Ход жизни

      В голове всплыл красочный постер фильма, с которого призывно смотрели известные голливудские актеры, обещая несколько часов изумительного экшена и драматических сцен. Я уже была готова сказать безоговорочное «да», когда в мечты вмешалась совесть.       «И что мне делать? Хм…»       Я покосилась на дверь душа.       «Вроде, Даре уже лучше. А вообще, какого черта? Мы с Пашей друзья и общаемся давно, а с Дарой мы соседки по квартире. Даже не друзья. Для таких целей у неё подруги должны быть. Я не нанималась её утешать. К тому же, почему я всегда должна думать о других? У меня и своя жизнь есть. Хоть раз можно и о себе подумать».       — А знаешь что, пошли!       На другом конце замолчали. На секунду мне показалось, что разговор прервался, но в следующее мгновение из динамика донесся голос Паши. Я удивлённо застыла: привычно уверенный, теперь он звучал до ужаса растерянно. Это было так на него не похоже! От неожиданности я замялась, не зная, как продолжить разговор. Паша снова притих.       — Эм, ты ещё здесь? Что, уже передумал? — я попыталась вернуть разговор в привычное русло.       — Да, здесь, извини. И нет, конечно, я не передумал. Наоборот, очень рад!       Голос Паши пришел в норму, но я все ещё слышала, что он дрожит. Почему-то я почувствовала себя неловко и поэтому постаралась быстрее завершить разговор. Не помню точно, что я сказала, но это возымело эффект, и мы распрощались.       Передо мной все ещё была пустая корзина пиццерии. Добавив наконец пепперони и фирменную пиццу, я нажала «оформить заказ».       Но не успела я этого сделать, как телефон снова завибрировал.       «Завтра. «Станция имени Гоголя» в четыре часа. Только не забудь одеться потеплее, а то будет как в прошлый раз. Слушать, как ты снова говоришь в нос всю неделю, я больше не выдержу. Ладно, шучу. Но оденься и вправду тепло».       Улыбка невольно сама появилась на моем лице. Так в его стиле. И чего я только волновалась?       Лекарство приехало быстро. Меньше чем через час курьер, одетый в фирменные цвета, доставил пиццу, и небольшое помещение двухкомнатной квартиры наполнилось приятным ароматом. Желудок мгновенно отреагировал и разразился голодной трелью. Не теряя времени мы сели за импровизированный стол прямо на полу, сгрузив на него покрывало и старый, уже потертый, плед. Когда лекарство подействовало и желудок наполнился теплом, я решила всё-таки начать разговор.       — Дара, слушай. Тут кое-что случилось. Мне друг позвонил. У него что-то произошло, и он попросил с ним встретиться. Именно завтра, — я, извиняясь, подняла на неё взгляд. О том, что хочу посмотреть фильм, я тактично умолчала. Маленькая ложь во благо. На секунду на лице Дары промелькнуло удивление, после чего оно, уже было повеселевшее, снова стало хмурым.       «Я её расстроила… Не думала, что это так сильно её заденет».       Я не знала, что следует сказать. Извиниться? Или все же не пойти? Или ничего не делать? От решения меня спасла сама Дара.       — Ничего, все в порядке. Я только в торговый хотела зайти. Это мне всегда поднимает настроение. Но я сама могу сходить или позвать кого. Не бери в голову.       — Так некрасиво с моей стороны…       — Всё нормально. Это я тебя потянуть хотела, нужно было сначала спросить, нет ли у тебя планов. Так что это я намудрила. Сходим в следующий раз, — Дара жёстко отрезала. Говорила она мягко, стараясь меня не обидеть и не показать, как сильно она огорчилась. Тон не терпел пререканий — больше поднимать эту тему она явно не хотела. Я тоже не стала продолжать.       Вечер мы решили закончить просмотром фильма. Выбор пал на одну из этих глупых голливудских комедий, пригодных только для компаний. Сюжет был на удивление простым даже для третьесортной комедии. И фильм не спасала игра главной звезды, по совместительству одного из самых горячих мужчин Голливуда, которого неизменно, и вполне заслуженно, включают в различные топы сексуальных актеров. Досматривать комедию не хотелось, но мне и не пришлось: уже на середине фильма Дара засопела. Я аккуратно выключила плеер и последовала её примеру. Уже слишком поздно.       