Заставь меня

Смотрю в окно и вижу знакомую машину. ЧонГук. Сказал, что приедет утром за мной — приехал. Человек слова. Внутри рождается чувство отвращения к нему, к себе, к миру. Все катится просто к черту. И другого пути нет. С ненавистью к своей беспомощности сажусь за стол и медленно ем завтрак. Торопиться сегодня точно не хочется. Если бы пришлось выбирать, то я бы оставшуюся жизнь провела взаперти с родителями и их упреками, а не вне дома с извращенцем и стервятниками вокруг. Хотя стойте! Какая еще жизнь взаперти?! Я точно уже отчаялась. Но нет. ЧонГук… он просто очередной индюк с властью в своих лапах. Я не собираюсь ему уступать. Пусть он и поставил меня в такую ситуацию. Но разве я не смогу придумать что-нибудь здесь? Да! Я обязательно найду выход из этого положения. Я еще поборюсь с тобой, Чон ЧонГук! Делаю глубокий вдох, приводя себя в конкурентоспособное состояние. Я не сдамся без боя! Звонок в дверь, и я дёргаюсь от неожиданности. Кто это может быть так рано? Чувство конкуренции быстро испаряется, а на его место приходит тревожность. Поборолась, Кэт, молодец! Поднимаю глаза в потолок, моля: только бы не он. Только. Бы. Не он. Мама заходит на кухню и перечеркивает все мои надежды. — Кэт, за тобой пришёл молодой человек. Говорит, что вы с ним учитесь вместе и… встречаетесь… Ее брови удивленно поднимаются на последнем слове. И я понимаю, что вечером меня будет ждать разговор о том, когда это я успела отхватить себе парня. Но это самое меньшее из зол среди того, что будет сегодня. Нехотя встаю, беру сумку и выхожу в коридор. У двери стоит сияющий Чон, слишком идеальный для моего парня. Притягивает меня к себе и целует в щеку. От этого ненавижу его еще больше. Прямо спиной ощущаю мамино замешательство и предвижу новый скандал по теме моих отношений с этим парнем. Он же не просто какой-то там парень с улицы. Молча натягиваю на себя пиджак с обувью и выхожу. За мной тихой тенью следует ЧонГук явно довольный тем, как он все провернул со мной в мамином присутствии. Перед машиной опережает меня и открывает переднюю дверь, вежливо напоминает о ремнях безопасности. Обходит машину и садится за руль. В голове пролетает мысль, что все могло быть еще хуже. Однако я жду, когда он закроет дверь, ибо внутри меня разрывается желание наорать на него за его поцелуй перед мамой. Сдерживаю свой порыв и говорю сквозь зубы, стараясь не показывать, насколько он меня разозлил. Не хочу тешить его самолюбие тем, как быстро он может вывести меня из себя. — Я бы не хотела, чтобы ты заходил ко мне вот так каждое утро. Будет и вовсе отлично, если мои родители не будут видеть тебя рядом со мной. Он молчит — никакой реакции. Я громко выдыхаю, не сдерживаясь, и отворачиваюсь от него, уставившись в окно. Едем к университету в полной тишине. ЧонГук паркуется и с горящими глазами поворачивается ко мне: — Приготовься, игра будет захватывающей! Пользуясь моим замешательством после своих слов, он обегает машину и открывает мне дверцу. Внутри непонятно откуда на меня накатывает нервозность. Я тереблю край своего пиджака. Глубокий вдох, выдох. Выхожу. Чувствую всеобщее внимание на себе и стараюсь быть как можно более незаметной. Однако с этим типом быть невидимкой не получается. Он показательно закидывает мне на плечи руку и уверенно шагает вперед, по пути здороваясь со своими друзьями. Не понимаю, что делать мне? Тоже здороваться? Улыбаться? Ощущение, будто я играю роль аксессуара во всей этой комедии. В драме — мысленно поправляю себя. — О, привет, дружище! — Чимин подходит к нам и хлопает Чона по плечу. На меня бросает быстрый взгляд, но не здоровается, от чего я в очередной раз поджимаю губы. — Тебя можно поздравить с новыми отношениями? — Как видишь, — тот ближе прижимает меня к себе, — мне сильно повезло. Они оба смеются, пока мой мозг судорожно анализирует его слова. В каком смысле повезло? Но, видимо, мне нужно больше информации здесь, так как ничего из анализа не выходит. Ладно. Откладываю этот вопрос в сторону к остальным, над которыми я подумаю позже. И которые так часто стали появляться со вчерашнего дня. Втроем доходим до нужной нам аудитории. ЧонГук все еще держит меня за плечи, будто думает, что я от него убегу. Хотя всю дорогу болтает с Паком о всяком. Я не вникаю в их разговор. Перед входом в аудиторию, Чон поворачивается в мою сторону и небрежно бросает: — Сидишь только рядом со мной. Не сдерживаюсь и закатываю глаза. Проходим внутрь. И я замечаю ревнивый взгляд СоЁнг. Внутри что-то сжимается, напоминая мне о ее бесчисленных предупреждениях не подходить близко к человеку, который по-хозяйски расположил сейчас свою руку на мне. А что, если ЧонГук мне соврал и никак меня не защитит? Тогда у меня, получается, две проблемы. Но в это же мгновение замечаю, как девушка