Братство

Шэнь Вэй сразу же понимает, где он. Эти звёзды невозможно не узнать или забыть. Правда, он всё же надеялся, что больше никогда их не увидит… Прошло много месяцев с того дня, как он умер — и воскрес. Стол плывёт — или стоит — прямо в воздухе, а на нём разложены угощения и выпивка, знакомые и совершенно непривычные. Как и люди, сидящие вокруг него. Они — словно выходцы из разных миров, и дело не только в одежде, хотя именно она первой бросается в глаза. Шэнь Вэй моргает, не в силах понять, что именно его смущает. Но почему-то при взгляде на сидящих вокруг стола появляется странное ощущение, словно бы что-то непоправимо неправильно. Круг имеет углы, алый цвет отдаёт изумрудным, а солнце садится на западе. Смотреть на это отчего-то страшно. — Э-эй, да у нас пополнение! — молодой мужчина в чёрно-красной сутане поднимает непривычной формы сосуд и салютует Шэнь Вэю. — Добро пожаловать в братство! — Вэй Усянь, помолчи, — холодно произносит сидящий ближе к углу мужчина с повязкой на глазу. — Прямо сейчас ты почти как Лань Чжань, — смеётся Вэй Усянь, а затем разом выпивает половину сосуда… И достаёт из-под стола новый. — Эх, “Улыбка императора” — это дар богов! — Тебе стоило бы думать прежде, чем говорить, — мужчина не хмурится, но зло прищуривает глаза. — А иначе — что? — Вэй Усянь улыбается так, что кажется — щёки сейчас треснут. — Что вы мне сделаете, уважаемый братец Собиратель Цветов? Названный Собирателем Цветов не отвечает, лишь недовольно кривит губы. — Присаживайся! Ночь это не укоротит, а у стола будет удобнее, — предлагает Вэй Усянь, и Шэнь Вэй, совершенно не понимая зачем, опускается у ближайшего края. Это странно — нет ничего материально среди этих бескрайних звёзд, кроме стола с едой и людей вокруг, но всё же Шэнь Вэй чувствует себя так, будто сидит на чём-то мягком и надёжном. Ему хочется задать множество банальных вопросов: “где я?”, “кто вы?” и “что вообще происходит?” Сейчас Шэнь Вэй не уверен, что сможет ответить хоть на один из них самостоятельно. — Зачем мы здесь? — продолжает Вэй Усянь, отвечая на ещё один неозвученный вопрос. — Ради развлечения господина Смерть, конечно же! Он отпивает ещё вина из нового кувшина и смеётся, глядя на Шэнь Вэя. — Ой, да ладно, все хотят это знать. Он ведь ничего не объясняет, когда предлагает контракт. Шэнь Вэй вдруг непривычно отчётливо вспоминает, что именно случилось в день, когда погиб Е Цзунь. Тогда, между мирами, ему показали будущее и предложили выбор. Он согласился, даже не думая — всё, ради того, чтобы Чжао Юньлань был жив. Шэнь Вэй тогда не спрашивал, потому что не важно, какую цену нужно было заплатить. Это ничего не значило. Но он остался жив, как и Чжао Юньлань, Дисин всё ещё стоял на месте, как и Лончен, и всё было так хорошо… А произошедшее за гранью и без того тяжело удержать в памяти. Шэнь Вэй смутно понимал, что заключил сделку, знал, что была обещана плата, но подробности его разум не сохранил. Он вдруг ясно вспомнил голос, голос и глаза. Изумрудный с алым оттенком. — Одна ночь? — удивлённо спрашивает Шэнь Вэй, с трудом выбираясь из мыслей. Они сейчас — словно затягивающий водоворот. Его взгляд цепляется за тарелку с тем, что он любил десять тысяч лет назад — лакомство, которое прекрасно готовила Фу Ю. Это случалось редко, но лагерь мгновенно оживал, а от еды вскоре не оставалось и крошки. Шэнь Вэй недоверчиво отправляет кусочек в рот — и да, это те самые булочки. Удивительно. — Да, одна, братец… Э, я совсем забыл спросить имя! — Вэй Усянь преувеличенно сильно охает, сокрушаясь. — Выпей ещё кувшин — и своего не вспомнишь, — Собиратель Цветов усмехается, но и сам что-то отпивает из чашки. — Не волнуйся, твоё точно не забуду! — Вэй Усянь продолжает веселиться, и Шэнь Вэй спрашивает себя, откуда в этом человеке столько радости, да ещё и в подобном месте? Чем-то он напоминает Чжао Юньлана, и от этого становится немного спокойнее. — Ну так что, представишься, братец? — спрашивает он снова. Собиратель Цветов почти демонстративно осматривает закуски и не прерывает Вэй Усяня снова. — Шэнь Вэй. Произнеся это, Шэнь Вэй замечает стоящую рядом чашку. Похоже, что в ней — свежезаваренный чай, именно такой, как он любит. По-видимому, в этом странном месте каждый получал то, что желает. — Братец Шэнь! — восклицает Вэй Усянь, так, словно давно не слышал ничего интереснее. — Ну и кто ты? Бог? Демон? Спаситель мира? Хотя бы никаких титулов — уже хорошо! — Я… — Шэнь Вэй моргает. Вопрос о том, в чьей компании он оказался, снова заставляет его напрячься. — Нет, — отвечает Шэнь Вэй после паузы, под внимательными взглядами сидящих за столом. — Просто… Но на самом деле он уже не просто дисинец, не после того, как заключил контракт со Смертью. Темная энергия многое давала и много требовала взамен. Хоть Шэнь Вэй и пользовался ей только по необходимости, но… Чем дальше, тем больше он отдалялся от всех — и