Спустя такое количество времени ты есть для каждого, в частности и для меня.
Пройдя в рядом стоящий паб, который постоянно был переполнен людьми, я заметил его силуэт и застыл. В моей голове ураганом пронеслись воспоминания и прошлые года, которые я так яро пытался забыть. Кто же мог подумать, что спустя несколько лет я встречу его снова и очень точно вспомню тот злосчастный вечер, благодаря которому мне удалось прочувствовать всю эту богемскую среду. Начну, пожалуй, с того, что я не был счастлив увидеть Люсьена. Его образ вынудил повернуть голову в другое направление и нахмурить брови. Он вновь ворвался в мою жизнь без приглашения, наводя свой творческий беспорядок. Простояв минут так пять в проходе, я почувствовал столкновение с чужим плечом. — Смотри по сторонам, дрянная ты метелка! — такого интересного обращения к себе я никогда не слышал. Отнюдь меня вовсе не удивила персона, которая выкрикнула эту фразу, будто бы через медный рупор. Бардолф был здесь самым частым посетителем и увидеть его тут, тем более в выходной вечер, естественное явление. Поглядев ему в след до меня дошло, что стоять в проходе было весьма дурной затей, поэтому, сделав несколько шагов к барной стойке, я заказал себе двойной ром. Алкоголем, кстати, перестал злоупотреблять спустя полгода исчезновения Карра. Отец настаивал на том, что закончу свою жизнь я весьма скудно и рано, если буду вливать в себя эту гадость. Какое-то время я и вправду пытался принудить себя отказаться от шнапса навсегда, но этой идеи был сужден провал. Алкоголь был неким пинком к рассуждениям, отчего я частенько выпивал его при написании какой-нибудь прозы. Однако, пил я всегда по делу, а не так, как распивал напитки с Люсьеном. Из размышлений в былой мир меня вернул бармен, поставивший рядом стакан с рыже-золотой жидкостью. Выпить содержимое залпом я не торопился, поэтому продолжительное время в руках у меня крутился сосуд, а в голове бушевал поток мыслей. Просидев за стойкой минут двадцать, я решился метнуть свой взгляд в его сторону. Мне почему-то резко стало интересно на месте ли Карр или уже покинул данное заведение. Как оказалось он все также сидел на плюшевом кресле цветом хаки, напоминающем мне сколько времени прошло с того, как отец принес его Годвину, хозяину этого паба. Время до ужаса скоротечно, а вот качество высший класс! Неубиваема мебель, вот чего чаще всего требуется в данных местах. Вернувшись к силуэту Люсьена, я заметил, как бывало раньше, дикий азарт в глазах и огромную улыбку. В гуще такого толпища, он был самым ярким и громким. Только вот рядом сидящие люди, наверно, и понятия не имели с кем сидят. Карр был весьма красив, что внушало некое доверие и желание общаться, но внешность до чертиков обманчива. За столько лет, он практически не подвергся изменениям. На лице, я больше чем уверен, появились мимические морщины, но это только потому что он слишком часто поддается эмоциям. В его руках я также не заметил бутылки алкоголя, что было весьма удивительно. На сколько помнится, Карр никогда не церемонился и пил с горла, объясняя это тем, что так веселее и куда интереснее. Да и смех был другим. Он однозначно был громким, но не смотря на этот факт, я слышал в нем изменения. Его поведение всегда было чем-то выходящим вон, он непредсказуем и смешон. А это всегда подкупало. Его энергетика в те года была куда сильнее и ярче, чем сейчас. Неужели потух? Или это одна из новых масок? Только знать всего этого нет желания. Вопросы есть, безусловно, их огромное количество, но ответы слышать на них я не хочу. Причиной этого является то, что связываться лично с Карром - это самоубийство. Не