В субботу можно было наконец отоспаться вдоволь. Никаких тебе завываний будильника.       Утро встретило меня обеденным солнцем, призывно поблескивающим в окно. Дара ещё спала. Я решила не будить и дать отдохнуть: это было ей необходимо. Поэтому завтракала и принимала душ как можно тише. До встречи с Пашей еще было время. Мне это было даже на руку: в понедельник меня ждала ещё одна контрольная. Оставались всего два дня, которые я хотела потратить на подготовку. Если честно, вчера говорила совсем не подумав, поддавшись эмоциям. На сегодня в планах у меня была только подготовка к контрольной и ничего больше, а не походы невесть куда и не прогулки, хотя этого очень даже хотелось. Всё-таки не стоило забивать на учёбу, но сейчас уже поздно сожалеть. Нужно постараться, по крайней мере, с толком использовать оставшееся время.       Я села за методичку, составленную Вуршенко Брониславом Викторовичем, кем бы он ни был. Некачественно распечатанный текст по началу раздражал, но спустя время я перестала обращать на это внимание и сосредоточилась на написанном. Свежая голова неплохо воспринимала информацию. Из сосредоточенности меня вывел звук работающего душа: Дара наконец-таки встала. Спустя недолгое время звук прекратился, сменившись тихим шуршанием в её комнате. После звонкого металлического хлопка входной двери звуки стихи — Дара ушла.       Мне тоже уже было пора. Уложив волосы и нанеся привычный ежедневный макияж, состоявший всего из тоналки и туши, я поспешила к метро.       У выхода назначенной станции меня уже ждали. Неловко облокотившись о стену монолитного здания, в котором находился вход в подземку, Паша переминался с ноги на ногу. Выловив меня в толпе, одарил широкой улыбкой.       — Соф, сюда!       Проталкиваясь среди спешащих по делам людей, я вынырнула из толпы и подошла к все ещё махавшему мне Паше, а чтобы людской поток меня не снёс, повисла у него на руке, вцепившись мёртвой хваткой. От неожиданности Паша удивлённо вскинул брови, но, поняв ситуацию, приобнял и, маневрируя, вывел из толкучки.       — Извини, я, кажется, немного задержалась. Мы не опаздываем?       Паша вытащил телефон из кармана и критически воззрился на экран, просчитывая. Закончив математические вычисления, напрягся и повернулся ко мне с демонстративно скорбной миной.       — Кажется, мы уже опаздываем…       — Не может быть! Давай тогда поспешим!       Паша задумчиво вгляделся мне в глаза, явно что-то замышляя, а потом почему-то заговорщически улыбнулся.       — Бежим!       — Что?.. — не успела я понять, что происходит, как он, резко схватив меня за руку, потащил за собой. От неожиданности я поплелась за ним, но, как только мы вышли на широкий тротуар, свободный от людей, он ускорился, а затем и вовсе перешёл на бег. Мне ничего не оставалось, как тоже начинать бежать.       Я возмущённо запротестовала и потянула его назад. Он на секунду обернулся, все так же по—мальчишески задорно смеясь, но остановить себя не дал. Наоборот, сжал мою руку крепче.       Выбора не было. Я тоже бежала. Почему-то вдруг мне стало смешно.       «Эх, представляю, если бы на моем месте была бы девушка на каблуках. Повезло Паше, что я их не ношу».       Эта мысль, закравшаяся в голову, была такой глупой, что я невольно рассмеялась. Да и, вообще, вся эта ситуация… Когда я последний раз бегала? Конечно в жизни я спешила, опаздывала, догоняла автобусы, впрыгивала в отъезжающие поезда… Но это все не то. Бежать, так по-детски, так свободно. Наверное, последний раз это было в детстве, когда мы с ребятами, приехавшими погостить к бабушкам, бежали на реку, чтобы спастись от летнего зноя.       «Были же времена. Нужно будет выбраться как-то на речку».       