переводит взгляд на Чона. Грустнеет и... отворачивается. Хм, ну ладно. Я почти убеждена в его словах. Между парами все равно вылавливаю удобный момент, когда вокруг нас никого нет, и заглядываю ЧонГуку в глаза. — Как я могу доверять тебе? — Ты имеешь в виду нашу договоренность? — Он усмехается. — Если ты мне не доверяешь, мы можем оставить все как было до этого. Любые отношения строятся на доверии. Только помни, что самое безопасное место здесь — рядом со мной. Ты это увидишь. Он с уверенностью смотрит мне в глаза, пока говорит. И я понимаю — он не врет. Думаю, я могу постараться довериться ему. Но все еще думаю о том, в насколько большое дерьмо я с ним ввязалась. Ладно. Дам себе неделю, чтобы понять, насколько он правдив. И насколько безопасно мне находиться рядом с ним. В том числе, безопасность и от него самого. Сейчас же я чувствую лишь неустойчивость всей этой ситуации. И усталость. Всего один гребаный день с ним, а я измотана как тряпичная кукла. Пусть его и не так много вокруг. Он не пристает, почти со мной не разговаривает. Но все эти вопросы без ответов, которые сильно беспокоят и сосут энергию из меня. И его окружение. Все так необычно и... неправильно, что ли. Неправильно. То самое слово, которым можно описать наши «отношения». Даже самому недальновидному человеку со стороны будет понятно, что между нами вообще ничего не может быть. Даже сейчас. Нет, ну разве так должны выглядеть люди, которые встречаются друг с другом? Как мы? Не разговаривать между собой. Не обниматься, не целоваться. Без какой-либо близости между собой. Однако я бы и не позволила ему делать все это. Мне слишком неприятно находиться рядом с ним. Не знаю, как я продержусь хотя бы неделю. После пар он ведет меня к своей машине, и мы едем по направлению к моему дому. Я не сдерживаюсь от язвительного тона: — Не хочу разочаровывать тебя, но ты плохо подготовился к нашим отношениям. Мне нужно в библиотеку. — Однако ты там не живешь, — ни один мускул на его лице не дрогнул. Все также спокойно смотря на дорогу, он безразлично продолжает говорить. — Я знаю, что ты много времени проводишь в своей библиотеке. Но у меня сегодня другие планы. Поэтому сейчас ты едешь домой, приводишь себя в порядок, и в восемь я заеду за тобой. Будь готова. Надень что-нибудь простое, но элегантное. Все-таки, ты моя девушка и должна выглядеть соответственно. Мельком бросает на меня взгляд, явно давая понять, что не сильно по вкусу ему мой сегодняшний наряд. Я резко выдыхаю, чувствуя, как злость закипает внутри меня. Почему он уже все решил, не спросив меня?! Или мое мнение вообще здесь не важно?! — Почему это ты решил, что я с тобой куда-то поеду? — Потому что ты — моя девушка. — А свою девушку не нужно спрашивать, что она хочет? Какие у нее планы? Или у богатеньких заносчивых парней это не принято? Я чувствую, что срываюсь на крик. Все напряжение, которое копилось с самого утра, будто сейчас нашло отклик в моих словах. Смотрю на него, стараясь уловить любую реакцию. Но Чон спокойно ведет машину по направлению к моему дому. Ни звука, ни эмоций на его лице. Я отворачиваюсь к окну и виню себя за «богатенького заносчивого парня», который сорвался с языка ни к месту. Это определение ЧонГука всегда крутилось в моей голове, и я даже не успела остановить себя. В моей-то ситуации это не лучший вариант. Кто знает, насколько далеко он может зайти, особенно, когда разозлен. А мне совсем не хочется заходить далеко. Нужно действовать деликатней, Кэт. Тем временем Чон останавливает машину у моего дома и заглушает мотор. Я делаю поспешное движение, чтобы открыть дверь и скорее сбежать отсюда. Но парень перехватывает мою руку и поворачивает к себе. — Послушай, малышка., — он кладет руку на спинку моего сиденья, облокачиваясь на него, и наклоняется ближе ко мне. Его темные глаза прожигают меня, и я застываю на месте. — Мне плевать, что ты думаешь обо мне. Но у нас с тобой есть уговор: я обеспечиваю тебе безопасность, ты делаешь то, чего хочу я. Ты — моя девушка. И я хочу, чтобы в этот вечер моя девушка была рядом. Поэтому поедешь со мной, выпьешь, повеселишься, расслабишься. Заодно и войдешь в роль моей девушки. Сейчас ты просто как мебель рядом со мной: ни слова, ни действия. Это не интересно. Я решаюсь играть в его же игру и приближаюсь к нему, глядя в глаза. Всего на пару миллиметров ближе. — Так если это не интересно, то почему я тогда сейчас здесь? — Хочешь знать ответ? — он придвигается еще ближе и дотрагивается рукой до моей щеки. Его горячие пальцы обжигают меня. Я невольно дергаюсь назад. — Нет… я… — Вот и славно, — сразу же прерывает меня, оставляя за собой последнее слово. — Тебе не стоит задавать много вопросов. — ЧонГук возвращается на свое место, отворачиваясь. — Буду ждать тебя в восемь, не опаздывай.