для всех, конечно, но для меня так точно. А желания повязнуть вновь и мучиться от его глаз и действий - нет. Не для того, чтобы все разрушить, я пытался разлюбить его огромное количество времени. Не для этого я старался влюбиться в другого человека ещё дольше. Получилось ли по итогу у меня это сделать? Нет, не получилось. Я бросил эту затею к чертям, прижился с чувством пустоты и досады, отчего они стали привычными. И он тоже стал привычным элементом в моем сломленном сердце и разбитой душе. — Аллен? — Чужой голос вынудил обернуться в сторону его происхождения. Рядом стоял довольно знакомый мужчина. Он был одетый в выглаженный и классический костюм. Несильно повязанный галстук, припущенные очки и уложенная причёска. В голове, словно молнией, прошибли воспоминания. Уставившись на Уильяма, я просидел так минут пять, а после широко улыбнулся. Мы резко засмеялись и пожали друг другу руки. Этот человек выглядел немного старо, наркотики довольно быстро ускоряют данный процесс, поэтому я не смею жалеть, что вовремя отбросил данное баловство. Мы выпили по стакану рома и заболтались кто о чем. Он делился чем-то волнующим, рассказывая про попытки написательства. Я тем временем пытался слушать и не обращать внимание на неподалёку сидящего Карра. Берроуз явно не заметил его, поэтому присел именно ко мне, ведь с тем чудаком было бы гораздо веселее. — Как у тебя дела с печатью? Керуак писал, что ты яро делишься с ним строками какой-то поэмы. — Уильям довольно хмыкнул и уставился на бармена, явно запоминая его черты внешности. Наблюдать за этим было весьма не привычно, ведь чаще всего этот человек жил в своём мире, который показывался при некоторых препаратах. Стряхнув головой и тут же вспомнив слова Бардолфа, мне удалось усмехнуться. Все таки волосы и в правду отрасли до непривычной мне длинны. — Стараюсь писать, только дело от рук часто отбивается. Мне иногда нужна рекомендация или четкий совет, поэтому отправляю небольшие части на прочтение Джеку. Он подскажет, да приободрит, написав ответом, что-то в духе : "Пиши так дальше, мне нравится твое-с чтиво". — Ответив на поставленные вопросы, я заметил в глазах Берроуза непонимание. Оно было слегка пугающем, ведь именно такой взгляд я ловил от него в былые времена. Этот человек был еще сложнее не подалеку сидевшего. Если я смею предположить, что творится в голове Карра, то тут не имею возможности даже об этом задуматься. Недоступные и порочные мысли, они настолько далекие и дикие, что по телу пробежит неприятная дрожь от осознания того, что ты никогда не поймешь этого человека. Я даже рядом не стою с его мышлением и алгоритмом раздумий. Сколько бы не длилась наша дружба, он совершенно "чужой" человек. Или я настолько лишний? — Но, Ал. Есть ведь ещё один человек, который выражал не меньший интерес к твоим работам. — Сказав это гораздо тише, словно что-то интимное, Уильям погас в глазах. И я прекрасно понимал, почему этот огонь перестал гореть. Дело было давно, пора бы простить и не ворошить прошлое, но оно наше настоящие, поэтому, как не старайся, ни убежать. Как бы ты не хотел выкинуть и уйти от него, оно всегда будет рядом. Ведь именно мы сами и есть наше прошлое. Каждый из нас пытался начать жизнь с чистого листа. Но уже тогда все веяло провалом. Мы уже были обречены при задумке этого действия. — Я сделал все возможно, чтобы для меня не было этого человека. Поэтому избегаю мысли о его существовании. — Проговорив, впервые за вечер я ощутил дикую засуху в полости рта. Попросив бармена плеснуть мне ранее заказный напиток, я залпом опустошил стакан и хмуро засмотрелся в одну точку. Постарался ли я