Меня вмиг захлестнули воспоминания. Я, почувствовав за спиной крылья, рванула быстрее, не отпуская руку. Паша, заметя мой энтузиазм, тоже напрягся, словно почувствовав мнимого соперника. Отдавать победу в этой шутливой гонке я не собиралась. Захотелось, как в детстве, прибежать первой, чтобы первой же нырнуть в прохладную воду реки. Так, смеясь и попеременно друг друга обгоняя, мы добрались до торгового центра и взлетели на самый верхний этаж, где и располагался кинотеатр.       К билетной кассе мы дорвались одновременно. Как и полагается — победила дружба. Мы также одинаково повалились на стойку. Билетерша предусмотрительно отшатнулась, одарив нас безразличны взглядом — таких, как мы, она за время работы видела уже, наверное, сотни.       Я попыталась оправдать такую причину нашего появления, но из горла вырвалось лишь тяжёлое дыхание, похожее больше на предсмертные хрипы какого-то животного. С Пашей дела обстояли чуть лучше: сделав пару глубоких входов, он наконец тяжело выдал:       — Мы на фильм «Доктор Мистик». Какой зал?       Кассирша выдала все так же холодно:       — Третий. Проходите быстрее, скоро начало.       Мы обессиленно поплелись ко входу. Отдав билеты контролёру, ввалились в зал и заняли места. Вскоре, не успели мы отдышаться, погас свет, оставив нас и ещё пару десятков человек в полной темноте наедине с рекламой других фильмов.       Я удобно развалилась в кресле, стянув наконец с себя пальто. От бега было ужасно жарко, тело горело, а в висках все еще стучала горячая кровь. Я снова вспомнила нашу беготню.       «Наверное, со стороны мы смотрелись ужасно глупо. Ну и пусть, зато было весело».       Я хотела что-то ещё сказать Паше, но реклама резко закончилась, сменившись заставкой известной кинокомпании. Я затихла, полностью погрузившись в фильм.       — Графика была просто шикарна, — тараторила я, выходя из зала.       — Это точно! Страшно представить, сколько денег это стоило, — поддакивал Паша.       — Да ладно деньги, а как это было снято? Они там и вверх ногами, и парили в воздухе. Наверняка на съёмках было весело.       — Да, забавно.       — Да, но мне почему-то было, скорее, грустно.       — Что? Почему? — Паша недоумевающе покосился на меня, пропуская на выходе.       Почему-то сейчас ответ показался мне слишком личным, и я осеклась, не зная, продолжать или нет. По привычке спрятала руки в рукавах кофты.       — Ну представь. Ты всю жизнь учишься. А там, на секунду, учиться лет восемь. Потом много работаешь, чтобы стать профессионалом, а потом, когда ты уже, казалось бы, можешь все — такое…       — Но герой сам виноват, — Паша протестующе фыркнул. — Вспомни, как он себя вел.       — Сам-то сам, но все равно грустно.       — Это все заслуга актёра. Этот, как его там, Венедикт Вонербэтч. Не особо его видел раньше, но сыграл он круто.       — Точно! Конечно он хорош. Помню, он играл сыщика, кажется, Пуаро. Я читала о нем недавно…       Я даже не заметила, как, обсуждая фильм, мы стояли около кинотеатра полчаса к ряду. Что не говори, а фильм был слишком интригующим. Хотелось обсудить каждую деталь и сделать это с человеком, который разделяет мои взгляды, поделиться эмоциями. А с Пашей делать это было одно удовольствие. Да и не удивительно. Даже общаясь в универе, я уже давно поняла, что на многие вещи мы с ним смотрим одинаково. Наверное, поэтому разговаривать с ним так легко. Он не похож на остальных парней.       — Может быть, уже пойдём? А то стоим тут у входа, обсуждаем. Может, проспойлерим кому. Поговорим по пути.       — Да, идём.       Шли неспешно, то и дело обсуждая очередного героя, его мотивацию, игру актёра или работу режиссёра. Весь остальной мир отошёл на второй план, и дорога, которая заняла бы минут десять, растянулась ещё на полчаса.       