***

— И когда ты собиралась о нем рассказать? — мама скрещивает руки на груди и перекрывает мне путь в мою комнату. — Видимо, сейчас. Я вздыхаю и следую за ней на диван. В голове крутятся мысли с различными вариантами, ведь я так и не придумала, что ей сказать про ЧонГука. Смотрю на строгое лицо напротив и решаю сказать все, как есть. Хуже уже быть не может. Я знаю, что она мне скажет на все это. Решаю умолчать лишь о единственном условии в наших якобы отношениях с Чоном. — Ну и… — мама встает, возвышаясь напротив меня, — когда вы начали встречаться? — Вчера, — выпаливаю я, краснея. Как-то не очень это похоже на то, что она хотела услышать. — Мы лишь стали ближе общаться, лучше узнаём друг-друга. Ничего особенного. И не соврала, и про уговор не сказала. Родителям не следует знать слишком много, да к тому же учитывая то, что они не особо поддерживают меня во всем. Моим мыслям вторит ее интонация: — Стали лишь ближе общаться? Ну-ну. — Мам, … — Ты меня совсем за дуру считаешь? Думаешь, я не видела, как он на тебя сегодня смотрел? Я хмурюсь. Как это он мог на меня смотреть сегодня? — Да и вообще, ты хоть знаешь, кто он такой?! С ним нельзя встречаться, с этим… с этим… подонком! Я вопросительно смотрю на нее. Подонком? Впервые слышу от нее такое слово. Из ее уст оно звучит намного грубее и оскорбительнее, чем в моей голове. Она ловит мой взгляд, но трактует его по-своему. — Ты ненормальная! Понимаешь, что он может с нами сделать, будь его воля? У него же есть все: деньги, власть, связи. Одно его слово, и мы окажемся на улице, как ты этого не понимаешь? Ну вот, снова об этом. Если человек из состоятельной семьи, то обязательно говнюк. А она точно знает, кто он такой. Не раз видела его по телевизору вместе с его отцом. Хотя я здесь с ней даже немного согласна. Он ведь сам мне сказал, что может сделать мою жизнь ой какой несладкой, если захочет. И я даже не сомневаюсь в этом. — Да и вообще, ты же учишься! Какие вообще могут быть сейчас отношения, Кэтрин? Всю голову себе этим забьешь, перестанешь учиться, тебя выгонят из университета. И что мы с отцом будем делать? Как будем смотреть в глаза знакомым? Вот, дочка наша променяла учебу в престижном ВУЗе на пылкую влюбленность с одним из них. Или же ты настолько меркантильна, что подумала, что так можешь прибрать себе немного его деньжат?! Я смотрю на ее раскрасневшееся от гнева лицо. Не собираюсь отвечать на этот вопрос. Да и кто меня послушает? Родители всегда заботятся только о себе и своем положении среди знакомых: кто и что о них подумает. Так было и несколькими месяцами ранее, когда я наконец решилась им сказать, что поступила совсем не туда, где они желали меня видеть. Были все те же крики о том, в каком положении они окажутся из-за меня. А обо мне никто и никогда не думал. Даже немного забавно, как она переобулась буквально налету. Уже важно, чтобы я училась именно здесь и не бросала учебу. Хотя это только сейчас она так говорит, пока злится на мои «отношения с подонком». А потом все равно начнет придираться к учебе. За мои 19 лет жизни это стало классикой, с которой мне пришлось смириться. — Ты все сказала? — Мой голос максимально спокойный, натренированный уже годами практики. — Если ты закончила, то я пойду к себе. Не обращая внимание на то, что она что-то еще хочет сказать мне в ответ, я быстро прохожу в свою комнату и закрываю за собой дверь. С меня хватит на сегодня выяснений отношений. Я слишком устала от всего этого. Смотрю на часы — остается не так уж и много времени, чтобы привести себя в порядок и выполнить хоть какие-то задания. Чертов Чон ЧонГук! А так хочется окунуться в сон и отдохнуть…