избавится от мысли о нем? Да, всегда старался, даже когда тот был центром моей вселенной. Только безнадежно, ведь все всегда знатно проваливалось, а значит все старания, как пустой звук и никакого результата. — Дорогой друг, меня не обмануть, как не старайся. Этот человек есть для всех, для тебя тем более. Как бы ты не пытался не думать о нем, я уверен, что он вечно у тебя в голове и никогда не покидал ее границы — Не поднимая глаз, я прослушал ответ Уильяма и загнал себя в угол размышлений. Ладони сжались в кулаки, а жевательные мышцы резко стали каменными. Метнув взгляд на Люсьена, я застыл. Я не хотел сдаваться, не хотел снова упасть, но его ответный взгляд добил. И вся моя стена в тот же момент треснула по швам.То время, которое я так старался забыть.
Хлопнула дверь. Когда я вышел на улицу, по коже пробежал мороз. Достаточно сильный ветер бил по лицу своими рывками, отчего приходилось ныкаться в ворот пальто. Я глотал кислород, пытаясь навести порядок в голове, ведь от нашего зрительного контакта меня прошибло током. Честно, я даже подумать не смел, что встречусь с ним взглядом спустя столько лет. Оперевшись на холодную стену здания, я выдохнул ртом, отчего скривился в лице. Резкий запах спиртного вынудил высунуться и захватить свежий воздух. В правом кармане брюк у меня лежит пачка сигарет, которую я все время держал на всякий случай. И, видимо, всякий случай настал. Потребность в сигарете выросла, поэтому не обдумывая, я зашуршал пачкой и вытащил длинную бумажную трубочку, которая была забита табаком. Ища по карманам огонь, прямо перед глазами появилась зажигалка. Не обращая внимание на хозяина данной вещи, я быстро прикурил и затянулся. Дышать стало легче, нервные подёргивания отпустили, давая возможность окунуться в омут памяти. На пару секунд я прикрыл глаза и забылся. Внутри бушевал поток различных мыслей, ухватится за точную было невозможно, поэтому я сосредоточился на звуках, окруживших меня. Шелест опавшей листвы под ногами прохожего человека даже не навел желания посмотреть на его силуэт. В такое время суток тут разгуливают одинокие пьяницы, постоянно требуя сигарет. Лучшая возможность упустить пару таких столкновений- это претворится точно таким же одиноким пьяницей. Однако и притворятся мне не составило труда, ведь на деле я им и являлся. Делая затяжки и выпуска глубки дыма, мне показалось, что кто-то наблюдает. Это ощущение не поддается описанию, но я четко чувствовал на себе чужой и пристальный взгляд. — Я успел подумать, что ты отрекся от всех вредных привычек с моего ухода, ведь всегда был хорошим мальчиком. — Этот голос напугал. Он вынудил резко распахнуть очи и пробежать глазами по рядом стоящему мужчине. Меня кинуло в озноб. Я снова сбился с мыслей, которые и так были запутаны, забыл как дышать, а после чуть шатнулся в сторону, теряя равновесие. — Я так и сделал. — Ответ дался гораздо сложнее, чем я мог подумать. Тысяча иголок кольнуло в сердце, следом оно больно заныло. Меня накрыл страх. Страх того, что я могу потерять контроль чувств и мыслей. Стряхнув пепел сигареты и сделав ещё одну затяжку, я посмотрел в глаза Люсьену. Это было весьма смело. — И как встретился со мной, вновь закурил? — Отвечать вовсе не хотелось. Его тембр голоса сбивал, а вопросы выбивали из колеи. Я хотел спрятаться, но не упасть вновь к нему в ноги. Хотел сбежать, как трус, но не смел сразу же сдаться перед ним и показать свою слабость, о которой он и так знал. Мне было некомфортно. Человек заставлял чувствовать дрожь в руках, ногах. Я только и успевал, что переводить дыхание, дабы не начать тут же кашлять. — Нет, я встретился с Уильямом, а