Разговор иссяк не скоро. От обилия сказанного уже пересохло в горле, и накатила усталость. Хоть вечер был и замечательный, но пора домой. Нужно было прощаться, но Паша, словно чувствуя это, замолчал. Задумчиво, словно даже грустно, уставился под ноги, высматривая что-то на асфальте городских улиц, просевшем от тысяч колес полирующих его машин.       Хоть и знала, что уже давно пора, но все никак не могла заставить себя распрощаться. Паша тоже не торопился, оттягивая момент. Видимо, тоже хотел, чтобы вечер продлился еще хоть чуть-чуть. В воздухе снова повисла натянутая атмосфера. Хотя вокруг сновали люди и было шумно, я отчетливо услышала его тихий голос.       — Знаешь, вчера, когда я звонил тебе, я поспорил, — Паша начал говорить почти неслышно и немного боязливо, нервно впившись руками в лямки рюкзака, свободно болтавшегося у него за спиной.       Его напряженность передалась и мне, и я неловко стушевалась. Атмосфера казалась странной. Наверное, потому что видеть такого Пашу было непривычно.       — Поспорил с кем? — я начала переминаться с ноги на ногу.       — Сам с собой. Я подумал, что если ты не согласишься пойти со мной в кино, я сдамся, а если пойдёшь, то я скажу все, как есть.       Я, не веря своим ушам, уставилась на него. Эти смущение, мандраж, брови, застывшие выгнувшись, и тоскливые глаза, смотрящие на меня практически с мольбой. Это все могло значить лишь одно. В воздухе разлилась неловкость.       — Да, все правильно. Сначала я относился к тебе как к другу, но потом понял, что это нечто большее. Я… Я влюблен в тебя, — в последний момент голос окончательно дрогнул, выдавая всю степень подступившего волнения.       — Это так неожиданно… — не зная, что ответить, промямлила я.       — Я понимаю, но мне хотелось бы знать, есть ли у меня шанс или мне не стоит даже надеяться? Если тебе эта тема неприятная, то я больше не буду её поднимать, но я хочу услышать ответ. Пожалуйста. Для меня это важно.       Паша собрал всю волю в кулак и посмотрел мне прямо в глаза. В этих зелёных глазах полыхала решительность. Я вдруг поняла, что он чертовски серьезен. Так просто от темы уйти не удастся, и ответ мне все же нужно будет дать.       Я погрузилась в мысли. Паша не торопил, давая время. Знакомы мы чуть больше года. Срок не самый большой. Мы просто одногруппники. И, честно говоря, в таком ключе я на него никогда не смотрела. Хотя, глядя на него сейчас, удивляюсь, почему? Внешне он довольно симпатичный: яркие черты лица, открытый взгляд, который наверняка свел с ума уже не одну девушку, светлые волосы — излюбленный типаж многих, а еще эта его ослепительная дурашливая улыбка. Да, и если вспомнить, он надёжный и, можно сказать, заботливый. Весёлый тоже. С ним никогда не бывает скучно, и можно всегда поболтать по душам, как сегодня. Знаю я о нем, конечно, не все, но наши взгляды часто сходятся. Да и вообще… Я почувствовала, как от нахлынувших мыслей зарделись щеки. Паша, словно поняв, о чем я думаю, тоже смущенно отвел взгляд.       «Ведь точно. Я девушка, а он парень. И не просто парень, а очень даже классный парень. И где были мои глаза? Да и он ведь не предлагает мне пойти за него замуж. Мы могли хотя бы попробовать. Возможно, из этого что-то и выйдет».       Я все ещё раз обдумала. В голову стали закрадываться более практичные, приземленные мысли.       «И о чем я только думаю? Встречаться? С утра мне нужно на учёбу, а вечером подработка. Когда встречаться? И так еле успеваю учить. Если и встречаться, то нужно будет уделять ему время. Когда? Только если на выходных. Ха, даже сегодня меня здесь быть не должно: должна корпеть над учебниками, а не гулять на свиданках. Если соглашусь — прощай учёба. Тогда точно отчислят. Может, всё-таки отказаться? Ведь учёба важнее чувств, которые могут и не появиться. Что же делать?» Что мне следует выбрать? Вариант А: Согласиться встречаться с Пашей. Вариант Б: Отказать Паше. ___________________________________________________________ Если Вы, читатель, выбрали вариант А, то перейдите к Главе 14. Если Вы, читатель, выбрали вариант Б, то перейдите к Главе 13.