и уже бывшей Гроттер), расположенному в центре какого-то лопухоидного города.       Было даже страшно представить, во что превратилась квартира за время её почти шести часового отсутствия, но, тихонько отперев дверь и войдя в коридор, Таня, к собственному удивлению не обнаружила никакого беспорядка, а из гостиной слышались голоса. Только собравшись наругаться на мужа за то, что не уложил дочку спать вовремя, бывшая Гроттер уловила приинтереснейший вопрос: – Пап, а тебя девочки в школе били? – внезапно спросила Маша, прерывая читавшего её сказку Глеба. – Да, била одна. – потерев шею, признался тот. – И как ты ей отомстил? – потеряв всякий интерес к сказке, спросила девочка лет шести. Таня за дверью невольно покраснела, вспомнив, как именно они начали встречаться... – Женился на ней. – довольно произнёс черноволосый некромаг и инстинктивно провёл рукой по щеке. – Пап, а это у тебя откуда? – указав на тонкий шрам на щеке, спросила Маша, с интересом разглядывая отца. – Знаешь, твоя мама не всегда была такой доброй ко мне и тем более не всегда любила... – честно признался глава самого разрушительно семейства магов Тибидокса. – То есть? – не поняла, как могла мама когда-то не любить папу, девочка. Бывшая Гроттер еле удалось сдержаться и не дать себе по лбу, но желание послушать, чем кончится этот разговор вовремя дало о себе знать. – Ну... я рассказывал, как мы начали встречаться? – с хитрой ухмылкой спросил Глеб, помнивший всё произошедшее в малейших деталях, также как и стоящая за дверью женщина. Маша отрицательно покачала головой, ведь до сели родители как-то незаметно даже для самих себя избегали рассказов об этом. – Когда я в очередной раз попытался пригласить её на свидание и сказал, что уверен, насчёт её чувств ко мне, она вдруг влепила мне пощёчину, крикнула: "Бейбарсов, прекрати эти игры!", после чего я признался ей в любви и она одним ударом сломала мне нос, обидевшись, что я с ней играю и заорала: "Хватит ломать комедию, Бейбарсов!", а когда я повторил вопрос, согласна ли она пойти со мной на свидание, она огрела меня сильнейшим Фронтисом от которого этот шрам и остался, и заявила, что, если я по-прежнему хочу куда-то с ней пойти, она не против. – кончил свой короткий рассказ Глеб, а глаза бывшей Гроттер за дверью сверкнули. – Так мама в школе была плохой? Неужели она просто так била людей? – спросила девочка, Бейбарсов ничего ответить не успел, как дверь разлетелась вдребезги, явив в дверном проёме Таню, чьи волосы сейчас напоминали змей доцента кафедры нежитеведенья, а глаза сверкали так, что её дочке и даже мужу стало как-то не по себе... – Бейбарсов! Хватит рассказывать Маше про меня гадости! – сердито рявкнула на мужа бывшая Гроттер, и вдруг весь гнев куда-то исчез, а на лице появилась милая улыбка и, она с мечтательным видом спросила. – Слушай... А, может, мне рассказать Аньке, как ты мне предложение сделал?       Глеб даже растерялся (вероятность чего было почти равна остановке земли), не ожидая от жены такой подлости, и, побледнев от одного предположения, что Склепова может узнать о том моменте, решительно и даже несколько отчаянно замотал головой. Да и вообще, он не думал, что она услышит его рассказ, пускай, в нём и не было ничего особенного, лишь чистая правда без преувеличений! Таня сама помнила, что нос некромагу точно сломала, а про сильный "Искрис Фронтис" напоминал еле заметный шрам на его щеке. – Не надо! – Маша, а папа тебе рассказ, почему я его ударила, нос сломала и применила Искрис Фронтис? – повернув голову к дочке, спросила светлый маг. – Нет... – откликнулась девочка, решая послушать, что скажет мама, ведь не могло же быть, что мама, её мама просто так била и ненавидела папу! – А я расскажу... Он меня преследовал! – Не преследовал, а пытался вразумить! – встрял Глеб, надеясь, что опасность рассказа самого страшного его секрета Гробыне миновала. – Искрис Фро... – Не надо! – прервал жёнушку Глеб, не найдя лучшего способа, как поцеловать. За что получил несильного леща: Таня терпеть не могла, когда её прерывали! – Глеб, я тебя, конечно, люблю, но ещё раз будешь рассказывать обо мне Маше что-то плохое, и Гробыня всё узнает в мельчайших подробностях! – чуть поумерив свой пыл, ибо некромаг всё-таки умел влиять на неё, пусть и не в такой степени, как вначале их отношений или на других, пригрозила бывшая Гроттер. – Пап, а ты маму любишь? – вдруг встряла Маша, считавшая, что если один человек сказал: "я люблю тебя", то другой должен ответить либо "я тоже люблю тебя", либо "прости, я не люблю тебя". – Люблю, люблю! – согласился мужчина, и, взяв в руки книгу сказок, обратился к Бейбарсовой-младшей. – Сказка нужна или нашей истории со счастливым концом хватит? – Хватит! – после нескольких минут сложного выбора, наконец, серьёзно произнесла Маша и, повернувшись на бок, закрыла глаза.

***

– Интересная сказочка однако получилась... – внезапно оценила рассказ Глеба светлый маг, сидя напротив мужа на кухне и рассматривая чай в чашке. – Да, мне тоже понравилось, вот только было бы лучше, если бы имя некой фиолетововолосой особы не было упомянуто! – с усмешкой отозвался глава самого разрушительно семейства Тибидокса. – Ладно, в следующий раз не буду мешать! – со внезапно хитрой улыбкой произнесла Таня, мужчине эта улыбка не понравилась. – В следующий раз? Маша ведь и так уже всё знает! – ухмыльнувшись, указал на явный просчёт жены Глеб. – О нет, я имею в виду не Машеньку, и да, до следующего раза придётся подождать ещё лет семь... – с явным намёком на что-то, о чём некромаг догадывался целых три минуты, произнесла бывшая Гроттер, положив руку на живот, ибо уж слишком долго её муженёк соображал.