разговор навёл воспоминания. — Сделав небольшую паузу, я продолжил — Ты давно не являешься причиной моих привычек, какие бы они не были, Карр. — Я посмотрел с оскалом. В крови бурлил алкоголь, меня раздражало его присутствие и выводило на агрессию. Я так хотел отпустить этого малодушного человека, так хотел забыть и выкинуть его, а он вернулся. Он вернулся и испортил все мои планы, как тогда. Он испортил все мои мысли, все желания. Испортил меня своим присутствием, как при первой нашей встречи. И будь проклят этот черт, я больше не сдамся. Точнее, я постараюсь не сдаться и показаться сильнее. — О, давний друг даже не поприветствовал меня, как печально. Точно также как и ты. Оба засели и разговаривали, оставляя меня в надежде на минимальное действие с вашей стороны, сошел бы даже кивок. Увы, но даже этого вы не позволили мне от вас получить, как досадно. — Опустив глаза, блондин осторожно сократил расстояние и встал по правое плечо, также облокачиваясь об стену холодного здания. — О чем вели беседу? Семья, любовь? А может и вовсе дети? — Он так и сочился желчью, выплевывая все вопросы, как мерзкое блюдо. — Ты хочешь разговаривать? — Конечно! Мы столько лет не виделись, Ал. Я успел пережить, к примеру, выход с решетки, но ты, наверное, забыл. — Его настрой был точно ясен. Никаких бесед, сплошная ругань. Напоминая то, от чего Уильям бы тут упал в припадке, он протаптывает тропинку своего успеха. — Но, к счастью, у меня нет такого желания. — Голос дрожал, жаль, что унять это явление я не мог. Мне было сложно сфокусироваться на множестве действий, функционал был ограничен. Связано это с выпитым алкоголем. В такие моменты я не могу решать что-то разумно, я просто поддаюсь порывам эмоций и чувств. Каким бы не был шнапс другом, в один прекрасный момент он оборачивается тебе лицом заклятого врага. — Получается, ты не скучал? Я думал, что будучи на расстоянии и находясь в неизвестности друг о друге, мы оба вспоминаем нашу первую встречу и общие дни. Прогулку по городу я всегда вспоминаю с теплом, а пьяные поступки считаю самыми искренними действиями. — Он ухмыльнулся. И причиной этому является уверенность в том, что он сейчас говорит. Ведь находясь порознь, я все время вспоминал пережитые моменты и проклинал его. Мой мир рухнул. Он упал прям на его глазах. Он упал с таким грохотом, что я пошатнулся в бок, а после почувствовал крепкую руку на своём предплечье. Одно движение и я полностью разрушен. Я снова сломлен, как несколько лет назад. И снова в него влюблен. Он улыбнулся, а после посмотрел в глаза. Люсьен опять сделал решающий шаг и сломал чужую жизнь. Он вновь позволил себе угробить чужие старания, надежды, чувства. Ему также удалось меня сломать и вытереть об меня ноги. Ему весело, ему этого явно не хватало. Он хочет смеяться, как чертов псих, но держится. А я хочу кричать от боли, от своей бессильности и своих мыслей, но держусь ровно также. — Не трогай меня, пожалуйста. — Выдохнув, я продолжил — Не смей подходить ближе и делать вид, что мы друзья. Не надо притворятся и делать виноватых всех, кроме самого себя, Люсьен. — Прошипев, я отдернул руку и сделал уверенный шаг вперед, оставляя его позади. Возвращаться в паб дурная идея. Просто потому, что я напьюсь в стельку, вспомню все прошлое, снова перерою все мысли, а после приму наркоту, предложенную Уильямом, как жест помощи. Меня унесет, я забудусь на несколько мгновений. Но проснувшись утром, я не прощу себе все проделанное, а это только усугубит мое состояние. — Значит не друзья? Кто же мы тогда друг другу? — Проговорив это спокойным тоном, Карр наклонил голову в бок, наблюдая за моими