дисинцев, и хайсинцев. — А-а-а, — тянет Вэй Усянь. — Понял, ты как и я! Собиратель Цветов насмешливо фыркает. — Как ты? Враг народа и основатель темного пути? Не смеши меня, младший братец. — Точно нет. Голос звучит с другого края стола, где сгорбилась фигура в чёрном. На лице мужчины застыло отрешённое выражение, а взгляд… Отдаёт безумием, прямо как у Е Цзуна. Оно видно также отчётливо, как и в последний день жизни брата. Шэнь Вэй узнаёт его — и не может не сожалеть. — Ого, братец Шэнь подал голос, — произносит Вэй Усянь спокойно, и это резко отличается от всего предыдущего разговора. — Впервые за… Сколько лет, братец Хуа? Вэй Усянь смотрит на Собирателя Цветов, но тот его игнорирует, продолжая глядеть в свою чашку. — Ах да, четыре года как, — Вэй Усянь кивает сам себе и делает глоток вина. — Твоя болтовня бесполезна и не стоит внимания. “Братец Шэнь” отвечает всё так же отстранённо. Заметно, что его происходящее совершенно не интересует. — Ага, ага… Ведь я не спорю с тобой о шизуне, что с меня взять, — Вэй Усянь снова широко улыбается. — Без братца Ло совсем не то, да? — Ло Бинхэ — слабак, и меня не заботит. Как и ты, — отвечает мужчина равнодушно. — Я и не сомневался в таком ответе. Братец Шэнь, ты предсказуем, знаешь? — смеётся Вэй Усянь, а мужчина в чёрном лишь пожимает плечами, так и не оторвав взгляда от своей чашки за весь разговор. — Думаю, за братца Ло можно порадоваться. Я бы тоже предпочёл провести эту ночь совсем не здесь, — Вэй Усянь говорит это почти серьёзно, что звучит удивительно из его уст. Собиратель Цветов даже не возражает — просто молча кивает. Вэй Усянь неожиданно вскакивает и почти выкрикивает: — Поднимем чаши! Все трое, сидящие за столом, смотрят на него скептически, но Вэй Усяня это не смущает. — За тех, кто не здесь! За везение! Шэнь Вэй поднимает свою чашу — как и остальные. Похоже, оказавшихся здесь связывает не только контракт со смертью — у всех у них есть кто-то, о ком они не перестают думать даже сейчас. Вэй Усянь громко и пьяно смеётся. — Хэй, братец Шэнь… Нет, так не пойдёт, два братца Шэнь? Братец Вэй?.. — Помолчи, — повторяет Собиратель Цветов. — Ты даже не опьянел бы, не будь твоего желания. — Но, братец Хуа Чэн, в чём тогда смысл? — Вэй Усянь вздыхает наигранно тяжело. — Для тебя — точно ни в чём, — замечает ещё один голос, и Шэнь Вэй оборачивается. Незнакомец садится между Хуа Чэном и “братцем Шэнем”. Его лицо мрачнеет ещё сильнее, когда он смотрит на Вэй Усяня. — Братец Хэ! — радуется тот, не обращая внимания на чужую неприветливость. — Посмотри-ка, нас стало больше! Братство растёт год от года. Мужчина неприязненно морщится на слове “братец”. — Хэ Сюань, Повелитель черных вод, — говорит он, глядя прямо на Шэнь Вэя. — Мы тут застряли надолго, так что стоит представиться. Спокойная серьёзность этих слов делает их… Простыми, более будничными. Точно так же сам Шэнь Вэй всегда представлялся Тёмным посланником, не слишком задумываясь, что это может звучать как титул. — Действительно, — Собиратель Цветов неприятно улыбается. — Хуа Чэн, Собиратель цветов под кровавым дождём, Князь демонов к вашим услугам. Теперь Шэнь Вэй понимает, почему Вэй Усянь упомянул титулы. Точнее, их отсутствие. — Это — Шэнь Фэйсяо, — добавляет Хуа Чэн, потому что сидящий за дальним краем стола представляться явно не собирается. Шэнь Вэй ждёт продолжения, но больше Хуа Чэн не произносит ничего. — Эй, а я?! — возмущается Вэй Усянь. — Вэй Усянь, Старейшина Илин. Он неожиданно точным жестом складывает руки в приветственном жесте — незнакомом, но вполне понятном, — и кланяется. Шэнь Вэй делает то же в ответ. — Шэнь Вэй, Тёмный посланник приветствует собравшихся, — ещё раз представляется он, завершая церемонию знакомства. — Наконец-то разобрались, — этот голос не должен пугать, но от него бросает в дрожь. Не один из сидящих за столом не показывает эмоций, но атмосфера неуловимо меняется. Даже Вэй Усянь словно напрягается и улыбается не так непринуждённо. Шэнь Вэю совсем не хочется поворачиваться в том направлении, откуда звучит голос, но и не сделать этого — невозможно. Смерть в джинсах и футболке, чьи глаза словно изумруды, садится с пустого края стола. Великодушная Смерть, забирающая всего одну ночь в год. Почему? Шэнь Вэй поднимает взгляд и замирает, словно загипнотизированный. — Потому что мне тоже бывает скучно, — отвечает Смерть, и от его улыбки пробирает насквозь, словно мороз под кожей оборачивается лавой. Её хочется забыть — но она навсегда врезается в память. Шэнь Вэй просыпается тяжело — и чувствует себя настолько уставшим, что даже не находит сил встать с постели. Первый рассвет нового года пробивается через окно спальни. Тёплое дыхание щекочет его шею, успокаивая. Одна ночь. Бесконечная, тяжёлая, выматывающая ночь со Смертью. Стоило ли это того? Безусловно да. И Шэнь Вэй уверен — каждый из сидевших за тем столом считал точно так же.