Время объявленной смерти

Он умер прежде, чем закончился этот день. Мерзкий мартовский холод заставляет меня ускорить шаг. Я практически забегаю в подъезд многоэтажного дома, где живу. Нервно теребя замерзшими пальцами связку ключей, жду лифт. Сегодня был тяжелый день. Впрочем, как и все предыдущие восемнадцать дней, которые показались мне адом. Я снова была в больнице. Кажется, что я побывала в седьмом кругу Ада. Дела стали еще хуже — у него отказали почки. Не обладая глубокими познаниями в медицине, я поняла, что это плохо. Что это очень плохо. Он оказался на грани, между жизнью и смертью. Врачи уже не давали никаких прогнозов. Не слушая, что они говорят, я вышла прочь из реанимационного отделения. Прочь из больницы. Прочь из этого места, где все пропитано безысходностью и смертью. Моя квартира встречает меня темнотой и пустотой. Мне кажется, что в здесь никто не жил очень долгое время, такой заброшенной она мне показалась. Включаю свет в каждой комнате, надеясь придать немного уюта и света. Не получилось. Все так же. Захожу на кухню и набираю стакан воды, чтобы выпить успокоительное, которое ни черта не помогает. По пути в спальню, я останавливаюсь у зеркала и рассматриваю себя. Моя анемичная бледность и темные круги под глазами не придают мне привлекательности. Ввалившиеся щеки, красные и воспаленные глаза. Включаю компьютер и захожу в Интернет. Машинально прокручиваю ленту новостей друзей, хотя по сути мне глубоко насрать на то, что у них там происходит. Все мои мысли заполнил он и его здоровье. Звонит телефон. Я устало достаю мобильный из джинсов, где на экране высвечивается имя его сестры. Надеясь на хорошие новости, я поднимаю трубку, еще не зная, что то, что сейчас она мне скажет, убьет меня морально. То, что заставит мое сердце разорваться на части. То, что разорвет мой мир пополам. Не дослушав то, что она мне говорит, я отшвыриваю телефон в сторону. Я боюсь, что его сестра может сказать еще что-нибудь, что окончательно добьет меня. Как-будто сейчас меня можно еще чем-нибудь добить. Убить. Дрожащими ладонями я закрываю рот и сдавленно кричу. Пронзительный крик разрывает мою грудь изнутри. Слова его сестры врезаются в мой мозг, заставляя меня кричать еще громче. Я чувствую, что эта новость убила что-то во мне. Уничтожила весь мой мир. Ведь он и был моим миром. Последние недели я жила только ним. Все эти годы я жила только ним. И теперь его нет. Его больше нет. Я больше никогда его не увижу. Никогда. В один миг мне кажется, что все это злая шутка. Плохо поставленный спектакль. Не было никакой аварии. Он не лежит в коме уже несколько недель. Я заходила не к нему в реанимацию, а к совершенно чужому мне человеку. Я бесчувственная тварь. Я мразь. Я любила его, но все равно мучила. Я не могла сказать ему то, что я чувствую, ведь это было выше моих сил. Мне было страшно и трудно переступить через себя и сказать ему эти три слова. Я открыла свой рот только тогда, когда он лежал передо мной без сознания. Теперь мне придется жить с этим. Жить, зная о том, какая я трусливая тварь. Я так хотела все исправить, хотела признаться ему, что люблю его. Что все пять лет я его любила. Я сотни раз представляла тот день, когда он проснется. Его сестра позвонит мне и скажет, что он проснулся, а я, как ненормальная, побегу в больницу. К нему. Родному и любимому. Но теперь поздно. Он больше никогда не войдет в двери моей спальни. Я больше никогда не почувствую его горячее дыхание на своей шее. Он больше никогда мне не позвонит. Никогда. Я осталась одна. Наедине с пустотой, любовью и тоской. Такой невыносимой, что хочется шагнуть в пустоту. Вслед за ним.