глазами. — Я понятия не имею кем лично являюсь для тебя, но за себя смогу ответить. Открою наконец глаза, Карр. Ты никогда не был мне другом — Практически плюнув, я резким движением развернулся в сторону темного переулка, где обычно валяются бомжи, и направился быстрым шагом. Сердце бьется до ужаса громко, я слышу как бурлит по венам кровь, как дыхание сбивается с каждым шагом. Чувствую дрожь в руках и коленях, чувствую, что меня прошибает от мыслей, которые не переставая крутятся в голове. — Я знал это, Гинзберг. Всегда знал! Вот только, являлся ли ты мне другом? — Крикнув следом в спину, Люсьен вынудил остановиться. Я мчался из всех сил от него, но от одного вопроса кинусь к нему беседовать? Ни за что. Простояв так пару секунд, я развернул голову в пол оборота и метнул озлобленный взгляд. Был ли я тебя другом? Ответил же тебе, что понятия не имею. Я про тебя вообще ничего не знаю да и знать не желаю. Поэтому набрав побольше кислорода, я двинулся дальше, оставляя Люсьена одного рядом со слабо мигающим фонарем.Я готов был разрушить весь дом, но по итогу разрушил себя.
Пустые улицы являлся спасением. Голова не держала за решетой свои мысли, она спокойно отпускала их блуждать по темным переулкам. Это все сопровождалось парой фонарями, которые горели тускло-оранжевым огнем. Дойдя до дома, я дернул ручку двери, замечая, что внутри пустует. Порыскав связку по карманам, я следом вставил подходящий ключ в замочную скважину, еле как попав из-за отсутствия света. Меня встретила оглушающая тишина, которая была сейчас так не кстати. Скинув туфли и пальто, которое обязательно повешу чуть позже на вешалку, я прошёл на кухню, наливая себе полный стакан джина. Этот напиток был единственным в моем доме, поэтому не думая, я выпил содержимое за неск олько глотков. В голове пролетела мысль о написании. Мне резко захотелось высказать все свои мысли бумаге. Написать, изложить какие-то фантазии на обычный пергамент. Попытаться освободить свою голову, написав и забыв об этом после. Поэтому налив вторую порцию алкоголя, надеясь что она мне поможет, я быстрым шагом направился на второй этаж, закрываясь в комнате. Меня не волновало, где сейчас отец, где мать и где мой любовник, который только усугубил бы всю ситуацию. Я хотел одного, это выпустить всю ненависть на бумагу, вдруг из этого выйдет что-то толковое. Позабыв, что чаще всего такое я сразу же кидаю в камин, на первом этаже, внутри ощутилась легкая свобода. Упав на рабочий стул и вставляя пергамент в машинку, я мысленно собирался к написанию. Не имея понятия с чего начать и как закончить, мои пальцы скакали по буквам, набирая слова. Все было смутно, ведь перед глазами мелькали воспоминания, перед ними не было ничего и вроде бы я видел все. Снова ослеп, запомнил его взгляд, позволил отпечататься в своей голове и возникнуть перед своим взором. Это разрывало. Я писал, практически бил по машинке, зарывался в волосы и выкрикивал ругательские слова, потому что все выходило ляписто, пусто и бесчувственно. Меня воротило от одних мыслей, воротило от слов, которые появлялись на чистом листке бумаге, оскверняя его. — Да чтоб тебя! — Выкрикнув, я быстро встал со стула и подошёл к окну, раскрывая его на распашку. Резкий поток воздуха одурманил, позволил успокоиться. Только все это не надолго, все это не работает. Все давно потеряло смысл. Я прежде уже перестал видеть тот самый смысл, который все так яро ищут. Все так долго о нем думают, следуют за ним, наблюдают и изучают, а я давно погас и потерял его. Утратил желание идти за тем чего никогда не поймаю и не осознаю. Идти в пустоту, в которой и так уже лежу пластом, бессмысленная затея. — На кой черт ты появился в моей жизни? — Ударив кулаком по деревянному столу, мой взгляд упал на один из запертых ящиков. В конце комнаты стоял небольшая тумбочка, на которой стоит несколько фотографий и светильник. Там же было пару ящиков, а в одном из них был архив. Мои записи, чувства и страхи. Помню, что запер его и не открыл ни разу. Я просто не смел долгое время на него даже смотреть, потому что там вся моя боль и мои поганые мысли. А резкое желание открыть, прочитать и зарыться в бумаге, возникло из неоткуда, а после напугало и ошпарило. Дыхание сбилось к чертям, появилась тупая боль в груди и немного саднило кулак от удара. Но даже физический ущерб не глушил мои мысли и поток желаний, словно я был проклят. Осужден своей же любовью, которая так резко появилась в моей жизни и после также быстро ее покинула. Буду честен, я сам от нее сбежал, но верить в это до сих пор отказывался. Слёзы катились градом, я не мог нормально стоять, меня ломило как какого-то наркомана, на мысль сразу пришел Уильям. Внутри была сквозная дыра, в которой бушевал шторм как на море. Мне так неприятно, что хочется кричать, но что-то явно мешает и не даёт осуществить данное желание. — Ты же никчёмный мальчишка..Убийца и самый страшный человек на земле. Но почему именно ты в моей голове? — Проклиная все, я бросил пергамент на пол и упал на рядом стоящую кровать, которая была с любовью убрана Грегори. Мягкая подушка была раем для тяжелой головы, а тело обволокло одеяло. Внутри настолько все сгнило, пропиталось ядом, что я просто хотел отключиться. Выбраться из этого вонзившегося дерьма и забыться. Под утро я не помню как оказался на кухне, но в комнату возвращаться не хотел. Там все разрушено моими же руками. Разбитые рамки фотографий, перевёрнутая и сломанная мебель, порванная и раскинутая одежда. Там все чувства, которые я попытался спрятать в четырех стенах. Только есть одна досада, которая воспринялась более чем адекватно. Насколько сильно бы я не разгромил комнату, весь дом, весь этот ком все равно остается со мной. Я это знаю и прекрасно осознаю. Все эти психи пустая трата времени и нервов. Но по другому не могу. Писать не получается, алкоголь не помогает, а боль только нарастает. И это начинает сводить с ума, выживает из меня все здравые мысли, просто губит мое сознание. Меня прошибло сквозняком. Открытое окно должно было просто проветрить комнату, а не создать ветрище. Я с трудом поднял взгляд, чувствуя чужое присутствие, на открытую входную дверь, которая являлся причиной сквозняка. А после сфокусировавшись, заметил движущийся силуэт. Знакомый и давно уже известный мне силуэт. — Есть то, что однажды полюбив ты продолжаешь любить вечно. — Его шаги были оглушающими, а фраза до мурашек знакомая. Ведь именно ее я сказал при нашей последний встрече. Именно я тогда поставил точку и сбежал, как чертов трус. — И, если ты пытаешь их отпустить, они просто, сделав круг, возвращаются к тебе. Они становятся частью тебя. Мы стояли друг от друга на расстояние вытянутой руки. Мое сердце билось оглушительно громко, а его глаза сверкали в темноте. Эти необъяснимые ощущения подтолкнули сказать окончание фразы за него. — Или разрушают тебя. — Выдохнув, я устало отпустил голову и прикрыл глаза. Мне впервые стало так легко, что я готов был спокойно лечь в кровать и уснуть, не думая. В голове не возникали вопросы куда же пропали все гнетущие чувства, ведь я просто старался насладиться этой желанной свободой. — Именно, Аллен. Они разрушают тебя. Эта ухмылка, привычный взгляд и полное осознание. Я никогда от него не убегу, а он всегда будет возвращаться ко мне.